– У меня есть причины. Именно из-за моей ошибки нас не отобрали в финал. Майк очень сердит на меня, и я его не виню.
Дитер вновь глянул на Альму, словно не соглашаясь с ее словами.
– Где он теперь?
– Он… он ушел домой.
– Без тебя?
– Да… но это не имеет значения. Я живу совсем близко.
Дитер на мгновение задумался, затем поднялся и протянул девушке руку:
– Пойдем. Сейчас тебе просто необходим бокал шампанского и что-нибудь поесть. Ты почувствуешь себя лучше. Комната для ужина, наверное, еще не открыта, но мы можем купить что-нибудь в буфете.
Альма позволила увести себя в тихий и уютный буфет, где официант принес им вино и канапе. Дитер заговорил, пытаясь как-то приободрить свою спутницу:
– Видишь, как замечательно мой дядюшка Маркос починил твои часы? Позволь, я надену их тебе на руку. Они не очень подходят к твоему бальному платью, но ничего страшного. Ты была в нем в Уэстерхейвене. Но теперь у тебя другая прическа.
Альма вдруг почувствовала, что ее настроение несколько улучшилось.
– Неужели ты и в самом деле приехал в Лондон только лишь для того, чтобы увидеть меня? – наконец решилась она.
– Не могу сказать неправду, – засмеялся Дитер, – как говорил Джордж Вашингтон. У моего отца здесь кое-какие дела. Но он не хотел ехать, и, таким образом, вызвался я. Но правдой будет и то, что вызвался я только потому, что очень хотел увидеть тебя. Хотя бы издалека.
Она дотронулась пальцами до края бокала с шампанским.
– Я не совсем понимаю. Почему, Дитер? Почему для тебя так важно увидеть меня?
Дитер задумчиво смотрел на девушку.
– Об этом сказал ваш великий поэт Шекспир. Я не слишком силен в английской поэзии, но это звучит примерно так:
Словно зимней стужей сердце сковано
Без тебя, как скоротечны радости земные…
– Но ведь это не объясняет «почему»?
– Возможно, что нет. Но я не могу этого объяснить. По крайней мере, пока. Прошло слишком мало времени, чтобы знать наверняка. Я знаю лишь то, что хотел видеть тебя опять, моя Альма. – Он взял ее за руку. – Ты уже лучше себя чувствуешь?
– Да, – признала она удивленно.
– В таком случае давай вернемся в танцевальный зал. Я так хочу снова с тобой потанцевать.
– Но соревнование…
– Оно должно было закончиться в половине двенадцатого. Думаю, к этому времени все награды уже вручены.
Дитер оказался прав. Оркестр играл для публики босанову, когда они пришли в зал, и, словно повинуясь инстинкту, Альма и Дитер взяли друг друга за руки и вышли на танцевальную площадку.
И вечер превратился для Альмы в сказочную мечту. Играл оркестр, вокруг танцевали пары, но девушке казалось, что они одни в какой-то заколдованной волшебной стране. Похоже, они были созданы друг для друга. Как партнеры по танцам. Заканчивалась одна мелодия, начиналась другая, и Дитер вел ее в танце, словно они давно уже знали, какое движение каждый из них выберет.
Время от времени церемониймейстер делал объявления, но ни Альма, ни Дитер ничего не слышали. Их уши воспринимали только мелодии оркестра.
Вскоре, когда часы уже показывали половину первого, Альма и Дитер внезапно обнаружили себя в центре круга. Им аплодировали.
– Что это? В чем дело? – словно очнувшись, с удивлением спросила Альма.
– Ich weiss nicht… – Дитер тоже оглядывался вокруг, не понимая, что же случилось. – Они аплодируют нам, Альма?
– Разумеется, молодой человек. – Церемониймейстер проталкивался сквозь толпу с сияющей улыбкой. – Пат Патриксон выбрал вас как самую лучшую пару из публики. Вы стали победителями в нашей программе «Давайте соберемся вместе». Поздравляем вас, друзья! Вы очаровательная пара!
Дитер рассмеялся, Альма покраснела. Затем ее новый партнер притянул девушку к себе, обнял и поблагодарил церемониймейстера по-немецки. Потом, увидев, что на него смотрят с удивлением, понял, что говорит на родном языке, и повторил это еще раз по-английски.
– Большое спасибо, мы благодарим вас за оказанную нам честь, – сказал он, а потом, обратившись к Альме, добавил: – Что подумает мой отец? Предполагается, что я приехал сюда по делу.
Дитер был так удивлен и озадачен происходящим, что девушка не удержалась и засмеялась. Молодого человека и его спутницу представили Пату Патриксону, который сказал несколько теплых слов и передал победителям диплом, свидетельствующий об их победе. Альма и Дитер благодарно приняли его. Затем им вручили конверт, молодой человек поклонился, и фотограф запечатлел на пленке дуэт победителей с Патом Патриксоном.
Отойдя в сторону, Дитер открыл конверт и обнаружил внутри полоску бумаги.
– О, нам не нужно это, – сказал он и положил конверт вместе с его содержимым в ящик на столе Пата Патриксона.
Альма и Дитер вновь вернулись на танцевальную площадку и уже были готовы отдаться нежному и страстному ритму румбы, когда девушка вдруг почувствовала, что до ее плеча кто-то дотронулся. Оглянувшись, она увидела Джанет Бриджес.
– О, Джанет… Привет, – рассеянно поприветствовала ее Альма, находясь все еще во власти музыки.
– Можно тебя на минутку, Альма?
– Что, прямо сейчас?
– Да, сейчас.
– Но я собираюсь танцевать…
– Это очень важно, Альма.
Девушка извинилась перед Дитером и неохотно последовала за Джанет в фойе, где посетители уже надевали свои пальто, собираясь идти домой.
– Альма, почему ты ведешь себя так легкомысленно?
Испугавшись тона Джанет, Альма сразу пришла себя. Голубые глаза Джанет со злостью смотрели на девушку.
– В чем дело? Почему ты такая сердитая?
– Сердитая? Я не сердитая, я просто в ярости! – Джанет топнула ногой, и высокий каблучок ее бальной туфельки звонко стукнул по паркетному полу. – Когда мы разговаривали с тобой, Альма, несколько недель назад, ты уверяла, что хочешь танцевать с Майком. А теперь ты подвела его на таком серьезном соревновании, как сегодня, и флиртуешь с этим блондином, немецким Ромео! Мне хочется просто ударить тебя.
– О… – Всего минуту назад Альма чувствовала себя счастливой, но вдруг холодные и злые слова Джанет заставили ее вернуться к реальности. – Но я никогда не думала…
– Это твоя проблема. Ты никогда не думаешь. Тебе кажется важным то, что происходит с тобой сейчас. Тебя совершенно не волнует, что будет с тобой и Майком в дальнейшем. Вы только посмотрите! Уже танцует с другим мужчиной практически щека к щеке. Что скажет Майк?
– Меня не волнует, что скажет Майк, – вспыхнула Альма. – Он ушел домой и бросил меня здесь одну.
– Неужели? Ты это заслужила! О чем, интересно, ты так задумалась, что сбилась с ритма в фокстроте и закачалась?
– Я вовсе не закачалась.
– Но это все равно испортило танец. Я совсем не осуждаю Майка за то, что он оставил тебя. Я бы сделала то же самое, если бы Кеннет выкинул подобное на соревнованиях.
– Ты это хотела мне сказать? – холодно поинтересовалась Альма. – Потому что, если это все, я вернусь к Дитеру.
– Теперь, значит, Дитер? – Джанет криво усмехнулась. – Иди, иди. Но если бы я была на твоем месте и хотела удержать Майка как партнера, то со всех ног бросилась бы к нему домой и попыталась объяснить, как появилась твоя фотография с Дитером и Патом Патриксоном прежде, чем ее напечатают в газетах.
– Фотография? Какая фотография?
Джанет с раздражением уставилась на Альму.
– Что с тобой? Ты что, в полубессознательном состоянии? Фотограф сделал снимок, когда Пат Патриксон вручал Дитеру диплом. Разве ты не заметила этого?
– Н… нет. Я помню вспышку камеры…
– И это все появится в колонке сплетен завтра или в понедельник. Что, ты думаешь, Майк может сказать по этому поводу?
– О, Джанет! – испугалась Альма. – Я не подумала об этом!
– Даже не знаю, почему я так беспокоюсь, – уныло вздохнула Джанет. – Гораздо выгоднее для меня было бы оставить тебя одну барахтаться в этом. Тогда бы Майк сразу бросил тебя. Навсегда.
– Я немедленно должна бежать. – Альма была охвачена паникой. – Сколько сейчас времени?
– Без двадцати пяти час.
– Я только пойду и попрощаюсь с Дитером…
– Ради бога, не трать время. Майк и его родственники будут уже в постели, когда ты появишься. Представляю их лица, если ты перебудишь всех в доме.
– Да… разумеется… ты, конечно, права. Но Дитер…
– Я объяснюсь с ним вместо тебя. Иди, быстрей бери свое пальто и лови такси.
Альма мгновенно исчезла в гардеробе, надела пальто, туфли и уже через несколько секунд была на улице. К зданию муниципалитета то и дело подъезжали такси для стремящихся домой зрителей. Уже через несколько минут Альма мчалась на окраину города, где жил Майкл с семьей брата.
Только позвонив в дверь, Альма вдруг засомневалась в правильности своего решения. Был почти час ночи. В окнах свет не горел. Майкл конечно же дома – его машина стояла у края тротуара. Но все говорило о том, что он сразу лег спать. Девушка, подняв руку, чтобы позвонить еще раз, застыла в нерешительности. Она повернулась и спустилась с покрытых красной плиткой ступенек. Дверь открылась.
На пороге стояла женщина в халате и чепчике. Она, по всей видимости, не слишком удивилась, увидев Альму, но в то же время ее взгляд не отличался особенной приветливостью. Это была жена брата Майкла, Розмари Джефферсон.
– Так это ты. Я сказала Арнольду, что это может быть только Альма.
Девушка не знала, с чего начать разговор.
– Можно мне войти?
– Это не поможет. Майкла нет дома.
– Нет дома? Но его машина?..
– Он ушел пешком. Давненько я его таким не видела. Он сказал мне, что должен прогуляться и немного остыть.
– О! Понятно. Вы не знаете, он скоро вернется?
– Понятия не имею. – Было очевидно, что Розмари хотела, чтобы Альма поскорее ушла. Но вдруг из коридора раздался раздраженный голос: – Ради бога, Розмари, не стой в дверях. Пригласи девушку зайти.
Женщина неохотно сделала шаг назад и жестом пригласила Альму внутрь. Девушка вошла в маленький аккуратный домик. Арнольд в халате спустился с лестницы и включил свет.
– Заходи, заходи, – пригласил он, проявляя гораздо большее радушие, чем его жена. – Бедняжка, ты выглядишь совершенно измученной. Заходи, садись. Розмари, сделай нам чай и еще что-нибудь.
– Я не знаю, что…
– Пожалуйста, иди и поставь чайник. – Арнольд говорил тоном, не оставлявшим сомнений, кто в доме хозяин. Розмари с раздражением сверкнула черными глазами из-под розового чепчика с рюшами. Но сделала то, о чем просил ее муж.
– Итак. – Арнольд слегка подтолкнул Альму к креслу. – Прямо к делу. Я пригласил тебя зайти к нам и не собираюсь обращаться с тобой, словно тебя следует немедленно отправить в Тауэр. Но в то же время я на стороне Майка. Он потратил на тебя массу времени. А ты так его подводишь. От испуга Альма вдруг расплакалась.
– Я не хотела подводить его. – Она продолжала рыдать. – Я так старалась быть идеальной партнершей. А сегодня все вдруг пошло совсем плохо…
Арнольд попытался успокоить девушку. Он сел на стул в противоположном конце комнаты. Он выглядел немного смешным. Еще несколько минут назад он лежал в кровати, и сейчас его волосы на затылке стояли дыбом. Это делало Арнольда похожим на какаду. Но Альма этого не замечала. Когда она немного успокоилась, Арнольд дал ей коробку с бумажными салфетками. Девушка вытерла глаза и нос.
– Вот так-то лучше, – заметил Арнольд. – Все пошло плохо, потому что ты не сосредоточилась. На предыдущем соревновании твое внимание тоже было занято чем-то другим, а не танцем. А в Германии ты не смогла станцевать хорошо, поскольку слишком измучила себя солнечными ваннами и плаванием. Получается не очень приятная картина, а?
– Но все совсем не так, – запротестовала Альма. – Тогда, в Уэстерхейвене, я совсем не собиралась плавать. Меня отрезало от берега приливом. И я очень много работала с тех пор, как мы вернулись. Правда.
– Но очевидно, не так, как надо. И сегодня все случилось из-за тебя.
– Да, – покорно согласилась она. – Из-за меня. Нам очень не повезло, что судья смотрел на нас как раз в тот момент. Я сбилась с ритма. Это моя вина. Но я хотела поговорить с Майком совсем о другом.
– Хорошо. Думаю, он скоро будет. Его нет дома уже около часа, и, наверное, он очень устал.
В этот момент в комнату вернулась Розмари с подносом с чашками и уже более дружелюбно посмотрела на гостью. Женщина наверняка слышала, как Альма плакала. Девушка смутилась и покраснела. Она пожалела о том, что пришла. Ей было бы тяжело говорить с Майком, но с его родственниками – просто невыносимо.
И все же ей придется это сделать. Ей необходимо поговорить с Майком об этой проклятой фотографии до того, как он увидит ее в газетах.
Розмари налила ей чай. Повисла неловкая пауза. Ее нарушил Арнольд:
– Майк хороший парень. Но я никогда не разделял его одержимости бальными танцами. Может, потому, что у меня нет таланта. Но кто бы и что бы там ни говорил, все должно быть в меру. Сейчас мы допьем чай, и, если он не придет, я отвезу тебя домой. Вам уже давно пора ложиться спать, юная леди.
– Но я не могу уйти, не увидев Майка, Арнольд…
– Похоже, ты так же сильно расстроена, как и Майкл. Позволь ей остаться, Арнольд. Я понимаю, что она сейчас чувствует. – Розмари вдруг заняла совершенно противоположную сторону в этом разговоре и, пытаясь поддержать девушку, похлопала ее по коленке. – Не беспокойся, дорогая. Надеюсь, он уже скоро придет.
Альме показалось, что прошла целая вечность, прежде чем она услышала звук ключа, вставляемого в замочную скважину. Ее рука задрожала, чашка с чаем задребезжала на блюдце. Арнольд криво ей улыбнулся и вышел в коридор. Девушка услышала, как он что-то тихо сказал своему брату. Майкл ответил. В его голосе послышалось удивление. Затем они вместе вошли в гостиную. Майкл – впереди.
Он был все еще в своем вечернем костюме и в пальто с поднятым воротником. Видно, на улице стало совсем холодно. Молодой человек робко посмотрел на девушку.
– Привет, Альма, – пробормотал он.
– Что ж, нам с тобой лучше отправиться в постель, – весело сказал Арнолд своей жене. – Здесь больше нечего делать, дорогая.
– Но как же чай? И я еще не убрала со стола, – запротестовала Розмари. Альма видела, что женщина не хотела покидать свое место в зрительном зале, предвкушая развязку драмы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19