Сюзанна выложила тесто на кухонный стол, некоторое время месила его, а затем расплющила ладонями в тонкую лепешку.
– Упряма? О чем ты говоришь?
– Ты прекрасно знаешь о чем, – возразила Луиза. – Этот негодяй строит безумные догадки насчет твоего замужества с Харленом. Почему бы тебе просто не рассказать ему правду?
– Если бы ему нужна была правда, он не клюнул бы на удочку Санни. Но самое худшее – он вбил себе в голову, что отцом Кори был вовсе не Харлен.
Луиза просеяла еще один стакан муки, добавила в тесто и принялась месить его.
– Значит, ты не станешь разуверять его?
– Он говорит, что хотел бы верить мне, Луиза. Так почему я должна убеждать его? Он работал на Санни. Ему следовало знать этого ублюдка и научиться отличать правду от лжи в его словах.
– Но почему он считает, что отцом Кори был не Харлен?
Сюзанна раздраженно вздохнула.
– Он сочинил какую-то чушь о том, что Харлен в детстве болел свинкой и, якобы, поэтому не мог стать отцом.
Луиза бросила работу.
– Разве так бывает?
– Ну откуда мне знать! – выпалила Сюзанна и тут же примирительно добавила: – Прости, Луиза, я не хотела срывать зло на тебе. Но после болезни Харлен не стал бесплодным, и Кори тому свидетельство.
Луиза склонилась над тестом.
– Я поняла, что ты хочешь сказать, голубка. – Вытащив из духовки противень, она начала раскладывать на нем миниатюрные пирожки. – Но никто, кроме тебя, меня и Санни, не знает, что творилось в доме Уокеров.
Сюзанна с помощью стакана вырезала кружки из теста и перекладывала их на противень.
– Да, мы с тобой знаем, что я не спала с Санни. Если Натан не верит моему слову, значит, нам не быть вместе. – Она сунула противень в духовку. – Вероятно, нам будет лучше расстаться.
– Если ты уйдешь отсюда, с тобой уйдем мы все.
– Нет, – возразила Сюзанна, вытирая руки полотенцем. – Вы с Кито нашли здесь дом. Я никогда еще не видела вас такими счастливыми. Какая удача, что Кито потерял работу в Энджелс-Вэлли! Здесь вам обоим будет гораздо лучше.
– Мы сможем быть счастливы только рядом с тобой, голубка. Думаешь, я соглашусь расстаться с Кори? Да ни за что!
Сюзанна не стала спорить. Как бы ни хотела она взять с собой Луизу и Кито, она понимала: им не найти дома лучше, чем ранчо Натана.
Подойдя к окну, она заметила, как Джексон нырнул в амбар. С тех пор как беднягу Макса извлекли из колодца, мальчик не входил в дом.
Она быстро положила в жестяную миску несколько кусков холодной курятины, хлеба и пирожков. Вторую миску, поменьше, она наполнила овсянкой с патокой и сливками.
Сняв с крюка плащ, она набросила его на плечи.
– Луиза, я попробую уговорить Джексона что-нибудь съесть. Когда Кито придет обедать, попроси его завернуть Кори в теплое одеяло и принести в амбар.
– Что ты задумала, голубка? – В голосе Луизы послышалось легкое недовольство.
– Сегодня утром, после ухода врача, Кори пожелал сам увидеть Макса. Я пообещала: если он как следует выспится, я отнесу его в амбар, к собаке.
– Ты уверена, что его можно поднимать с кровати?
– Думаешь, я решилась бы на это вопреки запрету врача?
Врач заверил Сюзанну, что у детей ушибы заживают легче, даже сильные. Но из-за опухшей ноги Кори не следовало некоторое время ходить.
– Ты спрашивала Кори, зачем он ушел из дома?
Сюзанна повертела головой, высвобождая подбородок из воротника плаща.
– Да, дорогая. Но я заранее знала, что он мне ответит.
– Что же он сказал?
– Он проснулся и услышал, как мы с Натаном ссоримся на веранде. Во время наших ссор с Харленом Кори несколько раз уходил из дома, чтобы не слышать крики. Впервые обнаружив это, я до смерти перепугалась. С ним каждый раз могло случиться самое плохое – вчера он спасся чудом.
Луиза печально покачала головой.
– Почему же мы не сразу услышали крики из колодца, голубка?
– Как это ни странно, но врач считает, что Кори наплакался и заснул. И поскольку все мы спали, никто ничего и не услышал.
– А он не ударился головой? Сюзанна поцеловала Луизу в щеку.
– Нет, с его головой все в порядке, дорогая.
Сюзанна взяла обе миски, вышла из дома и торопливо зашагала по холодной траве, поеживаясь от мороза, который легко пробирался под одежду. Шагнув в амбар, она помедлила и прислушалась: Джексон напевал замысловатую мелодию.
Бесшумно проскользнув по тускло освещенному амбару, Сюзанна вошла в комнату, в которой Наб соорудил печку. Из дверей комнаты по амбару расходилось тепло. Джексон сидел, прижавшись к распростертому на полу Максу, и тихо напевал, склонившись к уху собаки.
Увидев их вдвоем, Сюзанна почувствовала укол тревоги в сердце и молча помолилась о том, чтобы Макс выжил. Джексон замолчал, и Сюзанна обнаружила, что он смотрит на нее.
Улыбаясь, она кивнула на миски:
– Ты не ел со вчерашнего дня, Джексон.
Мальчик не ответил. Она приподняла салфетку и взяла из миски кусок курятины.
– Разве ты не голоден?
Джексон облизнул губы и сглотнул слюну, жадно глядя на мясо.
Сюзанна вздохнула, положила мясо в миску и поставила ее на холодный земляной пол рядом с мальчиком, а затем присела поодаль.
– Ты должен поесть, Джексон. Максу не станет легче от того, что ты голодаешь.
Он осмотрел содержимое мисок, взял кусок хлеба и раскрошил его. Затем окунул мякиш в куриный жир и поднес к носу Макса. Осторожно и настойчиво он поводил хлебом под носом у собаки.
У Сюзанны вновь заныло сердце.
– Джексон, – мягко произнесла она, снимая салфетку с другой миски, – давай дадим ему вот это. – Вынув из кармана передника ложку, она зачерпнула немного овсянки с патокой и сливками и протянула мальчику.
Понимающе кивнув, Джексон взял ложку и поднес ее Максу. Сюзанна наблюдала, как терпеливо и заботливо мальчик кормит пса. Когда миска опустела наполовину, Макс сам приподнялся и медленно доел остальное.
Джексон усмехнулся, его глаза блестели.
– Макс, – прошептал он и склонился, чтобы обнять пса.
Сморгнув слезы, Сюзанна негромко прокашлялась.
– А теперь ты сам должен поесть, Джексон, – напомнила она и придвинула к мальчику миску с курицей.
Джексон еще раз улыбнулся, и от этой знакомой улыбки сердце Сюзанны облилось кровью.
– Твой отец будет гордиться тобой, Джексон. Мальчик не понял ее, но Сюзанна не заботилась об этом: важнее, всего было заставить Джексона перекусить.
– Мама, с Максом все хорошо?
Обернувшись, она увидела личико Кори, выглядывающее из складок одеяла. Малыш сидел на руках у Кито.
– Вот и ты, дорогой! Да, – подтвердила она, беря сына на руки. – Макс поправляется благодаря заботам Джексона.
Прислонившись к стене, она устроила на коленях завернутого в одеяло Кори.
– Спасибо, Кито.
Она крепко держала Кори, но он ерзал на коленях матери, стараясь дотянуться до собаки. Сюзанне пришлось придвинуться ближе, чтобы Кори положил ладошку на спину Макса.
– Как у него дела, миссис Сюзанна?
– Чудесно – правда, Джексон? Джексон не обратил внимания на ее слова, сосредоточенно доедая второй кусок мяса.
– Нам удалось накормить Макса овсянкой, – объяснила она. – Только после этого Джексон тоже согласился поесть.
Кито улыбнулся, его темные глаза потеплели.
– Рад слышать это, миссис Сюзанна. Не знаю, что стало бы с мальчиком, если бы пес сдох.
Лицо Сюзанны смягчилось, пока она наблюдала, как ест Джексон.
– Я тоже не знаю, Кито.
– Макс спит?
Поцеловав Кори в щеку, Сюзанна с наслаждением вдохнула исходящий от него чистый детский запах. Ее переполняла любовь. Она обняла сына так крепко, что он начал вырываться.
– Да, милый. Макс спит.
– Ладно, пойду работать, – заявил Кито, беспокойно переминаясь с ноги на ногу. – Мы накормили маленького мистера хлебом и джемом, прежде чем принести сюда, миссис Сюзанна.
– Спасибо. – И когда Кито уже собрался уходить, Сюзанна окликнула его: – Кито.
– Да, мэм?
Она шумно вздохнула.
– Я рада за вас с Луизой. Мне все время казалось, что она станет подходящей подругой для тебя.
– Вы были правы, миссис Сюзанна. Она ловко подцепила меня на крючок. Не знаю, как бы я жил, если бы не появилась она и не принялась дразнить меня.
Сюзанна увидела, как восторженная улыбка появилась на лице Кито при одном упоминании имени Луизы.
– Но вначале я сомневалась, поладите ли вы. Он ухмыльнулся:
– А я – нет.
– Даже когда она так грубо назвала тебя калекой? Помнишь, в тот день, когда ты привез ее ко мне?
Рокочущий смех Кито исходил откуда-то из глубин груди.
– Даже тогда я знал, что она не хотела оскорбить меня.
Сюзанна прислонилась к стене и посадила Кори на пол между ногами.
– Откуда ты знаешь?
– Иногда мужчина и женщина понимают друг друга без слов. Мы с Луизой почувствовали это, едва увидели друг друга.
Сюзанна нахмурилась, припоминая, что почти то же самое слышала от Луизы. Размышляя над словами Кито, она смотрела, как он выходит из амбара, волоча ногу.
Разве у них с Натаном все было по-другому? Даже сейчас воспоминание о нем заставило сильнее забиться ее сердце. Возможно, между ними и правда что-то было, просто Сюзанна предпочитала этого не замечать. А может, она была слишком поглощена своими опасениями.
Прикрыв глаза, она прижалась затылком к стене. Нет, очевидно, подобные чувства испытывала она одна – иначе Натан не поверил бы с такой готовностью чудовищной лжи Санни Уокера.
Довольный вздох Джексона вернул ее к действительности. Джексон вытянулся рядом с Максом, положив ладонь под голову, и прикрыл глаза.
Кори продолжал гладить Макса, но, судя по всему, его тоже клонило в сон.
Сюзанна оглядела всех троих.
– Отличная компания! – с добродушной улыбкой заключила она.
– Спой, мама, – потребовал Кори сонным голосом.
Сюзанна с трудом поднялась, не спуская с рук Кори, прошла к топчану Наба и уложила сына, как следует укрыв его. Взяв одеяло, лежащее в ногах топчана, она укрыла и Джексона, опустившись на колени рядом с ним. Минуту она стояла неподвижно, вглядываясь в лицо мальчика. Его сходство с Натаном было таким поразительным, что Сюзанна чуть не расплакалась. Она отвела прядь мягких золотисто-каштановых волос со лба Джексона и насторожилась, заметив, что он хмурится во сне.
– Ох, Джексон, Джексон, – со вздохом пробормотала она, – как тяжело, должно быть, у тебя на сердце… – Повинуясь порыву, она склонилась и поцеловала его в щеку, а затем прикоснулась к ней кончиками пальцев.
– Мама, спой, о чем поют птицы, – потребовал Кори.
Поднявшись, Сюзанна еще раз посмотрела на Джексона и вернулась к топчану. Кори потянулся к ней, и Сюзанна взяла его на руки, вдыхая свежий запах детских волос.
Ты хочешь узнать, мой малыш, что нам птицы поют?
И голубь, и зяблик, и дрозд – все щебечут: «Люблю!»
Зимой не до песен им – ветер уныло ревет,
Не знаю, о чем он печальную песню поет.
Но листья, бутоны и теплые ясные дни
Поют о любви – появляются вместе они.
Допев, она увидела, что Кори заснул. Его темные загнутые на концах ресницы двумя веерами легли на щеки. Прижав его к себе, Сюзанна наслаждалась теплом родного тельца.
Она не сразу заметила, что на пороге комнаты кто-то стоит, но вдруг вскинула голову и сжалась от неожиданности.
– Натан… – прошептала она, не в силах сдержать пугающий трепет.
Глава 17
Лицо Сюзанны отражало противоречивые чувства, и все они задевали еще свежую рану в сердце Ната.
– Что здесь происходит?
Она поднялась и осторожно задержала взгляд на его лице.
– Нам наконец-то удалось накормить Макса. И Джексона тоже.
Натан вошел в комнату, стараясь держаться как можно дальше от Сюзанны, понимая, что еще секунда – и он не справится с искушением сжать ее в объятиях. К сожалению, Сюзанна была явно не расположена к нежностям. Это не удивило Натана.
Сунув руки в карманы, он подошел к спящему сыну, по-прежнему думая о Сюзанне, о песне, которую она пела, о ее женственном запахе, сладости ее губ, округлой полноте груди… Он вспомнил, как несколько недель назад она изумилась своей пробуждающейся чувственности… Вспомнил о ее естественной, неудержимой, восхитительной страсти… С удивлением Натан вдруг поймал себя на том, что перечисляет ее достоинства.
Стиснув зубы, он чертыхнулся. Чтобы изменить направление непокорных мыслей, он произнес:
– А я и не знал, что стихи Сэмюэла Колриджа «Ответ на вопрос ребенка» положены на музыку.
– Я тоже не знаю, есть ли на самом деле такая песня. Мама пела ее мне, когда я была еще совсем маленькой. Похоже, мелодию она придумала сама.
Сюзанна держалась отчужденно. Теперь, когда вина перед Джудит и сомнения в ее смерти отступили, Натану не терпелось навести порядок в своей нынешней жизни. После встречи с метисом Нат заехал к старому доктору Мэдисону. Он опознал труп Джудит пять лет назад, и муки Натана утихли.
Направляясь домой, Нат понял, каким одержимым он был, и, кроме того, пришел к выводу, что он может навсегда потерять Сюзанну. Эта мысль причиняла ему нестерпимые страдания.
Его мысли вновь вернулись к песне Сюзанны.
– Твоя мать знала стихи Колриджа? Сюзанна отвернулась, но Нат уже заметил, как больно ранил ее необдуманный вопрос.
– Моя мать не всегда была шлюхой, Натан.
Ему хотелось спросить, что же случилось с ее матерью, но затем он понял: мать Сюзанны тут ни при чем. Последняя мысль оказалась очищающим откровением.
– И ты знаешь, как заканчивается стихотворение?
Она вспыхнула и кивнула, по-прежнему следя за ним настороженным взглядом.
А жаворонок так полон своим ликованьем
Меж синевою небес и зеленью поля,
Что заливается он на едином дыханье:
«Как я люблю! И как счастлив ответной любовью!»
Он молчал: эти слова нашли дорогу к его сердцу. Как просто было любить ее! Натан проклял Санни Уокера, который облил Сюзанну грязью, и себя – за то, что поверил ему. Но теперь он не верил ни единому слову Санни. Сюзанна – сильная и гордая женщина. Но это еще не значило, что он недостоин ее любви.
Чертыхаясь про себя, он попытался сосредоточить мысли на Джексоне, но образ Сюзанны, целующей в щеку спящего мальчика, навсегда запечатлелся в его памяти. А мелодичный голос Сюзанны до сих пор звучал в ушах.
Джексон пошевелился, хмыкнул во сне и придвинулся ближе к собаке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36