умывальник с тумбой
Латинские буквы просто вытеснили их.Христианская церковь, расширяя границы своего влияния на север Европы, тайным знанием германских мудрецов пренебрегла. Она безжалостно уничтожала все элементы культуры, так или иначе связанные или даже просто перекликающиеся с язычеством и верой в древних богов. Понятно, что под удар попали и руны как нечто, во-первых, связанное с именем главы скандинавского пантеона Одина, а во-вторых, слишком сложное, чтобы священники «белого бога», озабоченные решением насущных проблем текущего дня, стали разбираться в них как следует К чести некоторых священников, попытки зафиксировать руническую азбуку и все что только можно из самобытной дохристианской культуры, предпринимались. Однако чаще всего делать это оказывалось уже слишком поздно.
. Тут сыграл свою пагубную роль типичный миссионерский подход — стремление на всякий случай уничтожить все непонятное, все, что потенциально может оказаться опасным.Чем шире распространялось по Северной Европе новая вера, тем более настороженным становилось отношение непосвященных к рунам. И раньше-то сам процесс письма казался многим чем-то сродни магии, а теперь, когда посланники Рима громогласно осуждали все языческое и предавали огню и железу древние капища, знатоки рун и вовсе причислялись к колдунам и волшебникам В Исландии действовал закон, по которому за применение рун полагалась смерть на костре как за темное колдовство.
. Все меньше становилось эрилей, способных «сплетать руны» — составлять рунические заклинания, соединять несколько знаков в один — «биндеруну Биндеруна — род лигатуры, встречающийся в рунической письменности: несколько рун, расположенных на одной мачте.
», придавая ему новое, более точное значение. Только в лежавшей далеко за пределами власти Рима Исландии скальдическая культура, обломки традиций эрилей сохранялись еще несколько столетий после того, как в 1100 г. был разрушен последний скандинавский храм древних богов в Упсале. Поднятые Одином из тьмы знаки постепенно забывались, стирались, зарастали мхом. Некоторое время руны сохранялись в качестве обычных знаков письменности, альтернативных латинице (так называемые руны Валдамара Валдамаровы руны — младший рунический ряд, созданный мастерами рун Торродом и Олафом Хвитаскальдом в подражание латинскому алфавиту.
), но и в этом качестве они прожили совсем недолго. Эпохе скальдов пришел конец. Громогласная латынь Ватикана вытеснила молчаливые идеограммы Севера.Но окончательно выбросить сакральные знаки из жизни Германии и Скандинавии католическим священникам не удалось. Они сохранялись в начертании гербов старинных германских родов, в амулетах, которыми невежественные крестьяне Средневековья — наследники куда более просвещенных бондов темных веков — пытались оградиться от инфернального зла, жившего по большей части в их собственных головах. Сохранялись даже в текстах Священного Писания, переведенных с латыни на языки местного населения. В доказательство этого постулата один из крупнейших на начало XX в. специалистов по древне-германской письменности Эдмунд Вебер приводит цитату из готского перевода Евангелия от Марка: «Вам дано ведать руну Царствия Божия См. Вебер Э. Руническое искусство. СПб., 2002.
».Кое-какие элементы рунического наследия сохранились благодаря стараниям людей, склонных к занятиям магией. Правда, для таких занятий нужно было иметь очень и очень высоких покровителей, способных защитить взыскующих тайного знания от карающей руки церкви и инквизиции. У каббалиста Иоанна Буреуса такой защитник был — шведский король Густав Адольф. Благодаря добрым отношениям короля и книжника до нас дошло много описаний рунических камней Скандинавии, в том числе и тех, что считаются ныне утерянными. Только записи ученого XVII в. остались от камней, подчас намеренно разбивавшихся священнослужителями или использовавшихся фермерами в качестве строительного материала. Письмена на камнях и скалах всегда занимали ученых, и тем из них, кто находился под покровительством монархов или дворян, в должной мере сильных, чтобы оспаривать решения церкви, удавалось изучить предмет своего интереса достаточно тщательно При этом для рун находилось подчас не совсем обычное применение. Так, во время Тридцатилетней войны шведский генерал Якоб де ла Гарди использовал руны в качестве военного шифра.
. Хотя, конечно, ни о каких систематических исследованиях в те времена не было и речи.Другое доказательство живучести древних знаков до сих пор можно увидеть на стенах старых домов и хозяйственных построек крестьянских усадеб Германии. Так называемую руну «Хагал»
— (в начертании — косой крест, перечеркнутый вертикальной линией), часто толкуемую создателями рунических оракулов как «ограда», «крепость», «защита См. приложение.
», еще в первой трети минувшего века использовали как защитный знак, оберег, при этом зачастую не имея представления о ее тайном значении. Дело в том, что, хотя часто о «Хагал» говорится как об отдельной, самостоятельной руне, на деле это творение опытного эриля, «биндеруна»: слитые воедино
— «Альгиц» (или в немецкой традиции «Ман»), означающая «защищенность», «закрытость», и
— «Тейвац» (в германской традиции «Тюр»), символизирующая защиту активную, с оружием в руках. Символическое значение того знака, который они образуют в слиянии, как нельзя лучше отвечает задачам оберега, но знали ли, мягко говоря, не слишком образованные крестьяне, что они рисуют или вырезают на стенах своего жилища? Скорее всего — нет. Однако «Хагал» пережила века, подчас соперничая в частоте использования с крестом. Церковь смотрела на такие рецидивы язычества с неодобрением, однако жестоко за них не карала — ей хватало иных забот. Религиозные войны, Реформация и контрреформация, могучим валом прокатившиеся по северу Европы, начисто смели все, что не уничтожил торжествующий католицизм. ПОДНЯТЫЕ РУНЫ Но развяжет язык молчаливый гранитИ ожившее прошлое заговорит… Владимир Высоцкий «Баллада о времени» Новый интерес к наследию предков возник на волне романтических настроений начала XIX в. Очарованные таинственностью рубленых знаков Футарка, германские исследователи обратились к ним и взялись за исследование со всем типично немецким упорством и педантичностью. Не удивительно, что под таким натиском завеса тайны над старинными письменами приоткрылась, дав жизнь новому разделу науки на грани истории и языкознания — рунологии. Правда, помимо романтических настроений, свойственных тому времени, был и еще один момент, подхлестывавший интерес к тайным знакам древних германцев: Германия, расколотая после Тридцатилетней войны на множество мелких государств, отчаянно нуждалась в некой общей идее, которая могла бы сплотить немцев, дать им подтверждение национальной идентичности. Тем более — после наполеоновских войн и всплеска вызванного имперской оккупацией патриотизма. Интерес к древней истории, к культуре предков был на этом фоне вполне естественным.Собственно, не одни только немцы взялись в тот период исследовать свое прошлое. Во многих государствах Европы, в том числе и в России, происходил в ту пору настоящий исторический бум: коллекционеры составляли библиотеки древних рукописей и актов, археологи вскрывали погребальные курганы, светские любители истории превращали в салонное событие исследование содержимого тысячелетней давности амфоры или развертывание египетской мумии. Но особенно увлекательной стала в ту пору тема дешифровки древних письмен и знаков.Этот интерес буквально подхлестнуло открытие Жана Франсуа Шампольона Шампольон Жан Франсуа (1790—1832) — французский египтолог, основатель египтологии, почетный член Петербургской АН (1826). Изучив трехъязычную надпись на Розеттском камне, разработал основные принципы дешифровки древнеегипетского иероглифического письма. Автор первой грамматики древнеегипетского языка.
, дешифровавшего иероглифическую надпись на Розеттском камне и предложившего методику чтения древнеегипетских текстов. Однако немцам обращаться к столь древней истории никакого резона не было: таинственные письмена были у них, что называется, под рукой. И в 1821 г. в свет выходит первая серьезная научная работа, посвященная древнегерманским идеограммам, — книга Вильгельма Гримма Гримм Вильгельм (1786—1859) — немецкий филолог, основоположник германистики как науки о языке и литературе и так называемой мифологической школы в фольклористике. Принадлежал к кружку гейдельбергских романтиков. Издал «Детские и семейные сказки» (1812), «Немецкие предания» (1816) (совместно с Якобом Гриммом), «О немецких рунах» (1821).
«О немецких рунах». Сказать, что она вызвала фурор в обществе, пожалуй, нельзя, однако определенный интерес к исследованию рун эта книга вызвала. А к середине XIX в. руны, германская мифология, старинные традиции стали настолько неотъемлемой частью немецкой национальной идеи, что образованному человеку было как-то неудобно не иметь хотя бы поверхностного о них представления. Тем более что к этому времени на сцене появился такой яркий персонаж, как Рихард Вагнер Вагнер Рихард (1813—1883) — немецкий композитор, дирижер, музыкальный писатель. Реформатор оперного искусства. В опере-драме осуществил синтез философско-поэтического и музыкального начал. В его произведениях это нашло выражение в развитой системе лейтмотивов, вокально-симфоническом стиле мышления. Новатор в области гармонии и оркестровки. Большинство музыкальных драм основано на мифологических сюжетах (собственные либретто). Оперы: «Риенци» (1840), «Летучий голландец» (1841), «Тангейзер» (1845), «Лоэнгрин» (1848), «Тристан и Изольда» (1859), «Нюрнбергские мейстерзингеры» (1867), «Парсифаль» (1882); тетралогия «Кольцо нибелунга» — «Золото Рейна», «Валькирия», «Зигфрид», «Гибель богов» (1854—1874).
. «Тангейзер», «Лоэнгрин», «Тристан и Изольда», тетралогия «Кольцо нибелунга» вызвали живейший интерес к германской истории, причем не только в Германии, но и далеко за ее пределами. «Старые времена» неизбежно романтизировались, действительность обрастала легендами, а факты — догадками. На волне этого интереса, к слову, вышла в свет книга второго из братьев Гримм — Якоба Гримм Якоб (1785—1863) — немецкий филолог, основоположник германистики как науки о языке и литературе и так называемой мифологической школы в фольклористике (книга «Немецкая мифология», 1835). Иностранный член-корреспондент Петербургской АН (1854). Принадлежал к кружку гейдельбергских романтиков. Издал: «Детские и семейные сказки» (1812—1814), «Немецкие предания» (1816—1818) (совместно с Вильгельмом Гриммом).
«Немецкая мифология», посвященная, помимо прочего, языческим культам прагерманцев, в том числе и культу Вотана.Во второй половине XIX в., впрочем, интерес к истории, основанной на документах, археологических находках, свидетельствах современников, несколько подугас. Нет, конечно, среди академических ученых вовсю продолжались жаркие споры о генезисе рун, о том, произошли ли они из испорченной латиницы, как заявлял доктор Людвиг Виммер Wimmer, L. F. A. Die Runenschrift. Berlin, 1887.
, или, как считали его оппоненты, из греческого курсива. Но кого из обывателей интересовали эти высоконаучные споры? Гораздо интереснее для массовой публики к этому времени стал вопрос о достижении личного могущества при помощи потусторонних сил. Гнет разом навалившегося на Европу технического прогресса был для среднего европейца столь тяжел, что он искал спасения в эзотерике, в мистике, где угодно, лишь бы не чувствовать своего постепенного, но неуклонного отставания от жизни, все более и более изменявшейся под руководством «яйцеголовых».Собственно, в этом одна из причин, отчего всего через несколько десятилетий после описываемого периода Адольфу Гитлеру и иже с ними так легко удастся подмять под себя «Германию герра профессора». Профессора, ученые, высоколобые специалисты по решительно всем вопросам, подчас недоступным пониманию среднего бюргера, утратили к тому времени авторитет среди толпы, стали из героев, как это было в середине XIX в., антигероями. Но начиналось это, повторимся, уже тогда, в последние десятилетия уходящего века пара.Итак, на смену интересу к, так сказать, вещественной истории, пришло новое увлечение — мистика и поиски древнего знания. В весьма значительной степени за эту смену приоритетов ответственна наша соотечественница Елена Блаватская Блаватская Елена Петровна (1831—1991) — русская писательница и теософ. Странствовала по Европе, Северной Африке, Малой Азии, Северной и Южной Америке, Индии и Китаю. В 1859 г. возвратилась в Россию и с 1860 г. устраивала спиритические сеансы. Уехав в 1873 г. в США, публиковала в американской прессе статьи по спиритизму. Под влиянием индийской философии основала в 1875 г. в Нью-Йорке Теософическое общество. В 1878 г. уехала в Индию и перенесла деятельность общества туда. В 1884 г. вернулась в Европу. Главные сочинения Блаватской — «Разоблаченная Исида» и «Тайная доктрина».
. Впрочем, в Европе хватало мистиков и без нее, однако индийско-тибетскую ориентацию принесла именно она. Точнее, обратила на нее внимание. Книги, подобные сочинению немецкого философа Шлегеля «О языке и мудрости индусов», издавались с самого начала XIX в., но широкая публика не обращала на них особого внимания, а явление мадам Блаватской, активно «отыгрывавшей» образ обладательницы древнего знания, произвело впечатление на многих и многих. Сложно представить, как без ее участия развилась бы арийская идея, ставшая впоследствии одним из основных элементов расового учения национал-социализма Что интересно: расовое учение как таковое, традиция превознесения нордического расового типа — отнюдь не немецкое изобретение. В их основе лежит работа французского беллетриста графа Гобино «Размышление о неравенстве человеческих рас».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
. Тут сыграл свою пагубную роль типичный миссионерский подход — стремление на всякий случай уничтожить все непонятное, все, что потенциально может оказаться опасным.Чем шире распространялось по Северной Европе новая вера, тем более настороженным становилось отношение непосвященных к рунам. И раньше-то сам процесс письма казался многим чем-то сродни магии, а теперь, когда посланники Рима громогласно осуждали все языческое и предавали огню и железу древние капища, знатоки рун и вовсе причислялись к колдунам и волшебникам В Исландии действовал закон, по которому за применение рун полагалась смерть на костре как за темное колдовство.
. Все меньше становилось эрилей, способных «сплетать руны» — составлять рунические заклинания, соединять несколько знаков в один — «биндеруну Биндеруна — род лигатуры, встречающийся в рунической письменности: несколько рун, расположенных на одной мачте.
», придавая ему новое, более точное значение. Только в лежавшей далеко за пределами власти Рима Исландии скальдическая культура, обломки традиций эрилей сохранялись еще несколько столетий после того, как в 1100 г. был разрушен последний скандинавский храм древних богов в Упсале. Поднятые Одином из тьмы знаки постепенно забывались, стирались, зарастали мхом. Некоторое время руны сохранялись в качестве обычных знаков письменности, альтернативных латинице (так называемые руны Валдамара Валдамаровы руны — младший рунический ряд, созданный мастерами рун Торродом и Олафом Хвитаскальдом в подражание латинскому алфавиту.
), но и в этом качестве они прожили совсем недолго. Эпохе скальдов пришел конец. Громогласная латынь Ватикана вытеснила молчаливые идеограммы Севера.Но окончательно выбросить сакральные знаки из жизни Германии и Скандинавии католическим священникам не удалось. Они сохранялись в начертании гербов старинных германских родов, в амулетах, которыми невежественные крестьяне Средневековья — наследники куда более просвещенных бондов темных веков — пытались оградиться от инфернального зла, жившего по большей части в их собственных головах. Сохранялись даже в текстах Священного Писания, переведенных с латыни на языки местного населения. В доказательство этого постулата один из крупнейших на начало XX в. специалистов по древне-германской письменности Эдмунд Вебер приводит цитату из готского перевода Евангелия от Марка: «Вам дано ведать руну Царствия Божия См. Вебер Э. Руническое искусство. СПб., 2002.
».Кое-какие элементы рунического наследия сохранились благодаря стараниям людей, склонных к занятиям магией. Правда, для таких занятий нужно было иметь очень и очень высоких покровителей, способных защитить взыскующих тайного знания от карающей руки церкви и инквизиции. У каббалиста Иоанна Буреуса такой защитник был — шведский король Густав Адольф. Благодаря добрым отношениям короля и книжника до нас дошло много описаний рунических камней Скандинавии, в том числе и тех, что считаются ныне утерянными. Только записи ученого XVII в. остались от камней, подчас намеренно разбивавшихся священнослужителями или использовавшихся фермерами в качестве строительного материала. Письмена на камнях и скалах всегда занимали ученых, и тем из них, кто находился под покровительством монархов или дворян, в должной мере сильных, чтобы оспаривать решения церкви, удавалось изучить предмет своего интереса достаточно тщательно При этом для рун находилось подчас не совсем обычное применение. Так, во время Тридцатилетней войны шведский генерал Якоб де ла Гарди использовал руны в качестве военного шифра.
. Хотя, конечно, ни о каких систематических исследованиях в те времена не было и речи.Другое доказательство живучести древних знаков до сих пор можно увидеть на стенах старых домов и хозяйственных построек крестьянских усадеб Германии. Так называемую руну «Хагал»
— (в начертании — косой крест, перечеркнутый вертикальной линией), часто толкуемую создателями рунических оракулов как «ограда», «крепость», «защита См. приложение.
», еще в первой трети минувшего века использовали как защитный знак, оберег, при этом зачастую не имея представления о ее тайном значении. Дело в том, что, хотя часто о «Хагал» говорится как об отдельной, самостоятельной руне, на деле это творение опытного эриля, «биндеруна»: слитые воедино
— «Альгиц» (или в немецкой традиции «Ман»), означающая «защищенность», «закрытость», и
— «Тейвац» (в германской традиции «Тюр»), символизирующая защиту активную, с оружием в руках. Символическое значение того знака, который они образуют в слиянии, как нельзя лучше отвечает задачам оберега, но знали ли, мягко говоря, не слишком образованные крестьяне, что они рисуют или вырезают на стенах своего жилища? Скорее всего — нет. Однако «Хагал» пережила века, подчас соперничая в частоте использования с крестом. Церковь смотрела на такие рецидивы язычества с неодобрением, однако жестоко за них не карала — ей хватало иных забот. Религиозные войны, Реформация и контрреформация, могучим валом прокатившиеся по северу Европы, начисто смели все, что не уничтожил торжествующий католицизм. ПОДНЯТЫЕ РУНЫ Но развяжет язык молчаливый гранитИ ожившее прошлое заговорит… Владимир Высоцкий «Баллада о времени» Новый интерес к наследию предков возник на волне романтических настроений начала XIX в. Очарованные таинственностью рубленых знаков Футарка, германские исследователи обратились к ним и взялись за исследование со всем типично немецким упорством и педантичностью. Не удивительно, что под таким натиском завеса тайны над старинными письменами приоткрылась, дав жизнь новому разделу науки на грани истории и языкознания — рунологии. Правда, помимо романтических настроений, свойственных тому времени, был и еще один момент, подхлестывавший интерес к тайным знакам древних германцев: Германия, расколотая после Тридцатилетней войны на множество мелких государств, отчаянно нуждалась в некой общей идее, которая могла бы сплотить немцев, дать им подтверждение национальной идентичности. Тем более — после наполеоновских войн и всплеска вызванного имперской оккупацией патриотизма. Интерес к древней истории, к культуре предков был на этом фоне вполне естественным.Собственно, не одни только немцы взялись в тот период исследовать свое прошлое. Во многих государствах Европы, в том числе и в России, происходил в ту пору настоящий исторический бум: коллекционеры составляли библиотеки древних рукописей и актов, археологи вскрывали погребальные курганы, светские любители истории превращали в салонное событие исследование содержимого тысячелетней давности амфоры или развертывание египетской мумии. Но особенно увлекательной стала в ту пору тема дешифровки древних письмен и знаков.Этот интерес буквально подхлестнуло открытие Жана Франсуа Шампольона Шампольон Жан Франсуа (1790—1832) — французский египтолог, основатель египтологии, почетный член Петербургской АН (1826). Изучив трехъязычную надпись на Розеттском камне, разработал основные принципы дешифровки древнеегипетского иероглифического письма. Автор первой грамматики древнеегипетского языка.
, дешифровавшего иероглифическую надпись на Розеттском камне и предложившего методику чтения древнеегипетских текстов. Однако немцам обращаться к столь древней истории никакого резона не было: таинственные письмена были у них, что называется, под рукой. И в 1821 г. в свет выходит первая серьезная научная работа, посвященная древнегерманским идеограммам, — книга Вильгельма Гримма Гримм Вильгельм (1786—1859) — немецкий филолог, основоположник германистики как науки о языке и литературе и так называемой мифологической школы в фольклористике. Принадлежал к кружку гейдельбергских романтиков. Издал «Детские и семейные сказки» (1812), «Немецкие предания» (1816) (совместно с Якобом Гриммом), «О немецких рунах» (1821).
«О немецких рунах». Сказать, что она вызвала фурор в обществе, пожалуй, нельзя, однако определенный интерес к исследованию рун эта книга вызвала. А к середине XIX в. руны, германская мифология, старинные традиции стали настолько неотъемлемой частью немецкой национальной идеи, что образованному человеку было как-то неудобно не иметь хотя бы поверхностного о них представления. Тем более что к этому времени на сцене появился такой яркий персонаж, как Рихард Вагнер Вагнер Рихард (1813—1883) — немецкий композитор, дирижер, музыкальный писатель. Реформатор оперного искусства. В опере-драме осуществил синтез философско-поэтического и музыкального начал. В его произведениях это нашло выражение в развитой системе лейтмотивов, вокально-симфоническом стиле мышления. Новатор в области гармонии и оркестровки. Большинство музыкальных драм основано на мифологических сюжетах (собственные либретто). Оперы: «Риенци» (1840), «Летучий голландец» (1841), «Тангейзер» (1845), «Лоэнгрин» (1848), «Тристан и Изольда» (1859), «Нюрнбергские мейстерзингеры» (1867), «Парсифаль» (1882); тетралогия «Кольцо нибелунга» — «Золото Рейна», «Валькирия», «Зигфрид», «Гибель богов» (1854—1874).
. «Тангейзер», «Лоэнгрин», «Тристан и Изольда», тетралогия «Кольцо нибелунга» вызвали живейший интерес к германской истории, причем не только в Германии, но и далеко за ее пределами. «Старые времена» неизбежно романтизировались, действительность обрастала легендами, а факты — догадками. На волне этого интереса, к слову, вышла в свет книга второго из братьев Гримм — Якоба Гримм Якоб (1785—1863) — немецкий филолог, основоположник германистики как науки о языке и литературе и так называемой мифологической школы в фольклористике (книга «Немецкая мифология», 1835). Иностранный член-корреспондент Петербургской АН (1854). Принадлежал к кружку гейдельбергских романтиков. Издал: «Детские и семейные сказки» (1812—1814), «Немецкие предания» (1816—1818) (совместно с Вильгельмом Гриммом).
«Немецкая мифология», посвященная, помимо прочего, языческим культам прагерманцев, в том числе и культу Вотана.Во второй половине XIX в., впрочем, интерес к истории, основанной на документах, археологических находках, свидетельствах современников, несколько подугас. Нет, конечно, среди академических ученых вовсю продолжались жаркие споры о генезисе рун, о том, произошли ли они из испорченной латиницы, как заявлял доктор Людвиг Виммер Wimmer, L. F. A. Die Runenschrift. Berlin, 1887.
, или, как считали его оппоненты, из греческого курсива. Но кого из обывателей интересовали эти высоконаучные споры? Гораздо интереснее для массовой публики к этому времени стал вопрос о достижении личного могущества при помощи потусторонних сил. Гнет разом навалившегося на Европу технического прогресса был для среднего европейца столь тяжел, что он искал спасения в эзотерике, в мистике, где угодно, лишь бы не чувствовать своего постепенного, но неуклонного отставания от жизни, все более и более изменявшейся под руководством «яйцеголовых».Собственно, в этом одна из причин, отчего всего через несколько десятилетий после описываемого периода Адольфу Гитлеру и иже с ними так легко удастся подмять под себя «Германию герра профессора». Профессора, ученые, высоколобые специалисты по решительно всем вопросам, подчас недоступным пониманию среднего бюргера, утратили к тому времени авторитет среди толпы, стали из героев, как это было в середине XIX в., антигероями. Но начиналось это, повторимся, уже тогда, в последние десятилетия уходящего века пара.Итак, на смену интересу к, так сказать, вещественной истории, пришло новое увлечение — мистика и поиски древнего знания. В весьма значительной степени за эту смену приоритетов ответственна наша соотечественница Елена Блаватская Блаватская Елена Петровна (1831—1991) — русская писательница и теософ. Странствовала по Европе, Северной Африке, Малой Азии, Северной и Южной Америке, Индии и Китаю. В 1859 г. возвратилась в Россию и с 1860 г. устраивала спиритические сеансы. Уехав в 1873 г. в США, публиковала в американской прессе статьи по спиритизму. Под влиянием индийской философии основала в 1875 г. в Нью-Йорке Теософическое общество. В 1878 г. уехала в Индию и перенесла деятельность общества туда. В 1884 г. вернулась в Европу. Главные сочинения Блаватской — «Разоблаченная Исида» и «Тайная доктрина».
. Впрочем, в Европе хватало мистиков и без нее, однако индийско-тибетскую ориентацию принесла именно она. Точнее, обратила на нее внимание. Книги, подобные сочинению немецкого философа Шлегеля «О языке и мудрости индусов», издавались с самого начала XIX в., но широкая публика не обращала на них особого внимания, а явление мадам Блаватской, активно «отыгрывавшей» образ обладательницы древнего знания, произвело впечатление на многих и многих. Сложно представить, как без ее участия развилась бы арийская идея, ставшая впоследствии одним из основных элементов расового учения национал-социализма Что интересно: расовое учение как таковое, традиция превознесения нордического расового типа — отнюдь не немецкое изобретение. В их основе лежит работа французского беллетриста графа Гобино «Размышление о неравенстве человеческих рас».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26