Стивен Кинг
Сборник редких рассказов

Стивен Кинг
сборник редких рассказов

ВЕЧЕР У БОГА

ТЕМНАЯ СЦЕНА. Затем прожектор освещает глобус из папье-маше, вращающийся сам по себе в центре темноты. Постепенно сцена светлеет, и мы видим декорации гостиной: мягкое кресло, стоящий рядом стол (на столе стоит открытая бутылка с пивом) и шкаф с телевизором поперек комнаты. Под столом стоит холодильник для пикника, полный пива. Вокруг много пустых бутылок. БОГ чувствует себя довольно неплохо. Слева на сцене дверь.
БОГ – здоровенный парень с белой бородой – сидит в кресле, попеременно то читая книгу («Когда с хорошими людьми случаются плохие вещи»), то смотря телевизор. Ему приходится вытягивать шею, чтобы взглянуть на экран, потому что парящий глобус (который, на самом деле, подвешен на веревке, я полагаю) находится на линии взгляда. По ТВ идет комедия положений. БОГ хихикает вместе со смехом за кадром.)
(В дверь стучат.)
БОГ (громкий, усиленный голос): Заходи! Истинно говорю, она открыта для тебя!
(Дверь открывается. Входит Святой Петр, одетый в шикарное белое одеяние. В руке у него портфель.)
БОГ : Петр! Я думал ты в отпуске!
СВЯТОЙ ПЕТР : Уезжаю через пол часа, и на последок я решил занести тебе кое-какие бумаги на подпись. Как поживаешь, БОГ?
БОГ : Лучше. Нужно было подумать, прежде чем есть этот чилийский (красный) перец. Он ужасно жжется. Это те письма о пересылке из ада?
СВЯТОЙ ПЕТР : Да, наконец-то. Слава БОГУ. Извини за каламбур.
(Он достает какие-то бумаги из своего портфеля. БОГ изучает их, затем нетерпеливо протягивает руку, в то время как Святой Петр смотрит на парящий глобус. Тот оборачивается, видит, что БОГ ждет и вкладывает ручку в его протянутую руку. БОГ небрежным росчерком ставит свою подпись. После этого Святой Петр отворачивается и снова пристально всматривается в глобус.)
СВЯТОЙ ПЕТР : Хм, значит Земля еще здесь? После всех этих лет.
(БОГ протягивает бумаги назад и смотрит на глобус. В его пристальном взгляде читается некоторое раздражение.)
БОГ : Да, домоправитель – самая забывчивая сука во вселенной.
(Из телевизора раздается ВЗРЫВ СМЕХА. БОГ вытягивает шею, чтобы посмотреть. Слишком поздно.)
БОГ : Черт, это был Алан Элда?
СВЯТОЙ ПЕТР : Все возможно, сэр – если честно, то я не видел.
БОГ : Я тоже.
(Он наклоняется вперед и разбивает парящий глобус в пыль.)
БОГ (весьма удовлетворенно): Вот так. Давно собирался сделать это. Теперь мне видно телевизор.
(СВЯТОЙ ПЕТР печально взирает на останки Земли.)
СВЯТОЙ ПЕТР : Ммм… Я полагаю, это был мир Алана Элды, БОГ.
БОГ : И что? (Хихикает, глядя на экран) Робин Уилльямс! Я ЛЮБЛЮ Робина Уилльямса!
СВЯТОЙ ПЕТР : Я полагаю, что Элда и Уилльямс были там, когда ты… ммм… устроил суд БОЖИЙ, сэр.
БОГ : О, у меня есть все эти видеокассеты. Без проблем. Хочешь пива?
(После того, как СВЯТОЙ ПЕТР берет бутылку, свет на сцене начинает темнеть. Луч прожектора высвечивает останки глобуса.)
СВЯТОЙ ПЕТР : Если честно, она мне как бы нравилась, БОГ – Земля, я имею ввиду.
БОГ : Она была не так уж и плоха. А теперь давай выпьем за твой отпуск!
(При тусклом свете видны только тени, хотя БОГА видно немного лучше, поскольку вокруг его головы мы наблюдаем тусклый нимб. Они чокаются бутылками. Взрыв хохота из телевизора.)
БОГ : Смотри! Это Ричард Прайор! Этот парень убивает меня! Надо полагать, он был…
СВЯТОЙ ПЕТР : Ммммм… дасэр.
БОГ : Дерьмо. (Пауза) Пора мне завязывать с выпивкой. (Пауза) Хотя… Она БЫЛА на линии моего взгляда.
(Свет гаснет полностью, кроме прожектора, который по прежнему освещает то, что осталось от парящего глобуса.)
СВЯТОЙ ПЕТР : Дасэр.
БОГ (бормочет): Мой сын вернулся, не так ли?
СВЯТОЙ ПЕТР : Дасэр, не так давно.
БОГ : Хорошо. Тогда все зашибись.
(ПРОЖЕКТОР ГАСНЕТ.)
(Авторская заметка: ГОЛОС БОГА должен быть настолько громким, насколько это возможно.)

ДЖОНАТАН И ВЕДЬМЫ

Жил да был на свете мальчик по имени Джонатан. Он был умным, красивым и очень храбрым. Но Джонатан был сыном сапожника.
Однажды его отец сказал: «Джонатан, ты должен отправляться на поиски счастья. Ты уже достаточно взрослый».
Джонатан, будучи умным мальчиком, знал, что лучше попросить короля о работе.
Итак, он отправился в путь.
По дороге он встретил кролика, который на самом деле был замаскированной феей. Испуганное существо, преследуемое охотниками, запрыгнуло прямо в руки Джонатана. Когда охотники добежали до Джонатана, тот оживленно указал направление и закричал: «Туда, туда!»
После того, как охотники исчезли, кролик превратился в фею и сказал: «Ты помог мне. Я исполню три твоих желания. Назови их».
Но Джонатан не смог ничего придумать, так что фея согласилась выполнить их, когда понадобится.
И Джонатан продолжал идти и пришел в королевство без происшествий.
И он пошел к королю и попросился на работу.
Но, как распорядилась удача, король был в очень плохом настроении этим днем. И он выплеснул свое настроение на Джонатана.
– Есть кое-что, что ты можешь сделать. Вон на той горе три ведьмы. Если сможешь убить их, я дам тебе 5000 крон. Если не сможешь, я отрублю твою голову! У тебя есть 20 дней.
Сказав это, он отпустил Джонатана.
«И что мне теперь делать, – подумал Джонатан. – Ну, нужно попробовать».
Затем он вспомнил о трех обещанных ему желаниях и отправился к горе.


***

Джонатан находился у горы и собирался пожелать нож, чтобы убить ведьму, когда услышал голос в своем ухе: «Первую ведьму нельзя проткнуть.
Вторую ведьму нельзя проткнуть или задушить.
Третью ведьму нельзя проткнуть, задушить, и она невидима».
С этим познанием Джонатан обернулся вокруг и никого не увидел. Затем он вспомнил о фее и улыбнулся.
Затем он отправился на поиски первой ведьмы.
Наконец он нашел ее. Она была в пещере у подножия горы и выглядела противной каргой.
Он вспомнил слова феи, и прежде чем ведьма сделала с ним что-либо еще помимо мерзкого взгляда, он пожелал, чтобы ведьма была задушена. И надо же! Так и случилось.
Теперь он отправился выше в поисках второй ведьмы. Чуть выше была вторая пещера. Здесь он и нашел вторую ведьму. Он уже собирался пожелать ей задохнуться, когда вспомнил, что ее нельзя задушить. И прежде чем ведьма сделала с ним что-либо еще помимо мерзкого взгляда, он пожелал, чтобы ведьма была раздавлена. И надо же! Так и случилось.
Теперь ему оставалось убить только третью ведьму, и он получит 5000 крон. Но на пути вверх он тщетно пытался придумать как.
Затем у него родился чудесный план.
Итак, он увидел последнюю пещеру. Он подождал снаружи, пока не услышал ведьмины шаги. Затем он подобрал несколько больших камней и загадал желание.
Он загадал, чтобы ведьма стала нормальной женщиной, и надо же! Она стала видимой, и Джонатан забросал ее голову камнями, которые держал в руках.
Джонатан получил свои 5000 крон, и они с отцом жили после этого счастливо.

ДЛЯ ПТИЦ (ПТИЦАМ)

О'кей, это научно-фантастическая шутка.
Похоже на то, что в 1995 или вроде того загрязненная атмосфера Лондона начала убивать всех грачей. И городское правительство очень обеспокоилось, так как грачи вили гнезда на карнизах и в различных трещинах зданий, что было довольно привлекательно. Янки со своими Кодаками, если вы понимаете, о чем я. И поэтому в правительстве задались вопросом: «Что нам теперь делать?»
У них было полно брошюр из мест с климатом, схожим с лондонским, так что они могли выращивать грачей, пока проблема загрязнения не будет окончательно решена. Одним таким местом со схожим климатом, но с более низким коэффициентом атмосферного загрязнения, был город Бангор, штат Мэн. Так что они поместили рекламу в газету с просьбой к разводчикам птиц и поговорили с группой торговцев. В конце концов они наняли одного парня для выращивания грачей за 50000 долларов в год. Они послали орнитолога, как было указанно в договоре, с двумя ударопрочными контейнерами, наполненными грачиными яйцами – в таких контейнерах при перевозке поддерживается постоянная температура и все такое.
Короче, теперь у этого парня новое дело – Северо-Американские Грачиные Фермы, Инк. Он немедленно приступает к выращиванию новых грачей, так что Лондон не превратиться в безграчинный город. Но есть одна вещь, заключающаяся в том, что Лондонский Городской Совет настолько нетерпелив, что шлет тому парню каждый день одну и ту же телеграмму: «Вывелись ли за последнее время новые грачи?»

ЗАМОЧНЫЕ СКВАЖИНЫ


(Вступление к неоконченному, неопубликованному рассказу)

Первое, моментальное, суждение Конклина заключалось в том, что этот человек, Майкл Бриггз, не был из тех парней, кто обычно прибегают к психиатрической помощи. Он был одет в темные вилветовые (обратить внимание) брюки, опрятную голубую рубашку и спортивную куртку, которая подходила и к тому, и к тому. Его волосы были длинными, почти до плеч. Его лицо покрывал загар. Его руки были обветренными, покрытыми струпьями в нескольких местах, и когда он протянул руку через стол для рукопожатия, Конклин почувствовал ее неприятную шершавость.
– Привет, мистер Бриггз.
– Привет, – Бриггз улыбнулся легкой улыбкой, от которой становилось не по себе. Его глаза пробежались по кабинету и остановились на кушетке – такое движение глаз Конклин видел и раньше, но Конклин не ассоциировал его с людьми, которые уже проходили лечение – они знали, что здесь должна быть кушетка. Такие люди, как Бриггз, со своими рабочими руками и загорелым лицом, искали в кабинете самый известный символ профессии – тот, который они видели в фильмах и комиксах.
– Ты рабочий-строитель? – спросил Конклин.
– Да, – Бриггз аккуратно устроился поперек стола.
– Ты хочешь поговорить со мной о своем сыне?
– Да.
– О Джереми.
– Да.
Возникла пауза. Конклин, использовавший тишину как рабочий инструмент, чувствовал себя более комфортно, чем, очевидно, Бриггз. Миссис Адриан, его медсестра и регистраторша, приняла звонок пять дней назад и сказала, что Бриггз говорил, как потерявший рассудок – как человек, едва-едва контролировавший себя, сказала она. Специализацией Конклина не была детская психология и его график работы был заполнен до отказа, но оценка Нэнси Адриан этого человека, напечатанная после общих сведений на формуляре перед ним интриговала его. Майклу Бриггзу было сорок пять, он был рабочим-строителем и жил в Лавинджере, штат Нью-Йорк, городке в сорока милях от Нью-Йорк Сити. Он был вдовцом. Он хотел проконсультироваться с Конклином относительно своего сына, Джереми, которому было семь. Нэнси обещала перезвонить ему к концу дня.
– Скажи ему, чтобы обратился к Милтону Абрамсу в Олбани, – сказал Конклин, плавно передвигая формуляр по столу в ее направлении.
– Могу я посоветовать тебе встретится с ним, прежде чем выносить такое решение? – спросила Нэнси Абрамс (обратить внимание).
Конклин посмотрел на нее, затем откинулся на спинку стула и вытащил портсигар. Каждое утро он наполнял его ровно десятью сто-миллиметровыми «Винстонами» – когда они кончались, он прекращал курить до следующего дня. Это было не настолько хорошо, как бросить курить; и он знал это. Но это максимум, что он мог сделать. Сейчас день подходил к концу – так или иначе, пациентов больше не будет – и он заслужил сигарету. А реакция Нэнси на Бриггза заинтриговала его. Такие предположения не были чем-то необычным, но она высказывала их нечасто… и у нее была хорошая интуиция.
– Зачем? – спросил он, прикуривая сигарету.
– Ну, я предложила ему обратиться к Милтону Абрамсу – он находится недалеко от Бриггза и любит детей – но Бриггз немного знает его – он работал в бригаде, которая строила бассейн в загородном доме Абрамса два года назад. Он сказал, что пойдет к нему, если ты по-прежнему будешь рекомендовать его, после того, как услышишь то, что Бриггз хочет сказать, но вначале он хочет сказать это абсолютно незнакомому человеку и затем принять решение. «Я бы рассказал об этом священнику, будь я католиком» – сказал он.
– Хм.
– Он сказал: «Я просто хочу знать, что происходит с моим ребенком – из-за меня это или нет.» Он говорил это довольно агрессивно, но также и очень, очень напугано.
– Мальчику…
– Семь.
– Хм. И ты хочешь, чтобы я встретился с ним.
Она пожала плечами, затем усмехнулась. Ей было сорок пять, но когда она усмехалась, то выглядела на двадцать.
– Его голос звучал… конкретно. Как будто он намерен рассказать свою историю без утайки. Феномены, а не что-то мимолетное.
– Цитируй мне что угодно, я все равно не подниму твою заработную плату.
Она сморщила носик, затем усмехнулась. Он любил Нэнси Абрамс по своему (обратить внимание) – однажды, перепив, он назвал ее улицей Делла психиатрии и она чуть не ударила его. Но он ценил ее проницательность, и сейчас было одно из ее проявлений, четкое и ясное.
– Он говорил, как человек, который думает, что с его сыном что-то не в порядке в физическом плане. Не смотря на это, он позвонил одному из Нью-Йоркских психиатров. Одному из дорогих Нью-Йорских психиатров. И он был напуган.
– Хорошо. Достаточно, – он затушил окурок, не без сожаления. – Запиши его на следующую неделю, во вторник или в среду, около четырех.
И вот он был здесь, в среду днем – не около четырех, а ровно в 4: 03 – и напротив него сидел мистер Бриггз со своими покрасневшими от работы руками на коленях, осторожным взглядом глядя на Конклина.

ЛЕПРЕКОН

Однажды – тогда, когда начинаются все самые лучшие истории – маленький мальчик по имени Оуэн играл снаружи своего большого красного дома. Ему было довольно скучно, потому что его старший брат и старшая сестра, которые всегда знали, чем заняться, были в школе. Его папа работал, а мама спала наверху. Она спросила его, не хотел ли он вздремнуть, но Оуэн не любил дремать. Он считал, что это скучно.
Он немного поиграл с «Людьми Джи. Ай. Джо», а затем пошел во двор и немного покачался на качелях. Он увидел в траве биту для игры в софт-бол своей старшей сестры и захотел, чтобы Крис, большой мальчик, который иногда приходил поиграть с ним, был бы здесь и принял бы пару подач.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2