Ничего это не дало. Конечно, Майлз Адлер имел зуб на Клио, но у него вроде бы алиби. Он пребывал в Мехико-Сити и там, по-моему, крепко пьянствовал.
– Кто-нибудь допрашивал его по возвращении?
– Я ему звонил, оставлял послание на автоответчике, но он не отозвался. Секретарша мне сообщила, в чем суть конфликта – его и покойной Клио. В каких-то крупных инвестициях в мексиканскую компанию.
– Секретарша – это Белл? – уточнила Фрэнсис.
– Кажется, да.
– Не притворяйся, что ты в этом не разобрался, Умник. И, конечно, ты нашел мотив?
– По крайней мере, ощутил его запах. Труп Клио еще не остыл, а он уже летел в самолете возобновлять переговоры, которые твоя нехорошая мачеха до этого пустила под откос.
Фрэнсис вспомнила свой разговор с Пенни Адлер. Внезапное решение Майлза покинуть Саутгемптон и своего друга и покровителя Ричарда Пратта, может быть, в самый горестный для того день выглядело и жестоко, и странно. Но, поступая так, если он и есть убийца, Майлз действовал слишком опрометчиво, явно навлекая на себя подозрения.
Не меньше подозрений вызвало и нервозное поведение родственничка, а именно Джейка. Несмотря на свою внешне небрежную реакцию на предложение Блэр проверить его алиби, Фрэнсис все же затратила усилия и связалась с супругами Перл и Бартлетт Бреннер в штате Иллинойс. Те подтвердили, что Джейк явился к ним в дом, как было договорено – утром четвертого июля. Но хотя супруги сразу же отказались покупать литографии, они никак не могли от него отделаться. Джейк словно нарочно затягивал разговор, снижал цену до смехотворной, чуть ли не собирался всучить им эти литографии даром. Он отбыл, лишь когда семья Бреннер и их друзья стали собираться на праздничный ленч.
– А что-нибудь еще ты откопал в офисе отца? – спросила Фрэнсис, помня, что Майлз тоже интересовался досье Клио.
– Что ты имеешь в виду?
– Тебе не попадалась на глаза аббревиатура Р.Ц.? Умник полистал свои записи.
– Ну да. Ничего таинственного. Реабилитационный центр.
– Что это такое?
– Частная клиника в Куайге. Типа дома для престарелых. Только для очень и очень состоятельных.
Фрэнсис это ошеломило. Неужели Клио планировала убрать Ричарда из собственного дома? Но никакой логики тут не было. У Клио в ежедневнике каждая пятница была отмечена как день визита в Р.Ц. в 10 утра. Ездить туда регулярно в течение длительного времени, чтобы готовить переселение туда супруга, выглядело бессмыслицей.
– А что связывало Клио с Р.Ц.?
– Каждый месяц она выписывала и отсылала туда чек.
– За что она платила?
– За проживание там Кэтрин Хеншоу. – Заметив недоумение на лице Фрэнсис, Умник тут же пояснил: – Хеншоу – ее мать. Я предполагал, что ты знаешь.
Клио Хеншоу! Ну конечно, это же ее девичья фамилия.
– Но мать Клио давно умерла, – сказала Фрэнсис.
Сейчас она старательно вспоминала, откуда в ней возникло убеждение, что Клио – круглая сирота. Когда и кто сказал ей об этом? Наверное, отец. Только очень давно. Он как-то, в чем-то оправдывая Клио, сказал, что ей нелегко выступать в роли матери, потому что перед ней в детстве не было примера для подражания. Сама Клио ни о каких своих родных никогда не говорила. Ни на Рождество, ни на другие праздники ей никто не присылал традиционных открыток.
– Не знаю, что тебе наплели, но могу заверить, что миссис Хеншоу вполне жива. Ей сейчас семьдесят четыре года, и уже двадцать лет она проживает в Р.Ц. До этого она содержалась в государственной психушке в Сиракузах.
– Как ты это раскопал?
– По корешкам в чековой книжке. Съездил туда, прихватив фото Клио. Там все – от медсестер до уборщиц – знают ее как облупленную. Только не как Клио Пратт, а Хеншоу. Очевидно, она посылала туда все время подарочки – конфеты, корзинки с фруктами и прочую дребедень, потому что весь персонал от нее без ума. Кстати, выяснилось, что сиделка твоего папаши – Лили – работала в Р.Ц. и Клио перетащила ее оттуда.
– И никто не знал, что она Клио Пратт?
– Только директор. И старорежимный, ветхий докторишка по имени Пирс В.Гамильтон-третий. Он ее ярый поклонник. Сказал, что Клио образцовая дочь – еженедельные визиты, цветы, гостинцы. Она много делала хорошего и для других обитателей, оплачивала праздничные ужины в День благодарения и на Рождество и даже маленький струнный ансамбль, чтоб играл, пока старики жуют. Одним словом – благодетельница.
Будет ли такой заботливой дочерью она, подумалось Фрэнсис, если матери, не дай бог, придется худо?
– А что с Кэтрин Хеншоу?
– С телом все в порядке, а вот с мозгами нехорошо. Ты хочешь узнать точный диагноз? Сейчас поищу. – Умник вернулся к своим записям. – Трихотилломания, общая депрессия… список длинный. Короче – она в припадках рвет на себе волосы.
– Звучит страшно.
– А по описаниям еще страшнее. Она вроде как зомби. Одеться сама не может. Предпочитает ходить голой. Из палаты уже не высовывает носа лет пятнадцать.
– И ей ничем нельзя помочь?
– Доктор Гамильтон-третий не вдавался в детали о методах лечения, – пожал плечами Умник.
– Ты сам-то ее видел?
– Заведение сугубо закрытое, явно предназначенное для того, чтобы спроваживать больных родственничков с глаз долой. Меня не пустили даже в корпус, где живут пациенты.
– Удивляюсь, что он хотя бы описал тебе ее состояние. Обычно такие врачи держат язык за зубами.
– А я не удивился. Он очень беспокоился, придет ли очередной чек на содержание Хеншоу. Заведение не из дешевых.
– А кроме Клио, у нее бывали посетители?
– В книгу посещений я не заглядывал, но бойкая ассистентка Гамильтона меня проинформировала. Все двадцать лет регулярно бывала лишь ее дочь, да однажды – твой отец. А кто еще пытался увидеться с Кэтрин, так это Майлз Адлер. Тридцатого мая в субботу этого года, разумеется. Ему отказали как не члену семьи. Он сначала настаивал, потом сдался.
Фрэнсис ощущала стыд и растерянность. Во-первых, за свою неосведомленность о трагедии, которая происходила в ее семье и, бесспорно, каким-то образом касалась и ее отца. А во-вторых, из-за поведения друга и партнера отца Майлза Адлера, для которого выкраденная секретная информация послужила стимулом для явного дальнейшего шантажа. Но как это связано с убийством Клио?
– О чем ты говоришь?
– Не знаю, как сказать поделикатней… – Умник поскреб свою не очень аккуратно выбритую щеку. – У Клио тоже были проблемы с головкой. Она ездила к «психу», так мы их называем. Она сидела на разных лекарствах. Ее мать давно свихнулась. Ее единственный ребенок погиб, ее муж… – Тут Умник смутился и не закончил фразу. – Тут возникает мысль, что у Клио вообще не осталось резонов продолжать жить. А что, если мы переведем всю эту катавасию из убийства в самоубийство? Всем станет легче.
Фрэнсис молчала, размышляя. Идея была соблазнительна, но слова Прескотта о планах Клио переехать жить в Европу и ее забота о матери противоречили ей.
– Что скажешь? – осторожно прозондировал почву Умник.
– Сначала смотаюсь в Р.Ц. Можем съездить вместе. Если ты подождешь, я буду готова через пять минут.
Ее совместный завтрак с Сэмом в качестве извинения за пропущенный вчерашний ужин был отодвинут в сторону. Добраться до истины, скинуть груз с души было сейчас важнее.
Одевшись и посушив волосы, она уже направилась к машине Умника, как ей вдруг перегородил дорогу не кто иной, как Майлз Адлер. Фрэнсис даже ахнула от неожиданности. Он выглядел ужасно и был не похож на самого себя, одетый кое-как, с лицом в красных прожилках и набухшими венами на руках, открытой взгляду мятой черной безрукавкой.
За спиной Майлза тут же возник Умник.
– Мистер Адлер?
Майлз кивнул, тяжело дыша сквозь чуть приоткрытые пересохшие губы.
– Я детектив Берк. Вы были слишком заняты всю неделю, уклоняясь от встречи со мной.
– Да… то есть нет… Меня не было в стране… Я был за границей… Не ожидал встретить вас здесь…
– Держу пари, что так оно и есть, – пробурчал Умник.
– Пожалуйста, разрешите мне поговорить с Фрэнсис. – Его тон был умоляющим. – Через пять минут я буду в вашем распоряжении.
– Располагайте временем, – великодушно сказал Умник. – Мне некуда спешить. Я просто посижу и послушаю… мешать вам не буду.
Сарказм Умника не оставлял Майлзу никакого выбора.
– Ну и отлично. – Майлз согласился неожиданно легко. – Зачем мне повторять то, что можно сказать один раз.
– Правильно. Во всем нужно экономить, – одобрил его решение Умник.
Фрэнсис провела мужчин на кухню и усадила по разные стороны стола.
– Майлз! – предупредила Фрэнсис. – Ты подозреваешься в убийстве Клио Пратт. Тебе необходимо это знать.
– Но сейчас мы не проводим официальный допрос, – поправил ее Умник.
– Если речь идет о моих правах, то я о них осведомлен. – Майлз устремил взгляд на Фрэнсис. В его глазах почему-то набухали слезы. Еще не хватало, чтобы он тут же разрыдался. – Я не имею никакого отношения к смерти Клио.
– Тогда зачем вам понадобилось приходить сюда? – осведомился Умник не без иронии.
– Я сожалею, что не был на ее похоронах. Я обязан был присутствовать. Это был чудовищный проступок с моей стороны.
Он дергался, будто через него пропускали электрический ток.
– А где вы предпочли быть, если не на похоронах? – поинтересовался Умник.
Фрэнсис очень хотелось бы приказать ему заткнуть рот.
– В Мехико. Совершал сделку.
– С «Про-Кем»?
– Откуда вам известно?
Умник промолчал с многозначительным видом.
– Ну да, с «Про-Кем». Это выгодное дело, над которым я долго работал. Клио разрушила весь проект несколько недель назад. Одним мановением наманикюренного пальчика, лишь по своему капризу. Каково пришлось мне? Как только я узнал о ее смерти, я помчался туда воскрешать договоренность.
– А зачем вы с Пенни вообще приехали в Саутгемптон? – теперь вопрос задала Фрэнсис.
– Это я могу объяснить… Я долго и успешно работал на вашего отца. Я достоин быть полноправным хозяином компании. Я готов за это право заплатить то, что положено. Но Клио встала мне поперек. Я не горжусь тем, что сделал, но я нашел способ, как надавить на нее. Я кое-что про нее выведал…
– Шантаж, – пробурчал Умник.
– Называйте как хотите. Я раскаиваюсь, мне стыдно… Но свои сведения я не успел использовать…
– А вы собирались?
– Я хватался за любую соломинку. Повторяю, мне стыдно и я раскаиваюсь.
– Вы угрожали ей? – спросила Фрэнсис.
– Чем? – Майлз испуганно всплеснул руками.
– Тем, что выведали про ее безумную мать? Обманули секретаршу и добрались до семейных секретов?
Майлз совсем поник.
– Вероятно, мне нужно срочно звонить адвокату.
– Ваше право. – Умнику нравилось топтать ногами слабого, а он сразу распознал в Майлзе слабину. – Шантаж на Клио не подействовал? Ведь так?
– Я не говорил с ней! – горячо оправдывался Майлз. – Я опоздал. Кто-то убрал ее с дороги. Не знаю, вздохнул ли я с облегчением, но передо мной замаячил зеленый свет. У меня была одна мысль – скорее в Мексику, восстанавливать сделку. Я знал, что Ричард, оставшись без Клио, не встанет мне поперек. Вряд ли мое поведение можно оценить как джентльменское, но поверьте, я старался ради общей пользы, и Ричарда, и Клио, а не только ради себя.
– Значит, вы были в «Фейр-Лаун» в момент смерти Клио?
– Относительно неподалеку, на пляже. Пенни тянула меня в клуб, но я отказался идти с ней под предлогом, что хочу позагорать на утреннем солнце. На самом деле я должен был сделать несколько срочных деловых звонков, а Пенни всегда злится, когда я работаю в выходные. Я не хотел раздражать ее, да к тому же никак не мог собраться с духом и все откладывал встречу с Клио. Когда я поднялся в бар, везде было уже полным-полно полицейских. Телефонная служба, вероятно, может подтвердить мои переговоры по мобильнику в этот отрезок времени. В частности, с Лондоном. Для британцев четвертое июля не праздник. Умник ухмыльнулся:
– Звонили именно с пляжа, а не на триста ярдов ближе к будущей покойнице?
Майлз пожал плечами:
– Еще раз повторю, что я невысокого мнения о себе, но преступления не совершал, а насчет шантажа, то это было лишь намерение, и я в нем чистосердечно признался…
Он порылся в заднем кармане брюк и выложил на стол визитную карточку.
– Я поручаю все дальнейшие разговоры вести своему адвокату. Вот его координаты. Как вы сказали, наша беседа была без протокола. Я был с вами полностью откровенен. На меня давит груз вины, но не за то, в чем вы меня, возможно, подозреваете. Я постарался объяснить свои поступки и этим ограничусь.
Майлз встал, кивнул Фрэнсис, проигнорировав Умника.
– Соболезную вам, мисс Пратт, и уж, конечно, мистеру Пратту в особенности.
Секунд через двадцать они услышали, как зарычал мощный мотор «Порше» и гравий полетел из-под шин. Майлз Адлер умчался – видимо, с облегченной душой.
Крытые черепицей здания Реабилитационного центра не производили впечатления чего-то зловещего. Наоборот, расположившееся вдали от шоссе, в окружении дубовых рощиц и зеленых лужаек с деревянными скамейками из потемневшего от времени кедра, заведение смотрелось вполне безмятежно на фоне чарующего взгляд пейзажа.
О его предназначении напоминала лишь проволочная ограда – явно под напряжением – по всему периметру обширной территории, укрытой от глаз посторонних разросшимися рододендронами и кустами самшита.
Следуя указателям, Фрэнсис и Умник подъехали к административному корпусу. Охранник, прохаживающийся возле своей стеклянной будочки, направил их на специальную автостоянку для машин посетителей.
Круглое помещение приемной было устлано зеленым с золотым рисунком ковром и уставлено вдоль стен мягкими стульями. В центре восседала за элегантной конторкой медсестра в нарядной форме. За ее спиной маячил вооруженный охранник.
– Чем могу помочь? – обратилась сестра к подошедшим.
– Мы хотели бы встретиться с доктором Гамильтоном. – Умник сверкнул ей в лицо своим полицейским значком. – Детектив Роберт Берк и мисс Фрэнсис Пратт.
Медсестра нажала одну из кнопок на внушительного размера панели и сообщила о визитерах к доктору Гамильтону кому-то, вероятно, секретарю директора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50