- Если ты не против, я оставлю некоторую официальность. Папа говорит,
что преждевременное сближение способствует сексу, но мешает
взаимопониманию.
Я был не готов к спору с великим сенатором Гейлом.
Я могу звать тебя просто Мэнди?
- Нет!
Ее горячность напугала меня, но она быстро исправилась:
- Мои друзья зовут меня Амандой.
Как мог, я пытался растянуть нашу поездку. Но от приглашения на обед
она с улыбкой отказалась:
- Мне надо еще разобрать багаж.
- Я с удовольствием помогу.
Она отрицательно покачала головой.
- Спасибо, в другой раз.
Я взял с нее обещание продолжить экскурсию и удалился. Ее образ не
отпускал меня всю дорогу до дома. О своей уехавшей подруге я уже не
вспоминал. Интересно, когда снова увижу Селену?
На следующее утро на своей двери я нашел от нее записку.
"Горди,
Вчера вечером Вам следовало настоять на своем приглашении. Игра в
"хозяйку сенаторского дома" не включила обязанности по кухне. Мэнди
понятия не имеет какие продукты нужно включить в меню. Найдите ей
справочник и научите."
Подпись отсутствовала и почерк был аккуратнее, чем я ожидал от
Селены, но кроме нее написать записку никто не мог.
Я позвонил Аманде в полдень. Не упоминая о записке, спросил как она
готовит пищу.
После недолгой паузы я услышал:
- Бросаю все компоненты в кастрюлю.
Я содрогнулся.
- Этого недостаточно. Я принесу тебе справочник. А пока не научишься,
будешь есть вместе со мной.
Ожидая ее протест, аргументы "за" я приготовил заранее. Но они не
понадобились. Она тихо сказала:
- Очень мило с твоей стороны. Спасибо.
Так я получил возможность видеть ее два раза в день.
Через несколько дней, встретив Селену на берегу озера, я поблагодарил
ее за великолепную идею.
Подпрыгивая на месте, она пожала плечами:
- Кто-то должен подсказать тебе, что делать.
Она побежала вдоль берега.
- Мне можно с тобой? - окликнул ее я.
Она оглянулась, не останавливаясь.
- Как хочешь. Мне нравится, когда есть с кем поболтать. Но должна
предупредить: со мной сложнее, чем с Мэнди.
Она вскоре это доказала: если я бежал медленно, просто оставляла меня
одного, прямо говорила, что думала, и не упускала случая поспорить. Обмен
колкостями, ее остроумие привлекали меня меньше, чем ровная, нежная беседа
с Амандой. Пропасть между бушующей энергией одной и добродетельным
спокойствием другой была огромной.
Селена не переставала наставлять меня. Каждое утро она передавала мне
записки с планом действий. Я был рад угождать Аманде, чаще встречаться с
ней, но такая форма получения указаний меня озадачивала.
- Зачем ты пишешь? Скажи все сама, я не перепутаю и не забуду.
Она отрабатывала новый комплекс упражнений на растяжку, наблюдение за
которыми вызывало бурный протест моих мышц. Не прерывая занятий, с шумом
выдыхая воздух между наклонами и прогибаниями, она произнесла:
- Привычка. Я всегда оставляю записки для Аманды.
- Такие же?
- Почти. В первое время - рассказывала о себе, потом - кого я
встретила и что - прошла в школе - за мою половину года. Люди не
догадывались - что мы разные.
- Когда же вы сами это поняли?
Она покружилась на одной ноге. Потом, опираясь о перила веранды,
начала делать высокие махи ногами. Весело улыбнулась:
- А, вопрос номер два? Номер один, это - "как вы себя чувствуете?".
Прежде, чем я успел извиниться, она продолжала:
- Сейчас расскажу. Раздвоение произошло в нежном шестилетнем
возрасте. Я сообщила об этом Мэнди, когда научилась читать и писать - в
семь лет. Вопросы есть?
Я кивнул:
- Что отвечать Аманде на вопрос, как мне удается угадать, что ей
необходимо. Я не хочу ей лгать.
Селена не прерывала упражнений.
- Она не спросит. Все время находился некто, заботящийся о ней. Мэнди
считает, что окружающие просто обязаны знать о ее нуждах.
От напряженных занятий на лице Селены выступили мелкие капельки пота.
Она выпрямилась, напрягая каждую клеточку своего тела, и направилась к
входу в дом.
- Ах, да. Чуть не забыла: на следующей неделе у сенатора день
рождения, и Мэнди попросит помочь ей выбрать подарок.
Послав мне на прощанье воздушный поцелуй, исчезла внутри.
Незадолго до полудня позвонила Аманда с просьбой помочь ей найти
подарок отцу, если у меня, конечно, есть время. Каро взглядом выразила
свое неодобрение, но вынуждена была признать, что срочных дел на сегодня
действительно нет. В это время года в деловой жизни наступает затишье.
- Если появится клиент, скажи я займусь им завтра с самого утра.
- Где Вас искать в случае острой необходимости?
Я неопределенно мотнул головой:
- Не ближе Гэйтсайда.
Ее глаза округлились:
- Не слишком ли длинный путь за рядовым презентом? Всего хорошего.
Аманде тоже показалось далеко, но я смог убедить ее: Выбор товаров
там значительно больше, есть интересные вещи с других планет; к тому же до
ночного поезда останется время - мы сможем вкусно пообедать и сходить в
театр.

К концу этого дня мои ноги ныли от ходьбы по огромному количеству
магазинов, в глазах рябило от чудовищного количества просмотренных вещей.
Но в обществе Аманды поиски подарка, достойного сенатора, доставляли
неземное наслаждение. Мы добрели до кафе "БЕТА ЛЕБЕДЯ" и я заказал столик
у окна. Отдыхая за чашечкой горячего кофе, мы рассеянно наблюдали за
происходящим на улице.
Откинувшись на спинку стула Аманда лениво потягивала кофе.
- Надеюсь, твои дела из-за меня не пострадают?
- Страдаю только я, когда не вижу тебя.
Она улыбнулась:
- Ты очень мил. Посмотри!
Мимо окна проходила живописная группа молодых людей с фантастически
раскрашенными волосами, одетых в облегающие яркие трико.
- Наверное, это артисты из театра "Голубой Орион". Хочешь посмотреть
их шоу?
Шум у дверей заглушил ее ответ. В кафе ввалилась привлекшая наше
внимание группа, заполнив его оживленной болтовней и смехом. От их
компании отделился высокий гибкий парень. Ногти на его длинных пальцах
были выкрашены в лиловый цвет, как и волосы - в тон наложенным вокруг глаз
теням.
- Селена, любовь моя, - пропел он. - Какой сюрприз!
Аманда сжалась на своем стуле. Я резко встал, стул громко заскрипел:
- Кто Вы? Что Вам надо?
Он удивленно уставился на меня, заметив растерянность девушки,
недовольно нахмурился.
- Тедди - а, то есть, Джералд Теодор. Мы познакомились с Селеной в
Лондоне три года назад, когда работали над "Высокими людьми". И жили
вместе. Помнишь, Селена?
- Я - не Селена, - чуть слышно прошептала Аманда.
Брови танцовщика поползли вверх.
- Д-да, простите, я вижу. Вы - та, другая.
Он повернулся ко мне.
- Знаете, эти месяцы рядом с Селеной... Если бы она мне не сказала,
ни за чтобы не догадался.
- Мэттью, я хочу уйти, - Аманда нащупала рукой свою накидку.
Мы встали, я помог ей одеться и, поддерживая под локоть, вывел из
"Беты Лебедя" мимо остолбеневшего Теодора.
Я поймал кэб, чтобы вернуться на станцию. Аманда, молча,
рассматривала руки, сжатые на коленях. За всю поездку она не произнесла ни
слова. Я обнял ее, чувствуя под руками не живое мягкое тело, а застывшую
деревянную статую. Немного расслабившись, она уткнулась лицом в мое плечо.
На станции не могла отпустить свой локон - все время накручивала его на
пальцы.
- Мне очень жаль. Я понимаю, глупо переживать из-за такого пустяка.
Но, когда я встречаю очередного ее приятеля, ничего не могу с собой
поделать. Физически ощущаю, как по мне пауками ползают их пальцы. Они все
такие... нелепые, - ее лицо исказилось. - Не представляю, зачем ей эти...
твари. Я не позволяю мужчинам прикоснуться к себе, а она готова идти с
любым по своему минутному капризу. Совсем как мать.
Я не мог скрыть своего удивления. Подобный непримиримый тон был так
ей не свойственен.
- Папа мог стать президентом, если бы не Маргот Рэнделл, жадная,
вульгарная эгоистка, лишенная какой-либо морали. Он пытался спасти ее, но
она чуть не свела его с ума.
Мне было неприятно слышать нападки на Селену и ее мать.
- Ты ведь не можешь знать точно, какая она - Селена, - проговорил я
мягко. - Ты никогда не встречалась с ней.
- Достаточно увидеть ее друзей.
Мы оба замолчали. Через несколько минут она тихонько сжала мою руку и
не оставляла ее на всем обратном пути. Я был удовлетворен.
Прощаясь возле дома, Аманда еще раз извинилась:
- Прости, я испортила всю поездку.
- Все было отлично. Ты успокоилась?
- Да, немного. Ты очень хороший, Мэттью. Мне хочется поцеловать тебя,
но Селена... Она все время здесь... В следующий раз я так и сделаю.
Позвони завтра, пожалуйста.
Я поехал домой, испытывая непреодолимое желание остаться с ней.
Интересно, что скажет обо всем этом Селена?

Селена рассмеялась. Она кружилась на песке под слышную ей одной
музыку и ехидно улыбалась:
- Бедная весталка, непорочная дева. Какое святотатство! Осквернить
храм ее тела! Так бессовестно!
Я рассчитывал на большее участие.
- Тебя не огорчает это происшествие?
Ее нога застыла в воздухе. Несколько мгновений она стояла в этой
позе, потом медленно опустила ногу. Отбросила назад локон, выбившийся из
тугого узла на затылке. Холодно взглянула на меня топазовыми глазами.
- Почему это должно меня огорчать? Ничего особенного не произошло.
Тедди - милый мальчик, а повышенная щепетильность - личная проблема Мэнди,
а не моя.
Я ошеломленно уставился на нее.
- Ты не любишь Аманду?
- Я не выбирал ее в подруги. Мне она кажется пресной, безвольной,
потом, можно было не устраивать скандал, а просто поставить Тедди на
место. Мне даже жалко Мэнди. Я забочусь о ней, ты мог в этом убедиться.
Отец внушил ей, что девушке приличествует покорность и слабость. Как раз
это-то я не выношу. - Она фыркнула. - Представь современного мужчину,
желающего воспитать в своей дочери героиню из романов XIX века. Нет ничего
удивительного в том, что мама его оставила.
Я еще злился на нее и не остановил себя вовремя:
- Она оставила его? Я думал, он вынужден был дать ей развод по
причине ее частых измен.
Селена не обратила внимания на мой укол. Спокойно, не прерывая танца,
ответила:
- Думаю, у него были свои причины.
Она взлетела в высоком длинном прыжке, опустилась в поклоне-реверансе
и, резко выпрямившись, начала стягивать с себя костюм.
- Я хочу плавать, ты пойдешь со мной?
Не оглядываясь, она побежала к озеру. После секундного колебания я
поспешно разделся и бросился за ней. После морозного воздуха вода
показалась кипятком. Но вскоре тепло растопило остатки моего гнева, мышцы
расслабились, по телу разлилась приятная дремота.
Я не успел насладится блаженным покоем, как услышал:
- Горди! Не спи! Пора на берег! По холодному песку мы торопливо
устремились к дому, натягивая на бегу одежду. Внутри мы нетерпеливо
толкались у камина, вытирая друг друга полотенцем и пытаясь согреться.
Полисенситивы под нашими ногами окрасились в коричневые и ярко-голубые
цвета. Я задержал Селену в руках, наши губы жадно встретились, я стал
осторожно опускать ее на шкуру перед камином. Оттолкнув меня бедром, она
вывернулась:
- У меня мало времени. Я должна еще высушить волосы, чтобы Мэнди
ничего не заметила, когда проснется.
- Ты находишь время только для своих занятий, - проворчал я обиженно.
- Когда?
Она облизнула губы:
- Спроси об этом в январе.
Я вернулся на берег, размышляя о странном положении, в каком
оказался. Любить одновременно двух абсолютно непохожих женщин, живущих к
тому же в одном теле - странно и страшно.
Позже я позвонил Аманде, надеясь, что она уже забыла вчерашнее
происшествие. Напрасно: голос ее звучал встревоженно.
- Мэттью, ты можешь сейчас прийти?
Я почувствовал себя несчастным. Было время приема посетителей.
- У меня здесь несколько человек. Ты можешь подождать?
Она помолчала. - Думаю, что да. Но приходи скорее.
Клиенты заняли весь остаток утра и добрую половину дня, осматривая
имения по всему городу. Продажа недвижимости такого размера обещала
хорошие комиссионные, слишком хорошие, чтобы я мог позволить себе упустить
это дело. Я едва дождался отправления их поезда, прыгнул в автомобиль и
примчался к дому Аманды.
- Что случилось? - с тревогой спросил я, входя внутрь.
Она сидела, закутавшись в шаль, уставившись в пустой камин.
Полисенситивный стул под ней изменил цвет на бледно-зеленый.
- Она пытается все перевернуть, Мэттью. Я сел на стул рядом с ней.
- Что ты имеешь ввиду?
Она еще плотнее завернулась в шаль:
- Когда я встала сегодня утром, стул, на котором ты сидишь был
ярко-голубым. При нас он желтый или коричневый. Значит, здесь была Селена.
Мне хотелось разломать этот стул на куски, но я сдержал свое
раздражение.
- Это еще не означает того, что она хочет все перевернуть.
Аманда сжимала и разжимала пальцы рук, лежащих на коленях.
- Раньше, когда ей надо было появиться в мое время, она оставляла мне
записки. Сейчас я ничего не нашла, только влажное полотенце в ванной.
Вчера оно было сухим. Если она ворует мое время по минутам, то кто может
помешать ей сделать это по часам, дням и, наконец, забрать у меня все. Я
не знаю, что делать, Мэттью. Как с ней бороться? - Она умоляюще посмотрела
на меня.
Я тяжело вздохнул, не зная что отвечать.
- У меня есть знакомая психиатр. Она приезжает сюда на уик-энды.
Можно обратиться к ней.
- Нет! - Аманда резко встала. Ее пальцы, сжимавшие шаль, побелели от
напряжения. - Она обязательно попытается объединить нас в единое целое.
1 2 3 4