всегда в дорогих костюмах, долларов по триста, и галстуках из великолепных, легких тканей,-- вызывал инстинктивное доверие. Получил известность, когда произнес по общенациональному телевидению несколько потрясающих спичей -- нападал на состояние здравоохранения в стране.
Вытащив из кармана записную книжку в обложке из крокодиловой кожи, Квелч принялся листать ее крупными пальцами.
-- В настоящий момент,-- подытожил он,-- у нас находятся тридцать три белокожих, двенадцать негров, трое лиц неопределенной национальности, один индус, один бербероараб и семеро представителей Востока: шестеро предположительно китайцы, а один определенно японец; все мужеского пола, разумеется.-- И добродушно рассмеялся такой ссылке на свою специализацию -рак предстательной железы.-- Я назвал бы этот набор неплохим образцом, что скажете?
-- Могу только подтвердить твои слова,-- ответил Тагека Ки.
-- Все -- на последней стадии болезни? -- осведомился Крокетт.
-- Грубо говоря, процентов восемьдесят,-- уточнил Квелч.-- А почему вы спрашиваете?
-- Только ради вот нашего коллеги,-- ткнул Крокетт пальцем в Маннихона,-- выражает по этому поводу беспокойство.
-- Очень рад убедиться, что весьма разреженный воздух научных исследований не сказался на ваших восхитительных юношеских угрызениях.-Квелч положил огромную лапищу Маннихону на плечо. Не стоит зря тревожиться: жизнь ни одного из этих пациентов не будет укорочена... в заметной мере.
-- Благодарю вас, доктор,-- промычал в ответ Маннихон.
Квелч посмотрел на часы.
-- Ну, мне пора -- труба зовет. Поддерживаем контакт.-- Он засунул в свой саквояж литровую бутылку в свинцовом футляре -- в такой обычно перевозят летучие кислоты.-- Скоро объявлюсь.-- И быстро направился к двери.
Тагека Ки пошел проводить его; перед дверью остановился, услышав несколько слов, произнесенных Квелчем, и заговорил:
-- Что такое опять? Четверть всех прибылей -- каждому из партнеров; эксклюзивные права Ки на Гватемалу и Коста-Рике; доля Маннихона в странах Северной Европы за десять лет... Всем сказано в меморандуме, который я вручил тебе сегодня днем.
-- Да, конечно,-- подтвердил Квелч.-- Но я хотел бы уточнить кое-какие пункты со своими адвокатами6 когда будут оформлены все необходимые документы. Очень приятно с вами встретиться, ребята! -- Помахал Крокетту и Маннихону и вышел.
-- Боюсь, придется нам расстаться сегодня ночью довольно рано, ребята,-- предупредил Тагека Ки.-- Мне еще предстоит завершить кое-какую работу.
Маннихон пошел сразу домой, с вожделением думая о первой за многие недели ночи, когда поспит до утра. Жены дома не оказалось -- играет, как всегда, бридж. Ох и заснет же он сейчас -- ему не удалось сомкнуть глаз до рассвета.
-- Сегодня звонил Квелч,-- первым делом сказал ему утром Тагека Ки.-Сообщил о первых результатах.
Веки у Маннихона задергались в мелких спазмах, и ему вдруг стало трудно дышать.
-- Вы не против, если я сяду?
Только что он позвонил в квартиру Тагеки, и японец сам открыл ему дверь. Хватаясь руками за стены, чтобы не упасть, Маннихон прошел в гостиную, где и сел весьма неуверенно на капитанский стул. Крокетт развалился на кушетке со стаканом виски на груди. По выражению его лица, Маннихону не удалось определить, в каком тот пребывает состоянии -- печален, счастлив или попросту пьян.
Тагека появился в комнате вслед за Маннихоном и поинтересовался на правах хозяина:
-- Не принести ли чего-нибудь! -- пива, соку?
-- Нет, ничего не надо, благодарю вас,-- отказался Маннихон.
Впервые со времени знакомства Тагека с ним подчеркнуто вежлив. Значит, надо приготовиться к чему-то ужасному -- в этом нет никаких сомнений.
-- Что сообщил нам доктор Квелч?
-- Просил передать тебе приветы.-- Тагека уселся между Крокеттом и Маннихоном на скамью сапожника и запустил палец в дырку пряжки с серебряной чеканкой на поясе джинсов.
-- Что еще? -- спросил не удовлетворился этим Маннихон.
-- Первый эксперимент завершен. Квелч собственноручно произвел подкожные впрыскивания раствора восьми пациентам: пятерым белым, двоим чернокожим и одному желтому. У семерых пациентов не наблюдалось никакой реакции. Вскрытие восьмого...
-- "Вскрытие"! -- Легкие Маннихона выбрасывали воздух упругими струями.-- Значит, мы убили человека!
-- Ах, не теряй рассудка, Флокс! -- послышался усталый голос Крокетта,-- стакан с виски то опускался, то поднимался у него на груди.-Ведь это произошло в Сан-Франциско, за две тысячи миль от нас.
-- Но ведь это мой раствор, я...
-- Это наш раствор, Маннихон,-- спокойно поправил его Тагека.-- А если считать Квелча, то всего нас четверо.
-- Мое, твое, наше -- какая разница! Этот несчастный китаец мертвый лежит на мраморной плите в...
-- Просто не понимаю, как с твоим темпераментом, Маннихон, ты стал исследователем,-- охладил его пыл Тагека.-- Твое место в психиатрии. Если ты намерен заниматься с нами бизнесом, нужно научиться себя сдерживать.
-- "Бизнесом"! -- возопил возмущенный Маннихон и с трудом, пошатываясь, встал на ноги.-- Какой же это бизнес? Да как вы смеете так все это называть?! Убить больного раком китайца в Сан-Франциско! Ничего себе! -Голос его полнился непривычной иронией.-- Мне приходилось слышать о наглом, преступном стяжательстве, и это как раз тот случай!
-- Чего ты хочешь? Будешь слушать, что тебе говорят, или произносить здесь торжественную речь как на панихиде? бесстрастно произнес Тагека.-- У меня есть для тебя куча весьма ценной и интересной информации. Но еще у меня неотложная работа и я не могу попусту тратить время. Так-то оно лучше... присядь-ка.
Маннихон сел.
-- И сиди, не вставай! -- потребовал Крокетт.
-- Так вот, что я говорил? Вскрытие показалось,-- продолжал Тагека,-что пациент умер естественной смертью. Никаких следов необычного вещества в его органах не обнаружено. Смерть тихая спокойная и наступила, как полагают, в результате внезапной вторичной реакции отторжения на канцерогенные вещества в области предстательной железы. Но нам-то все известно, само собой.
-- Боже, да я ведь убийца! -- воскликнул Маннихон, горестно обхватив голову руками.
-- Нет, не могу я выносить подобный язык в своем доме, Горшок! -отреагировал Тагека.-- Может, лучше нам все же отказаться от его услуг?
-- Флокс, если ты хочешь вернуться в свой отдел моющих средств и растворителей,-- тихо произнес Крокетт не поднимаясь с кушетки,-- скатертью дорога. Тебе известно, где дверь.
-- Именно это я и намерен сделать! -- Маннихон встал и пошел к выходу.
-- Зря ты это, парень,-- теряешь большую часть из миллиона долларов,-донесся до него ровный голос Крокетта.
Маннихон резко остановился -- и повернул назад; снова сел на капитанский стул, выдавил:
-- Ладно, выслушать готов все, пусть самое плохое.
-- Три дня назад я был в Вашингтоне,-- начал Крокетт.-- Зашел к одному старому другу, Саймону Бансуонгеру,-- вместе учились в Бостоне. Ты, конечно, о нем не слыхал. Да не только ты,-- никто о нем ничего не слыхал. Потому что он работает в ЦРУ и там -- большой человек. Очень большой. Я вкратце изложил ему суть нашего проекта. Мое сообщение сильно его заинтересовало; пообещал мне созвать совещание в своей конторе, пригласить на него кое-каких своих парней для брифинга и выработки предложений.-- Крокетт посмотрел на часы.-Будет здесь с минуту на минуту...
-- ЦРУ? -- Теперь уже Маннихон абсолютно ничего не понимал.-- Зачем вам все это нужно? Ведь они посадят нас всех за решетку.
-- Как раз наоборот,-- возразил Крокетт.-- Спорю с тобой на пару "Александеров" -- вот увидишь, он явится сюда с хорошим, многое сулящим предложением.
-- Но что им от этого? -- Маннихон не сомневался: вся эта морока постоянное недосыпание сказались на рассудке Крокетта -- пробили в нем не подлежащие ремонту бреши.-- Что они хотят получить от "раствора Маннихона"?
-- Помнишь первый день, Флокс, когда ты пришел ко мне? Крокетт все же поднялся с кушетки, в носках прошлепал к бару и налил себе еще один "Джэк Дэниел".-- Я сказал тогда: мы пытаемся ответить на один вопрос и не можем. Помнишь?
-- Более или менее,-- признался Маннихон.
-- Помнишь, в чем заключался этот вопрос? -- Крокетт попивал плещущуюся в стакане вязкую жидкость.-- Я освежу твою память, восстановлю клетки, реактивирую старые, поизносившиеся нервные узлы. А вопрос такой: "Что такое, черт подери, желтые, которые заполонили всех нас, как кролики Австралию?" Помнишь?
-- Да, помню. Но какое отношение имеет ЦРУ к...
-- ЦРУ, приятель, знает точно, что такое желтый цвет и что нас заполонило.-- Помолчал, бросил кубик льда в стакан и размешал.-- Речь -- о китайцах, приятель.
Раздался звонок в дверь.
-- Должно быть, это бансуонгер.-- Кокетт пошел открывать.
-- В последний раз выполняю работу вместе с таким подлецом, как ты, Маннихон,-- ледяным тоном бросил Тагека.-- Ты психически неуравновешенный тип.
В комнату Крокетт вернулся вместе с человеком, чья внешность говорила, что он неплохо зарабатывал бы на жизнь, играя женские роли в те старые дни, когда повсюду царил водевиль. Тонкий и гибкий, как тростинка, с прекрасной белокурой шевелюрой, маленьким ртом и румяным лицом.
-- Сэр, хочу представить вам своих партнеров,-- обратился к нему Крокетт.
Первым представил Тагеку -- тот отвесил вежливый поклон,-- потом Маннихона, который, пожимая Бансуонгеру руку, не мог заставить себя посмотреть ему прямо в глаза. Рука твердая, совсем не соответствующая женственному облику.
-- Мне "Джэк Дэниел", Горшок! -- попросил гость.
По-видимому, любимый напиток в колледже в старом Бостоне; голос скрипучий, жесткий, как кремень.
Со стаканом в руке Бансуонгер сел на один из надраенных щеткой, выскобленных столов из сосновых досок, вызывающе скрестив ноги.
-- Так вот, ребята, в моей конторе считают, что вы провели небольшое, но классное творческое исследование,-- начал он.-- Мы сами поставили ряд тестов, и все они подтверждают вашу документацию на сто процентов. Вы разговаривали с Квелчем?
-- Да, сегодня,-- кивнул Тагека.-- Результаты положительные.
-- Ребята в конторе сказали мне, что ни капли и не сомневались,-подхватил Бансуонер.-- Какой смысл толочь воду в ступе? Он нам нужен -раствор. Мы уже определили предварительные зоны -- цели. Источник Янцзы, три-четыре озера на севере, два-три притока Желтой реки,-- в общем, такие вот места. У вас нет случайно под рукой карты Китая?
-- Нет, к сожалению,-- отвечал Тагека.
-- Жа-аль,-- протянул Бансуонгер.-- Помогла бы нашим ребятам составить себе полную картину.-- И посмотрел по сторонам.-- Как у вас здесь приятно. Вы и представить не можете, сколько дерут за более или менее удобное жилье в Вашингтоне. Само собой разумеется, русские нам помогут. Мы уже их прозондировали. В таком случае все становилось куда благопристойнее, уменьшается риск. Продолжительная граница с Сибирью, все эти снующие туда-сюда делегации... В этом-то вся и прелесть -- никакого шума, никакого грохота. Мы как раз долгие годы искали -- что осуществить без лишнего шума. Но ничего удовлетворительного не подворачивалось. Ваши ребята проводят все тесты сами, до конца? Что-то не заметил этого в вашей документации, просмотрел правда, торопливо, но все равно, нужно сказать, удивился.
-- До какого конца? -- робко поинтересовался Маннихон.
-- Флокс! -- устало одернул его Крокетт.
-- Маннихон! -- предостерег Тагека.
-- Вплоть до эффективной реакции с самым низким процентом содержанием раствора в воде,-- пояснил Бансуонгер.
-- Мы, сэр, особо не перенапрягались,-- сказал проинформировал его Крокетт.-- Работали только по ночам.
-- Поразительная эффективность! -- Бансуонгер сделал маленький глоток виски из своего стакана.-- Мы провели кое-какие испытания. Одна двухмиллиардная в каждом объеме питьевой воды. Одна трехмиллиардная в каждом объеме соленой воды.-- И засмеялся звонко, словно девушка, вспомнившая вчерашний веселый вечерок.-- Мы обнаружили любопытный побочный эффект: раствор вылечивает желтуху. Можете создать свою компанию -- фармацевтическую -- заработать на этом внушительную сумму. Само собой разумеется, необходимо разрешение врачей. Вы должны добиться, чтобы никто не использовал его на представителях Востока, иначе успех дорого нам всем обойдется, черт подери! Но это так, просто деталь. А теперь,-- он переменил положение ног, перейдем к практическим вопросам. Мы выплачиваем вам ровно два миллиона долларов -из особых фондов. Так что вам ничего не придется платить этим ребятам из налогового управления -- ни цента. Ни письменных документов, ни записей. Игра стоит свеч,-- без крохоборства.
Маннихон снова тяжело задышал.
-- Что с вами, сэр? Все в порядке? -- В голосе Бансуонгера прозвучала непритворная тревога.
-- Да-да, в порядке.-- Но все никак не мог успокоить дыхание.
-- Само собой разумеется,-- продолжал Бансуонгер, все еще с подозрением поглядывая на Маннихона,-- если мы когда-либо его применим, вы можете рассчитывать на выплату гонораров. Но мы не гарантируем, что применение состоится. Хотя, если судить по тому, как нынче развиваются события...-- И не договорил до конца.
А в сознании Маннихона мелькали в эту минуту разноцветные "Феррари", соблазнительные девушки в облегающих ярких брючках...
-- Еще одно, и я ухожу,-- вел свою речь Бансуонгер.-- Завтра улетаю с визитом в Венесуэлу. Слушайте меня внимательно.-- Взгляд его напоминал Маннихону точно наведенный на жертву прицел.-- Мне причитается двадцать процентов от общей суммы -- одна пятая, за оказанные услуги.-- Он оглядывал лица присутствующих.
Крокетт кивнул; Тагека тоже; Маннихон вслед за ними, но не сразу.
-- Лечу в Каракас,-- весело уточнил Бансуонгер и допил свой стакан.
Все, по кругу, обменялись рукопожатиями.
-- Завтра сюда к вам придет один парень,-- предупредил Бансуонгер,-- с уловом. Наличными, само собой. Когда вам удобнее, в какое время?
-- В шесть утра ответил Тагека.
-- Решено.-- Бансуонгер торопливо отметил это в записной книжке с обложкой из крокодиловой кожи.-- Очень рад, что ты зашел ко мне, Горшок. Не провожайте.-- И удалился.
Оставалось сделать кое-что еще: раз им собираются заплатить наличными,-- определить размеры компенсации, которую получает Тагека за эксклюзивные права в бассейне Карибского моря, а Маннихон -- за десятилетнюю долю в странах Северной Европы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31