.. Сегодня днем из Денвера в аэропорт Кеннеди ко мне прилетает тетка, и я вот мучаюсь -- придумываю, как бы мне поскорее от нее избавиться.
Обычная ее стандартная политика -- никогда никому не признаваться, что другой мужчина уже назначил ей свидание.
-- Ах вот оно что! Ну, тогда ладно...
-- Погодите немного, моя любов! Кто-то званит в дверь. Не бросайте трубку, будьте умницей! -- И, приложив к трубке ладонь, позвала: -- Эй, Бекки!
Та заворачивала пробкой флакончик с лаком для ногтей.
-- Нет ли у тебя охоты ударить по городу с божественным...
-- "Ударить"... по чему?..
-- Ну, поехать погулять в городе с красавцем парнем из книжного магазина -- это он нам звонит. Приглашает меня на обед. Но...
-- Этот карлик?..-- возмутилась Ребекка.
-- Ну, не такой уж он маленький,-- возразила Беула.-- Зато отлично сложен!
-- Не собираюсь ломать с ним комедию! -- строго отказалась Ребекка.-Ему придется приставлять лестницу, чтобы добраться до заветного кольца.
-- Не стоит быть такой вульгарной с моими друзьями! -- холодно парировала Беула, отдавая себе отчет, что сегодня всем кораблям Шестого американского флота не вытащить на буксире ее подругу из квартиры.-- Такая речь только изобличает в тебе самую отвратительную сторону характера. Это называется предрассудком, моя любов. Что-то вроде антисемитизма, если хочешь знать мое мнение.
-- Скажи ему -- пусть подбирает себе девушку по размерам! -огрызнулась Ребекка и удалилась -- отнести бутылочку с лаком в ванную комнату.
Беула отняла ладонь от трубки.
-- С этой "Книга -- почтой" только дополнительные расходы, моя любов... Счета, счета, счета...
-- Да, знаю.-- Кристофер упал духом; он-то очень хорошо помнит, что Беула Стикни задолжала ему сорок семь долларов еще с июля; но, конечно, сейчас не время заводить об этом разговор.-- Ну, что делать. Желаю вам провести приятно время.-- И уже собирался повесить трубку.
-- Погоди, не клади трубку, Крис! -- Она назвала его по имени.-- Может, мне удастся спасти ситуацию в этот День общей заботы о тетках. Или сумею накачать ее в аэропорту, или прямо там выяснится, что она страдает тяжкой женской болезнью, и мне придется поскорее уложить ее в постель.
Самолет должен приземлиться в аэропорту Кеннеди в три пятнадцать, но ведь всякое бывает: что-то с двигателями, или ее любимый Джирг, никогда еще не спускавшийся с гор, попадет в пробку в Цюрихе, с его сумасшедшим уличным движением, или подойдет не к тому выходу на посадку и очутится в результате, например, в Тегеране, а то и еще где-нибудь, пострашнее. Чего только не случается на авиалиниях в наши дни! Самолет захватывают террористы, сбивают арабы, или он падает, скажем, в озеро на Лабрадоре. А ей невыносима только одна мысль -- об обеде в полном одиночестве...
-- Я сообщу тебе, Крис, что и как. А ты тем временем жди в компании своих замечательных книжек и будь пай-мальчиком. Позвоню тебе по этому рожку еще раз, днем, и ты узнаешь, как моя тетушка -- стоит одной ногой в могиле или нет. до которого часа открыт твой магазин?
-- До семи.
-- Бедный мальчик, сколько же тебе приходится перерабатывать! -притворно пожалела его Беула.-- Не отходи далеко от телефона, моя любов...
-- Хорошо,-- согласился Кристофер.
-- Как мило с твоей стороны позвонить мне! -- пронесла напоследок Беула и повесила трубку. Этой фразой она всегда заканчивала разговор по телефону и вешала трубку не прощаясь. Это казалось ей весьма оригинальным и, по ее мнению, оставляло еще большее ощущение доброжелательности. Снова посмотрела на часы и пошла в ванную -- поэкспериментировать с прической.
Кристофер, положив трубку на рычаг, почувствовал, что у него вспотели ладони,-- жарко здесь, в магазине. Надо открыть дверь на несколько минут -пусть проветрится; он выглянул на Мэдисон-авеню: ярко светило солнце, по широкой улице снуют туда-сюда прохожие... игра воображения. Вдруг ему показалось, что высокие шагают важно, степенно, а коротышки семенят -пугливо, неуверенно, словно желая поскорее скрыться, юркнуть в свою норку.
Закрыв дверь, он вернулся на свое рабочее место и стал вспоминать разговор со Стикни Беулой -- девушкой, отмеченной у него двумя звездочками. Надейся он, что ему повезет, будь у него доброе предчувствие,-- попросил бы к телефону Ребекку Флейшер, а не Беулу Стикни. Тут у него наверняка был шанс -- у Ребекки Флейшер нет никакой тетки, прилетающей в Нью-Йорк из Денвера. Теперь все испорчено. После разговора с Беулой нет смысла затевать новый -с Ребеккой. Всему есть предел -- девушка затаит на него смертельную обиду: еще бы, ее вовлекают в игру в качестве запасного игрока.
А басням Беулы насчет настырной тетки и желания поскорее от не избавиться он, конечно, не верит, нет. У него свои тетушки, и это такие создания... стоит им к тебе пристать -- отцепятся не скоро.
Снова взял записную книжку с адресами. Уже почти полдень,-- скоро все девушки отправятся на ланд, на утренник, на выставку нижнего белья -- куда они там обычно устремляются по субботам после полудня.
Кэролин Троубридж лежала в постели со Скотти Поуолтером. Когда-то Кэролин носила его фамилию, была Кэролин Поуолтер, но, на ее беду, Скотти застал ее на месте преступления со своим бывшим товарищем по общежитию в Йельском университете, Джулиано Асционе, и тут же развелся с ней, обвинив в супружеской неверности. Этот скандал подробно живописала нью-йоркская "Дейли ньюс", и в результате Кэролин была вычеркнута из реестра социально значимых фигур на следующий год. Несмотря на такую передрягу, она и Скотти откровенно признавались друг другу, что их секс -- великое физическое достижение, и посему решили проводить какое-то время вместе в своей спальне, ну, одну ночь или недельку, пока что-нибудь вдруг не напоминало Скотти о его соседе по комнате в Йеле.
Честно говоря, секс становился для Кэролин великим физическим достижением с любым интересным мужчиной, с которым знакомилась. Эта высокая, крепко сбитая, рожденная в кровосмесительном браке, пышущая здоровьем девушка -- из числа тех, которые мелькают в социальном регистре -- сходила с ума по парусным лодкам, лошадям и итальянцам и не смогла бы даже под пыткой сказать, что ей больше нравится -- скакать через канавы на ирландском охотничьем жеребце, мчаться под парусом на лодке "Дракон" при шестибалльных порывах ветра или посещать по уик-эндам маленькие, тронутые грехом сельские отельчики с одним из лучших друзей своего мужа.
Несмотря на чисто католическое одобрение всего мужского пола на свете, ей часто приходилось с сожалением вспоминать, что она уже больше не связана со Скотти брачными узами. Какой он высокий (целых шесть футов четыре дюйма), какая у него стройная фигура, на зависть всем, какой он ловкий, опытный партнер в постели,-- ни за что не скажешь, что представитель одной из самых старых американских семей, чьи особняки расположены вдоль всей "мейн лайн" в Филадельфии. них в штате Мэн своя конюшня с лошадьми; у Скотти двухмачтовое парусное судно длиной шестьдесят футов, ему и вспоминать не приходится о таком скучном занятии, как работа... Скотти что, если бы не ее безумный, иррациональнй инстинкт собственницы, их брак наверняка стал бы "браком века". Накануне вечером Скотти позвонил ей из клуба "Ракетка" где играл в трик-трак. Она сразу узнала его по голосу, а когда он сообщил, что звонит из клуба "Ракетка", сразу поняла -- крупно проигрывает: он всегда болезненно воспринимал любой проигрыш в триктрак, особенно по уик-эндам. Пришлось ей отказаться от свидания с одним джентльменом, который пообещал свозить ее в Саутгемптон, весьма с ее стороны разумно: что ни говори, а все мужья и все бывшие мужья -- в первую очередь
Скотти приехал; открыли две банки черепахового супа и развлекались в постели с девяти тридцати вечера. Восхитительная ночь,-- ближе к рассвету он даже забормотал что-то о заключении с ней нового брака. Наступил уже почти полдень, оба проголодались, и она наконец вылезла из кровати. Набросив розовый бархатный халатик, пошла на кухню -- приготовить пару стаканчиков "кровавой Мэрии"1
1 Водка, разбавленная томатным соком; названа в честь печально знаменитой своими жестокостями английской королевы Марии Кровавой.
Кэролин никогда не пила до одиннадцати утра и строго соблюдала это правило, потому что на примере своих друзей часто убеждалась, куда ведет такая дорожка. Как разбавляла крепкий напиток томатным соком "Уорчестершайер", когда зазвонил телефон.
Что ему больше всего нравится в ней спрашивал себя Кристофер когда рука его зависла над телефонным диском, готовая набрать номер. Она цельная натура -- все равно что в этом экологически загрязненном городе глоток свежего деревенского воздуха. Если ничего не знать о стальных заводах, принадлежащих ее семье, о ее разводе и исключении из реестра социально значимых фигур, то ее можно было принять за сельскую девушку с фермы -- исправно доит коров. Кэролин часто заходила к нему в магазин, награждая его свежей, как морской бриз, по-детски широкой улыбкой,-- всегда под руку с мужчиной, каждый раз с другим,-- и покупала книги большого формата, очень дорогие, в прекрасном полиграфическом исполнении -- главным образом о парусниках и лошадях. У нее свой счет в магазине, но сопровождающий всегда расплачивался за выбранные ею книги, а она обнимала его крепкой рукой за талию и восторженно целовала в знак благодарности, нисколько не смущаясь и не обращая внимания на тех, кто на нее смотрит.
Однажды поцеловала и его, Кристофера -- хотя не в магазине. Он пошел на вернисаж одного художника в художественную галерею, расположенную рядом, на той же Мэдисон-авеню, и увидел ее в зале. Через головы прочих знатоков она разглядывала различные геометрические фигуры кричащих цветов; все это, по-видимому, выражало отношение живописца к одной важной проблеме -- как выжить в Америке? Странно, удивительно, но она одна, без обычного чичероне", и, когда увидела Кристофера, словно каток, проложила себе путь через густую толпу, выбирая для него свою самую сексапильную улыбку.
-- Ах, мой поставщик! -- И взяла его под руку, легонько постукивая пальцами по локтю.
Противоестественно видеть ее здесь одну -- одинокий морской еж, отправившийся в свободное плавание. Сама судьба определила, что одиночество ей противопоказано, всегда она с кем-нибудь вдвоем,-- с мужчиной, разумеется. Кристоферу все это хорошо известно, и потому такое ее внимание ему особенно не льстит: привязанность лебедя к родному пруду или дикой европейской кошки к любимой сосне. Тем не менее прикосновение ловких пальчиков бывшей светской львицы к его руке сердечное и приятное.
-- Льщу себя надеждой,-- начала она,-- вы ведь умный человек -понимаете, что все это собой представляет.
-- Ну...-- неуверенно отозвался Кристофер, еще не зная, что сказать.
-- Все эти картины напоминают мне занятия по геометрии в Чэтхем-холл. Взгляните на этот повергающий в уныние знак "пи"! Неужели от всего этого у вас не просыпается жажда, мистер...
-- Бэгшот.
-- Да-да. Почему бы нам с вами не выскользнуть незаметно отсюда, как истинным любителям искусства, прямо на вечернюю улицу и не хлопнуть пару стаканчиков мартини?
К счастью, в это мгновение они оказались у самого выхода,-- Кристофер с беззаботным видом подхватил:
-- Ну разумеется! Пойдемте!
К сожалению, у самой двери стоял владелец галереи -- его приятель по бизнесу -- осуждающе глядел на него: предательский шаг с его стороны столь ранний уход. Кристофер кислой гримасой и пожатием плеч дал понять: мол, не его вина, действует под напором сил, коим не способен противостоять, наверняка скоро вернется. Но, судя по всему, владелец не понял его пантомимы.
Зашли в "Уэстбери Поло-бар", сели в одной из кабин, заказали мартини. Кэролин Троубридж, пододвинувшись к нему поближе, терлась коленом о его ногу, похваливая его: такой счастливец -- у него есть призвание в жизни, и такое стоящее, ведь он постоянно вращается в очаровательном, волшебном мире книг. А вот у нее призвания нет, печально вздохнула она, если не считать увлечений -- лошадей и парусного спорта. Все это, конечно, далеко не призвание, но ей ничего иного не остается в этом свихнувшемся мире; достаточно взглянуть на первые полосы газет,-- кроме лошадей и парусников, все занятия отвратительно легкомысленны. Не хочет ли он, между прочим, позвать официанта и повторить заказ? Пусть притащит еще два мартини.
К тому времени, как приканчивали вторую порцию, она крепко сжав большими ладонями его голову, глядела уже на него откровенно, прямо в глаза. Своим длинным туловищем, с длинными ногами, она неотвратимо нависала над ним в полутьме бара.
-- Глаза у тебя,-- говорила она,-- как темные, сверкающие на свету озера.
Возможно, к занятиям по геометрии в Чэтхэем-холл она и относилась с прохладцей, не очень-то вникая в эту науку, но вот английский для первокурсников прослушала усердно.
Расхрабрившись от алкоголя таинственно мерцающих бликов, Кристофер предложил:
-- Кэролин,-- они уже перешли на "ты",-- не хочешь ли пообедать со мной?
-- Ах, Кристофер, какое милое джентльменское предложение! -- И тут же его поцеловала -- прямо в губы.
Рот у нее большой, как и все остальное, и губы влажные -- так он их и запомнил.
-- Так что же,-- вымолвил он, когда она наконец, оторвалась от него,-идем или нет?
-- Ах, мой дорогой, прекрасный, маленький манекенчик! Ничто на свете не доставит большей радости! Но увы -- я занята всю неделю, до следующего вторника.
Посмотрела на часы, живо соскочила со стула и набросила плащ, воскликнув:
-- Бам-бам-бам! Опаздываю жутко! Весь этот проклятый вечер на меня будут злиться, наносить мне оскорбления, трепать меня за ухо и при этом подозревать самое худшее. Ну кто поверит, что я всего лишь посетила художественную галерею ты, негодный мальчишка! -- Наклонилась, клюнула его в затылок.-- Ах, какое блаженство! -- И была такова.
Кристофер заказал еще мартини, пообедал в одиночестве, все время вспоминая ее влажный поцелуй и странную манеру, в которой она изъяснялась. В один прекрасный день -- не всегда же она будет так занята -- он встретится с ней, непременно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31