... Значит, по вашему получается , Толстенко навел убийц и ушел?
- А что ему ещё было делать? - удивился Комаровский. - Он свое уже получил. Ввел через обман хозяина бандитов в дом, для него это было достаточно.
- Правильно. Тогда зачем его самого пытались убить?
- Чтоб не было лишнего свидетеля!
- Чего - свидетеля?
- Да убийства Федора, Господи!
- Вот тут у нас и неувязка, Альфред Викторович... Бандиты или убивают всех, или не убивают никого. Жену Чуракова они связали, пытались изнасиловать, но сейчас всякий знает, какую маску не надень, как глаза человеку не завяжи , если он в сознание, то хоть тень примет от нападавших засечет. Они не собирались убивать Чуракова и его жену. Им, вы правильно сказали, нужны были деньги, ценности. И только этим Толстенко их соблазнил. И получается, что под эту сурдинку убил Чуракова именно сам Толстенко. А бандиты "мокрухи" испугались, она на них повисла, а потому и решили его ликвидировать, чтобы...
- Это никак невозможно! - твердо заявил Комаровский. - Во-первых, для такой цели у него был пистолет.
- Слишком шумное оружие для ночного времени в дачном поселке.
- Ерунда, там все друг на друга плевать хотели! Хоть гранаты кидай, никто не поможет, у каждого своя охрана! Ну, ладно. Убил Толстенко. Но нанести такой удар ножом в грудь здоровому Феде, у Толстенко бы, ну, никак не получилось бы! Федор был спортсмен, приехал - трезвый, слово даю! Этот дряхлый пень не успел бы своего тесака из кармана вынуть, как Федор его пришиб.
- Опять же есть деталь, достаточно любопытная... Федор Чураков убит метательным ножом. Специальным метательным ножом. Хотя он имеет двойное назначение, им можно орудовать в рукопашной схватке и обычным способом. Удобная вещь.
- Не для меня, - возразил Альфред Викторович. - И вы меня извините, но допустить, что Толстенко, подобно циркачу, метает ножи, я никак не могу! И вообще, поражение цели при метании ножа, это... Цирк. Или...
Афанасьев закончил за него.
- Да. Этот фокус красиво выглядит в кино. На практике убить человека наповал метнув в него нож, невероятно сложно, практически - невозможно. Эффект достигается при очень длительных постоянных тренировках и требуется достаточно большая сила для броска на поражение. Не по плечу задача для Толстенко. Но Чураков был убит именно таким способом.
- Да почему? С какой стати подобный вывод?! - недоверчиво спросил Комаровский.
- Потому, что тело убитого Чуракова перетащили из гостиной второго этажа - на кухню.
- Мне бы немного объяснений. - брюзгливо заметил Комаровский. - Мне за вашей логикой не поспеть.
- Картина предполагается такая. - терпеливо ответил Афанасьев. Толстенко с бандитами за спиной, проник через ворота. Потом уже на участке, не пользуясь домофоном, криком - вызвал Федора Чуракова и тот подошел к окну и открыл его. Толстенко метнул нож и уложил Чуракова на месте. Вошел в дом, где бандиты уже шарили по шкафам, пытались вскрыть сейф, Нина Дмитриевна продолжала прятаться в ванне и, чтоб замести свои следы Чураков перетащил тело Федора на кухню и закрыл окно. Бандиты обнаружили Нину Дмитриевну, на убийство они не были настроены и засунули её в подвал. Вот и все.
- Если исключить мою да и вашу уверенность, что метнуть нож с земли на второй этаж, да ещё с такой силой Толстенко не способен. Сколько бы не приводилось резонов.
- Вы правы. - кивнул Афанасьев. - Но этот нож приспособлен к метанию из арбалета.
- Арбалета?
- Да. Арбалет кроме стрелы может метать что угодно. Есть такие.
- Подождите, - напрягся Альфред Викторович . - Что-то у меня в голове мелькает, да не могу поймать...Но пусть так! Однако, если эти два вора, пусть уже не убийцы, увидели труп, почему они тут же не угробили Толстенко?
- Он сразу убежал. И потом, по мере развития событий, понял, что положение становится угрожающим, быть может заметил, что его готовятся ликвидировать, а отсюда и эта тыква, которую прострелили вместо его головы.
- Кто прострелил?
- Гном с Ружьем. Он отменный стрелок, за что и получил свою кличку.
- Нужно его найти! - возликовал Альфред Викторович. - Его и Зернова! Они расскажут все!
- Нет. Главного не расскажут. Потому, что скорее всего и не знают.
- Чего не знают?
- Имени Заказчика. Вот кто главный и самый опасный. Наводчики, убийцы - всего лишь инструменты в чужих руках. Одним платят, других ловят на иной соблазн, но дело закрыто тогда, когда палач накидывает петлю именно на шею Заказчика.
От последних слов подполковника Альфред Викторович передернулся.
- Ваша предполагаемая схема, Иван Петрович, страдает слабой доказуемостью! - заявил он безапелляционно, но Афанасьев не смутился.
- Как и всякая черновая схема. А потом она уточняется, обрастает свидетельствами очевидцев, деталями, обретает логическое построение и становится достаточно ясной, чтоб в ней и прокурор разобрался.
- Но вы же отловите в конечном счете Толстенко, Гнома с Ружьем и Зернова?
- На это нужно время. А наибольший эффект достигается при расследование по горячим следам, Альфред Викторович. Пока мы сейчас говорили, вы сказали, что у вас что-то замелькало в голове?
- Да. И сейчас вертится. Но не могу зацепить мысли.
- Вы заволновались, когда мы рассуждали об арбалете. Вернитесь к этому моменту. Арбалет это...
- Да... Это такое в виде ружья с луком...И если его положить в чехол, - Комаровский подпрыгнул в кресле. - То ведь по форме получится балалайка! Ну, да - балалайка! Я ещё тогда подумал, что это Толстенко с балалайкой ночью собаку прогуливает! Правильно же, черт возьми! Комаровский уже кричал так, что подполковник поморщился. - Теперь я вспомнил! Когда я эту балалайку пнул в реку, она булькнула и тут же потонула! Балалайка же деревянная и полая, не может так сразу потонуть, она плавать должна!
- Найдете это место на реке? - тут же спросил Афанасьев.
- Еще бы!
Афанасьев снял трубку телефона и через несколько секунд произнес.
- Коротков? Чтоб через полчаса у реки, на задах дачного поселка был водолаз, рыбачий невод и пара понятых. Быстренько.
Ответа он не дожидался, включил мотор и сдернул машину с места, но разгоряченный Альфред Викторович крикнул.
- А моя машина?! Остановите!
- Подвезут вас к машине, а здесь за ней присмотрят.
Афанасьев погнал автомобиль , не включая сирены, но в том милицейском оперативном режиме, при котором встречные поперечные разлетаются в обе стороны от прямой траектории полета.
Но, судя по всему, его подчиненный тоже были людьми шустрыми, потому что на берег реки, к указанному месту они прибыли почти одновременно "ауди" и два УАЗа.
Альфред Викторович без особых трудов нашел место своего последнего столкновения с Толстенко и подсохшая земля даже сохранила ещё его следы во всяком случае, в один из них Комаровский плотно уложил свой ботинок.
Рослый водолаз натягивал на голые плечи с помощью товарища желтый баллон акваланга и без всякого удовольствия смотрел на холодный поток - в прибрежных камышах ещё посверкивали льдинки.
Афанасьев спросил водолаза..
- Ты почему костюм не надеваешь, Игорь?
- Забыли в спешке. - буркнул водолаз. - Вы ж погнали, как на пожар. Может неводом зацепим?
- Раз забыл, лезь голым. - безо всякой пощады приказал Афанасьев и водолаз лишь осведомился с надеждой в голосе.
- Стакан будет?
- Будет. Балалайка - стакан. Пистолет - второй.
Альфред Викторович с изрядным сомнением глянул на речку - мало того, что она казалась студеной до нестерпимости, так ещё и мутной, так что шансов на успех было явно маловато.
Водолаз натянул ласты, поплевал в стекло маски, растер в ней слюну, надел, бормотнул.
- Жизнь наша бекова, нас любят, а нам некого!
И полез в воду. Через минуту было видно только мелькание желтого баллона, всплески воды из под ласт и бульканье пузырей - было неглубоко.
Двое рядовых милиционеров предусмотрительно принялись вытаскивать из машины сеть, стайка любопытных (уже набежали!) и понятых принялись обсуждать безнадежные действия водолаза.
Но то ли ему фантастически повезло, то ли он был профессионалом высшей пробы, то ли (решил Комаровский) - место было указано с предельной точностью, однако сеть ещё не растянули на земле, как водолаз вынырнул и в одной руке у него был чехол, напоминающий формой балалайку, а из другой торчал ствол черного пистолета.
Задом он вышел на берег, выбросил изо рта мундштук и сказал.
- Плевое дело. Один стакана и то не стоит.
- Пей для профилактики. - заметил Афанасьев, принял из рук водолаза находки и положил их на белую простынку, уже расстеленную на земле. Понятых, прошу подойти.
Кроме понятых подскочил юркий парень, поднес ко рту диктофон и тут же заговорил.
- Извлеченные на берег предметы представляют из себя. Первый пистолет ТТ, судя по первому предположению, производства времен войны, мокрый, оружие вороненое с потертостями. Второй предмет представляет из себя деревянный чехол, обтянутый искусственной кожей, по форме напоминающий чехол для музыкального инструмента типа балалайки. Производит впечатление недавнего изготовления... Скорее всего - иностранного.
Под этот текст второй парень, опять же в штатском, натянул на руки перчатки, и острожно вскрыл чехол.
Через плечо Афанасьева, Комаровский глянул на находку. Для него вид странного предмета мало что говорил, Альфред Викторович за всю жизнь, кажется ни разу не держал в руках ни одного предмета изготовленного для убийства - разве что столовые ножи и вилки, которые то же несут подобного рода функции. Но человек с диктофоном тут же словно пояснил для тупиц.
- При вскрытие упомянутого чехла, внутри был обнаружен арбалет ... Иностранного производства...Боевой арбалет ... Там же уложен оптический прицел.... Один метательный ножа и три специальные стрелы...
Осененный внезапным соображением, Альфред Викторович пододвинулся к Афанасьеву и прошептал ему на ухо.
- Иван Петрович, пистолет у Толстенко мог остаться со времен войны, или он его получил по своей высокой должности. Но арбалет, он же новый и, как я понимаю дорогой - ему его специально дали!
Афанасьев повернулся и позвал.
- Колосков! Отвези Комаровского на пикет ГАИ, у него там машина осталась. И возвращайся.
Вот в таком виде выразили Альфреду Викторовичу благодарность за его гражданское мужество! Но обижаться было не с руки, да и не ко времени. Комаровский понимал, что беседы с Афан-Шерифом ещё предстоят долгие и тяжкие, а потому безропотно поплелся к УАЗу.
"Мерседес" его, слава те Господи, стоял на месте, но для того, чтобы развернуться в обратном направлении, Комаровскому пришлось прокатиться километров пять к Москве и выполнить маневр в положенном месте. Когда он вновь начал набирать скорость, то приметил, что его обогнала "волга" с тонированными стеклами и поначалу он не обратил на это внимания.
Но потом, когда "волга" уже значительно оторвалась от него, он вдруг сообразил, что это его собственная машина, за рулем которой, следовало догадаться, сидел Ишаков.
Альфред Викторович не был гонщиком по натуре и в действиях на трассе предпочитал спокойный стиль равномерной и осторожной езды, который и позволил ему лет пятнадцать просидеть за рулем без особого крупных ДТП. Но это касалось езды на скромных отечественных автомобилях - до того иных у Комаровского и не было. Но когда человек оказывается за рулем "мерседеса", то участие свое в общем движение, он видит уже несколько в ином свете. Человек в "мерседесе" на отечественных дорогах не может позволять себе скромности, иначе его категорически не будут уважать и любой грязный грузовик ототрет в сторону, да ещё и подсигналит презрительно. А подобного Альфред Викторович снести не мог.
Он нажал на педаль акселератора, мотор мягко загудел, набирая обороты, и лента шоссе, словно взбесившись, бросилась под колеса машины.
Однако оказалось, что Ишаков тоже был любитель повышенных скоростей, так что Комаровскому удалось его достать только на самом повороте к дороге на дачные участки. Эта трасса была узкой, достаточно избитой и Комаровский пожалел ходовую часть СВОЕЙ машины, чего Ишаков практически не сделал, что тоже понятно.
Между Комаровским и "волгой" дистанции оказалась метров в семьдесят, когда начались кино-события, которые навсегда отложились в памяти Альфреда Викторовича.
Поначалу тяжелый трейлер без кузова - одна кабина над шасси торчит и труба дымит - обогнал его на очень высокой скорости, но после обгона вправо не прижался, а продолжал лететь по полосе встречного движения. Следом за ним промчался "джип - ниссан", который несколько заслонил перед глазами Комаровского общую картину, но все же он достаточно четко разглядел все, что произошло через несколько секунд.
Трейлер дотянулся до "волги", без сигнала пошел было на обгон, а затем чуть приотстал, вновь рванулся и правым концом бампера, как бычьим рогом, на полной скорости буквально вспорол левый бок "волги! За миг до этого маневра, "волга "вильнула в сторону, но избежать удара не смогла - на миг оторвалась от земли,. перевернулась, грохнулась на крышу за кюветом, но динамики полета ещё хватил на то, чтоб "волга" словно легкая игрушка, сделала словно несколько прыжков через капот-багажник. Двери её распахнулись и к тому моменту, когда она приземлилась - отлетели два колеса. Упала "волга" на крышу, отчего последняя тут же сплющилась.
Трейлер вильнул, поймал дорогу, не снижая скорости пошел дальше, а "джип" слегка притормозил, а потом так разогнался, что перед следующим поворотом обогнал трейлер.
Альфред Викторович ударил по тормозам. Ни секунды не рассуждая, он выскочил из "мерседеса", перепрыгнул через кювет и побежал к опрокинутой "волге", пугаясь только того, что слышал, как мотор его бывшей машины - ещё работает! А это означало, что электрооборудование находится под напряжением и, если разбит бензобак, то его взрыв неизбежен.
Но это был День мужества Альфреда Викторовича, он мог не рассуждать в это час, отважна ли его душа или труслива. Он подбежал к машине с правой стороны и пал животом на землю, пытаясь заглянуть в салон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32