Он редко писал брату,
да и виделись они давненько - на похоронах жены Стью, умершей от того же
вида рака, что и их мать. Стью считал, что брату повезло... и что Брюсу
должно быть немного стыдно за него, простого рабочего на фабрике.
Женившись, он пережил лучшие годы в своей жизни, но счастье длилось
всего восемнадцать месяцев. Потом его жену, еще совсем юную, унесла
безжалостная смерть. Это случилось четыре года назад. С тех пор Стью
подумывал даже переехать из Арнетты, подыскать себе место получше, но
инертность, присущая почти всем провинциалам, удерживала его на месте. Он
привык к Арнетте, сжился с ней и не мог расстаться с привычкой.
За окном, в которое он смотрел сейчас, виднелась полоска земли, на
которую падала тень. Рядом лежало шоссе, но в это время по нему не
проехала ни одна машина. И вдруг Стью увидел, как вдалеке показался
автомобиль.
Он был в четверти милях от них. Заходящее солнце тускло отражалось на
запыленном бампере. У Стью было отличное зрение, и он увидел, что это
очень старый "шевроле", выпуска не ранее 1975 года. "Шевроле" с
потушенными фарами на скорости не более пятнадцати миль в час, виляя из
стороны в сторону, взбирался на холм. Пока, кроме Стью, его никто не успел
заметить.
Автомобиль приближался. Теперь Стью слышал нервное гудение его
мотора. "Шевроле" напоминал побитую собаку, ковыляющую в будку зализывать
раны.
Теперь машину заметили и другие. Разговор стих. Мужчины напряженно
следили за предсмертными муками автомобиля, который практически поравнялся
с окном, вильнул в последний раз влево и замер. Мотор стих. На смену
нервному гудению пришла тревожная тишина. - Елки-палки, - выдохнул Томми
Ваннамейкер, - а мотор не взорвется, Хап?
- Если бы он собирался взорваться, то это уже случилось бы, -
вставая, ответил тот. При этом он зацепил висящую на стене карту дорог
Техаса, Нью-Мехико и Аризоны, и та с грохотом свалилась на пол.
- Наверное, парень за рулем изрядно пьян, - заметил Норм.
Никто не ответил ему. Мужчины гурьбой бросились к выходу. Хап, Томми
и Норм одновременно подбежали к машине. Они почувствовали запах газа и
услышали тихое пощелкивание мотора. Хап открыл дверцу со стороны водителя,
и из-за руля, подобно тюфяку, вывалился на землю мужчина.
- Черт побери! - выругался Норм Брют. Ему стало плохо. Не от вида
выпавшего мужчины, а от запаха, доносившегося из автомобиля, запаха
разлагающейся плоти.
Хап подхватил мужчину под мышки и начал оттаскивать в сторону. Томми
помогал ему, поддерживая безжизненные ноги водителя. Они внесли тело в
помещение.
Остальные стояли возле машины, затем Хенк заглянул вовнутрь и
отвернулся, зажимая рукой рот. Он сделал несколько шагов в сторону, и его
стошнило.
Вик и Стью заглянули в машину, посмотрели друг на друга и заглянули
вновь. На пассажирском сидении полулежала молодая женщина. Ее платье
задралось вверх, обнажив колени. На коленях у нее лежал ребенок лет трех,
мальчик или девочка. И женщина, и ребенок были мертвы. В их открытых
глазах застыло страдальческое выражение. Они были похожи, как позже сказал
Вик, на лопнувшие надувные игрушки. Женщина крепко держала ребенка за
руку. Под носами обоих виднелись струйки крови. Вокруг них жужжали мухи,
вползая в безжизненные полуоткрытые рты. Стью прошел войну, но до сих пор
ему не приходилось видеть ничего более ужасного, чем представшее перед
глазами зрелище. Он не мог отвести взгляда от детской ручки, которую
сжимала женская.
Они с Виком одновременно отпрянули и искоса посмотрели друг на друга.
Потом, не сговариваясь, направились в помещение. Там они увидели Хапа,
истерически кричащего в телефонную трубку. За ними вошел Норм, без конца
через плечо оглядывающийся на машину. В зеркале заднего обзора почему-то
отражались детские башмачки.
Хенк, стоя у двери, прижимал ко рту грязный носовой платок.
- Боже, Стью, - тоскливо прошептал он, и Стью кивнул.
Хап повесил трубку. Водитель "шевроле" лежал на полу.
- Скорая помощь будет здесь через десять минут. Как вы думаете,
они... - Он обвел присутствующих взглядом.
- Остальные мертвы, - ответил Вик. Его лицо стало бледно-желтого
цвета; он попытался скрутить самокрутку, но табак из дрожащих рук сыпался
на пол. - Парочка там, в машине, - это самое мертвое из того, что я видел
в жизни. - Он поискал взглядом поддержки у Стью, и тот кивнул, засовывая
руки в карманы. Руки предательски дрожали.
Мужчина на полу застонал, и все присутствующие обратили взгляд на
него. Лежащий явно пытался что-то сказать, и Хап нагнулся к нему, чтобы
лучше слышать.
Мужчина был в ненамного лучшем состоянии, чем женщина и ребенок. Из
носа у него сочилась кровь, он хрипло дышал, и при каждом вдохе его грудь
толчками вздымалась вверх. Под глазами у него отпечатались фиолетовые
круги.
- Собака, - бормотал он. - Вы достали ее?
- Мистер, - вежливо дотронулся до его плеча Хап, - скоро прибудет
скорая помощь. С вами все будет в порядке.
- Индикатор стал красным, - прошептал лежащий, и внезапно его тело
задергалось в судорогах. От неожиданности Хап отскочил в сторону.
Но раньше, чем кто-либо успел сдвинуться с места, судороги
прекратились так же внезапно, как и начались. Мужчина моргнул и медленно
обвел взглядом присутствующих.
- Где... я?
- В Арнетте, - ответил Хап. - Все будет в порядке.
Лежащий попытался сесть и не смог.
- Моя жена... моя маленькая девочка...
- С ними все нормально, - ответил Хап, натужно улыбаясь.
- Кажется, я чем-то заболел, - прохрипел мужчина. - Они тоже
заболели. С тех пор, как мы два дня назад уехали из Солт Лейк Сити... -
Его веки устало опустились. - Больны... мне кажется, мы ехали слишком
медленно...
За окном скрипнули шины. Подъехала карета скорой помощи.
- Парень, - сказал Томми Ваннамейкер, - ох, парень...
Глаза больного вновь открылись. Он вновь попытался сесть. По лицу его
пробежала судорога. Он повернулся к Хапу.
- Что с Салли и малюткой Ла Вон? - настойчиво спросил он, и Хапу
показалось, что в его глазах мелькнуло безумие.
- Они в порядке, - чуть громче, чем требовалось, ответил Хап. - Вы
только... лежите и постарайтесь расслабиться, ладно?
Мужчина тяжело откинулся назад.
- До прошлой ночи я чувствовал себя хорошо, - забормотал он. -
Нервничал, но чувствовал себя хорошо. Посреди ночи мне стало плохо...
Санитары задерживались, и Стью вышел на улицу, чтобы посмотреть, в
чем дело. Остальные сгрудились над больным.
- Что с ним, Вик, как ты думаешь? - спросил Хап.
Вик покачал головой:
- Понятия не имею.
- Может быть, они чем-нибудь отравились, - высказал предположение
Норм Брют. - Если они давно в пути, то им не раз пришлось перекусить в
придорожных кафе. Один испорченный гамбургер... Так частенько случается.
- Если бы я мог, то расквасил бы тебе морду! - внезапно крикнул
лежащий на полу мужчина и умолк.
- Пищевое отравление... - задумчиво протянул Вик. - Да, возможно. Я
надеюсь, что дело именно в этом, потому что...
- Потому что что? - спросил Хенк.
- Потому что это может быть и нечто похуже. Я видел холеру в 1958
году. Ее симптомы похожи на эти.
Дверь распахнулась, и вошли три человека с носилками.
- Хап, - сказал один из них, - тебе повезло: если бы машина
взорвалась, все заведение взлетело бы на воздух. Этот парень, да?
Они подошли к лежащему на полу мужчине - Билли Верекер, Монти
Салливан, Карлос Ортега; все - старые знакомые.
- В машине еще двое, - сказал Хап, отводя Монти в сторону. - Женщина
и маленькая девочка. Обе мертвы.
- Черт побери! Ты уверен?
- Да. Этот парень, он еще не знает. Вы хотите отвезти его в Брейнтри?
- Наверное, - Монти обескураженно смотрел на него. - Что же мне
делать с этими трупами в машине? Я даже не знаю, во что упаковать их.
- Стью может позвонить в полицию. Хочешь, чтобы я поехал с тобой?
- Нет, не нужно.
Они осторожно положили мужчину на носилки и понесли к машине. Хап
обратился к Стью:
- Наверное, я поеду вместе с ними. Ты сможешь позвонить в полицию?
- Конечно.
- И позвони Мэри. Позвони и расскажи о случившемся.
- Ладно.
Хап сел в машину. Билли Верекер захлопнул дверцу и карета скорой
помощи тронулась с места.
Когда сирена стихла, Стью подошел к телефону и принялся набирать
номер.
Мужчина из "шевроле" умер, не доехав до больницы каких-нибудь
двадцать миль. Он вдруг прерывисто задышал, потом в его горле что-то
булькнуло - и затихло.
Хап достал из кармана мужчины бумажник с документами и принялся
изучать их. Кроме семнадцати долларов, он обнаружил водительские права на
имя Чарльза Д.Кампиона, военный билет и фотографии жены и дочери в
пластиковых чехлах. На фотографии Хап смотреть не захотел.
Он сунул бумажник в карман мужчины и сказал Карлосу, чтобы тот
выключил сирену. Было десять минут десятого.
2
Неподалеку от Оганквайта, штат Мэн, длинная гряда скал, пересекая
берег, врезалась прямо в океан. Издали она напоминала гигантский
указательный палец. Подъехав к стоянке, Франни Голдсмит увидела сидящего
на крайней скале Джесса - фигурку в лучах солнца. Над его головой кружили
и кричали чайки - типичная картина Новой Англии, подумала она и
представила на мгновение, как какая-нибудь из чаек садится Джессу на
плечо. Что ж, ему бы это подошло - ведь он поэт.
Она не сомневалась, что это Джесс, потому что заметила на стоянке его
мотоцикл. К ней спешил Гас, местный сторож, в чьи функции входило собирать
плату за пользование стоянкой. Обычно это стоило доллар, но Гас хорошо
знал Франни и никогда не брал с нее денег. Она частенько приезжала сюда.
Конечно, здесь это и произошло, думала Франни. Здесь, на берегу, на
высоте двадцать футов над уровнем моря, я и забеременела. Где же еще?
Гас поднял руку в приветственном жесте.
- Ваш приятель в конце гряды, мисс Голдсмит.
- Спасибо, Гас. Как дела?
Он с улыбкой повел рукой в сторону стоянки. На ней сиротливо стояли
два автомобиля.
- Не слишком хорошо для сезона, - ответил Гас (было 17 июня). - Но
через пару недель все переменится и денежки потекут рекой.
- Надеюсь.
Гас вновь улыбнулся и направился в контору.
Опираясь рукой на дверцу, Франни вышла из машины, пошевелила
затекшими ногами, натянула резиновые шлепанцы и выпрямилась. Она была
высокой девушкой с копной темно-ореховых волос, прикрывающих лопатки.
Хорошая фигурка. Длинные ноги, привлекающие к себе взгляды. Первый сорт,
выражаясь языком нынешних молодых людей. Мисс Колледж 1990 года.
Она мысленно усмехнулась: Мисс Колледж направляется к Джессу Райдеру.
Джессу Райдеру, двадцати лет, на год младше малютки Франни, студенту
колледжа - непризнанному поэту. Сейчас мы ошарашим его!
Подойдя к гряде, она слегка помедлила, даже сквозь шлепанцы ощущая
раскаленный песок. Фигурка на дальней скале бросала в море камушек за
камушком... Тоже мне, лорд Байрон, подумала Франни, одинокий, но
бесстрашный. Любимая роль Джесса Райдера. Сидеть в гордом одиночестве и
смотреть на волны, уносящиеся к берегам милой Англии. Подобно узнику...
Она заставила себя перестать мысленно язвить. Перед ней сидит просто
парень, которого, наверное, она любит, а за его спиной позволяет себе
насмехаться над его задумчивым видом.
Франни осторожно ступила на скалу и направилась к Джессу. Она
двигалась медленно, обдумывая, как преподнести ему новость. В конце
концов, именно он - виновник ее положения, разве нет?
Хотя, конечно, не он один. Виноваты еще эти чертовы таблетки. Она
слишком доверяла им, иначе вряд ли сегодня ей пришлось бы услышать от
доктора, что она беременна не менее месяца.
Она замерла у кромки воды, и разбившаяся о скалу волна забрызгала ей
ноги. Посмотрев на спину Джесса, Франни вздохнула. Что ж, он должен это
узнать.
Да, таблетки не сработали. Кто-то из специального департамента,
отвечающий за их качество, прошляпил, и с завода ушла бракованная партия.
А может, не партия, а упаковка. Или даже всего одна таблетка. Теперь это
не имело значения. Таблетки не помогли - вот что имело значение.
Она тихо приблизилась к сидящему юноше и положила руки ему на плечи.
Джесс вскрикнул от неожиданности и попытался вскочить на ноги. Не
рассчитав усилий, он толкнул Франни, и девушка чуть не слетела со скалы в
океан.
Под ее ногами шелестел гравий. Она беспомощно рассмеялась,
одновременно стараясь удержаться за краешек скалы. Во рту у нее возник
вдруг привкус крови, и она поднесла руку к губам. Ее приятель гневно
смотрел на нее - хорошо сложенный юноша, с темными волосами; золотая
оправа его очков блестела на солнце.
- Ты напугала меня! - гневно сказал он.
- О, Джесс, - хихикнула Франни. - Прости, но это было очень смешно...
- Мы чуть не оказались в воде, - сказал он, делая к ней шаг. - Тогда
нам было бы не до смеха.
Она отвела ото рта руку и посмотрела на ладонь. По руке струилась
кровь. Только тогда Франни почувствовала, что ее язык распух и нестерпимо
болит. Очевидно, при толчке она прикусила его. В глазах девушки отразилась
боль, и Джесс обеспокоенно спросил:
- С тобой все в порядке, Франни?
Я люблю его, подумала она. Мне повезло.
- Ты ушиблась, Фран?
- Немного. Прикусила язык. Видишь? - Она улыбнулась, облизывая
окровавленные губы.
- Боже, Фран, бедняжка! - Быстро достав из кармана носовой платок, он
протянул его девушке.
Франни вдруг представила себе, как они рука об руку подходят к
стоянке, юные любовники в лучах летнего солнца, и она держит во рту его
платок.
1 2 3 4 5 6