Доктор Райе отложил письмо.
- Ну, и что вы думаете по этому поводу?
- А справлюсь ли я? Я хочу сказать - я ведь никогда не проходила специализации по заболеваниям грудной клетки.
- Не думаю, что это столь уж важно, иначе он обязательно упомянул бы об этом в своем письме. В любом случае, если вы напишете туда, хуже не будет.
- Очень хорошо. Если вы дадите мне адрес, то я немедленно напишу.
- Моя секретарь напечатает его для вас, - он ненадолго вышел из кабинета в приемную и вернулся с небольшим листочком, который Лесли тут же положила в сумочку.
- Не знаю даже как и благодарить вас.
Он улыбнулся.
- Я надеюсь, вам удастся получить эту работу.
В автобусе по пути домой Лесли принялась мысленно сочинять письмо, которое она собиралась написать. "Уважаемый доктор - или уважаемый герр доктор?" Она вынула из сумочки листок с адресом и взглянула на имя. Ее бросило в дрожь, а машинописные буквы начали сливаться и поплыли перед глазами, а потом каждая из них снова заняла свое место, чтобы из них сложилось имя того, человека, на которого она возлагала такие надежды, связанные с дальнейшим лечением Бобби.
Филип Редвуд! И почему только по иронии судьбы изо всех врачей мира именно он оказался тем самым человеком, что стоял теперь во главе той самой клиники. И о том, чтобы обращаться к нему с просьбой о вакансии не могло быть никакой речи. До концо своих дней не забудет она те обидные реплики, что отпускал он по адресу женщин-врачей, и теперь Лесли была не менее удивлена тем, что доктор Райе посоветовал ей обратиться к нему. Ведь ему-то уж наверняка наверное было известно обо всех этих предубеждениях Редвуда? С тяжелым сердцем она снова сложила отпечатанный на машинке листок и сунула его обратно в сумку.
Когда Марта узнала об отказе Лесли написать Филипу Редвуду, она пришла в ужас.
- Я уверена, что он не откажет тебе только из-за того что ты женщина. Ведь те его слова были сказаны несколько лет назад - да еще к тому же он был зол на жену!
- Она к этому не имела никакого отношения. Не может быть, чтобы ты забыла, что разговор шел о тебе!
- Он был удручен тем, что больной умер, и винил во всем меня, - тихо сказала Марта. - Возможно он и был прав тогда. С тех самых пор мне так и не удалось отделаться от чувства вины. Но все мы небезгрешны - даже врачи.
- Принимая во внимание и то, что потом он еще пытался способствовать твоему увольнению из этой больницы...
- Филип Редвуд не имел к этому никакого отношения. Это все сэр Лайонель. Но в любом случае, попечительский совет не согласился с ним, и я осталась на своем месте. Так что не поднимай шума из-за ничего.
- Как ты можешь так спокойно говорить об этом? - изумленно воскликнула Лесли.
Марта улыбнулась.
- Прошу извинить меня за банальность - но время лучший лекарь. А теперь послушайся моего совета и напиши Филипу Редвуду письмо.
- Это пустая трата времени. Стоит ему лишь узнать, кто я такая, и он прогонит меня взашей.
- Ты что, думаешь он запомнил тебя?
- Ничего я не думаю. Я хотела сказать, что я женщина.
- Ну знаешь ли, Лесли! - Марта не смогла скрыть своего раздражения. Я уверена, что ты все очень сильно преувеличиваешь.
- Ничего я не преувеличиваю.
- Но в таком случае хотя бы попытай счастья. И ради всего святого, девочка, подумай о Бобби!
Тяжело вздохнув, Лесли подошла к письменному столу и села за него. В своем письме она кратко описала свою квалификацию, и прибавив к этому еще небольшое послание, обращенное лично к Филипу Редвуду, поставила под ним свою подпись: "Лесли Форрест".
Затем, не давая себе времени на то, чтобы передумать, она вложила свое письмо в конверт, и надев пальто, поспешила на выйти на улицу.
"Ну вот и все, дело сделано, - подумала она, опуская свой конверт в почтовый ящик. - Могу представить себе, что он мне отпишет в ответ!"
* * *
Но к большому удивлению Лесли ответное письмо Филипа Редвуда было теплым и очень дружелюбным.
"Я уверен, вы понимаете, - писал он, - что это работа не из легких. Но если вы и в самом деле согласны на эту вакансию, то я был бы очень признателен вам, если бы вы смогли как можно скорее приехать сюда. Возможно, будет лучше, если вы телеграммой заранее известите меня о дате своего приезда.
Кстати, вам не стоит беспокоиться о вашем племяннике; здесь для него будут созданы все условия. Наша экономка будет только рада взять его под свою опеку, пока он не окрепнет настолько, чтобы посещать школу в деревне."
От охватившего ее восторга, Лесли была не в состоянии выговорить ни слова.
- Ты оказалась права! - воскликнула она наконец, протягивая письмо Марте. - Теперь мне остается надеяться лишь на то, что в нашей больнице согласятся прервать контракт со мной.
- Если ты объяснишь им все о Бобби, то я уверена, они не станут возражать.
И снова Марта оказалась права, и уже к концу месяца Лессли была готова отправится в Швейцарию. Тод не стал препятствовать ей в этом, дав согласие на то, чтобы его сын выехал из страны, и даже прислал чек на пятьдесят фунтов.
- Этого хватит только на билет, - писал он в письме, - но это все, что я могу дать. Я потерял свою прежнюю работу, и теперь пытаюсь начать собственное дело.
- И флаг ему в руки, - заметила Пат. Она пришла, чтобы попрощаться с Лесли и теперь сидела в спальне, угрюмо глядя на чемоданы. - А здесь станет так скучно без тебя...
- Но я же уезжаю не на веки вечные. К тому же ты всегда сможешь приехать туда в отпуск, - ответила Лесли. - И если уж об этом зашел разговор, то судя по тому как ты выглядишь последнее время, тебе необходимо отдохнуть.
- Точно.
- Ну тогда почему бы тебе не приехать на пару недель в Аросу?
- А действительно, почему бы и нет? Я подумаю, и обязательно сообщу тебе об этом.
- Так не забудь. После нескольких месяцев там, мне наверняка захочется оказаться в женской компании, чтобы не было уж слишком тоскливо!
Хоть Лесли и говорила тогда в шутку, более серьзено она задумалась об этом вечером того же дня, уже лежа в постели. Должно быть Дебора Редвуд будет единственной, кроме нее, англичанкой во всей клиннике, и Лесли даже не допускала мысли о том, чтобы наладить хотя бы некоторое подобие дружеских отношений с той невозмутимой, своенравной девицей, с которой ей довелось познакомиться шесть лет назад. Она не могла себе представить, каким образом Дебора согласилась жить там, где веселая курортная жизнь и развлечения бывали доступны лишь на протяжении каких-нибудь трех месяцев в году. И вот так, все еще думая о красавице-жене Филипа Редвуда, она заснула, твердо решив для себя, что по крайней мере у нее, почти все свободное от сна время будет занято работой.
На следующий день рано утром они с Бобби вылетели в Цюрих. Полет прошел нормально, без приключений, хотя затем им пришлось мчаться на вокзал, находившийся на другом конце города, чтобы успеть на поезд, на котором предстояло добраться до Кура*, станции у подножия Альп, откуда брали свое начало дороги, ведущие ко множеству лыжных курортов, находившихся высоко в горах.
В Куре они пересели на другой поезд, который повез их еще дальше в Альпы, и по мере того, как пути пролегали все выше и выше в горах, зеленая растительность продолжала исчезать под покрывавшим землю и становящимся все глубже покровом снега. Проложенная здесь железная дорога казалась чудом инженерной мысли, и в тех местах, где не представлялось возможным проложить пути через вершины, в горах были проделаны длинные туннели. Поезд жался к горному склону, и с левой стороны в окно вагона были видны лишь отвесные каменные стены, поднимавшиеся высоко к небу, в то время как за противоположным окном открывался вид на глубокую пропасть.
Когда они прибыли наконец в Аросу, на землю уже начинали спускаться сумерки. Пассажиры высыпали из поезда, и веселая разноголосица звонко отдавалась эхом в морозном воздухе. За станцией стояли ряды выкрашенных в яркие цвета саней, и лошади, фыркая, потряхивали гривами, отчего колокольчики на сбруе начинали мелодично звенеть.
Лесли выжидающе огляделась по сторонам. Она заранее послала мистеру Редвуду телеграмму, указав в ней время своего приезда, и теперь размышляла над тем, поручал ли он кому-либо встретить ее. Толпы туристов на платформе быстро поредели, и очень скоро они с Бобби остались здесь в полном одиночестве, стоя рядом с локомотивом, готовящимся вот-вот пуститься в обратный путь, в Кур.
- А чего мы ждем? - спросил Бобби. - Я замерз. - Он притоптывал ногами на снегу, и Лесли посмотрела на его раскрасневшееся от холода лицо.
- Я думала, что нас здесь кто-нибудь встретит. Мы подождем еще немного, и если никто так и не придет, то тогда сами сядем в сани и поедем в клинику.
К тому времени уже совсем стемнело, и в деревне зажглись фонари; у каждого домика был свой фонарь, и издалека она казались светлячками, взбирающимися вверх по склону. На небольшой площади перед станцией был припаркован небольшой автофургон, и Лесли подошла поближе, чтобы заглянуть внутрь. В машине никого не было, но на полу она заметила сложенные носилки. Это наверняка больничная машина, но только куда запропастился водитель?
- Потопчись немного, Бобби, только не стой на месте. Так ты быстрее согреешься. А я пойду поищу водителя.
Она повернула обратно к станции, пригибаясь под порывами ледяного ветра и при входе на платформу столкнулась с крепкого телосложения человеком, оттуда выходящим.
- Извините, - заикаясь проговорила Лесли. - Я нечаянно.
- На поезд? Тогда schnell, schnell! 1) Он скоро уходит.
- Нет, я не на поезд. Я только что приехала сюда на нем. - Она оглянулась на стоящую на площади машину, а затем снова обратилась к собеседнику. - А вы случайно не знаете, эта машина не из клиники?
_______________________________
1) Быстро, быстро (нем.). (Здесь и далее примеч. перев.)
- Из клиники.
- А водителя вы случайно не видели?
- Это я.
- Слава богу! А то мы с племянником прождали вас здесь целую вечность.
- Liebe Gott, 1) так это вы и есть доктор Форрест?
- Да, это я.
Вне всякого сомнения шофер был крайне удивлен этим обстоятельством, но он не произнес ни слова все то время, пока вел своих пассажиров к машине, а потом еще помог им расположиться на заднем сидении. Затем он занял место за рулем, звякнули цепи, и автомобиль покатился по узкой деревенской улочке. Вся дорога была занесена снегом, кое-где встречались ледяные бугорки, выступавшие из-под снега на манер небольших холмиков, и наезжая на них колесами, машина угрожающе кренилась набок. Было слишком темно, чтобы разобрать что-нибудь за окном, хотя бегущая впереди дорожка от падающего на снег света фар подсказывала, когда лучше свернуть немного в сторону. Шедшая в гору улица закончилась, и автомобиль выехал на плато, где дорога поворачивала налево, и откуда Лесли становился виден большой отель, название которого яврко сверкало огнями в темноте.
- Вон там находится каток и малышовые спуски, - бросил через плечо водитель.
- Вы имеете в виду, для детей, да?
Он рассмеялся в ответ.
- Ach, нет, для новичков, которые не умеют толком стоять на лыжах!
Машина въехала под деревянную арку, на которой была выведена надпись в одно слово: "КЛИНИКА". Лесли нервно стиснула зубы, беспокоясь за собственную безопасность, заметив, что подъездная дорога шла дальше под уклон, но водитель как ни в чем не бывало продолжал все так же быстро вести машину, и вскоре затормозил перед ступеньками крыльца.
- Идите в дом, фройляйн доктор. Я позабочусь о вашем багаже.
Держа Бобби за руку, Лесли вошла в холл, и еще не успела как следует оглядеться, стоя на белых ступеньках белой лестницы, в окружении белых стен и яркого света, как к ней вышла медсестра.
- Guten abend.2)
- Sprechen Sie Englisch? 3) - запинаясь, Лесли с трудом подбирала слова.
- Bestimmt! 4) - улыбнулась ей медсестра. - И вы хотели бы видеть...?
- Мистера Редвуда. - Тут Бобби закашлялся, и медсестра, взглянув на него, улыбнулась.
- Ach so? Fursie junge? Fa. Fa. 5)
___________________________
1) Боже мой (нем.).
2) Добрый вечер (нем.).
3) Вы говорите по-английски? (нем.)
4) Определенно (нем).
5) Вот как? Для тебя, мальчик? (нем.).
Она подошла к небольшому столику и нажала кнопку звонка. Через мгновение в комнату вошла еще одна медсестра, после чего последовал быстрый диалог по-немецки, из которого Лесли, чье знание языка было очень ограничено, совсем ничего не поняла. Кончилось все тем, что вторая медсестра, взяла Бобби за руку, собираясь его увести его с собой.
- Куда вы его ведете?
- В badzimmer 1). Но не беспокойтесь, вы еще сможете увидеться с ним до того, как он ляжет спать.
- Но это должно быть какая-то ошибка, - быстро проговорила Лесли. Бобби не пациент. Он мой племянник. А я доктор Форрест.
Медсестры в замешательстве переглянулись между собой. Затем одна из них, старшая по возрасту, выступила вперед.
- Entschuldigen Sie mir bitte. 2) Мы действительно ошиблись. Я немедленно провожу вас к герр Редвуду - он вас ждет. Может быть мальчику лучше остаться здесь? Сестра Гретхен даст ему теплого молока.
- Большое вам спасибо, это очень любезно с вашей стороны. Нагнувшись, Лесли поцеловала Бобби. - Я скоро вернусь, дорогой.
Выпрямившись, она поспешила вслед за медсестрой, которая тем временем уже успела дойти до половины коридора, в самом конце которого они поднялись вверх еще на один пролет, и открыв дверь, оказались в апартаментах Редвуда. Отделка и украшение помещений здесь, как и во всей клиннике, было неброским и ненавязчивым, но только по сравнению с английским домом, мебели здесь было меньше.
Медсестра сделал ей знак подождать.
- Я скажу герр доктору, что вы здесь.
Она куда-то ушла, а Лесли подошла к окну и раздвинула портьеры. На улицее царила непроглядная тьма, и блики, отбрасываемые на стекло светом ламп не позволяли ничего разглядеть в такой темноте. Тогда Лесли снова задвинула шторы, и обернулась, чтобы оглядеться в комнате, при этом неловко роняя перчатки. Она наклонилась, чтобы поднять их с пола, и вновь выпрямилась, оказываясь лицом к лицу с самим Филипом Редвудом.
Эти годы совсем не изменили его, если не считать седины, появившейся у висков. Он по-прежнему оставался высок и темноволос, таким, каким она запомнила его, и глаза его были все того же чистого серого цвета, и как будто даже загар на лице был в точности таким же, как тогда, несколько лет назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36