Но Люда чувствовала, что так, как она, его здесь никто не ждал. На что она надеялась? Что он останется? Или что возьмет ее с собой? Ни на то, ни на другое она, конечно, рассчитывать не могла. Но если бы они увиделись тогда, все в ее жизни было бы иначе… В полпервого начали расходиться. Люда тоже ушла. Потом Никола рассказал, что Эрик приехал только утром, перед самым самолетом. Дождался его один Никола, он и проводил его в аэропорт. Как теперь получается, навсегда…
В коридоре телефон зазвонил, выкинув ее в реальность теперешней жизни.
Глава 12
СВЕТСКОЕ «КОФЕПИТИЕ»
Люда снова ковыляла под непрерывные звонки, боясь, что, когда она наконец доберется до коридора, на том конце трубку повесят. Но там были настойчивы.
– Алло!
Звонил Алексей Михайлович из архива. У него все было готово, и он любезно согласился сам привезти эти материалы.
Добравшись до своего дивана, Люда сообразила, что у нее нет денег, кроме этих пяти тысяч. Но там были такие крупные купюры, что вряд ли у этого бедного архивиста нашлась бы сдача. А Никола, конечно, не позаботился об этом.
Пришлось искать его и уговаривать побыстрее приехать с деньгами, заодно и ее навестить.
Архивист, конечно, появился первым.
– Вы проходите, – суетилась Люда. – Кофе будете?
– Право, не знаю. Я в общем-то тороплюсь…
– Но надо посмотреть, что и как. Посидите, попейте кофейку… – Нога разболелась так, что она держалась из последних сил. Довела его до комнаты и уселась на диван. – Только знаете, может, вы сами сварите кофе, а то я… – Она посмотрела на свою вытянутую ногу, потом на него и скорчила виноватую гримаску.
– Да не беспокойтесь… Может, без кофе обойдемся?
– Не обойдемся! Понимаете, денег у меня все равно сейчас нет. – Он посмотрел на нее таким несчастным взглядом, что ей даже жалко его стало. – Но вы не волнуйтесь, сейчас деньги будут. Мой начальник уже едет. Надо просто подождать немного.
– Ну что ж, давайте подождем, – согласился он и стал раскладывать привезенные бумаги.
– Но ведь кофе хочется?
– Можно и кофе.
– А вы не сварите? – Она посмотрела на него долгим взглядом, полным мольбы.
– Я, право, не знаю… – Он явно сдавался.
И тогда она стала объяснять, где у нее на кухне кофе, где что.
И он неуверенно удалился на кухню. Тут и зазвонил в дверь Никола.
– Простите! – закричала Люда в открытую дверь. – Вы не могли бы открыть…
Он побежал открывать.
– Здравствуйте! – услышала она настороженный голос Николы из прихожей.
– Здравствуйте, проходите! – сказал архивист в ответ.
– А вы, собственно, кто?
– А вы ведь к Людмиле?
– Да!
Голоса приближались. В открытую дверь потянуло кофейным запахом.
– Ох, извините… У меня кофе убежал… – закричал архивист и затопал на кухню.
– Это кто такой? – было первое, что сказал Никола, входя в комнату.
– Это из архива, он привез материалы по дому Сюзора.
– Не понял… Он что, здесь уже совсем свой? Прижился? – строго начал Никола.
– Да ладно тебе. У меня же нога… Не видишь, что ли?
– И это серьезно? – Никола присел на корточки, ощупывая Людину ногу. Он стал все сильнее мять ее и крутить.
– Ой! – вскрикнула Люда.
– Так болит?
– Да! Не трогай, пожалуйста!.. – Она попыталась высвободиться из Николиных рук.
– А так больно?
– Так – нет, но все равно не трогай!
В этой позе их и застал архивист с дымящейся джезвой. Никола не торопясь поднялся, пропуская его в комнату. Архивист смущенно остановился посредине, поискал, куда бы поставить.
– На стол ставьте! – по-хозяйски распорядился вдруг Никола, сбросил пальто у двери и полез в сервант доставать чашки. – Садитесь, садитесь, – с подчеркнутым гостеприимством обратился он к архивисту. – А это что? – вдруг увидел он пакетики и коробочки, которые принес Артем.
– Мало ли что! Чего это ты раскомандовался? – буркнула ему Люда. – Лучше помоги мне встать!
Никола взял ее под мышки и перетащил к столу.
– Я тут кое-что привез, – раскрыл он свой дипломат. Пакетики были явно тощее, чем у Артема, да и количество явно уступало. – Куда положить?
– То, что к кофе годится, – на стол, остальное – на кухню, – распорядилась Люда.
Никола неохотно отложил два своих пакетика, остальное, включая то, что привез Артем, собрал в охапку и двинулся к двери.
– Познакомьтесь! – вдруг спохватилась Люда. – Николай Алексеевич – Алексей Михайлович! – представила она их друг другу.
Никола, сдерживая злобу, повернулся в дверях.
– Очень приятно! – сказал он, выглядывая из-за груды свертков.
Архивист подскочил к нему с протянутой рукой, взял несколько пакетиков, чтобы освободить ему одну руку, и они совершили ритуальное мужское рукопожатие. Потом пакеты вернули на место, и Никола унес их на кухню.
– Так, это фасад… – разбирала Люда принесенные архивистом бумаги.
– Да, что самое приятное, сохранились практически все чертежи и проработки. И описание…
– Ну давайте пить кофе. – Никола вошел и тут же стал расставлять чашки, сахар, печенье.
Они расселись вокруг стола. Люда закурила.
– Вы же курите… – обратилась она к архивисту.
– Да, если позволите, я закурю. – Он достал из кармана слегка помятую пачку «Аполлона». Никола ревниво следил за каждым его движением.
– Представляете, тут у меня один заказчик… – начала Люда светскую беседу, чтобы занять своих гостей. – Ему универсам надо перестроить. Фасад. Я его спрашиваю: какой бы он хотел? И представляете, что он мне отвечает? Я хочу в стиле Гауди.
– Универсам в стиле Гауди? – Архивист даже поперхнулся и закашлялся.
Люда потянулась помочь ему. Но Никола опередил ее. Встал и стал бить бедного архивиста по спине.
– Спасибо! Спасибо! – взмолился тот. – Уже все!
– Да, вот все говорят: Корбюзье, Корбюзье. А чем обернулся у нас этот хваленый Корбюзье… – откашлявшись, начал разглагольствовать архивный работник.
– Ясно чем! – поддержала его Люда. – Хрущевками.
– Этот идиотский модуль его… – наконец перехватил инициативу Никола. – Вы знаете, что это такое? – обернулся он к архивисту подчеркнуто предупредительно.
– Человечек с вытянутыми руками, – простодушно закивал архивист. – Человечек сидя, человечек лежа – вот и все жизненное пространство.
– Вот Гауди – это настоящий гений!
– Литературная архитектура… – снова успел вставить Архивист.
– Гауди сделал Гюэлл, – важно перебил его Никола.
– Да, парк Гюэлл… – не унимался архивист.
– Парк Гюэлл – это где-то в Испании? – вдруг вспомнила Люда.
– В Барселоне, – тут же пояснил Никола.
– Гюэлл, между прочим, это не название – это имя… – начал архивист, привыкший вещать среди непосвященных и неизменно восхищающихся слушателей.
– Гюэлл – это испанский богач, – презрительно бросил Никола. – Промышленник-хлопкопроизводитель. Гауди и стал Гауди благодаря ему.
Архивист хотел что-то вставить, но Никола не дал ему и рта раскрыть.
– Гюэлл спонсировал все его идеи. Архитектор – человек зависимый. – Никола овладел инициативой полностью. – Его творчество требует больших вложений. Это, знаете ли, как кино, – он уже читал нотацию архивисту, – чем больше денег, тем больше кино. Чтобы какая-нибудь труба стала произведением искусства, надо в эту трубу вложиться. Что мы можем построить, если заказчик трясется над каждой копейкой. Помните Антониони «Профессия – репортер»? – Но он не дал никому ответить, чтобы не перехватили инициативу. – Там второй или третий план как раз и снят в знаменитом доме Гауди в Барселоне.
– А заказчик-то мой откуда про Гауди знает? – Люде наконец удалось прервать его монолог. – Он не то чтоб сильный интеллектуал…
– Да, в Испанию съездил, там его на экскурсию в Барселону отвезли, вот он и выучил, – презрительно произнес Никола.
– А ты тоже в Барселоне был?
– Был лет пять назад, – небрежно бросил Никола, и почему-то ему вдруг стало неловко, как будто его уличили в чем-то неприличном. – Слушайте, кофе весь. Может, еще сварить?
– Свари, свари! – поддержала его Люда.
– Повезло! – Архивист мечтательно проводил глазами Николу. – Мне вот не довелось нигде побывать, в смысле за границей.
– Мне тоже, – поддакнула ему Люда.
И они солидарно замолчали. В этот момент и вошел Никола. Их совместное молчание показалось ему явно подозрительным, и он решил скорее избавиться от архивиста.
– Людмила с вами на стольник договорилась? – Он взял свой дипломат.
– Кофе! – закричала Люда. – Кофе убежит! Архивист вскочил.
– Я посмотрю? – взглянул он на Люду и двинулся было к двери.
Николе это тоже не понравилось. Он остановил архивиста.
– Не беспокойтесь! Я сам! – И он оставил дипломат и поспешил на кухню.
Вернулся он буквально через мгновение, держа в руках джезву.
– Чуть не убежал! Вовремя я успел.
Он разлил кофе по чашкам и только тогда выдал деньги. Архивист, обжигаясь, стал прихлебывать из чашки. Он явно решил взять реванш.
– Вы, конечно, слышали, что Гауди хотят в Испании причислить к лику святых?
– Как! Архитектора? За что? – воскликнула Люда.
– Главное, конечно, собор Саграда Фамилия… – он лишь на мгновение остановился, сделав акцент на своей эрудиции, но не дал Николе воспользоваться паузой, – как по-испански звучит название собора Святого Семейства…
Но Николе все-таки удалось перехватить инициативу, когда архивист набирал воздух перед следующей фразой:
– Да блеф все это…
– Ничего не блеф! – возмутился архивист. – Человек, полностью посвятивший себя профессии, а последние годы он и жил при этом соборе. Праведный образ жизни…
– Какой праведный! – перебил его Никола. – Он был любовником Гюэлля. Жена Гюэлля его терпеть не могла!
– Как вы можете так говорить! – взорвался архивист.
– А так и могу! Кто это станет оплачивать всякие дымоходы с рожицами! Из любви к искусству?
– Да как вы смеете так говорить? – Архивист вскочил.
– Да бросьте вы! Романтизм все это. Архивная крыса в подвале всю жизнь провела и жизни не знает.
– Прекрати, Никола! – просто закричала на него Люда вне себя от бешенства. – Извините его, пожалуйста. Он у нас, кроме денег, ничего не понимает… – повернулась она к архивисту.
– С вашего позволения, я откланяюсь. – Архивист уже успокоился. – Благодарю вас! – церемонно кивнул он Николе, убирая доллары во внутренний карман пиджака. – Если возникнет какая надобность, звоните, что можем, сделаем. Всего доброго, – улыбнулся он Люде.
Никола подчеркнуто вежливо проводил его до двери.
– Ну теперь рассказывай, что с тобой стряслось. – Никола подсел к Люде.
– Я знала, Никола, что ты прагматик, но открытое хамство ты все-таки держал бы при себе, – огрызнулась Люда.
– Да ладно тебе. Заступилась за старичка. Сердобольная ты моя. Так что же все-таки с ногой?
– Да поскользнулась на улице. Ты что, не видишь, какая погода? Ладно, давай лучше скажи, что с домом.
– Надо еще экспертизу фундамента сделать. А ты лежачая. Опять все мне самому! – развел он руками.
– Что ж тут сделаешь… Отнять хочешь гостиницу? Не отнимай у меня гостиницу… А?
– А ты попроси хорошенько!
– Ты все-таки свинья!
– Ай! Да ладно тебе, – отмахнулся Никола. – Обещал – значит, твоя. Мне, конечно, до Гюэлля далеко, но некоторые твои капризы я все-таки могу оплатить…
Он выжидательно посмотрел на Люду, но она сделала вид, что пропустила его намек мимо ушей. И он сдался:
– Ладно! Не хнычь! Лучше давай расскажи, как ты собираешься делать гостиницу? Картинки у тебя есть? Что ты там наваяла? Прикинула варианты? Ты помнишь, главное – сохранить фасад, это архитектурный памятник.
– Там от памятника ничего не осталось. Сам же видел.
Люда, прихрамывая, потащилась к компьютеру.
– Значит, надо воссоздать! – менторским тоном говорил Никола, усаживаясь рядом с ней у компьютера.
– Это мне и в ГУГИ говорили.
– Успела еще на двух ногах?
– Послушай, ведь это гостиница, – пропустила Люда его замечание мимо ушей. – На сколько же мест получится, если там кругом парадные залы, а общая площадь – всего ничего? Это уж скорей место для приемов.
– Заказана гостиница.
– Хорошо! Я подумаю.
– Конечно, хочется, чтобы была повместительней.
– Сроки-то есть?
– Чем раньше – тем лучше, сделай варианты.
– Сколько?
– Сколько получится. А я попробую подготовить «Записку технического обследования фундамента», – и через паузу многозначительно добавил: – Чего не сделаешь для любимой женщины…
Никола положил руку на спинку ее стула. Люда внимательно посмотрела на него – во время работы он никогда не говорил о личных отношениях – и резко отодвинула свой стул к стене. Никола потерял равновесие и чуть не свалился со своего стула.
– В общем, как только будет готово, звони. – Он сделал вид, что ничего не произошло. – Слушай, я пошел, а то у меня и так сегодня все наперекосяк из-за тебя.
– Пока. – Люда попыталась встать.
– Да сиди ты… Я захлопну дверь. Ну поправляйся! И он ушел, аккуратно прикрыв дверь.
Люда сидела над картинками. Конечно, есть два варианта. Во-первых, в точности восстановить особнячок в обрамлении зеркальных стен самой гостиницы. Эдакая жемчужинка в современных декорациях. И мест – тьма, и старая архитектура в сохранности. А во-вторых, можно целый комплекс выстроить в стиле Сюзора. Старое здание будет, к примеру, административным комплексом, с рестораном, а вокруг этажей в пять-шесть сама гостиница. И вообще, не только снаружи сохранить Сюзора, но и внутри все декорировать под XIX век…
Она села к компьютеру. А в голове все крутился Гауди, Антонио Гауди, праведный Антоний… А она уж конечно не праведная. Да и вообще, какой она архитектор. Так, чужие картинки копирует. Наверное, так сказал бы Эрик. А вот Стив так не говорит. Но обо мне, как об архитекторе, он вообще ничего не говорит. Конечно, что он может сказать… А вообще-то ему все равно, какой она архитектор! Он ее не за это любит! А она его за что… любит? И снова всплыл этот вопрос: «А сама-то она его любит?»
Глава 13
БАНЯ
Они не виделись с Галей уже две недели. Ну Люда-то не звонила – понятно почему: событие на событии сидит и событием погоняет, кроме того, нога. А вот почему Галя ни разу за это время не позвонила – это вопрос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34