Я сразу понял, что передо мной та самая красавиц
а Ц жена старого купца, которую никто никогда не видел. Она ничего не сказ
ала, но знаками предложила следовать за ней в одну из комнат, а затем запер
ла за нами дверь на засов. Я насладился ею как женщиной буквально в следую
щую же минуту. Чтобы добиться ее согласия, мне не пришлось прикладывать н
икаких усилий, чему удивляться не приходится: ведь муж ее был стар и, без с
омнения, нечасто баловал своим вниманием. Вторая половина дня пролетела
для меня как одна минута, и мы очнулись лишь тогда, когда услышали снаружи
голос вернувшегося хозяина дома. Его супруга тотчас же встала с нашего л
ожа и исчезла, все так же не произнеся ни слова в моем присутствии. Мне же п
ришлось довольно поспешно приводить в порядок себя и свое одеяние.
На этот раз я не мог не оценить с благодарностью то количество замков и за
совов, что преграждали вход в дом даже его владельцу. Тем не менее времени
мне чуть-чуть не хватило, и ибн-Карин застал меня еще в комнате и, естестве
нно, что-то заподозрил. Он спросил меня, что я здесь делаю и почему не жду ег
о возвращения во дворе дома, как и подобает посланнику. На это я ответил, ч
то прождал его достаточно долго и, почувствовав голод, а также страдая от
жары, зашел в дом в поисках еды, воды и тени. Такая ложь, разумеется, могла сл
ужить лишь формальной отговоркой; купец мне не поверил и пожаловался на
меня халифу. Тот, насколько мне известно, прекрасно понял, в чем была истин
ная моя вина, и в кругу приближенных от души посмеялся над незадачливым м
ужем. Официально же он решил продемонстрировать придворным суровость к
тому, кого уличили в нарушении порядка. При первом же удобном случае, когд
а царь Сакалибы нижайше попросил халифа направить в его страну посла, на
ш повелитель не без наущения мстительного ибн-Карина отправил меня в да
льний путь, прочь из Багдада, мало интересуясь моим мнением по поводу это
го назначения.
С нами вместе в путь отправился посланник царя Сакалибы по имени Абдалла
ибн-Басту аль-Хазари, человек недалекий, поверхностный, но на редкость н
удный и словоохотливый. В состав посольства вошли также Такин аль-Тюрки,
Барс аль-Саклаби Ц оба назначенные проводниками Ц и покорный слуга ув
ажаемого читателя. С собой мы везли немало подарков для правителя страны
Сакалиба, его супруги, детей и высших военачальников. Везли мы также неко
торое количество разных лекарств, распоряжаться которыми было поручен
о Саузану аль-Рази. Таков был состав нашего посольства.
Итак, мы отправились в путь в четверг 11-го дня месяца сафара 309-го года
1 1
21 июня 921 года
из Города Мира 2
2
Багдад
. На один день мы остановились в Нахраване и оттуда совершили быстр
ый переход до аль-Даскары, где остановились на три дня. Затем без лишних о
становок и задержек мы преодолели следующий участок пути и добрались до
Хальвана. Здесь мы остановились на два дня. Оттуда наш караван проследов
ал к Кирмизину, где мы оставались также два дня. Затем мы снова пустились в
путь и, добравшись до Хамадана, сделали остановку на три дня. Дальше отпра
вились в Саву, где сделали остановку на два дня. Оттуда наш путь лежал на Р
ей, где нам пришлось задержаться на одиннадцать дней в ожидании Ахмада и
бн-Али, брата аль-Рази, который должен был прибыть туда и отправиться вме
сте с нами в Хувар аль-Рей. Встретившись с ним, мы направились в Хувар аль-Р
ей, где сделали остановку на три дня.
Этот абзац дает представление о той манере ,
в которой Ибн Фадлан описывает само путешествие. Примерно четверть всей
рукописи представляет простое перечисление населенных пунктов
, через которые пролегал путь посольства ,
с указанием количества дней , проведен
ных в каждом из них. Большую часть подобных перечислений я при подготовк
е данной публикации позволил себе опустить.
Ввиду того что посольство , возглавляемое И
бн Фадланом , двигалось на север ,
ему пришлось прервать путешествие и сделать длительную остановку
на время зимы.
Наше пребывание в Рурганийе было продолжительным; мы провели там нескол
ько дней месяца рагаба 3
3
ноябрь
и целиком месяцы сабан, рамадан и саввал. Такая долгая остановка бы
ла вызвана необходимостью переждать холодное время года и избежать опа
сностей и невзгод, связанных с суровыми погодными условиями. Мне поведал
и о двух жителях города, которые поехали на верблюдах в лес за дровами. По
недомыслию или забывчивости они не взяли с собой кремень и трут и вынужд
ены были заночевать в лесу без костра. Наутро, когда рассвело, они обнаруж
или своих верблюдов мертвыми. Животные пали, не выдержав холода.
Я своими глазами видел, что рыночная площадь и улицы Гурганийи зимой пра
ктически безлюдны, потому что жители предпочитают сидеть по домам, спаса
ясь от стужи. Порой можно пройти по улицам города, не встретив по пути ни о
дного прохожего. Однажды я сам, совершив, несмотря на холод, необходимое о
мовение в подготовленном бассейне, вошел в дом и обнаружил, что моя бород
а замерзла, превратившись в кусок льда. Мне пришлось отогревать ее у очаг
а. Дни и ночи я проводил в доме, построенном внутри другого дома, а именно
Ц внутри самого здания была поставлена тюркская войлочная юрта, и при э
том я почти не снимал с себя множества одежд и меховых накидок. Несмотря н
а все это, порой по ночам моя щека примерзала к подушке.
Я своими глазами видел, как, страдая от ужасных морозов, трескалась земля
и раскалывались пополам могучие стволы старых деревьев.
В середине месяца саввала 309 года 4
4
февраля 922
погода начала меняться к лучшему. Стало теплее, лед на реке растаял
, и мы стали собирать все необходимое для дальнейшего путешествия. Мы куп
или тюркских верблюдов и кожаные лодки из верблюжьих шкур для переправ ч
ерез реки, протекающие по землям тюрков.
Мы сделали запас хлеба, проса и солонины на три месяца. Наши знакомые в гор
оде посоветовали нам, в какой именно одежде лучше всего отправляться в с
толь дальнюю дорогу. Предстоящие трудности и лишения были описаны нам в
столь мрачных красках, что мы поначалу посчитали их несколько преувелич
енными. Тем не менее, когда мы столкнулись с этими трудностями наяву, оказ
алось, что рассказчики, скорее, преуменьшили грозившие нам опасности.
Оделись мы следующим образом: на каждом был теплый кафтан, поверх него ко
жаная куртка, поверх нее тулуп, а сверху еще накидка-бурка. На головах у на
с были войлочные шлемы, полностью закрывавшие лицо. В этом теплом забрал
е имелась лишь узкая щель для глаз. На нас было также надето теплое белье и
кожаные штаны. На ногах поверх войлочных туфель были прочные кожаные са
поги. Сев в таком облачении на верблюда, человек уже не мог пошевелиться, п
оскольку его движения сковывало многослойное одеяние.
Знаток права, учитель богословия и некоторые из придворных, присоединив
шиеся к каравану в Багдаде, отказались принимать дальнейшее участие в по
сольстве, испытывая страх перед путешествием по новым, неведомым землям
. Таким образом, в дальнейший путь отправились лишь я, посол царя Сакалибы
, его зять и двое придворных Ц Такин и Барс
По ходу повествования Ибн
Фадлан многократно упоминает сопровождавших его в пути людей. При этом в
сякий раз их количество оказывается у него разным. Ни общая численность
участников посольства, ни состав каравана не являются у него величинами
постоянными. Для нас так и остается неясным, происходит ли подобная нето
чность из того, что читатель должен быть знаком с принципами организации
и численностью подобного каравана, либо объяснения неожиданных измене
ний количества сопровождавших посланника придворных давались в утраче
нных фрагментах текста. Нельзя забывать и о возможном влиянии некоторых
социальных факторов. Например, Ибн Фадлан на протяжении всего текста упо
минает, что его в качестве посланника сопровождают всего несколько чело
век, в то время как на самом деле в караване было по меньшей мере около ста
человек и, соответственно, вдвое больше лошадей и верблюдов. При этом Ибн
Фадлан не считает (в буквальном смысле слова) рабов, слуг, охранников и про
чих сопровождающих невысокого ранга. Ц Здесь и далее прим. автора.

.
Караван был собран и готов к отправлению. В качестве проводника мы нанял
и одного из местных жителей по имени Клавус. Вверив нашу судьбу Всемогущ
ему и Всемилостивейшему Богу, мы выступили в путь из города Гурганийи в п
онедельник, третий день месяца дулькады 309 года 5
5
3 марта 922
.
Вечером того же дня мы остановились в поселении, называемом Замган: это, м
ожно сказать, врата в земли тюрков. На следующее утро с рассветом мы напра
вились в Гит. В тех местах снега было еще настолько много, что верблюды про
валивались в него по колено. По этой причине мы были вынуждены задержать
ся в Гите на два дня.
Наш дальнейший путь пролегал напрямую через пустынные, безлюдные земли
тюрков. Порой нам за несколько дней не встречалось ни единого путника в э
той степи, голой и ровной, как стол. Десять дней мы пробирались вперед, стр
адая от мороза и непрерывных снежных буранов, по сравнению с которыми хо
лодная зима в Хорезме казалась летним днем. Все прежние трудности и неуд
обства были забыты, и порой мы впадали в такое уныние, что подумывали даже
развернуть караван и возвратиться назад.
В один из этих дней, когда было особенно холодно и ветрено, Такин подъехал
ко мне в сопровождении одного из тюрков, с которым он вел разговор на тюрк
ском наречии. Смеясь, Такин повернулся ко мне и сказал:
Ц Этот тюрк говорит: «Чего хочет от нас наш Господь? Он же явно вознамери
лся убить нас всех такой стужей. Если бы мы знали, чего он от нас хочет, мы не
пременно сделали бы это для него, лишь бы не мерзнуть».
На это я ответил:
Ц Передай ему, что он хочет только одного Ц чтобы ты сказал: «Нет бога кр
оме Аллаха».
Тюрк рассмеялся и сказал:
Ц Знай я об этом раньше, я бы повторял эти слова без устали.
Вскоре караван вошел в большой лес, где не было недостатка в сухих дровах
и где, укрывшись от бурана, мы и остановились на ночлег. Погонщики развели
костры, мы согрелись, сняли с себя теплую одежду и смогли наконец просуши
ть ее.
Судя по всему , караван Ибн Фадлана попал в ра
йон , где погода была более благоприятной. По крайн
ей мере , далее в его тексте отсутствуют упоминани
я о слишком сильных морозах.
Мы вновь отправились в путь и ехали каждый день с полуночи до времени пос
леобеденной молитвы Ц причем начиная с полудня вплоть до остановки мы с
тарались по возможности ускорить продвижение каравана. Проведя в пути п
ятнадцать дней и ночей, мы наконец приблизились к высокой горе в окружен
ии огромных скал. Во многих местах из расщелин били прозрачные источники
, вода из которых собиралась в небольшие, но глубокие озера. Мы проследова
ли дальше, пока не оказались на землях, принадлежащих одному из тюркских
племен. Люди этого племени называют себя огузами.

ЖИЗНЬ И ОБЫЧАИ ОГУЗСКИХ ТЮР
КОВ

Огузы Ц кочевники и живут в домах из войлока. Некоторое время они остают
ся на одном месте, а затем снова отправляются в путь. Их жилища беспорядоч
но разбросаны по степи в соответствии с кочевым обычаем. Жизнь их полна л
ишений и трудностей, и влачат они свое земное существование беспорядочн
о и бессмысленно, словно сбившиеся с караванной тропы ослы. Никакая рели
гия не связывает их с Богом. Они никогда не молятся, но при этом своих вожд
ей награждают званиями, подобающими лишь Аллаху. Так, когда кому-либо из н
их требуется совет в каком-то деле, он обращается к вождю со словами: «О Вс
емогущий, как мне поступить в том или другом случае?»
Все свои дела и поступки они совершают, посоветовавшись лишь между собой
. Я, впрочем, не раз слышал, как они повторяют священные слова: «Нет бога, кро
ме Аллаха, и Мухаммад Ц пророк его», но говорили они это лишь для того, что
бы в какой-то мере приблизить себя к мусульманам, быть может, расположить
нас к себе, а не потому, что верили в сказанное.
Правителя тюрков-огузов зовут Ябгу. Это своего рода имя-титул, и любой че
ловек, который становится правителем этого племени, носит это имя до тех
пор, пока находится у власти. Его помощник всегда носит имя-титул Кударки
н, и так именуется второй человек племени, вне зависимости от того, кто явл
яется вождем в настоящее время.
Огузы не совершают омовений ни после справления большой или малой нужды
, ни после совокупления, ни в других случаях, когда омовение предписано пр
авоверному мусульманину. Они вообще практически не пользуются водой, ос
обенно в зимнее время. Ни заезжим купцам, ни другим магометанам не следуе
т совершать омовение в их присутствии. Мыться можно лишь ночью, когда тюр
ки не видят этого. Заметив совершающего омовение, они начинают сердиться
и говорят: «Этот человек хочет наслать на нас порчу и для этого погружает
ся в воду». Застигнутому в момент омовения приходится откупаться от них
немалой суммой во избежание еще больших неприятностей.
Ни один магометанин не имеет права войти в земли тюрков до тех пор, пока кт
о-либо из огузов не согласится принять его в качестве гостя. Со своим хозя
ином чужестранец остается на все время пребывания в этих землях. В качес
тве подарков хозяину преподносится красивая одежда из страны ислама, а е
го супруге Ц перец, просо, изюм и орехи. Когда мусульманин приезжает к сто
йбищу своего хозяина, тот ставит для него шатер и приводит овцу, чтобы сам
мусульманин мог ее зарезать. Тюрки овец не режут, а забивают их до смерти у
дарами по голове. Огузские женщины никогда не закрывают лиц в присутстви
и мужчин Ц как своих соплеменников, так и чужестранцев. Не стремятся они
и к тому, чтобы как можно лучше прикрыть свое тело от взглядов посторонни
х.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30