Все Потерянные Мальчики будут носить костюмы, непохожие на наши теперешние комбинзоны. Мы выйдем на планету и устроим свадьбу в нашем новом доме. Но мы не забудем никого, и они всегда будут с нами, мы заведём огород, будем делать вино и детей, и мы… О, боже, какой это будет такой праздник, Тереза.Её лицо расслабилась.— Да, я очень хорошо это себе представляю, — тихо проговорила она.— Ты будешь всегда со мной, дорогая.— Да, мой любимый.— Мы обязательно сделаем это, — прошептал Мартин. Он не находил нужных слов.— Мартин, «Черепаха» сообщила мне, что все уже готово. Мне хотелось бы уйти именно сейчас. Я хочу помочь тебе получить новый дом. Могу я сделать это, любовь моя?Мартин не мог выговорить ни слова. Он бился в поле, как пойманная сачком муха — жужжали медики — производители.— Прощай, — Тереза послала ему воздушный поцелуй и изменила ориентацию своего бомбардировщика.Мартин затряс головой, происходящее казалось ему кошмарным сном.Он хотел, чтобы она жила, как можно дольше, но понимал, что слова тут бессильны. Он хотел кричать, но не мог.Мартин закрыл глаза и отвернулся. но он не смог держать их закрытыми, он хотел видеть, чувствовать, различить толчок, чтобы уловить мгновение и понять, что Тереза стала чем-то простым и абсурдным, как ускорение.Он прошептал её имя. Она могла его услышать.Бомбардировщик Терезы устойчиво висел в воздухе, когда появились пули из материи. Вокруг мерцали звезды — мирные, вечные. Корона Полыни сверкала по ту сторону тёмного покорёженного хвоста «Черепахи».Пули приближались.Амбиплазма расцвела ярче, чем Полынь. Взрыв, ознаменовавший встречу несовместимого — материи и антиматерии, поглотил бомбардировщик Терезы. Бескомпромиссно, полностью, она растворилась в свете, заигравшем на фоне космической темноты всеми цветами радуги.Корпус корабля запел на высокой ноте, лаская слух, как тремола флейты.Крик Мартина прозвучал в унисон.
«Черепаха» медленно двигалась между мирами, дети игнорировали и Небучадназар, и Рамзес, и Герод. Тишина этих мрачных бесплодных миров провозглашала поражение.Пока корабль ремонтировался, пока дети выздоравливали, Мартин неустанно думал об убийцах, об ловушке, — беспристрастно и почти абстрактно.Всё было сделано так же, как когда-то на Земле. Заманивание, проверка, разрушение.Он уснул под суету медиков — производителей, заканчивающих свою работу.В этот раз к нему пришёл Вильям.— Ты думал обо мне, правда?— Я верил, что ты придёшь.— Я рад этому, Мартин. Я был уверен, что ты меня не забудешь.Но он не мог думать о Терезе.
Да, Мартин хотел отомстить, но он не ощущал сверхгорения ненависти.Борьба с этими монстрами отняла у него слишком многое.Враг, хитростью превосходящий Благодетелей, искалечил детей, просто отмахнувшись от них, как от случайной мухи. Уцелевшие были оставлены умирать в истощённом пространстве.Десятки миллиардов километров отсюда «Заяц» падал вниз, устремляясь к яркому пятну.Во врачующем поле Мартин постепенно пришёл в порядок и с помощью «ноуча» установил связь с Гансом. Тот скрывал свои эмоции, в то время как у Мартина не было необходимости этого делать — его голос был естественно безэмоциональным. После разговора Мартин ввёл детей в состояние длительного забытья. Ни снов, только холод и мрак.«Черепаха» поднималась из колодца Полыни, чтобы встретиться со своим братом.Это не было ни окончательным поражением, ни полным освобождением.И мира тоже не было. Часть 2 Десять лет в холоде, следуя друг за другом, как по поверхности отмели: «Черепаха» и «Заяц»… Пройдя через поражение, делая выводы, сохраняя ресурсы. Десять лет мало что значат в вековой войне.Пока находящиеся на борту спали, корабли воссоединились и образовали новый «Спутник Зари» — в половину прежней длины. Теперь он состоял только из двух домов-шаров, соединённых короткой перемычкой. Сохранились прежные уголки, но не было домашних животных и личных вещей.Учебная комната и столовая остались. Следов разрушения не было заметно, но запасы горючего, сконцентрированного вокруг перемычки, значительно уменьшились.Мартин проснулся через месяц после воссоединения. Момы хотели с ним посоветоваться. Он парил, укутанный полями тёплого воздуха, продвигаясь сквозь холодные, пустующие комнаты, отмечая и одобряя изменения. Он не знал причину, по которой его разбудили. Возможно, момов интересовало, как изменилась психология подопечных после встречи лицом к лицу с поражением и смертью, и именно его они избрали для индивидуального наблюдения. Если так, то роботы выбрали не самый подходящий объект, они наткнутся на его немногословность.Мартин не испытывал неприятных ощущений от длительного сна. Он подумал о том, что предпочитает сон годам бодрствания — короткое безмолвное угасание среди ярких жизней звёзд.Частично это объяснялось воздействием сна в холоде. Они все проснутся со свежестью в мозгах, притуплёнными эмоциями и немедленно должны будут приступить к работе. Мартин тревожно задёргался, со страхом, но вместе с тем и злостью, стараясь понять, является ли его состояние болезнью. Какие психологические нарушения получил его организм? Мартин не мог этого знать, к тому же, не было времени для переживаний и самоанализа.Ни на каком из момов не сохранилась пометка. То ли остатки краски совершенно отслоились за десятилетие, то ли Мать Войны, так же, как и Мартин погрузилась в глубокий сон.Он закончил осмотр корабля только через пять часов. Мом провёл его в комнату, где находились уже и другие члены команды.— Пришло время разбудить вас всех, — сказал робот. — Финальное торможение начнётся, когда вы придёте в себя. Через две десятидневки мы подойдём к внутренним мирам уже вплотную.— Хорошо, давайте продолжим, — Мартин старался произнести эти слова как можно весомее и спокойнее.Он прислушивался к шуму ветра, усиливавшемуся по мере того, как корабль заполнялся теплом и увеличивалось атмосферное давление. Мартин ощутил вернувшуюся тяжесть тела и впервые за десять лет встал на ноги.Остальные появлялись группами человек по пять. Момы проводили медицинский осмотр, затем члены команды мылись и не спеша подтягивались в учебную комнату.Голыми ногами они ощущали холодный пол корабля.Мартин ждал, когда все соберутся. Он был в смятении, он вспоминал кошек и попугаев, которые никогда не вернутся к ним — на «Спутнике Зари» не осталось резервов на дополниттельные расходы. Мартин не знал, как на эту потерю отреагирует команда. Единственное, что он знал, — это то, что им придётся пережить и большее горе.Ему трудно было заставить себя выступить перед людьми — рассказать им, что случилось, пережить все заново. Эмоции отсутствовали, не было сил руководить, но осталось чувство долга. И он стал говорить — о том, с чего, как ему казалось, следует начать, и как закончить Работу — которую, он не сомневался, непременно надо выполнить.— Мы уже не дети, — подчеркнул Мартин. Учебная комната мало изменилась, в центре сохранилась звёздная сфера. Тридцать восемь мужчин и тридцать семь женщин заполнили помещение. — Мы приняли бой и были побеждены. Мы не стали мудрее и умнее, но мы уже не дети.Команда молча слушала.— Вернее, это я принял бой и потерпел поражение, — поправился Мартин. — Я упустил то, что было очевидным.— Момы тоже упустили это, — напомнил Хаким, но Мартин покачал головой:— Декада завершилась. Мой срок, как Пэна, истёк. Необходимо выбрать нового. Давайте зделаем это сейчас.Ариэль сидела, не поднимая глаз. Казалось, она думала о чём-то своём.— Я предлагаю выбрать Ганса, — предложил свой вариант Мартин.Ганс стоял в группе команды «Зайца» — непомерно большие руки скрещены на груди, губы слегка поджаты, постоянно бледные щёки сейчас слегка порозовели.— Мы обычно не учитываем время сна, — сказал он. — У тебя есть ещё несколько месяцев.— Ганс отлично справился с руководством «Зайцем», — продолжал Мартин, игнорируя прозвучавшее замечание. — Его интуиция превосходит мою, — он бросил быстрый взгляд на Ганса: Не заставляй меня уточнять сказанное. Ганс смотрел в потолок.Алексис Байкал поддержала выбор Мартина.— Однако вы можете предложить любую другую кандидатуру, — напомнил собравшимся Мартин.Члены команды переглядывались. Молчание нарушила Кимберли Кварц:— Я предлагаю Розу Секвойю, — сказала она.Широкое лицо Розы вспыхнуло, но она не произнесла ни слова.Отклонить, — безмолвно внушал аудитории Мартин, подавляя в себе растущее чувство страха. Ни один нормальный человек не выберет Розу.— Я поддерживаю кандидатуру Розы, — выкрикнула Жанетта Нападающий Дракон.Мартин вглядывался в окружающие лица.— Я выдвигаю кандидатуру Хакима Хаджа, — выступила вперёд Паола Птичья Трель.Отличный выбор, — подумал Мартин.Хаким бросил на Паолу удивлённый взгляд и быстро ответил:— Я отклоняю свою кандидатуру. Я знаю своё место. Я не могу быть Пэном.— Предлагаю повторно избрать Мартина, сына Артура Гордона, — с излишней торжественностью произнёс Джой Плоский Червяк.— Отклоняется, — мгновенно отреагировал Мартин.На этом выдвижение кандидатур закончилось.— Давайте голосовать, — предложил Мартин.Голосование было коротким: шестьдесят семь человек — за Ганса, восемь — за Розу. Мартин объявил результаты и направился к Гансу, протягивая руку. Ганс вяло и коротко ответил на рукопожатие.— Итак, Ганс — теперь наш новый Пэн… — провозгласил Мартин.— Не нужно устраивать никаких формальных церемоний, — оборвал его Ганс. — У нас впереди много работы. Кристофером Робином я назначаю Гарпала Опережающего Время.— Я отказываюсь, — громко запротестовал Гарпал.— Иди ты к чёрту! — взорвался Ганс. — Хватит всякого эмоционального дерьма! Я сыт этим по горло! Делайте свою работу, или все мы будем прокляты!Гарпал тяжело вздохнул. Не дожидаясь его ответа, Ганс ринулся к выходу, с кошачей грацией прокладывая себе дорогу сквозь толпу. У дверей он остановился и произнёс:— Мартин прав. Мы уже не дети. Мы подонки. Нас растоптали, лишили друзей. Я превращу нашу жизнь в ад, пока не будет уничтожен последний из этих проклятых богом миров. Потенциально мы уже мертвы. Горючего осталось слишком мало, чтобы выбраться отсюда и найти прибежище. Я предлагаю уготовить ту же участь и этим сукиным детям.На лицах членов команды, поначалу лишь неуверенно переглядывающихся, появились воинственные усмешки.— Проклятье! — выдавила из себя Паола Птичья Трель. Это было большее, на что она была способна, но и у неё торжественное выражение лица сменилось мрачной решимостью.Лишь Роза Секвойа оставалась неподвижной, как статуя, напоминая своим видом безразличного мома.— Пойдёмте посмотрим, что можно сделать, — скомандовал Ганс.Толпа зашевелилась и ринулась к выходу. Хаким настиг Мартина.— Грядут перемены, — заговорщицки прошептал он. — Мартин, я предлагаю тебе войти в исследовательскую команду.— Если Ганс…— Думаю, Ганс не станет возражать, если только он вообще не расформирует исследовательскую команду и не создаст новую. Но сомнительно, что он решится на такое. Мне было бы очень приятно работать с тобой.— Спасибо, — искренне поблагодарил Мартин и, не раздумывая добавил, — ну, что ж, я согласен.— Ну и правильно, дружище, — улыбнувшись, Хаким потрепал Мартина по плечу.
Изменений действительно было много.— Думаю, мы не зря потратили время, — подвёл итоги Хаким, когда Ганс, Гарпал и вся исследовательская группа собрались в носовой части корабля перед звёздной сферой.Небучадназар уже не был коричневой планетой. Ярко красные полосы пересекали его от полюса до полюса, вся поверхность покрылась тёмными трещинами.— Планета не выглядит здоровой, — заметил Томас Фруктовый Сад.— Она действительно больна, — в смятении произнёс Мартин. — Видимо, наши производители и манипуляторы справились с заданием.Ганс, нахмурясь, задумчиво смотрел на звёздную систему:— Я полагал, что все, посланное нами, превратилось в антиматерию и исчезло.— Три кокона ведь достигли цели, — напомнил Мартин. — Мы думали, что они тоже уничтожены, но, видимо, ошиблись.Ганс молчал, раздумывая.Хаким украдкой взглянул на Мартина. Похоже, он по привычке до сих пор считал его Пэном.— Возможно, не всё ещё потеряно, — заметил он.— Дерьмо бычье! — выругался Ганс. — Мы же покойники. Однако я не допущу, чтобы наша смерть была напрасной.— Именно это я и имел в виду, — отреагировал Хаким.— Отлично, — Ганс немного успокоился. — Скажите, сколько времени необходимо для того, чтобы брошенные семена достигли поверхности планеты?— Девять — десять лет, — ответил Мартин. Гарпал кивнул в подверждение его слов.— Планета ещё на месте. Значит, они или ещё не достигли поверхности, или просто дезактивировались. Можем ли мы как-нибудь связаться с ними?— Они должны ответить по «ноучу», — ответил Гарпал, — если, конечно, не уничтожены.— Пошлите сигнал, — распорядился Ганс.Хаким отдал распоряжение жезлу. Результаты не заставили себя ждать. В ответе сообщалось, что одиннадцать семян, сброшенных на Небучадназар, оказались способны проникнуть вглубь планеты на пятьдесят километров. Взрыв произойдёт в ближайшее время. На Рамзес семена будут доставлены в течение двух десятидневок.— Чёрт побери! — воскликнул Ганс, — Мы успели как раз вовремя, чтобы посмотреть великолепное шоу.Вся исследовательская команда, и Мартин в их числе, приблизилась к звёздной сфере.— Предлагаю воспользоваться дистанционной связью и рассмотреть все поближе, — Ганс не мог никак успокоиться. — На каком мы находимся расстоянии?— На расстоянии четыреста миллионов километров от Рамзеса и двести пятьдесят миллионов от Небучадназара. Небучадназар повреждён значительнее других планет, — заметил Хаким. — Нам повезло больше, чем можно было предположить.— Я ни во что не верю, — процедил сквозь зубы Ганс. — Мартин допустил не так уж и много ошибок, но несмотря на это, мы оказались в весьма плачевном состоянии. Я должен все предвидеть. — Он с улыбкой посмотрел на Мартина, будто бы их связывала общая тайна. Эта улыбка словно освобождала Мартина от тяжёлого груза — его не осуждали, по крайней мере, не осуждал Ганс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71