Боюсь, что это произойдет не в ночь летнего солнцестояния, а в ночь Праздника Урожая. Жди меня каждую ночь, начиная за неделю до праздника, у небольшого ручья, что течет через этот лес. Я приду к тебе при первой же возможности, чтобы сказать, где мы встретимся вновь.
— Так долго? — печально удивился Корт. — Что ж, это лучше, чем потерять тебя навсегда.
— Тогда прощай! — нежно произнесла Дезире.
Прощание затянулось, и Гар вновь был вынужден оторвать влюбленных друг от друга. Дезире еще несколько раз оборачивалась назад, прежде чем ее тень растаяла под пологом леса. Несколько мгновений — и она исчезла, подобно утреннему туману.
Корт, опечаленный, еще долго смотрел ей вслед. Наконец Дирк не выдержал и похлопал его по плечу.
— Можешь мне не рассказывать, приятель, знаю, что душа болит. Я и сам до сих пор не могу выбросить Магду из головы. Но такую женщину, как Дезире, можно и подождать, она того стоит.
— Не только подождать, но и потрудиться ради нее, — добавил Гар. — Главное, что если ты хочешь встретиться с нею еще раз, тебе надо остаться в живых. Так что давай просыпайся, и бегом! Солнце еще не встало. Подземные жители, возможно, еще не оставили своих попыток поймать нас и все еще рыщут по лесу.
— Пусть даже и так, — воскликнул Корт и бросился бегом по тропе. — У меня теперь действительно есть причина жаждать жизни!
— Ничуть не сомневаюсь, — усмехнулся Дирк и бросился следом за ним.
Корт пробежал несколько шагов, но неожиданно остановился, как вкопанный.
— Если я сдамся им добровольно, они оставят меня с Дезире!
Но Дирк с Гаром подхватили его под руки и поволокли дальше.
— Оставят, еще как оставят. Торчком в стеклянном гробу. А она будет приходить и любоваться на замороженного ухажера, сколько захочет! — проворчал Дирк.
— Я знаю, есть женщины, которым всегда кто-то нужен рядом, так, забавы ради, лишь бы это был мужчина, — добавил Гар. — Но, похоже, Дезире не из их числа, по крайней мере на первый взгляд.
— И все же я рискну!
— И не думай, приятель! — твердо возразил Дирк. — Понимаю, на душе у тебя несладко, но надо терпеть. Мужик ты или нет?!
— Ничего ты не понимаешь, ты не был с ней! — воскликнул Корт.
Дирк на мгновение замешкался, но затем вновь прибавил шагу.
— Пока у нас за спиной раздаются крики преследователей, я и не подумаю останавливаться.
— Не слышу я никаких криков!
Корт все еще не желал внять доводам разума.
Беглецы остановились. Дирк и Гар наклонили головы, прислушиваясь. В следующее мгновение предрассветную мглу прорезал первый, розоватый, луч солнца.
— Он прав, — произнес Дирк. — Полый Холм молчит.
— Они закрыли дверь, — подтвердил Гар.
И только тогда друзья отпустили Корта.
Тот опустился на колени, закрыл лицо ладонями и зарыдал.
* * *
Вскоре Корт, однако, пришел в себя и был в состоянии двигаться дальше.
Дирк с Гаром пропустили лейтенанта вперед, а сами вели за его спиной невеселый разговор.
— Подземный Народец выиграл поединок в одном отношении — мы лишились наших лошадей, — угрюмо заметил Дирк. — У тебя остались деньги, чтобы нам купить себе новых?
— Остались, — отвечал Гар. — На худой конец можно попросить Геркаймера, чтобы подбросил нам еще немного.
— Ты не слишком болтай. — Дирк кивнул в сторону Корта.
Гар посмотрел на лейтенанта и печально улыбнулся.
— Боюсь, сейчас он вообще ничего не слышит. Бедняга, мир рухнул, и для него теперь ничего не существует.
— Похоже на то, — согласился Дирк и с болью в сердце вспомнил о Магде. — Будем надеяться, что он все-таки сумеет совладать со своей печалью.
— Что ж, возможно, со временем дама сердца превратится для него в прекрасный сон, — вздохнул Гар. — Поживем — увидим.
— Ты прав, — вздохнул Дирк. — Кстати, ты веришь в то, что рассказал герцог?
— В целом звучит правдоподобно, — задумчиво ответил Гар. — Однако подозреваю, что чего-то он все-таки недоговаривает. И если отбросить его предвзятость и постараться прочитать между строк, то получается, что часть первых колонистов, как он нам и сказал, отказалась покидать спасительный купол. Однако герцог лишь вскользь обмолвился о том, что для того, чтобы и дальше жить в комфорте и сытости, они были вынуждены пойти на такие неизбежные ограничения, как низкий уровень рождаемости.
— Несколько эгоистичное решение, — нахмурился Дирк.
— Неужели? А ты вспомни перенаселенные планеты, где в эгоизме, наоборот, обвиняют тех, кто хочет иметь большие семьи. А поскольку купола были построены в расчете на ограниченное число человеческих душ, перенаселение представляло для поселенцев реальную опасность.
— И все же те, кто предпочел и дальше остаться под землей, наверняка были закоренелыми себялюбцами. Ведь как только появляются дети, человек перестает жить для самого себя.
— Я бы сказал, что из не-себялюбцев просто получаются лучшие родители, — резко возразил Гар. — За свою жизнь я насмотрелся несчастных детей, которым не повезло появиться на свет у родителей-эгоистов.
— Это сколько же ты их видел? — поддразнил друга Дирк.
— Один такой ребенок — уже много. Я же видел гораздо больше.
— Что ж, это объясняет их страсть к удовольствиям, — признал Дирк. — И все же, как получилось, что под куполом остались самые неисправимые эгоисты?
— Это только в первом поколении. Во втором из эгоистов получились громилы.
— А тем временем купола занесло сухими листьями и травой...
— Да, в первую сотню лет так оно, видимо, и было. Поскольку колонисты соорудили купола посреди равнины, подозреваю, что постепенно ветер нанес на них слой песка и почвы.
— Похоже на то, — согласился Дирк. — И они превратились в холмы, Полые Холмы, внутри которых обитают высокомерные типы, сохранившие принесенные колонистами знания и технологии... но сохранившие их исключительно для себя.
— И при этом свысока посматривавшие на тех, кто взвалил на себя нелегкую ношу освоения планеты, — добавил Гар. — В своей электронной библиотеке они начитались древних преданий, пригласили к себе на пару ночей менестрелей, обучили их допотопным легендам, а затем вышвырнули на поверхность, чтобы те разнесли их дальше среди наземных колонистов.
— Так они посеяли среди крестьян зерна суеверий, а затем всячески поддерживали их, эксплуатировали с выгодой для себя...
— Легко могу себе это представить, — согласился Гар.
— Только что ты понимаешь под эксплуатацией?
— Ты ведь сам сказал, что они были вынуждены резко ограничить рождаемость, — пожал плечами Гар. — К тому же им хотелось иметь только красивых детей. Если же ребенок появлялся на свет уродом, они наполняли усыпляющим газом крестьянскую хижину, в которой на свет появился здоровый младенец, и тайком подбрасывали туда своего. Милезийского же забирали себе. Убитые горем родители отлично понимали, что младенца им подменили, и кричали об этом на всю округу.
— И если крестьяне убивали подменыша, видя в нем дурное знамение, Подземный Народец умывал руки, ибо не видел в его гибели вины, — хмуро добавил Гар.
— Я тоже это заподозрил, — признался Дирк. — Но спустя какое-то время крестьяне были так напуганы легендами о Подземном Народце, что больше не решались убивать подменышей, а скрепя сердце воспитывали их как своих детей, хотя, наверное, и не испытывали к ним родительских чувств.
— Несчастные создания, — вздохнул Гар. — Но, с другой стороны, именно за их счет пополнялось следующее поколение Громил.
— Крестьяне поставляли Подземному Народцу не только новых слуг, но и свежие гены, помогая тем самым устранить опасность близкородственных браков, — завершил его мысль Дирк.
— Верно, — кивнул Гар. — Но самых красивых детей они растили как своих. И все же им постоянно приходилось держать под контролем число обитателей их подземного мира.
— Да, — продолжил Дирк, — и если уровень рождаемости падал слишком низко — что неудивительно, ведь обитателей холмов в первую очередь интересовали чувственные наслаждения, — то они были вынуждены похищать крестьян, детей или взрослых. Например, на моей планете у подземных обитателей вошло в привычку похищать матерей, недавно потерявших своих младенцев. Это освобождало женщин Полых Холмов от обязанности вскармливать своих отпрысков.
— А если крестьяне в страхе убивали подкинутого младенца, ряды кормилиц пополняли несчастные матери подменышей, — добавил Гар печально. — Знаешь, я с каждой минутой испытываю к этим сверхлюдям все большее и большее отвращение.
— Но ведь это только наши с тобой догадки! — перебил друга Дирк. — Возможно, мы к ним несправедливы.
— Что ж, постараюсь помнить об этом, — вздохнул Гар. — Подозреваю, что со временем подземные жители действительно возомнили себя этакими мистическими существами или чем-то в этом роде.
— Согласен, высокомерия по отношению к простым смертным им не занимать, — поддакнул Дирк. — Как не уверовать в собственное превосходство, если тебя все боятся. Но опять же они не так наивны, иначе бы с какой стати они стали постоянно поддерживать в крестьянах этот суеверный страх. И нет для них ничего страшнее, чем если кто-то узнает всю правду об их так называемом бессмертии и колдовстве.
— Что ж, они действительно эксплуатируют бедных милезийцев, насколько это возможно, — нахмурился Гар. — Эти, с позволения сказать, кроты сняли с себя всякую ответственность за судьбы тех, кто вышел на поверхность, лишь бы только самим ни в чем не знать отказа, купаться в роскоши и наслаждениях. Однако за удовольствия им приходится расплачиваться высокой ценой — кровосмешением, упадком нравов, пресыщенностью, вырождением.
— Еще пара столетий в том же духе, — кивнул Дирк, — и они вымрут сами собой.
— Мне бы этого не хотелось, — вздохнул Гар. — В конце концов у обитателей холмов есть и свои достоинства.
— Согласен. Культура и образование, нечто вроде законодательства, зачаточные формы правления, не говоря уже о том, что они не утратили связи с материнской историей и культурой. Милезийцы же все это забыли.
— Включая науку и технику, — добавил Гар.
— А это ведь не только оружие, — подхватил Дирк. — Это установки по синтезу продуктов питания, медицинские диагностические системы, все то, в чем так остро нуждается остальное население планеты. Неужели мы с тобой так ничего и не придумаем, не спасем их от их же собственной недальновидности?
— Ну, разумеется, убедим их выступить в роли спасителей целого мира! — ответил Гар.
— Мне понятен ход твоих рассуждений, — медленно проговорил Дирк. — Они могли бы обеспечить хотя бы минимальное управление и законность, что в принципе не так уж и сложно, поскольку у них имеется оружие.
— А еще они могли бы внедрить современные сельскохозяйственные методы, — продолжил Гар, — и тем самым в кратчайший срок обеспечили бы население продуктами питания.
— Боюсь, как бы не сработал закон Мальтуса, — предостерег друга Дирк. — Рост населения всегда обгоняет рост производства продуктов питания.
— Ты прав, сколько ни производи продуктов, на всех не хватает, — печально согласился Гар. — Но, как мне кажется, подземные жители не допустят бесконтрольного роста народонаселения. Уж что-что, а это они делать умеют.
— Это точно, — хмыкнул Дирк. — В этом они преуспели. И вообще ты прав. Они могли бы остановить это нескончаемое кровопролитие, покончить с болезнями, голодом и прочими «прелестями» местной жизни.
— Да, — подхватил его мысль Гар. — Главное — убедить их выйти из холмов на поверхность, заставить проникнуться сочувствием к милезийцам.
— В этом-то вся проблема, — вздохнул Дирк. — И как мы ее с тобой будем решать?
Неожиданно Гар замер на месте и прислушался.
— Сейчас не время размышлять об этом. Ястребы не оставили попыток поймать нас. Они продолжают прочесывать местность на тот случай, если нас отпустят из Холма живыми и невредимыми...
Глава 17
Дирк схватил лейтенанта за плечо и хорошенько встряхнул.
— Корт, очнись. Враг приближается!
— Кто? Подземный Народец? — недоуменно захлопал глазами лейтенант, столь бесцеремонно вырванный из своих приятных грез.
— Да нет же, Ястребы!
— Вы вдвоем бегите в северном направлении, — сказал Гар, нахмурясь, — а я пойду на юг. Они не станут на вас нападать, если увидят, что меня с вами нет.
— Я тебе и раньше говорил: не смеши меня! — оборвал его Дирк.
— Мы не бросаем друзей в беде! — кивнул и знак согласия Корт.
Гар попробовал было возразить, но Дирк не дал ему даже раскрыть рта.
— К тому же Ястребам известно, что мы с тобой заодно, и они, возможно, захотят силой выведать у нас, где ты. Ну а поскольку мы ничего сказать не сможем, не исключено, что наемники от злости забьют нас до смерти.
— Что ж, тогда бежим вместе. — Лицо Гара озарила улыбка, полная такого тепла и участия, какой Корт еще не видел. — Спасибо судьбе, что она послала мне таких друзей.
— Твоя жизнь — наша жизнь, — произнес Корт. — Это девиз нашей роты. И куда нам бежать?
— В Куилихен! — с воодушевлением воскликнул Дирк. — Это единственный замок, где нас примут. К тому же до него всего день пути. Я уверен, Магда нам не откажет.
Корт посмотрел на него, будто видел впервые, и все понял.
Магда действительно не бросит их в беде, ведь в ее глазах он видел тот же огонь, что сейчас сиял в глазах Дирка.
Увы, это был не тот огонь, что пылал в глазах Дезире...
— Я бы не хотел ставить ее под удар, — нахмурился Гар. — Но, с другой стороны, выбора у нас нет.
— Черт, я как-то об этом не подумал! — воскликнул Дирк в тревоге. — Ястребы ни за что не успокоятся, пока не схватят тебя, теперь это для них дело принципа. Если понадобится, они возьмут Куилихен в осаду!
— Ну, полагаю, взять его не так-то просто, но даже одна попытка сделать это доставит его обитателям немало страданий, — мрачно заметил Корт. — Я могу послать за Голубой Ротой, чтобы они меня вызволили. Хотя, конечно, не хотелось бы, чтобы солдаты рисковали ради меня своими жизнями.
— Теперь тебе понятно, почему я хотел, чтобы вы бежали одни, без меня? — спросил Гар.
— Да, а еще мне понятно, почему мы тебя не оставим, — твердо произнес Дирк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36