К вечеру путники достигли муравейника, который стали обходить, оставляя его по левую руку. Альхейм не мог налюбоваться на величественное строение, уходящее к тому же глубоко под землю.
- Смертоносцы говорят, что муравьи - разумная раса, - сказал старцу. - Как и пчелы.
- Пчелы тоже так говорят?
- Нет... Пчелы - тоже разумная раса.
- Вот оно что. Что ж, смертоносцам виднее, по крайней мере, яснее, что надо говорить. Если честно, я в жизни совей ни раз не разговаривал с восьмилапыми, поэтому сомневаюсь даже в их разуме.
- Напрасно! Мне кажется, они не раз доказывали двуногим обратное.
- Что является главным признаком разума? - спросил Мирра, хитро прищурившись на спутника. - По моему мнению, глупость. Муравьи и пчелы глупостей не делают, а значит, они не разумны. А смертоносцы делают глупости?
Некоторое время Альхейм шагал молча и размышлял, как ответить. Он уже настолько привык к их безоблачному путешествию, что перестал обращать внимание на снующих по сторонам насекомых, совсем как старик.
- Нет, пожалуй, не делают. Они постоянно воюют друг с другом, это кажется глупым, но на самом деле это необходимо. Пауки слишком плодовиты, а на смертоносцев никто не охотится.
- Значит, смертоносцы не разумны, - спокойно сделал вывод Мирра.
- Но это глупо! - запротестовал Альхейм.
- Значит, я - разумен.
Холмы медленно превращались в степь, такую привычную для Альхейма. Не хватало только пробегающих время от времени караванов восьмилапых. Что-то там сейчас в родном городе? Новости наверняка достигли жителей, да и соседей тоже. Все собираются внутри стен... А возможно, уже началась война.
- Скоро погибнет мой город, - печально сказал гвардеец.
- Все города рано или поздно гибнут, так устроен мир пауков.
Они заночевали неподалеку от рощи, в которой устроились шанты. Ночью вокруг костра собрались насекомые, но Альхейма это почему-то не тревожило. Пусть греются, ведь они боятся огня...


День за днем путники двигались в направлении гор, медленно вырастающих на горизонте. Альхейм несколько раз пытался понять, зачем они туда идут, но ответ получал однообразный:
- Я там живу.
- Но почему именно там?! - возмущался гвардеец. - Ты мог бы жить на Аруне, или вместе с Ергом.
- С Ергом невозможно ужиться, у него ужасные манеры. Потаенники раздражают меня глупостью, эти, что на Аруне, еще ничего, но остальные...
- У них есть другие поселения?
- Много. Они кое-как еще поддерживают связь с помощью гонцов. Ведь все ждут Ларреля...
- А он придет, как ты думаешь, старец?
- Мне, пожалуй, не дождаться. Но, может быть, и придет. Видишь ли, Альхейм, придет Освободитель или нет, а все равно людям придется взять на себя ответственность за этот мир. Смертоносцы не разумны... - Мирра тяжело вздохнул, будто очень сожалел об этом факте. - Двуногим опять придется вспомнить забытые знания, построить города, удобные для себя, а не для пауков, прекратить войны...
- Тогда восьмилапые никому не оставят пищи!
- Уничтожить, если потребуется, смертоносцев...
- Это невозможно!
- Придумать, как это сделать... Если это будет необходимо природе вещей, то их уничтожат, способ найдется и без Ларреля Освободителя. Пока это не так, вот и нет способа. Не справляются они, понимаешь? - Мирра покосился на Альхейма. - Даже один на один уже не справляются. А уж если отыщут случайно что-нибудь человеческих рук, что-нибудь древнее, то гибнут целые армии.
- И все же ты объяснил, почему ты живешь в горах!
- Потому что я стар и мне полезен тамошний чистый воздух.
- Вот что я знаю о горах, - сдался Альхейм, - слушай: там холодно, нет пищи, потому что насекомые не могут там жить, и еще там живут чудовища с красной кровью.
- Я - одно из них! - захихикал Мирра.
- А я не хочу становиться вторым!
- Ну перестань, разве прилично в твоем возрасте и положении чего-то еще бояться? Я веду тебя не туда, где царит вечная зима, я слишком стар, чтобы лазить по снегам. Но в горах действительно меньше насекомых, почти нет людей и смертоносцев, то есть меньше суеты, и я...
- Почти нет смертоносцев? - удивился Альхейм.
- Ну, приходят иногда, - вздохнул старец. - Они ведь знают о существовании потаенников, вот и ищут их. Конечно, горы самое подходящее место. Вот поэтому потаенников там давно уже нет... Иногда, правда, появляются всяческий беглый люд. С ними трудно... Потаенники их не хотят брать, мне тоже ни к чему. Хорошо еще, что быстро гибнут.
- От чего же они гибнут? - приготовился услышать самое худшее гвардеец.
- Оттого, что всего боятся. Страх - это для насекомых как запах, запах жертвы. Правда, об этом лучше поговорить с Веславом, он у нас специалист по части того, от чего и что зависит. Я разбираться не люблю, живу да и все.
- Значит, ты живешь вместе этим Веславом? - гвардейцу немного полегчало. - Он, конечно, тоже старец?
- Тоже. Но живет отдельно от меня, с другой стороны горы, в пещере. Суровый мужчина... Тебе он, наверное, понравится.
Когда до гор, по расчетам Альхейма, оставалось не больше дня пути и серые громады заняли половину неба, Альхейм неожиданно увидел вдалеке редкую цепочку бегущих существ. Он ни с чем не мог перепутать и силуэты.
- Ложись! - одновременно со словами гвардеец сбил с ног старика и придавил к земле. - Смертоносцы!
- Слезь с меня, - попросил Мирра. - Я едва дышу.
- И люди, на каждом восьмилапом. Скорее всего, это регулярная часть, - сделал вывод Альхейм.
- Ну конечно, не просто так пришли. Очередная облава, из оного из ближайших городов. Я же тебя предупреждал!
- Но они могли нас заметить!
- Нет, не могли, - Мирра сел и подтянул сапоги.
- Почему? Ты заговорил нас?
- Не могли, потому что ты сбил меня на землю. А это произошло, потому что мы не нарушаем природу вещей. Значит, пауки и не могли нас заметить.
Гвардеец только сплюнул, озираясь по сторонам. Местность была почти ровной, спрятаться негде.
- Ночью мы не будем зажигать огня.
- Значит, такова природа вещей.
- Да замолчи же! Вот что, Мирра... - Альхейм пытался взглянуть на происходящее с точки зрения своего десятника. - Вот что: мы теперь и идти будем ночами, а днем лежать и отдыхать.
- Ты мой слуга, тебе и заботиться о моей безопасности, - покивал старик. - Как скажешь! Вот только хочу спросить: как же ночью мы увидим врагов? Можно наступить им прямо на лапы.
- Я почую их раньше... А они меня - еще раньше. Но ночью мы хотя бы спасемся от глаз, прежде всего - человеческих. Люди смотрят из седел, у них хороший обзор.
- Люди и раскоряки могут смотреть и оттуда, с гор, тогда нас уже заметили. Вся эта равнина сверху - как на ладони, - с гордостью сообщил Мирра, - сам увидишь.
- Совсем без риска мы не обойдемся, - покачал головой Альхейм. - можно, конечно, вернуться...
- Глупо! - рассердился старик. - Мы в двух шагах от моего дома, и я не собираюсь поворачивать из-за каких-то раскоряк!
Он даже хотел подняться, но гвардеец удержал старика за одежду. До вечера они пререкались, а ночью продолжили путь. Альхейм опять вспомнил про насекомых - ночью, без огня, к нему вернулись былые страхи. Но Мирра уверенно шел вперед, и до самого рассвета на них никто не прыгнул из темноты.
Путники снова улеглись, пожевали всухомятку, и старец тут же уснул. Альхейм старался высмотреть врага, но различил вдалеке лишь нескольких бегунцов, чрезвычайно опасных пауков с маленьким телом и длинными тонкими ногами.
Горы были совсем близко, и две лежащие на животе фигуры действительно были бы прекрасно видны для любого наблюдателя. Однако природу вещей они со стариком, видимо, до сих пор не потревожили. Не думать, приказал себе Альхейм, и вскоре успокоился. А потом и задремал, представляя собой отличную добычу для любого хищника.
Ночью они подошли к скалам, Мирра в темноте исхитрялся уверенно находить дорогу. Преодолев предгорья, старик отыскал одному ему ведомую тропинку, которую Альхейм даже после рассвета не обнаружил, и пошел еще быстрее. К счастью, мешок почти опустел, и гвардейцу удавалось за ним поспевать.
К середине дня путники оказались перед узкой расщелиной, в которую Мирра преспокойно и направился. Альхейм последовал за ним с неохотой, уж очень мрачен был окружающий пейзаж. Было довольно прохладно, и наверное по этому причине насекомые не появлялись. На стенах скал висели огромные слизни, медленно поедающие бурый мох.
- Что ж, в голодный год и это - пища, - пробормотал гвардеец.
Против ожидания Альхейма, старец жил не в пещере, а в деревянном доме, сложенном из крупных сосен. Дверь подпирал колышек, Мирра лихо вышиб его ногой и дверные петли громок заскрипели.
- Прошу! - простер руку Мирра. - Входи и располагайся!
Внутри обстановка оказалась побогаче, чем у Ерга, по крайней мере наличествовали настоящие кровати, числом три, и несколько табуретов, расставленных как попало в трех комнатах. Одна, впрочем, явно была кухней, Альхейм увидел печку-каменку.
- Ты разводишь здесь огонь? - спросил он. - А как же дым?
- Я не потаенник, - усмехнулся Мирра. - Топлю больше ночью, но в холодные дни и при свете. Труба у меня длинная, еще Ерг и Тощий Хвост помогали класть. Она наверх идет, там ущелье, а по нему все время ветер гуляет. Так разносит дымок, что и не разглядишь... Это Веслав придумал, конечно, он такие штуки любит.
- Понятно... - Альхейм прошелся по поскрипывающим доскам. - А насекомые? Кто здесь живет?
- Скорпионы забредают, пауки летом, мухи круглый год... - задумался Мирра. - Да, ничего особенного. Зимой вообще почти никого нет. За домом есть водопад небольшой, вода прямо с ледника течет. Не вздумай купаться! Там рядом пристроечка, в ней бочка есть и ведра. Ты бочку наполни, от нее Веслав трубу провел, прямо на кухню мне. Он, Веслав, любит такие штуки...
Бросив мешок, Альхейм отправился смотреть на водопад. Как только он зашел за дом, в уши ударил гул падающей с огромной высоты воды. Полюбовавшись на прекрасное природное явление, гвардеец немного повеселел, отыскал ведро и наполнил бочку удивительно холодной водой. Потом сам нашел трубу и затычку, которую надо было отодвинуть, чтобы влага потекла под уклон, на кухню Мирры.
- У меня тут только сухари остались, - немного расстроил его старик, хозяйничавший в доме. - Жаль, что мы ничего не принесли. Ну да ладно, завтра пойдем к Веславу, он попотчует.
- Здесь хорошо, - неожиданно вырвалось у Альхейма.
- Еще бы! - рассмеялся Мирра. - Ты еще не знаешь, насколько здесь хорошо. Вот только немного скучно. Я бросил твое одеяло в той комнате, сам буду ночью книги читать, кое-что хочу припомнить.
Гвардеец заметил распахнутый шкафчик, в котором умещалось не менее сотни фолиантов.
- Зачем тебе эти книги?
- Да по большей части просто так стоят. Но иногда могут и пригодиться, вот как теперь. Альхейм... У вас в городе часто так детей называли?
- Вроде нет, - пожал плечами гвардеец, разгрызая сухарь. - Ты воду подогреешь, да?
- Не я, а ты, дорогой слуга. И помыться сперва мне поможешь. Занятное, очень занятное у тебя имечко. Можно так записать, а можно и эдак...


Глава девятая



Утром Альхейм встал не сразу, сначала полежал немного, порассматривал доски потолка. За всю свою жизнь он нечасто просыпался в доме, на кровати, присыпанной соломой, на соломенной же подушке с наволочкой из паутины. Это, конечно, если уж не считать совсем раннего детства. Подростков в городе использовали на охране огородов, на сборе урожая, на уборке улиц... А потом сразу стал медоносом, жили в казарме от рейса до рейса. Потом Гвардия, и сразу в поход.
Неужели теперь он будет жить в доме, вдвоем с чудаковатым, но славным старцем, и даже почти волшебником? Но самое главное: ему просто нечем заняться! Нет никаких обязанностей. Следить за хозяйством, готовить и убирать, все то, чем должен заниматься слуга - разве это трудно? В этот самый час, возможно, жители города укрепляют стены, готовясь принять смертный бой, заранее зная, что обречены. Шансы есть только у совсем маленьких детей, их смертоносцы часто не убивают, а отвозят в свой город. Мяса им хватит от взрослых защитников...
А здесь, в горах, тишина. Ничего не происходит, водопад бежал тысячи лет и еще столько же будет падать в бездну. Смертоносцы придут и уйдут, главное - пересидеть опасность. Ну а уж если обнаружат, то непременно убьют, и тут думать не о чем.
Не думать, вспомнил Альхейм. Отчего ему приснились тогда три выдуманных колдуна? Надо будет рассказать Мирре. Хотя, зачем? Альхейм и сам знал, что скажет старик.
На кухне слышалось шуршание, видимо, Мирра собрался затопить печь. Дым будет видно, но старик ничего не боится. Он хоть знает, на каком расстоянии насекомые, в том числе пауки, способны чувствовать гарь? Пожар - самая страшная беда. Альхейм откинул одеяло и содрогнулся всем телом - было очень сыро и холодно. А ведь еще далеко до зимы!
Он быстро оделся. Забыл, когда и снимал на ночь хотя бы сапоги... У Ерга это было возможно, но многовато выпили. Помытое, отдохнувшее тело взялось болеть каждой потертостью, ушибом, это всегда так. Альхейм выглянул из комнаты. Открытый шкафчик, книги разбросаны по полу, некоторые раскрыты. Жаль, что гвардеец не умеет читать. Что толку в имени Альхейм?
- Встал? - заметил его Мирра. - Иди умойся на кухне, вода течет. А зимой, бывает, что и замерзнет ночью в трубе. Тогда только на водопад... Но, мне кажется, это очень полезно.
- Сомневаюсь, - пробурчал Альхейм и кое-как умылся непривычно холодной водой. - На завтрак - сухари?
- Ты опять голоден? - изумился Мирра. - да тебя не прокормишь, как я погляжу. Зачем мне такой слуга? Если хочешь, отрежь кусок от слизняка там, в расщелине. Им это не вредит, и частенько так поступаю, если лень спуститься вниз и поискать что-нибудь повкуснее.



- Я думал, это наш запас на самые голодные времена, - мрачно сказал гвардеец. Есть слизней ему не хотелось.
- Брось! Упругое мясо, очень питательное. У меня есть приправы, если сварить его, то бульон получается просто замечательный! Но, во всяком случае у Веслава ты как следует перекусишь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36