– Он также осуществил значительный сдвиг в понимании изменений, происходящих в железах при взрослении и Переходе, – добавил Рамсден. – Не говоря уже о его основополагающих работах, касающихся химических предпосылок изменения восприятия, заболеваний и дисфункций желез и гормональной терапии.
– Не удивительно, что у него не было времени на отпуск, – пробормотал Тонио.
– Надеюсь, хоть выходные-то у него были? – прибавил Тирелл, поддерживая его линию.
– О, насколько я понимаю, бывали такие субботы, когда можно было застать его лабораторию закрытой, – пожал плечами Рамсден. – Однако это случалось нечасто.
– Еще бы, – пробормотал Тирелл. – Может быть, мы могли бы потом взглянуть на его лабораторию, после того как поговорим с остальными четырьмя? И, кстати, я был бы очень признателен, если бы вы пока не распространялись об обстоятельствах этого необычного дела. Нет нужды, чтобы об этом знал кто-то еще – огласка иногда может повредить подобному расследованию.
Рамсден кивнул.
– Я понимаю.
Четыре встречи прошли быстро. Как заметил Тирелл, ни один из сотрудников не имел какого-либо сходства с изображением Оливера. Никто из них не знал женщины по имени Мирибель Ориана, и только один вроде бы узнал ее изображение. Тирелл сделал себе заметку, чтобы полиция Бароны проверила алиби этих четверых на день похищения, но сделал это скорее по профессиональной привычке – никаких особых результатов он не ожидал. Рамсден, похоже, даже огорчился – Тирелл понял, что доктор уже видел себя в роли человека, предоставившего следствию первую твердую зацепку в этом деле. Детектив уверил его, что такие тупики – неотъемлемая часть работы следователя, и Рамсден, хотя бы внешне успокоившись, повел их вверх по лестнице в лабораторию Мэтью Джарвиса.
Тирелл резонно полагал, что «лаборатория» ученого-трудоголика должна представлять собой маленькую каморку, но в данном случае она оказалась весьма просторной. В распоряжении Джарвиса был целый четырехэтажный комплекс, включавший в себя две лаборатории, личный кабинет, операционную и маленький виварий с животными в клетках.
– Очень впечатляюще, – сказал Тирелл после того, как одна из ассистенток провела для них краткую экскурсию. – Я начинаю понимать, как доктору Джарвису удавалось одновременно вести пять разных проектов.
Ассистентка – ее звали Кэм Мбар – улыбнулась.
– Собственно говоря, он вел одновременно пять проектов еще задолго до того, как факультет выделил ему это помещение. Просто теперь у него получается быстрее.
– А для чего все эти животные? – спросил Тонио, который при виде клеток с нескрываемым восторгом взмыл в воздух.
– Их используют в различных экспериментах, – ответил ему Рамсден. – Скажем, если мы разрабатываем новое лекарство, мы должны проверить его на животных, чтобы убедиться, что оно будет безопасным для людей.
– А что происходит, если оно небезопасно?
– Ну, мы проводим новые тесты, делаем новые попытки...
– Я имею в виду, что при этом происходит с животными? – перебил Тонио, все еще не отводя взгляда от клеток.
Рамсден быстро переглянулся с Кэм.
– Э-э... боюсь, обычно животные умирают.
Подросток медленно опустился на пол и отошел к Тиреллу, его лицо стало жестким и пустым. Через силу переведя взгляд обратно на Кэм, Тирелл нарушил неловкое молчание.
– Вы не согласились бы пройти в кабинет, чтобы мы могли задать вам несколько вопросов, мисс Мбар?
– Конечно, – кивнула она с видимым облегчением.
Когда они выходили из вивария, Тирелл вновь взглянул на Тонио, но выражение его лица оставалось прежним. Реакция помощника немного беспокоила Тирелла, и он решил как-нибудь потом непременно спросить его об этом.
Кабинет Джарвиса был ощутимо меньше, чем у Рамсдена, но Кэм, войдя, присела за заваленный бумагами стол, а Тонио воспарил под потолок, так что места хватило на всех.
– Вы когда-нибудь раньше видели эту женщину? – спросил Тирелл Кэм, протягивая ей фотографию Мирибель Орианы.
Кэм посмотрела и отрицательно покачала головой
– К сожалению, нет.
– Ладно. Нет ли у вас где-нибудь фотографии доктора Джарвиса?
Она нерешительно моргнула.
– Хм... Кажется, на обложке его последней книги была его фотография. – Она пробежала глазами по книжным полкам. – Вон та, на дальнем стеллаже... в сером переплете. – Кэм показала на полку за спиной Рамсдена.
– Тонио, достань, – попросил Тирелл.
Книга, скользнув по воздуху, оказалась в руках детектива.
Фотография была напечатана на задней стороне обложки. Внимательно рассмотрев ее, он решил, что это лицо вполне могло принадлежать Оливеру. Но с другой стороны, описание, которым они располагали, было настолько неопределенным, что не могло дать никакой уверенности.
– Кэм? Лауден? Есть кто-нибудь? – раздался голос в одной из лабораторий.
– Мы здесь, доктор Сомерсет, – отозвалась Кэм. В дверном проеме показалось грубоватое, приветливое лицо.
– Ой! Не знал, что у вас вечеринка. Я тут принес результаты последнего простагландинового теста.
Он шагнул внутрь и протиснулся мимо Тирелла и Рамсдена, чтобы вручить Кэм лист бумаги. Когда ассистентка взяла его, физиолог посмотрел по сторонам и указал на фото, все еще лежавшее перед ней на столе.
– А это откуда взялось?
– Вы знаете эту женщину, доктор? – спросил Тирелл.
– Конечно! Они встречались с Мэттом несколько лет назад. – Он перевел взгляд на детектива. – А почему вы спрашиваете, мистер...
– Тирелл, старший детектив Тирелл, Ридж-Харбор. – Сердце Тирелла застучало быстрее. – Вы помните, как давно это было?
Сомерсет заколебался, вопросительно глядя на Рамсдена.
– Расскажи ему все, что знаешь, Келби, – подтвердил тот. – Это очень серьезное дело, и я пообещал детективу полное содействие нашей кафедры. Детектив! Вот, наверное, почему она мне показалась такой знакомой – я, должно быть, видел ее в здании вместе с Мэттом.
Сомерсет все еще выглядел неуверенно.
– У Мэтта что, какие-то неприятности? – спросил он.
Тирелл, немного помедлив, решил выдать ему наиболее приемлемую из версий, которая не была бы при этом совершенной ложью.
– На данный момент мы просто пытаемся установить местонахождение этой женщины или хотя бы узнать о ней как можно больше.
– Ну, сомневаюсь, что Мэтт сильно помог бы вам в этом, – сказал Сомерсет все еще с неохотой. – Я не видел ее как минимум пять лет, даже, пожалуй, почти шесть.
– Ясно. Насколько я понимаю, доктор Джарвис в отпуске. Вы не знаете, где он сейчас находится?
– Конечно знаю. Он сейчас в своей хижине.
– А где это?
Сомерсет пожал плечами.
– Не знаю. Где-то в лесах. Кэм, ты не знаешь? Женщина покачала головой.
– Кажется, это где-то к северу отсюда – может быть, где-то восточнее Баната. Правда, у него там есть радиотелефон.
Сомерсет кивнул.
– Да, я звонил ему пару раз после его отъезда.
– Ты... Что?! – закричал Рамсден. – Черт тебя дери, Келби, он же на отдыхе!
– Вот забавно, он сказал то же самое, – невозмутимо заметил Сомерсет. Он снова посмотрел на Тирелла. – Я уверен, что он не стал бы сильно возражать против того, чтобы вернуться на пару часов поговорить с вами, детектив. Я могу связаться с ним по телефону, если вы хотите.
– Нет, все в порядке, – ответил Тирелл, лихорадочно соображая. – Нет никакой необходимости прерывать его отдых. Возможно, нам удастся добыть всю нужную информацию и из других источников, тем более что, как вы говорите, доктор Джарвис не видел мисс Ориану несколько лет... Как бы там ни было, я бы хотел задать вам несколько вопросов о последней работе доктора Джарвиса, если вы не против.
– Э-э... Каких именно вопросов? – осторожно спросил Рамсден. – Не хочу показаться грубым, детектив, но вы и сами понимаете, что некоторые аспекты нашей работы имеют коммерческую подоплеку, и было бы нежелательно, если бы отдельные деликатные моменты получили распространение.
– Не думаю, что мне потребуется вникать в деликатные моменты, а если что-нибудь и понадобится, то это останется при мне, – заверил его Тирелл. – Однако мне может оказаться очень полезным знать о существовании таких моментов. Боюсь, сейчас я не могу сказать большего.
Пока остальные переваривали сказанное, Тирелл, мысленно скрестив пальцы, молился, чтобы Тонио пока что воздержался от вопросов.
– Н-ну что ж... – проговорил Сомерсет, взглянув на Рамсдена, – конечно, мы будем рады посодействовать, чем сможем... – Он умолк, но Рамсден не перебивал, и он продолжил. – У меня важная встреча через пять минут, но я, пожалуй, смог бы ее отменить, если это необходимо.
Тирелл покачал головой.
– Нет, это лишнее. Пока что мне хватит мисс Мбар. Просто возвращайтесь как можно скорее и ничего не рассказывайте посторонним. – Он перевел взгляд на доктора. – Это относится также к вам и вашему секретарю, доктор Рамсден. Благодарю вас за то, что уделили мне время, и за помощь. Я дам вам знать, если в дальнейшем мне понадобится ваше сотрудничество.
Рамсден кивнул и, справедливо расценив эту фразу как предложение удалиться, протиснулся мимо Сомерсета и вышел.
– Я вернусь примерно через час, – сказал Сомерсет, удаляясь вслед за коллегой.
– Если вы не возражаете, детектив, – сказала Кэм, поднимаясь со стула, – мне нужно вынуть препараты из автоклава, прежде чем мы начнем. Это займет всего минуту.
– Пожалуйста, – кивнул Тирелл, вжимаясь в стену, чтобы пропустить ее.
Как только ассистентка ушла, Тонио рухнул из-под потолка на пол, быстро выглянул за дверь и повернулся лицом к детективу.
– Ты позволишь мне поучаствовать в этой игре? – вполголоса спросил он. – Зачем тебе понадобилась последняя работа Джарвиса?
– Если он похож на большинство известных мне ученых, то у него в тетрадях все записи датированы, – ответил Тирелл. – Рамсден сказал, что он часто отсутствовал здесь по субботам. Если мы сможем доказать, что его не было здесь в те дни, когда няня Колина и его друзья видели Оливера в Ридж-Харборе, то у нас будут основания потребовать от баронской полиции поисковиков для установления места, где скрывается Джарвис.
Тонио нахмурился.
– Зачем нам это? Ведь он же просто свидетель, разве нет?
– Не совсем. Все, что нам известно, причем с чужих слов, – это что Джарвис когда-то знал Ориану. Это может послужить оправданием для звонка и просьбы прибыть сюда и ответить на несколько вопросов. Но если он действительно замешан в этом похищении, то мы только спугнем его, заставим спрятаться еще глубже. А если Колин до сих пор с ним... – Он не закончил.
Странное выражение появилось на лице Тонио, но прежде, чем Тирелл успел спросить его, что случилось, послышался звук шагов. Мгновением позже появилась Кэм с полудюжиной толстых тетрадей.
– Вот лабораторные записи доктора Джарвиса, детектив, – сказала она, протискиваясь мимо него к своему стулу. – Что именно вас интересует?
Тирелл взглянул на Тонио, но подросток уже выглядел совершенно нормально. «Спрошу его об этом позже», – решил детектив, вновь переводя внимание на Кэм.
– Мне бы хотелось посмотреть, в какие именно субботы доктор Джарвис работал, – ответил он ей. – Давайте начнем с первого марта.
Проверка заняла у них почти полтора часа, и к тому времени, как Тирелл с Тонио покинули здание, час пик в Бароне был в самом разгаре. К счастью, городское полицейское управление находилось не очень далеко от университетского городка, и им удалось добраться туда, не успев испортить себе настроение. Пройдя мимо стола дежурного через приемную, больше напоминавшую гостиную, они поднялись по лестнице на третий этаж, но вместо замызганного кабинета, который им выделила баронская полиция, направились в другой, несколькими дверями дальше.
Хоб Пакстон, заместитель шефа сыскной полиции Бароны, не был убежден докладом Тирелла.
– Вы понимаете, о чем говорите, Тирелл? Это же Мэтью Джарвис! Чуть ли не величайшая местная знаменитость, гордость Бароны! Я не могу позволить вам вторгаться в его частную жизнь на основании каких-то там дат в лабораторных тетрадях!
– Бросьте, Пакстон. – Тирелл ткнул пальцем в раскрытую на столе записную книжку. – Ни в один из дней, когда похитителя Колина видели в Ридж-Харборе, Джарвиса не было в лаборатории. Чего вам еще надо?
– Еще? Еще было бы неплохо иметь доказательства, что он действительно был в эти дни в Ридж-Харборе!
– Хорошо, – ответил Тирелл. – Выпишите мне ордер, и я попробую выяснить, когда он заправлял машину в интересующие нас выходные.
Пакстон покачал головой.
– Это почти так же безнадежно, как искать след его радиотелефона. Забудьте об этом. К тому же это показало бы только, сколько километров он проехал, а не куда направлялся.
– Даже этого не покажет, если он заправлялся не здесь, а на том конце пути, – вставил Валин Эллери, помощник Пакстона.
– Если он действительно шпионил за Колином Бриммером, он вряд ли стал бы так рисковать, выдавая свое присутствие, – сухо ответил Тирелл.
Его неприязнь к Валину зародилась в первые же пять минут их встречи и с тех пор продолжала разрастаться буйно, как сорняк. Подросток соединял в себе изощренную добродетель с каким-то злобным чувством собственного превосходства, какое часто демонстрировали остальному миру дети, состоявшие в тайных клубах общин.
– Ну, это в любом случае спорный вопрос, – сказал Пакстон. – Мы просто не можем ничего сделать, пока у нас не будет более веских доказательств, Тирелл.
Сжав губы, Тирелл поднялся.
– Может быть, мне стоит пойти поинтересоваться, что думает по этому поводу шеф Ли?
Пакстон приподнял бровь.
– Если вы собираетесь это сделать, я не вправе вас останавливать. Однако могу заверить вас, что Ли ответит вам то же самое, – холодно сказал он. – Уж не знаю, как работаете вы там у себя на востоке, но в Бароне следователи полиции обычно не выходят за рамки своих полномочий.
– Нас на востоке больше интересует раскрытие преступлений, чем политические игры, – бросил Тирелл. – Спасибо, что уделили нам время.
Развернувшись, он большими шагами вышел из комнаты, Тонио следовал за ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39