— Похоже, нас поджидали, — пробормотал Грав, разглядывая трупы.— Что там, Даниэль? — спросила королева, заглядывая ему через плечо. — Ой! Кто это?!— Ну, один-то из них точно суом, — мрачно усмехнулся король. — Точнее — суомка, — добавил он и, придержав ногой труп, вытащил торчащий из мёртвой груди меч.— Это же совсем ребёнок! — ужаснулась Далия.— Ребёнок, — согласился Грав, — но тому, кто с ним сразился, это не сильно помогло… Интересно, кто это? Опять какой-нибудь старый лис? — Он перевернул второй труп и потрясенно охнул: — Жубер?!Подвал огласил девичий вскрик. Вирта бросилась на колени и склонилась над телом секретаря. По её щекам текли слёзы. Мертвые руки эрра Жубера были сомкнуты на древке белой стрелы, торчащей из правого бока, будто он до последнего момента пытался вырвать её из тела.— Что-то раньше я не замечал между вами особой привязанности, — Грав в недоумении смотрел на эррину.— Я… он… меня… — всхлипывала девушка.— Потом расскажешь, милая, — мягко произнесла Далия, помогая ей подняться на ноги. — Сейчас у нас нет времени. Нужно идти.— Кажется, у нас его вообще нет, — медленно произнёс король, прислушиваясь к приближающемуся топоту.Он вновь загородил собой женщин и взмахнул несколько раз мечом Жубера, привыкая к незнакомому оружию. Дверь распахнулась, и подвал озарили огни факелов.— Сир, вы живы?! — в отчаянном крике звучала надежда.Грав XIII c нескрываемым облегчением опустил меч.— И опять, лис, ты опоздал! — желчно усмехнулся он. — Такое впечатление, что тебе нравится, когда работу за тебя делают другие.— Простите, ваше величество, — Вейдж опустился на одно колено и склонил голову. Его примеру последовали гвардейцы. — Я виноват.— Ладно, — смилостивился король, — о твоём наказании поговорим позже. А сейчас, если можешь, — он многозначительно понизил голос, — объясни мне суть происходящего. Эррина Лэктон была весьма немногословна… И, кто-нибудь, подайте, в конце концов, мне плащ!!Гвардейцы вскочили и бросились к королю. Двое скинули на ходу плащи. Дроки взяли монарха в плотное кольцо и застыли. Теперь даже на тёмного лиса, с которым они только что сражались бок о бок, дроки смотрели с настороженной подозрительностью преданных псов.— Так что же всё-таки происходит, — снова спросил Грав, почувствовавший себя гораздо уверенней в окружении верных дроков.— Заговор, — мрачно произнёс лис. — Неус, Новидж и Сарн, — коротко перечислил он основных заговорщиков. — Возможно, ещё эрры Лэдорн и Хэродж. Сарн убит, Новидж тоже. Эрр Неус, должно быть, уже арестован гвардией Лэктонов. Дворец окружён. Отсюда ведёт подземный ход к площади Саргана-освободителя, там вас ждут полторы сотни дроков. Смею предложить вам, ваше величество, возглавить дроков и двинуться к замку Неуса. Как только он окажется у вас в руках, остальные мятежники сразу сложат оружие. Во всяком случае, к ним уже больше никто не посмеет примкнуть.— Вот как? — процедил сквозь зубы король. — Значит, есть ещё и колеблющиеся? Было бы любопытно взглянуть на их список! И чем раньше ты мне его предоставишь, тем для тебя будет лучше! Ты понял, лис?!— Да, сир!— А теперь скажи мне, откуда во дворце взялась эта дикарка, — король кивнул в сторону трупов.— Позвольте? — лис подошёл к телам и присел. Он внимательно осмотрел трупы, после чего медленно произнёс: — Заговорщики хотели свалить ваше убийство на суомов. Для этого им понадобился человек с внешностью салийца.— Ты хочешь сказать, что это не настоящий суом?!! — вспылил Грав.— Настоящий, — сокрушённо признал Вейдж, — но я этого не знал! И он, как оказалось, тоже не знал, — с каким-то удивлением пробормотал лис.— Кто? Жубер?— Оборотень, сир! — вставая, произнёс Вейдж.— Оборотень? Эрр Жубер? Его тоже подменили?!— Думаю, его никто и никогда не подменял. Он всегда был оборотнем, потому ему и удавалось так ловко скрывать свою истинную сущность. Можно сказать, он оборачивался в самого себя. Во всяком случае, я общался с двумя совершенно разными людьми… Два человека в одном… Истинный оборотень… — тёмный лис замолчал.Внезапно раздавшийся дикий крик заставил мужчин обернуться. Королева билась в истерике, повиснув на руках Вирты:— Даниэль!! Дети!! Ты приказал… оправить людей… Новиджу!!
Где-то далеко внизу раздалось ржание загнанной до полусмерти лошади. Человек опрометчиво оглянулся через плечо и едва не сорвался вниз. В последний момент он успел уцепиться сбитыми в кровь руками за острые камни и остановил, как казалось, неминуемое падение. Прижавшись к скале, почти слившись с ней в единое целое, он замер, пытаясь унять бешеный стук сердца. Путь был только один — наверх. Мужчина осторожно вытянул руку, нащупал расщелину в камне и, погрузив в неё пальцы, подтянулся. Некоторое время он висел на одной руке, лихорадочно пытаясь другой нащупать опору. Наконец это ему удалось, и он вновь замер, чтобы перевести дух.Спустя час, измученный и обессиливший, он в последний раз подтянулся и в отчаянном рывке перевалился через край, оказавшись на вершине скалы. Какое-то время человек лежал без движения. Затем, перерезав верёвку, он освободился от вязанки хвороста за спиной и тяжело поднялся. Пошатываясь, он оттащил вязанку от края пропасти, после чего, порывшись в карманах, достал кресало и опустился на колени.Огонь, поначалу неохотно, а затем, словно вспомнив о своей прожорливости, резво побежал по сухим веткам, и вскоре в тёмное небо взметнулся высокий язык пламени. Мужчина встал и, подойдя к краю пропасти, стал пристально вглядываться в ночную тьму. Вскоре он увидел, как далеко на западе вспыхнула яркая точка. Человек облегченно выдохнул и улыбнулся. С чувством выполненного долга, он опустился на камень и протянул озябшие руки к костру. В отблесках пламени холодно сверкнул серебряный позумент, украшавший рукава гвардейской формы. Глава 19 День шестой Салийская империя Ночь перед Великим пророчеством
Юр сидел молча, обхватив руками колени и опершись на них подбородком. Мыслей не было. Он ощущал себя крошечной песчинкой, попавшей в безжалостные жернова, ход которых остановить было невозможно, равно, как и выскочить из них.Лис знал, что произойдёт с ним в ближайшие часы. Он знал, что умрёт, но смерть не казалась ему страшной, потому что рядом с ним была Вирта. Он физически ощущал её присутствие, тепло её рук, вкус поцелуя на губах — и от этого ему было тепло и спокойно. Молчал и Винс…— О чём думаешь, нелюдь?— Брось, лис, не пытайся меня оскорбить! Ни о чём не думаю, силы берегу. И ты береги, скоро они нам понадобятся — до последней капли, без остатка. А когда всё начнётся — прежде чем на след встать, о Вирте подумай. Мы с тобой и её тоже спасаем, да?— Ей будет больно, Винс. Ей будет очень-очень больно.— Да, вы, люди, именно так устроены. Ей будет очень-очень больно узнать, что ты погиб, но при этом она будет гордиться тобой. И оплакивать.Юра окатила горячая волна, по телу побежали огненные мурашки, казалось — вибрировал каждый нерв, передавая импульс от клеточки к клеточке. Такого с ним раньше никогда не случалось — даже когда он вставал на след. Охватившее его чувство было весьма похоже на ощущение единения духа охотника с духом дичи, позволяющее лисам вставать на след преступника, но отличалось от него одним существенным обстоятельством: пришедшее к нему озарение объединило душу и тело с пониманием истины — небольшой, частной, очень личной. Лис рассмеялся:— А знаешь, Винс… Я, пожалуй, повременю помирать! Я сделаю всё, что нужно, и даже больше — если смогу — и останусь в живых!— Любовь спасёт мир? Ваш с Виртой маленький личный мир? Ну-ну… Такой большой мальчик — и веришь в чудеса?— Ты умён, оборотень, в этом тебе не откажешь. Но ты — ограничен! Для тебя любовь — только слово, и ничего более. Ты просто не знаешь, совершенно ничего не знаешь об этом. Я, правда, тоже всего не знаю, точнее не знал, а сейчас вдруг понял. И поверил. И теперь не боюсь!Винс хотел было сказать что-то в ответ, но тут в облике Юра произошло почти неуловимое изменение: он замер на мгновение, весь подобрался, и даже, кажется, стал выше ростом, потом чуть ссутулился, сжался в комок и выпрямился снова. Глаза его заблестели, ноздри раздулись, верхняя губа приподнялась в хищном оскале. Лис встал на след.— Марн! — шёпотом рявкнул оборотень, и вампир мгновенно вскочил на ноги, будто и не спал.Юр с шумом выдохнул воздух, снова глубоко вдохнул, постоял с полминуты, прикрыв глаза, будто бы прислушиваясь к самому себе, и кивнул головой:— Есть. Странный след, но есть. Пульсирующий какой-то… Вроде бы — рядом совсем, а нечёткий.— Он без сознания, — голос оборотня чуть дрожал — то ли от волнения, то ли от нетерпения. — Скоро с вором начнут «работать» — и тогда тебе станет полегче. А сейчас — держи след, лис! Держи изо всех сил! Помнишь, я сказал тебе, что у нас мало времени? Это потому, что твои способности на исходе. Скоро ты вообще не сможешь встать на след…— Я буду стараться, — пообещал Юр.
Он успел шмыгнуть за колонну в самый последний момент. Только обострённое чувство опасности, которое уже не раз спасало ему жизнь, смогло предупредить, что впереди дзарги. Стараясь не дышать, Робин замер. «Прошли? Нет?» — гадал он, обливаясь холодным потом. Несмотря на мощное телосложение, личные рабы Чилама передвигались совершенно бесшумно, словно они не ходили по земле, как все нормальные люди, а скользили над ней.«Слушающие сердцем» появились во дворце ровно год назад. В тот день Чилам приказал привести к нему две сотни самых высоких и сильных рабов. Один за другим они заходили в зал, где на своём троне восседал прорицатель, а выходили из зала уже будучи дзаргами. Именно дзаргами, потому что назвать их просто рабами было уже невозможно. Чилам каким-то образом лишал их слуха и голоса, но они продолжали его слышать! Более того, отсутствие слуха не помешало им стать отменными охранниками. Казалось, что сам Многоликий слушает за них — настолько чутко они реагировали на малейший шорох, когда охраняли покой прорицателя. Охраняли с оружием!!! Впервые в истории империи рабы получили в руки оружие, и это свершилось по воле Чилама! Ему было только шестнадцать лет, и он пока ещё даже не произнёс своего первого пророчества, но его власть в империи была безграничной! Вот уже целый год…
…Жирная туша ах-куча ещё не успела осесть на каменный пол, как старый раб ощутил на своем горле стальную хватку. Его тело взлетело вверх и последнее, что успел увидеть старик, был короткий взмах руки, лишивший его сознания.— Дзарг, ты едва не перестарался, — недовольно обронил Чилам. — В следующий раз будь аккуратней! — Гигант упал ниц, но, поймав ленивый жест хозяина, тут же поднялся и застыл у дверей.— Не притворяйся, раб, ты уже давно пришёл в себя! — укоризненно покачал головой прорицатель. — Если бы дзарг и в самом деле хотел сломать тебе шею, то, поверь, он бы это сделал! Ты слышишь?— Да, Чилам! — прохрипел старик.— Уже лучше! — улыбнулся юноша. — Однако теперь ко мне следует обращаться «Великий»! — он кинул взгляд на ползающего у его ног верховного жреца и добавил: — Великий должен быть один, не так ли?а'Гор подобострастно взвыл, словно собака, откликнувшаяся на зов хозяина.— Наконец-то, ты понял жрец, — кивнул прорицатель. — Знаешь, ты даже мне в чём-то помог: благодаря тебе, я вдруг понял, что одного дзарга недостаточно! Мне нужны сотни, тысячи, тысячи тысяч дзаргов! Не обычных рабов, нет! А дзаргов! Дзаргов, которые будут слушать меня сердцем! — голос Чилама был подобен рёву водопада.Старого Робина трясло. Он не понимал, почему до сих пор ещё жив, ведь он поднял руку на свободного, пусть даже и ах-куча, но всё же свободного!— Не понимаешь, почему ещё жив? — будто прочитав его мысли, спросил Чилам. — Ах-куч слышал то, чего не должен был слышать и, убив его, ты оказал мне услугу. Кстати, почему ты убил его? Отвечай раб!— Если бы я его не убил, он убил бы меня, — похолодев, прошептал старик.— Ну и что? — усмехнулся юноша. — Ты разве забыл, что ты всего лишь раб? Подойди ко мне!Старый Робин подполз. Прорицатель возложил руку на его голову.— Ах, вон оно что… — пробормотал он, — ты грайворец! И не просто грайворец, а бывший вор! Поэтому тебе чуждо смирение… Да, интересный вы народ… Что ж, пожалуй, я не стану убивать тебя! Империя не сумела сделать из тебя хорошего раба — посмотрим, удастся ли это твоему соотечественнику. Поедешь со мной! — приказал Чилам, жестом отсылая старого раба к дверям. — Ну, а что делать с тобой? — он посмотрел на скулящего у подножия трона верховного жреца. — Хранитель веры не может сдохнуть, как презренный пёс! Мой народ этого не поймёт! Встань жрец! Дзарг проводит тебя к телу ах-куча, и там ты убьешь себя! Пусть все думают, что ты застал его на месте преступления и погиб во славу Многоликого. Да будет так!…
«Пора!» — решился, наконец, старик и осторожно выглянул из-за колонны. Коридор был пуст. Он перекинул через плечо сумку с припасами и бросился вниз по лестнице.
Зал Откровений был не просто большим — он был огромен! Раз в год, в день великого пророчества, здесь собиралось более трёх тысяч человек, и три тысячи глоток единым рёвом встречали каждое слово Чилама. В последний раз это произошло сто шестнадцать лет назад. Но теперь ждать осталось недолго… Через несколько часов по воле Многоликого, солнце вновь взойдёт над горизонтом и возвестит о начале эпохи нового Чилама…Но это будет утром, а сейчас в огромном зале находилось всего несколько человек. В самом центре, на постаменте из ослепительно белого камня, безвольно раскинув руки, лежало тщедушное тело. Рядом с каменным ложем стоял прорицатель. Его ладони порхали над распростёртым телом, совершая замысловатые пассы. Внезапно руки прорицателя сомкнулись перед лицом грайворца. Резкий хлопок прозвучал в полной тишине зала, как удар бича, гулкое раскатистое эхо отозвалось причудливым рокотом, тоненько зазвенели хрустальные подвески на сапах, и дико, по-звериному закричал внезапно обмочившийся Проныра.Чилам повелительно шевельнул пальцем в сторону дзаргов, и они сорвались с места, чтобы прижать к камням забившегося в судороге вора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45