С глазами мне повезло, точнее, повезло с их цветом. Не будь они ореховыми, золотой ободок вокруг зрачка бросался бы в глаза первому встречному, а так — почти незаметно. Кожа у меня тоже золотистая, но это легко можно списать на загар или примесь степной крови. Остальное: как узкие губы, удлинённые пальцы, чуть вытянутое лицо и тонкая кость — могло бы принадлежать и человеку…
Могло бы…
Только вот я не была человеком.
Я — фейри, выросший среди смертных.
За четыре года, прошедших с того момента, когда начались необратимые изменения в моём теле, я научилась скрывать своё происхождение. Клыков у меня, благо, нет, а когти скрыты в фалангах и по желанию вылезают из костяшек пальцев, а не заменяют ногти. Первый год я считала себя полукровкой, слишком уж подозрительно было отсутствие прочих неотъемлемых признаков фейри, но потом, покопавшись в летописях, узнала о том, что такие, как я — самый страшный кошмар любого охотника.
Я была не просто чудовищем, я была княгиней фейри, владыкой, непонятно как попавшей в этот чужой и враждебный мне смертный мир… Это было странно, ибо даже взрослые высшие не переступали Врат. Даже в те времена, когда фейри были разумны и нейтральны по отношению к своим смертным соседям, лишь трижды князья выходили за Врата. Конечно, я понимала, что эти три визита были официальными, поэтому и запомнились. Кто знает, сколько таких вот как я, замаскировавшихся под людей, князей бродило по смертным землям в годы мира? Почему-то мне казалось, что много. А сейчас? Сейчас — никого, это я знала точно, просто чувствовала.
Быть единственной в своём роде — значит быть обречённой на одиночество.
Отправиться за Врата, к «своим»? Не смешите меня. Кто знает, не ждёт ли меня там худшая участь? Кому нужна потерявшаяся в смертных землях княгиня, которая давно привыкла считать себя человеком?
— Рейка! Ты заснула там? — Виттор перегнулся через стол и потряс меня за плечо. — Ты чего на этого убогого так вылупилась?
— Это охотник, — машинально поправила парнишку я. — У него на плаще знак Академии, не видишь что ль?
Теперь на пришельца уставилась вся таверна. Хозяин медленно сползал под стойку; пальцы Брана замерли над струнами; наш старшина не донёс до рта кружку, и пена потекла по узловатым пальцам. Охотник обвёл взглядом притихших людей.
— Я знаю, что ты здесь, падаль, — раздался из-под капюшона глухой, простуженный голос. — Выйди, нет смысла прятаться. Я накинул на зал сеть.
Я вздрогнула, так вот как он решил меня поймать. Выходить я, конечно, не собиралась. Пусть хоть сутки тут торчит! Не станет же он проверять цвет крови у всех присутствующих. Жаль только, что он, наконец, сделал правильные выводы из своих неудач. Не знай он, что я княгиня, не стал бы вести светские беседы. Общеизвестно, что лишь высшие фейри сохранили разум и способны понимать человеческую речь.
Все молчали, охотник тоже молчал. Прошла минута… две… Глухой смешок охотника заставил меня, и не только меня, поёжиться. Нехороший такой смешок, ехидный…
— От своего же шанса отказываешься, трупоед. — Угу. От шанса. Когда это охотники давали нам, фейри, шанс?! — Но если ты не выйдешь…
Заунывный вой оборвал его на полуслове. Все головы присутствующих резко повернулись в сторону огромного, на полстены, окна.
— Призрачные псы… — прошептал кто-то, впрочем без особого испуга. Здесь давно смотрели на фейри как на привычное зло, их не боялись.
Охотник выругался сквозь зубы и рванул к дверям. Нет, всё же мне не повезло — он не просто упорный, он ещё и честный, с таким не договоришься. Ну чего ему стоило не обратить никакого внимания на напавших на деревню низших?! Как вовремя они напали, однако… Леди Удача благосклонна сегодня к непутёвой дочери своей…
Самое же страшное — уже в дверях охотник скинул капюшон, и я мельком увидела его профиль…
— Рейлина, ты только посмотри, какую Кэссару лошадь подарили! — Старший брат улыбается, словно это он гордый обладатель роскошного жеребца.
— Не лошадь, а коня, — огрызается в ответ светловолосый мальчишка с разными глазами. — Прокатишься, Лина?
— А мы обгоним ветер? — Я счастливо улыбаюсь и спрашиваю это, уже запрыгнув в седло позади своего лучшего друга.
— Конечно! — Он смеётся и бьёт босыми пятками в бока жеребца…
Я знала, что поступаю глупо…
— Нека, — я повернулась к старшему, — мне надо идти. Мою долю придержи, может, вернусь ещё…
Не обращая внимания на недоумение, плавно перетекающее в испуг, я подхватила с пола заплечный мешок и ножны. Миг поколебавшись, натянула поверх рубахи ещё и куртку, ночи-то холодные. Кивнув замершим аки жертвы камень-взгляда бывшим соратникам, я поёжилась и, затаив дыхание, вошла в ночь, раздираемую сверкающими вспышками ядовито-зелёных молний. Бой шёл на окраине, около покосившейся церквушки. Судя по моим ощущениям, свора была средненькая, пять-шесть шавок. Будь на месте этого сумасшедшего хотя бы нормальная связка «охотник-гончая», они бы расправились с низшими за несколько секунд.
Но Кэс был один, у него не было гончей, а стихийный маг против бестелесных призраков — это прутик против доброго стального клинка.
Нет-нет, я совсем не дура, чтобы идти на верную смерть! Пойду-ка я через лес, дорога на Вольград всего в дне пути, если напрямик. Если этот охотник сумасшедший, чтобы в одиночку связаться с призрачной сворой, я ему не помощница! Надо ноги уносить, пока Кэс занят! Пока он, не дай Бог, не вспомнил, почему лицо девушки, затесавшейся среди звероловов, показалось ему странно знакомым… Пока…
Нет, я не собираюсь ему помогать! Я просто постою в сторонке, посмотрю, как псы его разорвут!
Нет, нет и нет! Я совершенно не хочу ему помогать!
А, чёрт с ним… и я с ним! Эти псы покусились на моего личного охотника! Если его убьют, взамен отправят кого-нибудь более удачливого. А это мне нужно?
Вот и я так думаю…
Я остановилась под прикрытием крылечка. Сражение шло всего в десятке метров от меня, рядом с колодцем. Я хмыкнула, вот уж место выбрал: он, что, думал святой водой их залить? Несмотря на то, что единобожие в Роси цвело и пахло как маков цвет, мало кто верил в Единого Всепрощающего по-настоящему. Какой там Бог, если под боком целая орда демонов? Где он, когда так нужен?! Я же верила… Нет, не в образ, созданный людьми, а в кого-то позабытого, но существующего. Однажды этот «кто-то» спас меня от участи, что хуже смерти — от безумия. Он (она? оно?) дал мне веру в чудо и в то, что любой грех можно смыть…
Дрался охотник красиво: ветер, может, и не самая подходящая стихия для воина, но против призраков единственно действенная. Пятерых маг уже развоплотил, но семеро оставшихся (всё-таки приуменьшила я количество) кинулись на него с утроенной яростью. Я сбросила мешок, сняла куртку, провела пальцем по серебряной кромке клинка и с сожалением отложила его в сторону — серебро фейри не ранит, только сталь, а носить с собой второе я, по понятным причинам, не хотела, да и не могла. Пока я медленно, но верно готовилась к великой битве за спасение моего врага, Кэс умудрился избавиться ещё от троих пёсиков, осталось четверо. Может быть, сам справится?
Едва я понадеялась на столь желанный исход, одна из шавок впилась в правую руку мага. Призрак — не призрак, а кусок плоти отхватил приличный. Маг пошатнулся, комкая почти законченное заклинание. Последний раз вспыхнул магический огонёк над его головой. Залязгали призрачные челюсти.
Медлить больше нельзя. Призрачные псы выглядят не слишком опасными, но беспомощные жертвы в их лапах протягивают, от силы, минуту. Выйдя из своего укрытия, я устремилась к поверженному магу, почти скрывшемуся под дымчатыми телами. Драться не хотелось, убить этих низших было бы скучно и совсем не интересно, да и впечатления на мага не произвело бы. Как хорошо, что вместе с новым телом я когда-то получила и знания. Пусть отрывочные, пусть почти бесполезные, но порой помогавшие в таких вот ситуациях…
Я была высшей, княгиней, хозяйкой. Я имела право приказывать и знала, как это делать… Знания истинного были отрывочны, но и их хватало:
— Ут, верренэ, ут! — пророкотал мой голос среди ночной тишины. — Ут!
Псы недоверчиво заворчали, даже их недоразум был способен понять, что стоящая перед ними человеческая девушка совсем не напоминает хозяйку, пахнет от неё не ночными ветрами и солнечным светом, а огнём и смертью.
— Ут! — Из костяшек пальцев с шорохом вылетели загнутые наружу крючки-когти, золотистые ободки вокруг зрачков мягко засветились, сквозь волосы пробились тонкие рожки-усики, позвоночник захрустел, и рубашка на спине затрещала, разрываемая костяным игольчатым гребнем. — Ут!
Псы заскулили, и, словно обычные дворовые шавки, на брюхе поползли ко мне. Я позволила себе поинтересоваться состоянием их несостоявшейся жертвы и удовлетворённо причмокнула. Красавец! Хорошо что личико не тронули, но вот руки ему подрали основательно, сомневаюсь, что он сможет шевелить пальцами. Жаль… Был маг, да вышел весь. Заклинания — это прежде всего жесты, а потом уже слова.
Псы, подвывая, ластились к ногам. Милые зверюшки, верные.
— Он даре! — приказала я, ухватив одну из псин за загривок, мои пальцы без труда справились с тем, чтобы ощутить материальность нематериального. Трое других монстров послушно затрусили к неприметной тропке, оглядываясь, но не бунтуя. Что ж, пусть теперь князья гадают, кто тут такой наглый, что посмел командовать их любимцами. Надеюсь, самоуправство мне снова сойдёт с рук, раньше проносило. Хотя… Я никогда ещё не рисковала приказывать низшим, которых не собиралась уничтожать. Да и не всегда это срабатывало. Ладно, сейчас не время и не место об этом волноваться.
— Эй, охотник, ты там жив? Мне священнику стукнуть в двери, исповедаться не желаешь?
Ответом мне было презрительное молчание.
Не отпуская холодный скользкий загривок, я подошла ближе и остановилась над израненным магом. Он попытался отвернуться, но лишь застонал, не в силах сдвинуться ни на миллиметр. Качественно его погрызли…
— Мне передали, ты искал встречи, — улыбнулась я. — Что ж, можешь начинать. Я принимаю вызов. Надеюсь, твои потуги на храбрость не были бахвальством?
— Добивай, отродье, чего ждёшь! — прохрипел в ответ этот мальчишка. — Или ты храбрая только на словах, а как доходит до дела, прячешься за спины своих шавок?!
Храбрый. Храбрый, но глупый. Других в охотники не берут.
Я опустилась на корточки, разглядывая своего преследователя. Ничуть не изменился за эти годы, словно и не было этих четырёх лет бега, когда предавали даже враги. Эх, Кэссар… Ветерок… Почему ты, ну почему именно ты?! Из тысяч охотников в погоню за мной отправили именно тебя, не дав даже гончей, и это после того, как я за месяц уничтожила семерых посланных вдогонку магов-одиночек и пять связок «охотник-гончая». Или вычислили-таки, почувствовали, что если у кого и есть шанс выжить при встрече со мной, то только у тебя?
— Кэс, а почему у тебя нет девушки?
— Да вот, жду, пока ты заневестишься, малявка!
— Не правда, я не малявка!
— Да что ты говоришь!
Я колебалась. То прошлое, что заставляло меня хотеть помочь магу, это прошлое человека. Это прошлое насквозь пропитано ложью. Может, стоит уйти? Обрубить последнее, что связывает меня с людьми?
— Зачем ты искал меня, человек? — сам собой сорвался с губ вопрос.
— Ты подохнешь, мразь, — выплюнул вместе с чёрным кровяным сгустком маг. — Пусть не я, но тебя убьют!
Я согласно кивнула. Все мы относительно смертны, даже мнящие себя бессмертными высшие фейри, и я не обольщаюсь, что мне позволят в тепле и довольстве проскрипеть отмерянную мне судьбою вечность. Однако… если умирать, то хоть не от руки какого-то постороннего.
— Что ж, охотник, ты мне нравишься. Ты глупый охотник, но от тебя интересно бегать. — Я погладила пса. Рассудив, что маг опасности не представляет, я отправила фейри к оставшимся рядом с крыльцом вещам. Народ в деревеньках ушлый, моргнуть не успеешь, как последние портянки стянут, и не поморщатся, что у богопротивного чудовища. — Псов послала не я, и мне не хочется так быстро заканчивать нашу с тобой игру. Я дам тебе шанс выжить и даже подлечу. Взамен пообещай, что однажды настигнешь меня, и мы сразимся. Пообещай, что придёшь один, и это будет честная битва: никаких кругов силы, гончих и сетей.
Он смотрел на меня широко распахнутыми глазами, в которых плескались ненависть и презрение пополам с удивлением. Кажется, Кэс впервые встретил сумасшедшего фейри. Интересно, это странное чувство юмора мне от предков по наследству досталось или было подцеплено у людей?
— Ты согласен? — уже настойчивей повторила вопрос я. — Отвечай быстрей, ещё пять минут — и твои руки не смогут спасти даже целители Академии.
Он колебался, да и кто бы на его месте сразу согласился? Фейри не знали жалости, даже гончие, приручённые фейри, жили под подавляющим волю заклятьем, иначе бы сожрали своих напарников в момент. А тут — известный своей жестокостью монстр… оказывается разумным. Я, что, не упоминала, что на землях людей уникальна и неповторима?! Скорее всего, я единственный фейри, наделённый разумом по эту сторону Врат. Поэтому меня так долго и ловят… Охотники до этого момента не подозревали, что я могу прятаться под маской человека.
— Так ты согласен?
— Да…
Я удовлетворённо кивнула, будто и не ожидала другого ответа, но сосущее внутри волнение отпустило.
— Жди меня здесь, никуда не уходи, — выдавила я из себя и пошла к сумкам, стараясь не торопиться. Совсем не надо магу знать, что мерзкий фейри хочет его смерти много меньше, чем может показаться…
Мы представляли собой странное зрелище: тонкая, словно тростинка, девушка, согнувшаяся в три погибели и тащащая на спине мужчину, раза в два крупнее её самой. Позади бежала призрачная, светящаяся ядовито-зелёным собака, несущая в зубах мешок и куртку. Между её лап, под брюхом, болтался клинок в ножнах.
Ноги Кэса волочились по земле, он тихо постанывал сквозь забытьё. Ради такого случая, я даже втянула хребтовые шипы, хотя когда-то, после долгих раздумий, пришла к заключению, что они как раз и нужны для перетаскивания на спине всяких нужных вещей, типа раненых и трупов, как колючки у ежа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45