Каузальное тело передает информацию в следующее воплощение души в виде неосознанного устремления. Человек — создание размышления: над чем он размышляет в этой жизни, тем он и становится в следующей! Каузальное тело как кинооператор, который стоит за нашей спиной и безучастно фиксирует все наши мысли, эмоции, поступки. Оно ответственно за все врождённые заболевания и место рождения человека. На каузальном плане происходят различные взаимоотношения между людьми. При этом большие сгустки различных форм перемещаются между ними.2. Буддхиальное тело — формирует в сознании человека его внутренние законы, шкалу ценностей. Это то, что заставляет человека делать то, что порой мы делать не хотим. «Мы своим внутренним состоянием подводим под то, что такое хорошо и что такое плохо». Буддхиальное тело пытается показать нам какие мы, как только мы сказали «Я есть!». Это тело, как и ментальное, наполняется нашими наработками в данном воплощении и дано для приведения наших мыслей и слов в соответствие с реальностью. Насколько я сам соответствую тому, что хочу получить? Что я думаю и что я делаю?... Как только начинается «вынужденное» нарушение внутренних законов, энергии становится меньше и мы болеем. При навязывании наших собственных законов Буддхи (через точки соприкосновения с окружающими) делает нам больно. Надо быть полностью развернутым во внешний мир и не навязывать себя, но это всегда тяжело. Работа по пересмотру ценностей сложна и болезненна. Зато потом внутренний «законодатель» поднимает вас на более высокий уровень сознательности и морали.3. Атманическое тело — дает возможность соприкасаться (взаимодействовать) с окружающим нас энергоинформационным полем Земли и Вселенной. Все что мы сотворили (сказали, сделали, подумали) устремляется через атманическое тело в пространство. Мы уже забыли о каком-то событии, и заняты совсем другим, а к нам приходит нечто по обратной связи... «За что?» — не понимаем. Наши жизненные наработки (создаваемое новое качество) постоянно передается во внешнее информационное поле. Если это качество по частотам вибрации совпадает с тем, что должно быть (по кармическим) ментальное тело как центральное все воспринимает и все отдает через окружающие тонкие тела. Если мы плохо реагируем на внешний мир, то наше «жизненное пространство» сужается. Мир понятен думающему человеку! И такой человек не будет тратить время на горизонтальные связи. Он понимает самого себя и себя в этом мире. Вся жизнь — творческий процесс, если полностью раскрыть все наши энергоинформационные центры. Наша задача — стремиться к раскрытию, реализации всех заложенных в нас способностей и потенций.Карма является законом, но это не значит, что только она управляет жизнью человека и все события связаны только с кармическим законом. В природном мире присутствуют силы, не зависящие от Божьего закона, силы Абсолютной свободы, обстоятельства непреодолимого действия, так называемый форс-мажор. Поэтому невозможно все обстоятельства жизни объяснить только действием кармического закона. В частности многие врожденные болезни объясняются кармическим законом, но не стоит все относить только на действие Кармы. Некоторые болезни, к примеру, связанные с болезнетворными бактериями (оспа, чума и т.д.) относятся к явлениям природного мира, и борьба с такими болезнями являет огромное благо медицины. Так же не стоит относить кармический закон к явлениям вечным и неизживаемым. Образы истины, называемые идеями, властвуют над кармой мира. Энергия и воля — властители кармы. Отрешившейся от себя, устремленный к Общему Благу, радостный в труде и дерзновении приобретает возможность быть владыкой своей кармы. Карма действия не может быть исчерпана бездействием. Поэтому слово «раскаяние» используемое в бездействии должно быть забыто, и заменено выражением «разумное сотрудничество». Проще всего это объяснить на медицинском примере: злым мышлением человек наносит рану своему собрату, но ни мысли, ни слова не залечат этой раны. Порванную ткань придется зашивать хирургическим путем. Последствия действия можно заживить лишь действием, поэтому словесные утверждения и клятвы не имеют ни какого значения. Это не значит, что отвергается понятие «раскаяние», просто оно переплавляется в понятие «раскаяние действием». Кто осознал свое неразумие, должен покрыть его разумным сотрудничеством. Здесь и кроется сознание преодолимости прошлого, тайна стирания прошлого, когда от прошлого не тянутся бесконечные нити в будущее, они перерезываются. Перерезываются нити прошлого и тогда, когда кто-то принимает на себя чужую карму, чужой грех. Именно так переосмысливается понятие «искупления» известное из Евангелия. Учение об искупителях имеет приложение во всем сущем. Через сознание можно принимать на себя чужую карму, а также карму коллектива, и поэтому понятие искупитель не будет суеверием. Иерархия и отношение к труду Необходимо рассмотреть еще один аспект, связанный с понятием перерождения души. Если мы признаем бессмертность души, и ее перевоплощения, которые собственно требуют доказательств не больше чем бессмертие души, мы приходим к понятию Иерархии. Под Иерархией понимается разница в опытных накоплениях личностей. Равенство заключается в потенциале духа, а Иерархия — в незаменимости опытных накоплений. И только комплекс знаний является вратами к Иерархии. В этом понятии и кроется различие земных возможностей и задачах из них вытекающих. Зависть к дарам другого, которая терзает человека не менее зависти к богатству, непобедима никакими социальными изменениями и перестройками. Она есть порождение природной части человека (греха, в христианском понимании) и предлагает борьбу с грехом. Но так же ложна греховная гордость и самопревозношение человека, творчески одаренного и занятого трудом высшего качества. Стоит напомнить, что Христос был плотником по профессии. Поэтому, конечно, необходимо стремится к труду высшего качества основанного на творчестве, но и любой общественно полезный труд рассматривать как благо и возможность для личного дерзания. В истоках своих и в смысле своем труд священен и религиозно обоснован. Но все священное связано с духовной свободой. Труд принудителен и тяжел, он стоит под властью закона, и в нем есть правда закона. Но он может переживаться личностью отчасти как искупление, он может переживаться в духовной свободе, и тогда падает на него иной свет. Тогда принудительный закон труда превращается в духовную свободу. И эта духовная свобода всегда открыта для личности, и ее не может лишить никакая социальная обыденность. Общество требует от личности труда в разнообразных формах, от принудительного рабского труда до принудительного социально организованного труда. Но личность как свободный дух переживает труд как свою личную судьбу, как свободу. Личность может переживать труд как свое призвание в мире, может претворять труд в творчество, т. е. выявлять истинное значение труда, лежащее глубже той социальной обыденности, которая превращает творчество в принудительный труд. Духовное преображение и просветление труда есть переживание его в духовной свободе или как искупления, или как творчества. Но возможность переживания труда как искупления и переживания его как творчества неодинаковая. Всякий труд может быть пережит как искупление, но не всякий труд может быть пережит как творчество. Творческий труд есть достояние меньшей части человечества и предполагает особые дары. Понимание творчества будет разобрано в следующей главе, здесь же устанавливаем отношение к труду. Личность должна претворять всякий труд в искупление и вместе с тем стремиться к творческому труду хотя бы низшей иерархической ступени. Мировое сообщество же должно стремиться к освобождению труда и созданию условий труда менее тяжелых и мучительных, обязано признать право на труд, т. е. на хлеб, т. е. на жизнь. И это признание не является отвлеченным понятием, в настоящий момент миллионы людей умирают с голода, не имея права на труд, хлеб и жизнь. Достижение большей свободы и радостности труда означает не большую социализацию личности в ее труде, а большую ее индивидуализацию. Это значит, что личность осуществляет свободу своего духа, определяется в своих суждениях и делах оригинально, т.е. сообразно своим источникам, а не гнетом социальной обыденности. Творчество В христианстве, в притчах говорится о творчестве человека, об его творческом призвании. Возможно, само понятие «творчество» в современном восприятии достаточно узкоспециализированно, и относится в большей мере к людям «творческих» профессий — художникам, поэтам, актерам, поэтому это понятие хотелось бы несколько расширить словом «дерзновение». Дерзновение — в большей мере относится к порыву человеческой души, в любых отраслях человеческой деятельности, а не только в «творчестве». Поэтому будем использовать оба слова как синонимы.Творчество всегда есть прирост, прибавление, создание нового, небывшего в мире. Дерзновение по самому своему существу есть творчество из ничего. В подлинном дерзновении всегда есть очищение, освобождение духа от душевно-телесной стихии. Творчество принципиально отличается от эманации и рождения. В эманации происходит излучение материи и отделение материи. Творчество не является так же перераспределением материи и энергии, как в эволюции. Эволюция противоположна творчеству, в эволюции ничто новое не создается, а лишь перемещается старое. Эволюция есть необходимость, творчество же — свобода. Творчество — тайна явления нового, небывшего, ни из чего не выводимого, ни из чего не вытекающего, ни из чего не рождающегося. Тайна творчества раскрывается в библейско-христианском мифе о творении мира Богом. Бог сотворил мир из ничего, т.е. свободно и из свободы. Мир не был эманацией Бога, рождением или эволюцией, а творением, т.е. абсолютной новизной. Творчество в мире потому и возможно, что мир сотворен, есть Творец. И человек, сотворенный Творцом по его образу и подобию (имеется в виду духовная сущность), есть также творец и призван к творчеству. Но творчество имеет сложный состав. Оно предполагает не только несотворенную свободу человека, оно предполагает также дары, данные человеку-творцу Богом-Творцом, предполагает мир как арену творчества. Творчество человека предполагает три элемента — элемент свободы, благодаря которой только и возможно творчество нового и небывшего; элемент дара и связанного с ним назначения; и элемент сотворенного уже мира, в котором и совершается дерзновенный акт, и в котором он берет себе материалы. Человек не сам виновник своего дара и своего гения. Он получил его от Бога и потому чувствует себя в руке Божьей, орудием Божьего дела в мире. Нет ничего более смешного и жалкого, как гордиться своим гением. Воля к гениальности есть лишь обнаружение через свободу данного свыше дара. Богом дан человеку творческий дар, талант, гений и дан мир, в котором и через который должен совершаться акт дерзновения. От Бога исходит зов, чтобы человек совершил творческий акт, осуществил свое призвание, и Бог ждет ответа на свой зов. Ответ человека на зов Божий не может целиком слагаться из элементов, данных Богом и от Бога исходящих. Что-то должно исходить и из человека, и это и есть то, что есть творчество по преимуществу, творчество нового и небывшего. Это что-то не есть что-то, а ничто, есть свобода, без которой нет дерзновенного акта. Свобода, дает ответ на Божий зов к творческому деланию, но она дает этот ответ в соединении с даром, с гением, полученным от Бога при творении, и с материалами, находящимися в сотворенном мире. Творчество человека из ничего нужно понимать в смысле дерзновения человека из свободы. Во всяком творческом замысле есть элемент первичной свободы человека свободы не от Бога идущей, а к Богу идущей. Зов Божий и обращен к этой бездне и из бездны ждет ответа. Эта бездна свободы есть во всяком дерзновении, но творческое созидание так усложнено, что нелегко открыть в нем этот первичный элемент. Дерзновенный акт есть также взаимодействие благодати и свободы, идущих от Бога к человеку и от человека к Богу. И дерзновенный акт можно описывать то по преимуществу в терминах свободы, то по преимуществу в терминах благодати, благодатной одержимости и вдохновения. Но вдохновение невозможно без свободы.В дерзновении есть две разные стороны, два разные акта, и в зависимости от того, на какой стороне творчества мы сосредоточиваемся, мы разно описываем его. В дерзновении есть внутренняя и внешняя сторона. Есть первоначальный творческий акт, в котором человек как бы стоит перед лицом Божьим, и есть вторичный творческий акт, в котором он как бы стоит перед лицом людей и мира. Есть первичная творческая интуиция, творческий замысел художника, когда ему звучит симфония, предстоит живописный образ или образ поэтический, внутреннее, не выраженное еще открытие и изобретение, внутренний творческий акт любви к человеку, тоже ни в чем еще не выраженной. В этом творческом акте человек стоит перед Богом и не занят еще реализацией в мире и для людей. Потом наступает вторичный творческий акт, связанный с тем, что человек есть существо социальное, т.е. реализация продуктов творчества. Например, пишется книга. И тут является то, что в творчестве называется мастерством, искусством. Первичный дерзновенный акт совсем не является искусством. Искусство вторично, и в нем творческий огонь охлаждается. Всякое искусство подчинено закону, и в нем действует благодать и свобода, как в первичном творческом акте. В реализации продуктов творчества человек уже связан миром, материалами мира, зависит от других людей, он уже отяжелен и охлажден. И кроется несоответствие между, творческим огнем, в котором зарождается творческий замысел, интуиция, образ, и холодом законнической реализации творчества. Охлажденность, потухание огня есть в каждой книге, картине, статуе, добром деле, социальном учреждении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31