Так-то вот, Стиви. Мы стали богаче на тридцать долларов. Негусто, но день только начинается. Слушай, а ведь их должно быть четверо. Подождем остальных? Заработаем еще немного, а?
— На сегодня хватит покойников. Кинь мне лопату.
— Да ты что? — возмутился Харви. — Собираешься весь день тут провести?
— Не бойся. Зароем бедолагу и поедем домой.
Они встали над могилой. Пес уже успокоился и стоял рядом с ними.
— Смотри! — озабоченно сказал Дрейк. — Видишь, на ноге?
Степан уже и сам заметил, что под красной тканью, которая обтягивала худую ногу покойника, проступало какое-то утолщение. Он спустился вниз и ножом разрезал штанину комбинезона. Там оказался запечатанный пакет, привязанный к голени.
— Что там, Стиви? Деньги?
— Непохоже.
Степан сломал печать, разорвал пакет и извлек сложенный листок, на котором было только несколько строчек.
— "Польди! Склон той горы в марте был чист от снега, и оттуда все вершины Трезубца были видны как одна. Начинайте рыть на песчаной косе. Удачи. Кинг", — прочитал он вслух.
— Так вот что они искали… Теперь все понятно, — заявил Дрейк. — Бедняга был простым курьером. И напоролся на простых грабителей. Они забрали все, что можно продать за деньги. И не нашли самого главного. Эта записка дорого стоит.
— Ты уверен?
— А ты еще сомневаешься? Видишь, как он запрятал ее! Здесь наверняка написано о золоте. Теперь мы с тобой разбогатеем, Стивен! — Дрейк приложил руку к груди и поклонился покойнику. — Спасибо тебе, благородный незнакомец! Спасибо и тебе, мудрый пес! Я готов кормить тебя свежим мясом до конца своих… нет, твоих дней!
Пес, услышав такое обещание, завилял хвостом.
— Смотри, даже собаке все ясно, а ты еще сомневаешься! — засмеялся Дрейк. — Вылезай. Предадим прах земле и займемся более приятным делом! Нам с тобой остается только выйти на Трезубец — и золото наше!
— Здесь нет ни слова о золоте.
— Еще бы! Об этом не пишут на бумаге! "Начинайте рыть… " Ты знаешь еще какую-нибудь вещь, которую можно спрятать на песчаной косе в таком месте, как хребет Трезубец?
— Ты предлагаешь свернуть?
— Соблазн велик. — Дрейк покачал головой. — Да только мы же подрядились довести профессора до Семи Озер. Вот когда закончим с ним, тогда и свернем к Трезубцу. Это же совсем близко.
Они засыпали могилу и аккуратно притоптали землю. Выложили крест из стреляных гильз, втыкая их почти до самого донышка, а в изголовье приладили валун.
Поднявшись на холм, они оглянулись. Койоты уже вернулись к убитой лошади, а над двумя трупами перепархивали несколько ворон.
Пара осиротевших коней осталась возле могилы.
— Жалко, что мы не берем чужого, — сказал Дрейк. — Интересно, долго они будут так стоять?
— Пока койоты не прогонят.
Они поскакали к городу, и желтая собака, прихрамывая, трусила за ними.
Степан рассчитал, что достигнет Гарленда примерно на пару дней раньше, чем сюда прибудет экспедиция Фарбера. Потом они вместе отправятся в верховья Хампы, под изнуряющее солнце высокогорья. Понятно, что и Гончару, и Дрейку хотелось дождаться профессора под крышей приличной гостиницы. В Гарленде, как им удалось выяснить заранее, путешественникам предлагался богатый выбор мест, где можно было переночевать, пожить недельку-другую, и было даже место, которое молодым мужчинам непременно следовало посетить хотя бы раз. Они могли остановиться на постоялом дворе при железнодорожной станции, а могли и снять номер с удобствами в одном из городских отелей, небольших и скромных, но одинаково уютных.
Самая роскошная гостиница, "Одинокая Роза", стояла на окраине, окруженная тенистым садом. Из-за ее больших окон, затянутых плюшевыми портьерами, доносились звуки музыки и женский смех. Там царило веселье, но Степан и Дрейк хотели просто отдохнуть. Друзья миновали "Одинокую Розу" и остановились перед небольшим двухэтажным отелем "Приют ковбоя".
— Как тебе этот приют? — спросил Степан.
— Не очень. Посмотри, что творится под коновязью.
Вдоль длинной коновязи под навесом в изобилии валялись кучки конских яблок. Из-за распахнутых ворот конюшни доносилось ржание множества лошадей, перемешанное с отборной руганью. Видно, ковбои, нашедшие здесь приют, не могли поделить овес.
— Здесь нам будет слишком тесно, — решил Дрейк.
Они проехали дальше между низкими дощатыми домами и скоро остановились на городской площади. Каждое здание здесь было украшено вывеской, а то и сразу двумя. Салун, аптека, галантерея, седла и сбруя — и отель "Эрмитаж". У отеля стоял только один конь.
— Остановимся здесь, — сказал Степан.
— Может быть, посмотрим дальше? Найдем более спокойное место?
— Здесь, и только здесь.
Прежде чем подняться на крыльцо, Дрейк тщательно стряхнул щеткой дорожную пыль с одежды, а потом придирчиво проследил, чтобы и на Степане не осталось ни пылинки. Пока они приводили себя в порядок, из отеля вышел ковбой в высоких сапогах, громко бряцая шпорами. Он выплюнул черную жвачку и ухмыльнулся:
— Зря прихорашиваетесь. Тут все занято.
— И здесь тоже? Похоже, мы не вовремя, — огорчился Дрейк. — Что, в Гарленде проходит всеамериканский конгресс ботаников?
— Ботаников? Вроде того. Двигайте на постоялый двор у станции, там можно приткнуться на конюшне.
Ковбой враскачку прошел мимо них к своему жеребцу, широко расставляя негнущиеся ноги. Его шпоры звучали каждая по-своему, и тяжелые шаги сопровождались незамысловатой мелодией. Он взлетел в седло, так и не согнув ног. Жеребец злобно всхрапнул, вставая на дыбы, развернулся на месте и поскакал прочь.
— Видел? — спросил Дрейк. — У него калифорнийское седло. Точно такое, как у тех двоих с офицерскими "спрингфилдами". Эти ребята купили седла в одной и той же лавке. И манеры у них похожие.
— Наверно, поэтому ему и придется ночевать на конюшне, — спокойно ответил Степан. — А мы остановимся здесь.
— Что-то мне расхотелось задерживаться в этом городе. Слишком много ботаников с калифорнийскими седлами.
Харви Дрейк различал, наверно, сотни разновидностей седел, стремян и подпруг. Для Степана все эти тонкости были недоступны, как китайский язык. Зато он мог по нескольким фразам угадать, из какой местности его собеседник.
— Седла у них, может быть, и одинаковые. Но этот "ботаник" с Севера. Мичиган или Висконсин. А те двое были техасцами, — сказал он. — Не думаю, что это одна компания. В шайку обычно сбиваются земляки. Соседи или родственники.
— Это если шайка приличная. А бывают компании, куда стекается всякое отребье. — Дрейк выразительно указал пальцем на след смачного плевка возле крыльца.
— Бывают. Но нам нет дела до них. Нам только переночевать. А завтра запасемся продуктами и исчезнем отсюда.
— Знаешь, среди скал я сплю спокойнее, чем в гостинице. Лучше слушать песни койотов, чем прислушиваться к шагам в коридоре. Ненавижу шпоры.
— Мне почему-то кажется, что в коридорах отеля "Эрмитаж" шпор ты не услышишь, — усмехнулся Степан.
Он первым вошел в просторный холл, где с каждой стены смотрели рогатые головы оленей. Седая женщина в строгом платье проходила вдоль одной из стен, протирая тряпкой многочисленные фотографии. Она вопросительно посмотрела на вошедших.
— Добрый день, мэм. — Степан снял шляпу. — Могу я спросить, откуда взялось название вашего отеля?
— Не знаю. Тот, кто его придумал, уже умер. А в чем дело?
— В Европе есть дворец с таким названием. Говорят, это самый красивый дворец мира. Всегда мечтал его увидеть.
— Если вы хотите здесь остановиться, то у нас свободен только один двухместный номер, — сказала женщина, зайдя за стойку. Она раскрыла журнал и приготовила перо. — Зовите меня миссис Браун. Подъем в семь. Завтрак общий. В десять вечера двери закрываются.
— Прекрасно! — Степан подтолкнул Дрейка к стойке. — Запишите нас, пока я пристрою лошадей.
— Наши фамилии Паркер и Спенсер "Паркер", "спенсер" — популярные оружейные марки.

, — подумав, сказал Харви Дрейк. — Стивен Паркер и Харви Спенсер. Ветеринары.
— Вы легко найдете работу, — заметила хозяйка.

32. СЪЕЗД БОТАНИКОВ

Миссис Браун была женщиной строгой, как и подобает вдове офицера, и любое проявление беспорядка воспринимала как вылазку недобитого противника. Но зато она легко прощала человеческие слабости тем постояльцам, кто без напоминания вытирал ноги и не стряхивал пепел на пол. Она обнаружила, что под деревянным тротуаром, который окружал гостиницу, обосновался желтый молчаливый пес. Понаблюдав за ним, миссис Браун сделала соответствующие выводы. И наутро Степан и Харви, спустившись к завтраку, получили вдобавок к яичнице увесистую вываренную кость.
— Покормите свою собаку, джентльмены, — сухо пояснила миссис Браун.
— Это не наша собака, — сказал Дрейк.
— Меня не интересует, кто ее хозяин. Но пес пришел с вами. Он уже отогнал кур, и они теперь не будут гадить перед моим отелем. Мне все равно, кто его хозяин. Но если после кур он не возьмется за постояльцев, то пусть живет. А кормить его будете вы, потому что от меня он ничего не берет. Вам все понятно?
— Да, мэм.
Пес утащил кость под настил, и оттуда послышались звуки, похожие на работу камнедробилки. Сидя на корточках, Степан ждал, когда пес вылезет на свет, — хотел осмотреть его раны. Харви присел рядом.
— Я прикинул, чем нам придется обзавестись, — сказал он. — Прежде всего нужны сменные лошади для нас, для профессора и компании. Возьмем трех-четырех местных пони и полдюжины мулов, с ними не страшны никакие скалы.
— Займись лошадьми, а я наберу продуктов, — решил Степан.
— Купи табаку.
— Разве наш запас сигар уже кончился?
— Он никогда не кончится, — вздохнул Дрейк. — Но я, пожалуй, перейду на самокрутки.
Степан вытянул из кармана рубашки тонкую зеленоватую сигару и откусил кончик.
— Странно, — сказал он, нежно покрутив сигару между пальцами и проведя ею под носом. — Самокрутки… Значит, надо еще и бумагу купить?
— Бумага бесплатно прилагается к каждому кисету. Табак "Булл Дарем" за пять центов, не забудешь?
— Постараюсь ничего не напутать. — Степан улыбнулся. — Не помню уже, когда я покупал табак.
Пес выполз из-под дощатого настила, отряхнулся и принялся чесаться.
— Сиди здесь, — строго сказал ему Степан. — Никого не трогай. Мы скоро вернемся. Тебе ничего не надо в магазине?
— Купи ему керосину от блох, — посоветовал Дрейк. — Я эту породу знаю. Когда будем ночевать на снегу, он обязательно залезет к тебе под одеяло.
— На снегу?
— На высоте там всегда снег. Конечно, можно сделать крюк и обойти хребет по реке. Но ведь мы пойдем коротким путем, так?
— Так. — Степан кивнул.
Они разошлись в разные стороны. Дойдя до угла, Степан оглянулся. Пес растерянно вертел головой, глядя то на него, то на уходящего Дрейка.
— Сиди на месте, — повторил Степан, и пес залез обратно под настил.
В магазине Гончар внимательно изучил рекламные проспекты, приклеенные к стенам. Самые свежие из них были двухлетней давности. Тут же красовались новенькие, еще не пожелтевшие, довольно качественные портреты двоих грабителей, Фрэнка Джеймса и Боба Янгера. Правосудие обещало по тысяче долларов за каждого.
— А что слышно про Сэма Басса, Потрошителя? — поинтересовался Степан у продавца.
— У нас такого еще не было, сэр. И не будет. У нас потрошат только кур, и то по большим праздникам. Все настоящие бандиты давно перебрались в богатые края. В Колорадо или Монтану, где золотые шахты. А здесь им нечего делать.
Продавец продолжал сетовать на упадок, укладывая покупки Степана в большие бумажные пакеты, когда в лавку шумно вошли двое. Они явно не мылись еще в этом месяце, не брились с прошлого лета, а одежду не меняли вообще никогда, пока она сама не начинала отваливаться кусками с их могучих тел. Но длинные винтовки, висевшие поперек живота, выглядели гораздо лучше одежды.
— Чья это псина околачивается под крыльцом? — просипел тот, у которого кудрявая рыжая борода торчала впереди, как скотоотбойник у паровоза.
— Не знаю, сэр, — развел руками продавец.
— Она тебе всю торговлю испортит. Никто не подойдет к твоей лавке, когда возле нее околачивается бешеная собака.
— Как насчет того, чтобы ее прибить? — спросил второй. Его пепельная жидкая борода свисала вниз двумя слипшимися крыльями.
— Мне все равно, — сказал продавец. — Но как бы не объявился ее хозяин. Вы уверены, что она бешеная?
— Хозяин не объявится, — заявил рыжебородый. — А если объявится, пусть найдет меня. Я отдам ему шкуру, так и быть.
Степан рассчитался с продавцом и обеими руками подхватил два объемистых пакета, прижимая к груди. Продавец выскочил из-за прилавка и предупредительно открыл дверь.
Спускаясь по ступеням, Степан заметил желтого пса. Тот сидел в тени, высунув язык. Степан прошел мимо него не оглядываясь. Скоро он услышал, как заскрипела и хлопнула дверь магазина у него за спиной, а потом по крыльцу прогремели тяжелые сапоги.
Он шел спокойно и неторопливо, рассеянно поглядывая по сторонам. Тяжелые шаги сзади не приближались, но и не отставали. Степан остановился у аптеки и поставил оба пакета на перила резного заборчика. Придерживая их одной рукой, раскурил сигару. Краем глаза он видел, что оба бородача тоже остановились, с глупейшим любопытством всматриваясь в витрину с корсетами. Желтый пес пробежал рядом со Степаном и нырнул под высокий дощатый тротуар.
Беззаботно дымя сигарой, Степан снова подхватил свои пакеты и направился к гостинице.
Миссис Браун подметала крыльцо. Она опустила широкий веник в ведро с водой, брызнула на ступени и распрямилась, потирая поясницу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45