- Вся трудность в том, что мое объяснение - которое до сих пор я считал наиболее логичным - больше мне таковым не кажется.
Не вполне понимая, что именно имеет в виду Рэдвуд, Лесли продолжала озадаченно глядеть на него, и, почувствовав это, он покорно вздохнул.
- Брак - это нечто большее, чем просто обоюдное желание двоих людей жить вместе. Он также включает в себя множество других вещей - того, что человеку бывает трудно даже просто осознать сразу. После того, как я решительно не согласился с теми дурацкими идеями, соответствовавшими представлениям моей жены о нашей последующей семейной жизни, ко мне приехал сам сэр Лайонель - ее отец. Он полностью разделял мои взгляды и фактически был согласен с моей точкой зрения, но Дебора была его дочерью, и больше всего его одолевали страхи касательно того, что станется в дальнейшем с ней, если я подам на развод.
- Какие такие страхи? - допытывалась Лесли.
- О том, чем Дебора станет заниматься, если я предоставлю ей полную свободу выбора. Она тупа и упряма, - равнодушно продолжал он, - и к тому же совершенно не умеет разбираться в людях. Ее привлекает мужское общество. Сложите воедино все эти факты, и вам станет ясно, почему сэр Лайонель так опасался за нее.
- Но судя по тому, что замуж-то она вышла именно за вас, что-то не похоже на то, что она так уже совсем не разбирается в людях! - не сдержавшись, выпалила Лесли.
- Она вышла за меня замуж, потому что у меня была репутация неприступного жениха, - возразил Редвуд. - А избалованные молодые девушки не любят довольствоваться малым, они хотят всего и сразу. К тому же сэр Лайонель был убежден, что нам с Деборой все-таки еще помиримся. Он был уверен, что если я не дам ей развода, она снова вернется ко мне. Я со своей стороны постарался доказать ему, что наш брак уже не сохранить - что от этого все равно не будет никакого прока - но он отказался верить в это. Он попросил меня не разводиться с ней так долго, как это только окажется возможным... говорил еще, что единственный стабильный фактов в ее жизни это я и что я не должен бросать ее.
- И вы согласились?
- Да. Я сказал, что не стану брать развода по крайней мере до тех пор, пока по-настоящему не полюблю другую женщину. - Сказав это, Филип Редвуд взглянул на Лесли. - Вы считаете, что я тогда был не прав? Не бойтесь сказать мне об этом.
- Я не думаю, что кто бы то ни было наделен правом распоряжаться судьбой другого человека. Или вторгаться в чужую личную жизнь. И если только человеком в данном случае не движут религиозные причины, то препятствовать чьему-либо разводу просто подло.
- Я так не считаю. Уйдя от меня, она в первый же год дважды просила о разводе. Первый раз она собралась выйти замуж за американца из Техаса, у которого до нее уже было четыре жены, а второй раз у нее в женихах ходил двадцатилетний мальчик. В прошлом году она тоже собиралась замуж за какого-то плясуна-балеруна, но только он нашел себе еще кого-то и скрылся с новой пассией в неизвестном направлении, прежде, чем я успел вынести свое решение!
- Я понимаю, что вы имеете в виду, - сухо проговорила Лесли, - но все же я не уверена, что у кого бы то ни было есть право единолично решать будущее другого человека.
- Вот это-то я теперь и сам начинаю понимать, - сказал он. - У меня не было права препятствовать Деборе выходить замуж за на ее собственное усмотрение, за кого ей заблагорассудится - даже если она и ушла бы от них сразу же после церемонии!
- Так в чем тогда ваша проблема?
- Меня мучает советь, - и заметив, как Лесли озадачена его словами, он горько усмехнулся. - Не думайте, я изменил свое мнение, вовсе не потому что якобы признал его ошибочным. Я его изменил, потому что меня это вполне устраивает. Я тоже хочу быть свободным человеком. - Он сделал шаг вперед, ее навстречу, и при лунном свете его фигура казалась еще более темной и высокой. - Черт возьми, что же это получается, доктор Лесли Форрест? Зачем вы появились здесь и положили конец моим иллюзиям?
Дрожа от неведомого чувства, анализировать которое она даже и не пыталась, Лесли попятилась назад.
- Но почему? Что я такого сделала?
- А потому что вы заставили меня верить в то, что любить хоть кого-нибудь - даже если постоянно ссориться при этом - в сто раз лучше, чем вообще никого не любить. И стоило мне только осознать это, как я снова стал нормальным, живым человеком. Я понял, что согласился поступить так, как предложил мне сиэр Лайонель, только потому что пытался любыми путями избежать скандала, который наверняка последовал бы за разводом - я не хотел того, чтобы мое имя затаскали бы по газетным полосам. Вот почему я так строго судил ее поступки.
- По крайней мере вы самому себе признались в этом!
- Но только лучше мне от этого не стало.
- Вы слишком несправедливы к себе, - запротестовала Лесли. - Вы поступали так как поступали, потому что были уверены, что тем самым защищаете свою жену. Я знаю, что вы станете мне сейчас говорить, что никогда не приняли бы ее обратно, но возможно где-то в глубине души вы все-таки надеялись, что в конце концов она все же вернется к вам.
- Никогда! У меня никогда ни такой надежды, ни подобного желания. После того как она ушла, у меня было очень много времени, на то, чтобы разобраться в себе и в своих чувствах к ней, и я уверяю вас, что это не было любовью. Вобщем-то теперь я знаю, что никогда не любил ее - ту Дебору, которой она была в реальной жизни. Я женился на девушке, которой на самом деле не существует. Она жила только в моем воображении. Дебора же просто внешне походила на мой идеал. Но вот эмоционально и духовно мы находились с ней на разных полючах. - Он широко развел руками. - Он теперь все кончено. Я хочу забыть этот кошмар. Я должен начать новую жизнь; наверстать упущенное время.
- Я так рада за вас, Филип, - искренне одобрила Лесли, и тут же испуганно замолчала. Отчего же, черт возьми, она вдруг решила назвать его по имени? - Извините, мистер Редвуд, ваше имя вырвалось у меня нечаянно, я оговорилась.
- И слава богу. А то мне уже порядком надоело называть вас "доктор Форрест". "Лесли" - гораздо лучше. - Он улыбнулся. - Не смотрите на меня с таким испугом. Или может быть вы тоже никак не можете позабыть о своем прошлом?
- О моем прошлом? - изумленно переспросила она.
- Да. Ваш былой опыт работы медсестрой, похоже, до сих пор не дает вам выйти за узкие рамки привычного "да, доктор, нет, доктор. - Внезапно он взял ее за подбородок и заглянул в лицо. - Но ведь теперь ты тоже врач, и нет никакой нужды в подобных формальностях - если, конечно, ты сама не будешь на них настаивать.
- Нет, конечно, - ответила Лесли, густо краснея.
- Ты смущена? - снова тихо спросил он. - Разве ты не догадывалсь, что с тех самых пор как ты появилась здесь, все мои мысли были только о тебе?
Она отрицательно покачала головой, стараясь не глядеть на него, и тогда он снова заглянул ей в лицо. - Лесли, посмотри же на меня.
Лесли зачаровано глядела на него, и на этот раз в его взгляде уже не было неуверенности, никакой ошибки быть не могло, но прежде, чем кто-нибудь из них успел сказать что-либо, ночную тишину нарушил рев мотора. Это был такой оглушительный, стремительный звук, что они тут же поспешили подойти к ограждению, чтобы, взглянуть оттуда на подъездную дорогу, ведущую к клиннике.
- Кому, черт возьми, могло понадобиться наносить визиты в клинику среди ночи? - недоуменно проговорил Филип Редвуд.
- Может быть это какой-нибудь несчастный случай.
- В деревне есть небольшая местная больница, а если случается что-либо серьезное, то таких пациентов сразу же отправляют в Кур - если только нет заносов на дорогах. - Он собрался отправиться в обратный путь. Будет лучше, если мы сейчас спустимся туда и сами во всем разберемся. Подойдя к Лесли, он взял ее за руку. - А позднее мы продолжим наш разговор с того самого места, где сейчас остановились.
Они поспешили вниз, к клинике, и выйдя из-за последнего поворота, увидели, что машина уже стояла у ярко освещенного главного входа. Пока они подходили поближе, задняя дверца автомобиля открылась и из нее вышел высокий блондин, державший на руках безвольное тело женщины. Аксель Юертью и медсестра уже сбежали по ступенькам крыльца, чтобы помочь ему. Но когда раздался хруст снега под ногами Редвуда, незнакомец обернулся в их сторону.
И только тогда у Редвуда впервые появилась возможность взглянуть на молодую темноволосую женщину, которая была без сознания. У него перехватило дыхание, и у Лесли, стоявшей рядом появилось такое ощущение, как будто время повернуло вспять, и она снова почувствовала себя медсестрой-практиканткой в отдельной палате больницы Святой Катерины.
- Дебора, - выдохнул Редвуд. - Этого не может быть!
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Заведенный в клинике порядок сработал четко, и уже очень скоро Дебора Редвуд лежала в небольшой палате, находившейся рядом с квартирой ее мужа. Редвуд и Аксель долгое время осматривали ее, а Лесли ждала в коридоре до тех пор, пока наконец ей навстречу не вышел Аксель. Он был один, и тогда она тут же поспешила подойти к нему.
- Ну, как она? Что-нибудь серьезное?
- Очень жаль, но так оно и есть, - каждый раз, переживая очередной стресс, Аксель начинал говорить, четко выговаривая каждое слово. - Мистер Редвуд еще не закончил осмотр. Он разбирается в этом больше моего. Я не могу спокойно смотреть на жену герр доктора, в то время как она так больна. Это один из тяжелейших случаев прогрессирующего туберкулеза, которые мне только приходилось встречать.
- Но это невозможно! - изумленно воскликнула Лесли. - Ведь ее скорее всего наверняка лечили?
Он лишь покачал головой в ответ и прислонился к стене, лицо его теперь казалось очень бледным.
- Ты заболел или просто устал? - спросила Лесли.
- Пищевое отравление, - отрывисто ответил он. - Я пробовал лечить сам себя, но от этого мне стало только хуже. - Он оттолкнулся от стены, и теперь стоял, нетвердо держась на ногах. - Мне еще надо поговорить с герр Каспером - тем человеком, который доставил сюда миссиз Редвуд. Он ее друг, - равнодушно пояснил он.
- Иди и ложись спать, - сказала Лесли. - Я сама с ним поговорю.
- Как это мило с твоей стороны. Огромное тебе спасибо.
Сказав это, Аксель, пошатываясь, направился к лифту, а Лесли вышла в приемный покой, по которому теперь нервно расхаживал тот молодой высокий блондин.
- Как она? - спросил он по-английски, говоря с явным акцентом. - Все плохо? Вы должны сказать мне правду.
Сохраняя на своем лице выражение безразличия, Лесли пересказала ему то, что сама только что узнала от Акселя, замечая, как он побледнел, поняв всю серьезность положения
- А она поправится? - осмелился наконец нерешительно поинтересоваться он.
- На этот вопрос вам может ответить только сам мистер Редвуд, и я совсем не уверена, что на данном этапе даже он сможет сказать вам что-то определенное.
Ее собеседник тихо пробормотал что-то по-немецки и продолжил мерить шагами комнату. По всему было видно, что несмотря на охватившее его волнение, он полон жизненных сил, и Лесли подумала о том, какой, должно быть, притягательностью он обладает для многих женщин. Для многих, но только не для меня, думала она. Его физическая сила была очевидна, и казалась ей чем-то... чем-то диким, как будто звериным. Иногда то, что не столь очевидно, оказывается гораздо действеннее... полумрак и страстное признание... Она заставила себя заговорить.
- Где находилась миссиз Редвуд?
- В отеле "Палас" в Сен-Моритце. Я работаю там инструктором по лыжам. Мы сегодня совершили довольно приличный переход, но вот когда начали спускаться с Вайсхорна, она вдруг потеряла сознание. Вот поэтому я и привез ее сюда.
- Вы что, хотите сказать, что в своем теперешнем состоянии она еще каталась на лыжах?
- Каталась, конечно. Она никогда не говорила мне о том, что больна, понимаете. Все это были лишь мои догадки. Сегодня с утра я сказал ей, что собираюсь на Вайсхорн, и тогда она настояла на том, что пойдет туда вместе со мной.
- И у вас что, не было никакой возможности не брать ее с собой?
- Только оставшись дома самому - а мне просто необходимо вставать на лыжи. Этим я зарабатываю себе на жизнрь, и кроме того, на следующих Олимпийских Играх я буду участвовать в лыжных гонках в составе сборной Швейцарии. - Чувствуя неприязно со стороны Лесли, он в упор взглянул на нее, его живые голубые глаза зло сверкнули. - Я знаю, о чем вы сейчас думаете, но вы не правы! Я никогда не ставил себе целью охмурять женщин. Никогда! Но они сами не дают мне прохода, а сам я не могу намеренно избегать их. Уча людей стоять на дыжах, я зарабатываю себе на хлеб.
- Вам не стоит оправдываться передо мной, - сказала Лесли.
- Но ведь вы сердитесь. Это все потому что я привез Дебору сюда? - и перехватив на себе взгляд Лесли, он страстно продолжал: - А что еще, по-вашему, мне было делать? Я знаю, что она ушла от мужа, но он все еще с ней не развелся - и то что он врач, я тоже прекрасно знал! Мы были на полпути домой, возвращаясь с Вайсхорна, когда она вдруг упала у моих ног. Мне пришлось нести ее в Аросу на себе... на это ушло несколько часов. Я знал, что здесь находится клиника герр Редвуда, и поэтому... - Он всплеснул руками. - Я знаю, что вы думаете так же, как и многие другие в нашем отеле - но только вы все равно не правы.
- Пожалуйста, герр Каспер... Вам, право же не стоит оправдываться передо мной.
- Но мне уже надоели все эти сплетни. Если мое имя вдруг всплывет в связи с каким-нибудь скандалом, то меня исключат из олимпийской сборной. Поверьте мне, между мной и Деборой ничего не было. Мужчины всегда хотели ее, и в каждом случае она поступала так, как ей заблагорассудится. Она никак не могла поверить в то, что я не такой как они - что я не хочу овладеть ей - что я не люблю ее. Она просто одержимая, это я вам точно говорю; она очень любила кататься на лыжах и сходила по мне с ума, только потому что я чемпион.
В этом признании одновременно слышались гордость и разочарование, оттого, что ему пришлось оказаться в столь неприглядной ситуации, и Лесли невольно поймала себя на мысли о том, что она верит ему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36