Рассказы и фельетоны –
OCR Денис
«Наталия Ильина. Белогорская крепость»: Советский писатель; Москва; 1989
ISBN 5-265-00559-5
Наталия Ильина
А вода все течет...
Зачем, зачем?
Ваши гости мало знакомы друг с другом, и разговор не клеится. А ужин не готов, и вам надо отлучиться на кухню. Как найти тему, которая объединила бы всех? Скажите вот что:
– Недавно купили радиолу "Ригонда", и что-то с ней случилось. Оказалось, вышел из строя нож для переключения диапазона. Копейки стоит, а найти невозможно. Хотели уже грузить этот комбайн и возвращать в магазин – вообразите затрату времени, нервов и денег! – но, к счастью, подвернулся один жулик. Видимо, где-то он этот нож украл, и все обошлось.
После чего спокойно идите и занимайтесь хозяйством. Гости вашего отсутствия и не заметят. К вам на кухню доносятся голоса:
– Моторная лодка. Чепуховая деталь – магнето. Приезжаем с Селигера обратно в Москву, ездим по магазинам, жара, мерзость, отпуск летит к черту...
– А у меня...
– Позвольте мне! "Спидола". Ждал, мечтал, купил наконец. И вот – антенна. Ни в магазинах, ни в мастерских. К счастью, один жулик...
– Резиновая груша. Это для бачка, извините, в уборной. Стоит тридцать шесть копеек, а нигде... Вода течет, пол мокнет, соседи снизу пишут жалобы, кошмар полный, но... к счастью, один жулик...
– Пробка для ванны! Мужу прописали сосновые ванны, а воды-то не напустишь! Завтра опять поеду в магазин.
– Я вас научу. Вы в магазин не заходите, стойте около и беспомощно озирайтесь. К вам подойдет один тип. Пробками торгует и сеточками для раковин.
Они уже подружились, ваши гости. Они почти любят друг друга...
– Подфарник. Разбил, неудачно развернувшись. А, думаю, чепуха! Оказалось – черт-те что! Месяц не мог нигде... К счастью, один жулик...
– А у нас холодильник. Если в не встретили одного жулика...
– Пылесос. Из-за какой-то идиотской детальки хоть новый покупай... Обратились к одному жулику...
Очень живо проходит вечер. Склоняется слово "жулик", часто слышится глагол "украсть". А гости ваши – вполне порядочные люди. Зачем же, зачем они покупают краденое?
Житие профессора
Он был немолод и вдов. Он владел автомобилем, холодильником, телевизором и пылесосом. Ни одна из этих машин не работала. Каждой не хватало какой-то мелкой, но существенной детали.
О, разумеется, у профессора были тысячи возможностей купить эти детали, как загадочно говорится, "с рук". Но, покупая этим способом, задают один-единый вопрос: "Сколько?" Профессор же задушевно спрашивал: "Откуда это у вас, мой друг?" Взгляда профессорских глаз не выдерживал никто. Продающий сперва что-то врал потом, махнув рукой, отчаянно говорил: "Ну украл, ну в чем дело? От резинового манжетика государство не обеднеет!"
И тут профессор преображался. Глаза метали молнии, голос звенел металлом. Профессор говорил речь об уважении к государственной собственности, об экономии, о честности...
Ах, такие речи произносят многие, но профессор отличался от многих тем, что слова у него не расходились с делом. Это почему-то чрезвычайно изумляло окружающих. Ставило их в тупик. И были люди, считавшие профессора ненормальным, ибо иначе объяснить его поведение они не могли.
Ремонта в квартире не было давно. Домработница Нюра вызвала как-то маляров, но профессор так подробно их допрашивал, откуда они собираются брать материал, что маляры, плюнув, ушли. Стены были в пятнах, потолки черны, машины бездействовали, но профессор был покоен и счастлив. Его утешали высоты собственного духа. Нюра же называла профессора "святым", и это тоже давало ей некоторую моральную поддержку.
Так и жили.
Странное положение
И получается, что порядочные люди просто шагу не могут ступить, не прибегая к помощи жуликов, а те, кто к этой помощи не прибегает, производят на окружающих впечатление ненормальных или святых, что, впрочем, видимо, одно и то же...
Где выход из этого странного положения?
В одной газете я прочла недавно, что на рынке в Туле, именуемой "мясновская толкучка", выбор товаров широк. Тут провода из цветного металла, и радиодетали, и моторы к лодкам и мотоциклам как в сборе, так и по частям, и многое другое. Все краденое.
Милиция не дремлет. Она прочесывает ряды и сообщает о безнравственном поведении торгующих по месту их работы, а именно на те заводы и фабрики, откуда товары украдены. Но провинившихся наказывают недостаточно сурово. И вот авторы предлагают усилить карательные меры, повысить бдительность заводских вахтеров, а кроме того, учредить на толкучке постоянное дежурство ответственных товарищей с обкрадываемых заводов и фабрик.
Все это прекрасно, но вот ни слова не сказано о покупателях. А с ними как быть? Наказывать? Воспитывать лекциями? Но пугают масштабы работы: ведь лекциями придется охватить миллионы. Не проще ли совсем закрыть "толкучку", лишив население соблазна? Правда, заодно население лишится и множества необходимых в быту предметов, но пусть утешается сознанием собственной честности. Однако и тут возникают опасения. Я боюсь, что это сознание на фоне бездействующего телевизора или подтекающего бачка в уборной утешит не всех. А неутешенные будут искать контакта с жуликами. И найдут эти контакты, вот чего я боюсь.
Откуда среди нас берутся жулики?
Ответственное лицо позвонило директору магазина: есть ли гибкие шланги для душа? Шлангов не было. Лицо разгневанно произнесло: "Безобразие!" И тогда директор пошел на улицу. Там, как обычно, шла бойкая подпольная торговля. Директор с ней боролся как мог, неоднократно вызывая милицию. А тут директору пришлось обратиться к типу, которого сам на днях стыдил, увещевал и гнал... "Браток, не продашь ли гибкий шланг?" Не буду описывать состояние директора и ликование жулика. Шланг был продан, и краденое это добро украсило ванную комнату ответственного лица. От лица все скрыли. Позор и стыд упали на голову директора.
Им нелегко приходится, директорам! Не легче и начальникам ремонтных мастерских. Они пишут в редакции: "К нам обращаются сотни граждан г. Москвы и области с просьбой отремонтировать лодочные моторы "Москва", но мастерская не имеет запасных частей, в результате чего возникает много жалоб и недовольств..."
В ателье по ремонту радиоприемников сказали: "У нас от постоянных криков посетителей головные боли..."
Вообразите, что именно скрывается за этими скупыми словами!
Начальник комбината автотехобслуживания мрачно говорил нам, что подведомственные ему станции население обслуживают скверно, ибо нет ни автостекла, ни электродеталей, ни грошовых сальников, ни многого другого... И добавил, имея в виду своих подчиненных: "Они там воруют и выпивают, ведь крутятся все время около денег!" О, разумеется, это сказано не про всех! И, конечно, ворующие и выпивающие не типичны. Но вот становится ли их все меньше?
Не знаю, согласятся ли со мной авторы тульской корреспонденции, но мне кажется, что к падению нравственности приводит именно отсутствие нужных предметов в магазинах и мастерских. Можно, конечно, увеличить штаты милиции, привлечь общественность, убедив ее проводить все свободное время в дежурстве на "толкучках", но не проще ли было бы, не более ли эффективно увеличить выпуск запасных частей и прочих нужных в быту предметов?
Перспективы
В Госплане СССР нам сказали, что в ближайшее время потребности населения в запасных частях удовлетворены не будут, ибо: а) не хватает металла, особенно цветного, и б) нет достаточных мощностей.
Да, но ведь груша-то, груша для бачка делается из резины! Цветной металл расходуется на эту грушу лишь тогда, когда груша выпускается в комплекте с другими деталями. Комплекты по 4 р. 60 к. в магазине купить можно. А человеку нужна всего одна груша за 36 к., но груш нет, и человек с проклятием покупает весь комплект, и тогда этот дефицитнейший цветной металл расходуется впустую. А заодно и вовсе не экономно, вовсе не по-хозяйски используются и те самые недостающие мощности.
А быть может, все дело в другом. В том дело, что заводу-изготовителю, тому самому, у которого просят триста тысяч груш, а завод обещает тридцать, но дает только семь тысяч, – так вот этому заводу совсем невыгодно делать груши... Они копейки стоят, а план исчисляется в рублях.
– Нам для плана эти груши ни к чему, – сообщил директор одного московского завода металлоизделий. – Но есть же у нас совесть!
Итак, надеяться мы можем только на директорскую совесть. "Пожалеем население, сделаем-ка немного этих самых груш!" – скажет директор, повинуясь голосу проснувшейся совести. И тут директора сразу начнут хватать за руки работники бухгалтерии, указывая на губительность такого шага. Начнется неравная борьба. От того, кто в ней победит – совесть или холодный расчет, – зависит, будут ли в магазине груши...
А вот одному заводу в г. Рыбинске разрешили (видимо, в порядке эксперимента) делать детали для сантехники из отходов хромированного металла, а вырученные деньги перечислять в фонд предприятия. И, вообразите, заводу мгновенно стало выгодно делать маленькие и дешевые сеточки для раковин. Магазин был ими завален. "Есть?" – угрюмо спрашивал не ждущий ничего доброго покупатель. "Есть!" – отвечал продавец и доставал сеточку с полки. И покупатель сперва не верил глазам, но потом верил.
И так хорошо было, славно, взаимно вежливо, порхали улыбки... Деньги из кармана покупателя переходили только в кассу. За стенами же магазина, там, на тротуаре, царило молчание. Торговцы сеточками плакали навзрыд и посыпали головы пеплом...
А государство терпит убытки
Почему же нельзя сделать так, чтобы и другим заводам стало выгодно делать запасные части и разные мелкие детали? Почему вообще нельзя очень серьезно заняться этим больным вопросом? Государство-то терпит убытки!
...Каждый из нас помнит, как он обзванивал магазины. Занято, занято, занято, наконец номер свободен, и вы, безумно боясь, что трубку, не дослушав, положат, тонким, умоляющим, униженным голосом спрашивали: "Будьте добры, есть ли у вас..." В ответ рявкали: "Нет!" – и клали трубку, прежде чем вы успевали спросить: "А когда будет?" И вы некоторое время стонали, как от зубной боли, затем, опомнясь, звонили в следующий магазин. И наконец терпение награждалось – ответили: "Есть!" И вы мчались в магазин. Это непременно был самый отдаленный магазин, находящийся уже не в Москве, а где-то на необозримых просторах... Но вы ехали туда, видели толпу, спрашивали: "Кто последний?" – и терпеливо стояли, пока не выяснялось: товара не хватило на всех.
Знаю, найдутся люди, которые скажут: подумаешь, ваше время и ваши деньги! Вы же хотели о государственных убытках... А я об этом и говорю. Бессмысленная, идиотская растрата времени и нервов граждан очень невыгодна государству. Вы вообразите состояние духа гражданина, явившегося на работу после описанных приключений. Не там его мысли, не там, где им быть должно...
Можно и более весомо, грубо, зримо показать государственные убытки. Из неисправных бачков течет вода. Кубометр стоит 4 копейки. За сутки вытекает 5 кубиков. А если такое происходит во многих квартирах? Управление водоканализационного хозяйства Мосгорисполкома утверждает, что 15 – 20 процентов потерь воды в столице происходит из-за неисправной сантехники. Из-за груш, следовательно, которых нет. Из-за копеечных запорных краников, которые делаются не из металла, а из полиэтилена и которых тоже нет. Но эти убытки сущий пустяк по сравнению с теми, которые терпит государство из-за того, что запасные части разворовываются и продаются из-под полы. Доходы от производства и продажи этих частей минуют государство. И хотя вряд ли кому-нибудь удалось подсчитать общую сумму таких доходов, есть все основания думать, что она огромна.
Почему молчит колокол?
Казалось бы, положение такое, что надо бить в набатный колокол и принимать срочные меры. Но колокол молчит. Почему же?
А потому, наверное, что кроме здравого смысла есть еще и бумага.
Потери граждан, моральные и материальные, эти незримые слезы, в отчетах не отражены. Рокфеллеровские прибыли жуликов если где и зафиксированы, то лишь частично в милицейских протоколах, а это иные бумаги, иные инстанции. Падение нравов, лица крадущие и лица выпивающие – опять-таки дело иных инстанций. В бумагах же, о которых речь, этого нет. Там не отражены и потери от краж деталей. Значит, все благополучно, значит, государство убытков не терпит, и ради чего заниматься хлопотными перестройками? И ради кого? Покупателя? Но он у нас терпеливый.
А мы и в самом деле притерпелись. И деловито спрашиваем друг друга:
– Не знаете, где можно купить это?
– Есть один... Все может достать. Совершенный бандит на вид. У меня в телефонной книжке он так на букву "Б" и записан. Сейчас найду. Ага, вот... Бандит... Пишите телефон!
А вода продолжает течь из негодных бачков. И сколько еще ее, этой воды, утечет...
1966

1