– Мне пора. Дел невпроворот.
– Если хочешь, приходи сегодня ужинать, – предложила мама. – Можешь взять с собой бабушку и Джозефа. Я собираюсь жарить свинину и сделаю пюре.
– Ладно, но насчет Джо я не уверена.
Я подошла к двери и увидела ковровую машину, стоящую за моим «Бьюиком».
– В чем дело? – спросила мама, следуя за мной. – Что это за парни в этой дикой машине?
– Хабиб и Митчелл.
– Почему они стоят здесь?
– Они следят за мной, но ты не волнуйся.
– Что ты хочешь сказать – «не волнуйся»? Разве можно говорить такое матери? Я буду волноваться. Они похожи на гангстеров. – Мама обошла меня, подошла к машине и постучала в стекло.
Стекло опустилось, и выглянул Митчелл.
– Как делишки? – спросил он.
– Почему вы следите за моей дочерью?
– Она вам сказала, что мы за ней следим? Зря. Мы не любим беспокоить матерей.
– У меня дома есть пистолет, и я не задумываясь им воспользуюсь, – заявила мама.
– Будет вам, леди, не суетитесь, – сказал Митчелл. – Что это у вас за семейка? Все настроены так враждебно. Мы же просто ездим за вашей дочкой, и все.
– Я запишу номер вашей машины, – сказала мама. – Если с моей дочерью что-нибудь случится, я все расскажу полиции.
Митчелл нажал на кнопку, и стекло поднялось.
– У тебя ведь на самом деле нет пистолета? – спросила я.
– Я соврала, чтобы напугать их.
– Гм. Ладно, спасибо, я думаю, теперь все будет в ажуре.
– Твой отец мог бы воспользоваться своими связями и найти тебе хорошую работу в приличном бизнесе, – сказала мама. – Дочку Эвелин Наджи очень хорошо устроили, она работает на фабрике, и у нее оплачиваемый трехнедельный отпуск.
Я попыталась представить себе Зену за конвейером фабрики, но ничего не вышло.
– Не знаю, – заметила я, – не думаю, что на фабрике у меня будет хорошее будущее. – Я забралась в «Бьюик» и помахала матери на прощание.
Она в последний раз сурово взглянула на Митчелла и вернулась в дом.
– У нее, верно, климакс, – сказала я Бобу. – Легко возбуждается. Не стоит обращать внимания.
Глава 7
Я поехала к офису в сопровождении Митчелла и Хабиба.
Когда мы с Бобом вошли в приемную, Лула смотрела в окно.
– Смотри, у этих двух придурков ковровая машина.
– Ага. Они при мне с рассвета. Говорят, их наниматель теряет терпение по поводу Рейнджера.
– И не он один, – заявил Винни, высовываясь из своего кабинета. – Джойс полностью лопухнулась, и я чувствую, что заработаю на этом деле язву. Не говоря уж о больших бабках, которые я могу потерять из-за Морриса Мансона. Так что лучше шевелись и ищи этого козла.
Может, мне повезло, и Мансон уже давно на Тибете, и я никогда больше его не увижу.
– Что-нибудь новенькое есть? – спросила я у Конни.
– Ничего такого, о чем тебе хотелось бы знать.
– Все равно расскажи, – попросила Лула. – Забавный случай.
– Вчера Винни заплатил залог за парня по имени Дуглас Крупер. Этот Крупер продал машину пятнадцатилетней дочери одного из наших замечательных сенаторов. По дороге домой после покупки ее задержала полиция за то, что она ехала на красный свет. К тому же у нее не было прав. Машина оказалась краденой. Теперь самое интересное. Эту тачку описывают как «Роллсваген». Ты никого не знаешь по имени Дуглас Крупер?
– Также известный как дилер, – сказала я. – Я с ним в школе училась.
– Ну, теперь ему долго бизнесом заниматься не придется.
– Как он отнесся к своему аресту? – поинтересовалась я.
– Плакал, как ребенок, – сказал Винни. – Омерзительное зрелище. Позор для преступников всех времен и народов.
Просто ради интереса я пошла к нашим досье посмотреть, нет ли у нас чего на Синтию Лотте. И не удивилась, ничего не обнаружив.
– У меня дело в центре города, – сказала я. – Ничего, если я Боба здесь оставлю? Я вернусь примерно через час.
– Если только он не полезет в мой кабинет, – заявил Винни.
– Ага, ты бы так не говорил, будь на его месте коза, – заметила Лула.
Винни шваркнул дверью и закрыл ее на задвижку.
Я сказала Бобу, что вернусь через час, как раз к ленчу, и направилась к машине. В ближайшем банкомате я взяла с карточки пятьдесят долларов и поехала на Грант-стрит. Я заметила у Дага два ящика с духами «Дольче вита», когда возвращала ему машину. Тогда духи показались мне чрезмерной роскошью, но сейчас, когда у него проблемы с полицией, он может скинуть несколько долларов. Не то чтобы я стремилась воспользоваться тяжелым положением человека... но, черт побери, речь ведь идет о «Дольче вита».
Напротив дома Дага стояли три машины. Одну я знала, она принадлежала моему другу Эдди Газзара. Мы с ним выросли вместе. Сейчас он полицейский, женат на моей кузине Ширли Плаксе. Еще одна машина оказалась «Кадиллаком» лет пятнадцати от роду, но все еще при своей родной покраске – нигде ни пятнышка ржавчины. Я не хотела особо задумываться, и все же машина очень походила на ту, что принадлежала Луизе Грибер. Интересно, что делает здесь бабушкина приятельница?
Внутри крошечный дом был забит людьми и товарами. Даг, совершенно обалдевший, переходил от одного посетителя к другому.
– Все надо распродать, – сказал он мне. – Я закрываюсь.
Разумеется, там был и Лунатик.
– Эй, дружок, это несправедливо, – заявил он. – У парня был бизнес. Он ведь имеет право на бизнес, так? Я хочу сказать, как же насчет его прав? Ладно, он продал девчонке краденую машину. Так мы все делаем ошибки. Я ведь прав, верно?
– Совершаешь преступление, получаешь срок, – заявил Газзара, держа в руках стопку джинсов «Ливайс». – Сколько ты за них просишь, Даг?
Я отвела Газзару в сторону.
– Мне надо поговорить с тобой о Рейнджере.
– Ален Барнес вовсю его разыскивает, – сказал Газзара.
– У него есть что-нибудь на Рейнджера, кроме видеопленки?
– Не знаю. Я не в бригаде. До нас мало что доходит. Никто не хочет ошибиться, когда дело касается Рейнджера.
– А у Барнеса есть еще подозреваемые?
– Я не в курсе. Я ведь уже сказал, что не занимаюсь этим делом.
К дому подъехала полицейская машина, припарковалась без соблюдения правил, и из нее вылезла парочка в форме.
– Мы прослышали, тут срочная распродажа, – сказал один. – Тостеры еще остались?
Я взяла две бутылочки духов из ящика и протянула Дагу десятку.
– Что ты теперь собираешься делать?
– Понятия не имею. Совсем растерялся, – сказал Даг. – Никогда у меня ничего не получается. Есть люди, которым постоянно не везет.
– Держи хвост пистолетом, дружок, – посоветовал Лунатик. – Что-нибудь да подвернется. Бери пример с меня. Надо просто плыть по течению.
– Я же сяду в тюрьму! – возмутился Даг. – Они засадят меня в тюрьму!
– Так я об этом и говорю, – сказал Лунатик. – Всегда что-нибудь подворачивается. Ты сядешь в тюрьму, и тебе не придется ни о чем беспокоиться. Не надо платить арендную плату. Покупать еду. Даже зубы можно вылечить бесплатно. Это чего-то стоит, дружок. Ты же не станешь задирать нос, если тебе дадут бесплатного дантиста?
Мы все с минуту смотрели на Лунатика, раздумывая, есть ли смысл отвечать.
Я прошла через дом и заглянула в другие комнаты, но не обнаружила ни бабушки, ни Луизы Грибер. Попрощавшись с Газзарой, я протиснулась через толпу к выходу.
– Очень мило с твоей стороны поддержать Дага, – сказал Лунатик, когда я уходила. – Просто трогательно, дружочек.
– Я лишь хотела купить «Дольче вита».
«Кадиллака» на улице уже не было. Ковровая машина притулилась на углу с включенным мотором. Я села в «Бьюик» и щедро полила себя духами. Хоть какая-то компенсация за прыщ на подбородке и джинсы с дыркой. Потом решила, что одними духами не обойтись, потому подмазала ресницы и взбила волосы. Лучше выглядеть потаскушкой с прыщом, чем синим чулком с прыщом.
Я направилась в центр города к конторе моего бывшего мужа, Ричарда Орра, адвоката, бабника и негодяя. Он был младшим партнером в юридической фирме с длинным названием: «Рабинович, Рабинович, Зеллер и Негодяй». Поднялась на лифте на второй этаж и отыскала дверь с его именем золотыми буквами. Здесь я бывала редко. Разводились мы со скандалом, так что мы с Дикки рождественскими открытками не обменивались. Тем не менее, иногда наши профессиональные дорожки пересекались.
Синтия Лотте сидела за столом в приемной и выглядела как реклама фирмы «Энн Тейлор» в строгом сером костюме и белой блузке. Когда я вошла, она встревоженно взглянула на меня, явно запомнив меня после последнего визита, когда у нас с Дикки возникли легкие разногласия.
– Его нет в офисе, – сказала она.
Все-таки есть бог на свете.
– А когда он будет?
– Трудно сказать. Он сегодня в суде.
Кольца у нее на пальце нет. Опечаленной она тоже не выглядит. Более того, она выглядела вполне счастливой, если бы не появление в конторе сумасшедшей бывшей жены Дикки.
Я сделала вид, что меня заинтересовал интерьер приемной.
– У вас здесь очень мило. Наверное, приятно тут работать.
– Обычно да.
Я поняла это как «обычно да, за исключением данного момента».
– Наверное, тут хорошо работать, если ты не замужем. Есть шанс встретить много мужчин.
– К чему все это?
– Ну, я как раз подумала о Гомере Рамосе. Вы ведь здесь, в офисе, с ним познакомились?
Несколько секунд царила мертвая тишина. Могу поклясться, я слышала, как бьется ее сердце. Она молчала. Я тоже молчала. Не знаю, о чем думала она, а я ругала себя последними словами. Этот вопрос насчет Гомера прозвучал куда резче, чем я хотела, вот я и чувствовала себя неуютно, так как если уж и грублю людям, то в основном только мысленно.
Синтия взяла себя в руки и посмотрела мне прямо в глаза. Вела она себя спокойно, говорила с сочувствием в голосе.
– Не то чтобы я хотела сменить тему, – сказала она, – но вы не пробовали замазать этот прыщ тональным кремом?
Я со свистом втянула воздух.
– Нет, я не думаю...
– Надо поостеречься. Когда прыщи такие огромные, красные и гнойные, они могут оставить шрамы.
Моя рука непроизвольно взлетела к подбородку, прежде чем я успела ее остановить. Бог ты мой, да она права. На ощупь прыщ казался громадным. Он рос! Черт! В голове немедленно промелькнуло: уноси ноги! Прячься!
– Мне пора идти, – пробормотала я, пятясь. – Скажите Дикки, что мне, собственно, ничего не было нужно. Проезжала мимо и забежала поздороваться.
Я вышла, спустилась по лестнице, проскочила через фойе и выбежала на улицу. Села в «Бьюик» и повернула зеркало заднего обзора так, чтобы видеть свой прыщ.
Громадный!
Я откинулась на сиденье и закрыла глаза. Мало того, что у меня такой жуткий прыщ, но Синтия Лотте ухитрилась превзойти меня в грубости. И мне ничего не удалось узнать для Рейнджера. О Синтии я теперь знаю, что ей идет серый цвет и что она сумела задеть меня за живое. Одно упоминание о прыще – и меня как ветром сдуло.
Я оглянулась на здание и прикинула, действительно ли у Рамоса были дела с фирмой Дикки. И какие дела? Вполне вероятно, что Лотте так с ним и познакомилась. Хотя вполне могла и на улице встретить. Ведь офис Рамосов отсюда всего в одном квартале.
Я включила передачу и медленно проехала мимо офисного здания Рамосов. Ленту, ограждавшую место преступления, уже убрали, и мне были видны рабочие, приводящие в порядок холл. Площадка у служебного подъезда была забита ремонтными машинами.
Я вернулась в центр города и остановилась у магазина на Третьей улице, где продавали всякие электронные штучки.
– Мне нужна сигнальная система, – объяснила я пареньку за прилавком. – Ничего особенного. Просто что-нибудь такое, что подавало бы сигнал, когда открывается дверь. И перестань пялиться на мой подбородок!
– Я вовсе не пялился на ваш подбородок. Честно! Я даже не заметил этот ваш прыщ.
Через полчаса я уже ехала в контору за Бобом. Рядом со мной на сиденье в маленьком пакете лежал детектор движения для моей входной двери. Я уговаривала себя, что он необходим мне для пущей безопасности. Но в душе знала, что цель у меня единственная: чтобы он разбудил меня, когда Рейнджер влезет ко мне в квартиру. Непонятно, зачем он мне понадобился, этот детектор. К страху он не имел никакого отношения. Хотя бывали моменты, когда Рейнджера вполне можно было испугаться. Как насчет недоверия? Не то, я доверяла Рейнджеру. По сути, купила я детектор только потому, что хотела иметь преимущество. Меня бесило, что он мог зайти в мою квартиру, даже не разбудив меня.
Я заехала в кулинарию и купила упаковку куриного мяса на обед. Решила, что так будет лучше для Боба. Не надо грызть никаких костей.
Когда я вошла в дверь с пакетом, у всех заблестели глаза.
– Мы с Бобом как раз подумывали насчет курицы, – сообщила Лула. – Ты прочитала наши мысли.
Я сняла крышку с коробки, положила ее на пол и выложила туда часть курицы. Взяла кусок себе, а остальное отдала Конни и Луле. Затем позвонила своей кузине Банни в кредитное бюро.
– Есть у тебя что-нибудь на Синтию Лотте? – спросила я.
Через минуту она выдала ответ:
– Совсем немного. Недавно взяла кредит на покупку машины. По счетам платит вовремя. Никаких порочащих данных. Живет в Иуинге. – Она помолчала. – А что ты ищешь?
– Не знаю. Она работает на Дикки.
– Вот как. – Будто это все объясняло.
Я записала адрес Лотте и распрощалась с Банни.
Затем я позвонила Морелли. Ни один из его телефонов не отвечал, поэтому я оставила записку на пейджере.
– Забавно, – заметила Лула. – Ты вроде курицу ему в крышку от коробки положила. Вот только что-то я ее не наблюдаю.
Мы все взглянули на Боба. К его губе прилип маленький кусочек картона.
– Черт, – воскликнула Лула, – в сравнении с ним, профессионалом, я просто любитель.
– Вы что-нибудь необычное во мне замечаете? – спросила я.
– Только большой прыщ на подбородке. Наверное, у тебя плохие дни?
– Это стресс! – Я сунула голову в сумку, разыскивая тональный крем. Фонарик, щетка для волос, помада, жвачка, лосьон для рук, перечный баллончик. Никакого тонального крема.
– У меня есть лейкопластырь, – предложила Конни. – Можешь попробовать заклеить.
Я прилепила лейкопластырь на подбородок.
– Уже лучше, – заметила Лула. – Теперь у тебя такой вид, будто ты порезалась, когда брилась.
Замечательно!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31