– Я мог бы сегодня пойти на свидание, – возразил Рэй. – Мой коллега по работе хотел познакомить меня с некоей Лорел.
– Лорел – это, безусловно, прогресс после Уиллоу, – заметила я. – Но что это с твоим приятелем? Имена всех женщин, которых он тебе выбирает, соответствуют названиям деревьев. Надо полагать, следующую будут звать Ильм.
– Уже было. Сокращенное от Ильмиры.
– Шутишь!
– Шучу.
Я через стол потрепала его густые золотисто-каштановые волосы.
– Так почему же ты не пошел сегодня с этой самой Лорел?
– Подумал, что с тобой будет куда веселее. Не надо напрягаться, незачем размышлять на тему «Нравлюсь ли я ей?», и все такое.
– Иными словами, тебя не интересует, нравишься ли ты мне?
– Не-а. Если бы я тебе не нравился, ты со мной никуда не пошла бы.
– Если только не скучала бы по обществу.
– Если бы ты скучала по обществу, то не поселилась бы в этом коттедже на отшибе, где ни одного жилого дома нет поблизости.
– Выстрел принят. Кстати, я чувствую себя с тобой также. Никаких размышлений на тему «Нравлюсь ли я ему?». И так понятно, что ты по мне с ума сходишь.
– Должно быть, ты классно сочиняла «мыльные оперы», – рассмеялся Рэй. – Почти во все вносишь театральность.
– Полагаю, это у меня в крови. Я лишь несколько недель назад ушла из шоу и уже скучаю по нему. Не по закулисным играм и не по тем людям, что теперь там правят бал. Мне не хватает Вуди Дейвенпорта, бывшего главного сценариста, и Хелен Минсер, одной из прочих сценаристов, а больше всего я скучаю по самой работе. Как-то мне непривычно не выдавать по серии в неделю.
– Оп-па! В этих словах мне слышится легкая тоска. Но предупреждаю: ты не можешь туда вернуться. После того как я вложил в тебя кучу времени и денег.
– Каких еще денег? – возмутилась я. – Мы оплатили поровну счет в тот единственный вечер, когда ходили ужинать.
– Ага, но я посчитал и сегодняшний ужин. Плачу я, или в записке этого не сказано?
– Не сказано, но это и не важно, Рэй. Я вполне могу заплатить за себя.
Рэй покачал головой.
– Сегодня мой день рождения, и платить за все буду я, если захочу.
Он пропел куплет из старой песни Лесли Гора.
– День рождения? – изумленно повторила я. – Сегодня?
– Сорок пять, – кивнул он. – Круглая дата.
– И ты хотел отметить его со мной?
Рэй прожил в Стюарте большую часть жизни. У него тут уйма друзей, куча корешей, с которыми он мог отпраздновать. Так какого черта я тут делаю?
Уже не в первый раз меня насторожил интерес Рэя ко мне. Но тут я напомнила себе, что все старые друзья знали его, когда он был еще женат на Бет, воспринимали его вкупе с Бет, как половину пары. Может, Рэю удобно со мной именно потому, что я в городе новенькая; потому что не была свидетелем его трагедии; потому что, глядя на него, не воспринимала Рэя как страдающего мужчину.
– Ваш столик готов, мистер Скалли, – сообщила официантка, вручая Рэю счет за выпивку и закуски.
– Продолжение следует, – подмигнул мне Рэй и оплатил счет.
Мы расположились за столиком в «музыкальном зале», то есть там, где постоянная музыкальная группа «Ливень» с Ямайки развлекала публику.
Вскоре после того, как мы сели, Рэй обратил мое внимание на то, что столик покачивается.
– Слава Богу! – с облегчением вздохнула я. – А я уж было подумала, что это действие «Маргариты».
– Нет, это столик или пол. Или и то и другое. Когда идешь в «Кончи Джо», то принимаешь как данность, что нужно приносить с собой картонку спичек.
Рэй достал из кармана брюк картонку спичек, наклонился и подсунул под ножку столика, затем качнул его, желая убедиться, что решил проблему. И в самом деле решил.
– Готово. – Он снова сел. – В плотницком деле картонка спичек – известная прокладка.
– Прокладка, – повторила я. – Когда в следующий раз приду сюда, прихвачу одну с собой.
Мы заказали сандвичи с морским окунем, пива Рэю и белого вина мне. Пока мы ждали, когда нам принесут заказ, группа заиграла мелодию Боба Марли.
– Ты как? – кивнул Рэй на небольшой танцпол.
– Это твой день рождения. Хочешь танцевать? Будем танцевать.
Рэй вывел меня на площадку, где к нам быстро присоединились еще несколько пар, в основном сверстницы моей мамы. В ритме рэгги можно танцевать по-всякому, как правило, не обязательно с партнером, но Рэй имел другие соображения на этот счет. Он обнял меня и начал двигаться вправо-влево, вперед-назад, словно мы танцевали странную комбинацию: вальс-танго-фокстрот. Я понятия не имела, что Рэй пытается изобразить и какие надо делать па, но старалась как могла, ухитрившись наступить ему на ногу не больше трех-четырех раз.
Он держал меня, а я вспомнила свои ощущения, когда сидела за его спиной на мотоцикле и наши тела прижимались одно к другому в кожаном седле. Но сейчас ощущение объятий Рэя, кокон его рук, синхронное движение ног под ритмичные звуки музыки были еще приятнее.
Во время танца, когда Рэй склонился ко мне поближе, у меня сердце замерло при мысли, что он хотел поцеловать меня. Поцеловать в губы.
«Погоди! – хотела заорать я. – Мы просто друзья! Не порть этого!»
Но не пришлось. Рэй действительно наклонился, но лишь для того, чтобы прокричать мне кое-что на ухо. Музыка так грохотала, что иначе я не расслышала бы его.
– Ну как тебе наши друзья с дредами по сравнению с группами в клубах Нью-Йорка? – спросил он с сардонической улыбкой.
– В Нью-Йорке я редко посещала клубы. Я много времени проводила у телевизора, за работой.
Он кивнул и закружил меня по площадке, закружил, закружил, закружил. Мне было легко, весело и радостно. Пляшущая дурочка.
– Я давно хотела тебя спросить, – проговорила я. – Откуда у тебя этот шрам?
Высвободив руку, я провела указательным пальцем по шраму примерно в дюйм длиной под нижней губой Рэя.
– У меня тут была татуировка, – подначил он меня. – Я думал, коль уж такая штука помогала Харрисону Форду подцеплять девчонок, то поможет и мне.
– Ха-ха. Нет, правда, откуда он у тебя?
– Двинул себя по подбородку ключом два на четыре.
– Специально?
– Да нет же, глупая! Случайно. Когда ремонтировал дом. Но с тем же успехом это могло случиться и на работе. Профессиональный риск.
– По-моему, он придает тебе мужественности.
– Да ну?
– Да. Мужественности и бывалости.
Рэю, похоже, мои слова польстили. Его рука на моей талии напряглась, и он привлек меня поближе. И тут я сообразила, что все еще поглаживаю его лицо, водя кондаком пальца по шраму. Смутившись, я быстро отдернула руку.
– А как насчет десерта? – спросила я, надеясь, что он не заметил моего смущения. И тут же рассмеялась, вспомнив, как произнесла эти же слова Барри несколько дней назад. «Моя сестра всегда интересуется десертом, – съязвила тогда Шэрон. – Судя по ее талии». – Может, хочешь праздничный торт? – предложила я. И черт с ней, с талией. – Попросим вставить в него свечки, а группа сыграет «С днем рождения» в стиле рэгги.
– Премного благодарен, но я никогда не любил сидеть дурак дураком, слушая, как куча незнакомцев распевает «С днем рождения». Уж лучше еще потанцуем.
Так мы и сделали.
Мы покинули ресторан в половине двенадцатого.
– Хочешь, чтобы я поехал за тобой до дома на случай, если вандалы, разбрасывающие пивные бутылки и разливающие пену для бритья, снова заявятся? – спросил Рэй на парковке, освещенной огнями небоскребов Хатчинсон-Айленд с той стороны моста.
– Нет, со мной все будет в порядке, – заверила я его.
– Но ты позвонишь мне, если в коттедже возникнут какие-нибудь проблемы?
Я улыбнулась:
– Например, проблемы с туалетом, кондиционером или что-то в этом роде?
– Надо полагать, я никогда не смогу загладить свою ошибку в тот день?
– Не-а.
– Итак, я повторяю: ты позвонишь мне, если я тебе понадоблюсь? Договорились?
– Да позвоню, позвоню! – рассмеялась я.
– Вот и славно. Спасибо, что согласилась провести со мной мой день рождения. Не каждый захочет наблюдать, как ты делаешь следующий шаг к дряхлости.
– Спасибо, что пригласил.
И тут Рэй сгреб меня в медвежьи объятия. Мы несколько мгновений простояли в обнимку, покачиваясь под заключительную мелодию.
Глава 21
Я проснулась великолепным солнечным воскресным утром, когда рассвет окрасил океан в красные, желтые и розовые тона. Я позавтракала на лоджии и провела несколько часов, попивая кофе, читая и наблюдая за чайками. В одиннадцать зазвонил телефон. Я, пребывая в растительном состоянии, поразмыслила, отвечать или нет, но все же взяла трубку, приняв во внимание мамин инфаркт.
– Эй, рэгги леди, – раздался голос Рэя.
– И тебе того же. – Я жутко обрадовалась его звонку.
– Вечером я ужинаю с братом в «Джетти», но днем собираюсь на пляж.
– Сегодня отличный пляжный день.
– Ну а поскольку у тебя пляж буквально на заднем дворе, я надеялся пригласить себя туда, чтобы мы вместе посидели на пляже.
– Отличная мысль. И когда ты хочешь «посидеть на пляже»?
– В час, час тридцать. Я прихвачу пару сандвичей из «Пантри». С индейкой подойдет?
– Конечно, но я вполне могу приготовить нам ленч, Рэй.
– Не-а. С тебя пляж, с меня ленч. До скорого.
Он повесил трубку, а я помчалась в коттедж, прыгнула в душ и прошерстила гардероб в поисках купальника, в котором я не выглядела бы как выброшенная на берег китиха. Вообще-то после переезда из Нью-Йорка я сбросила несколько фунтов, и это отразилось на моей фигуре. Былинкой я не стала, но и китихой меня тоже не назовешь.
За час до приезда Рэя я вспомнила, что вчера был день его рождения. Решив купить ему подарок, я юркнула в «понтиак» и помчалась в «Гейт», магазин в Сьюел-Пойнте, где продавали домашнюю утварь и подарки.
С облегчением обнаружив, что магазин в воскресенье открыт, я начала прочесывать его в поисках подходящего подарка для Рэя. Мы были знакомы относительно мало, поэтому мне не хотелось тратить бешеную сумму. К тому же мы друзья, а не любовники, так что ничего ультра романтичного мне тоже не хотелось. Я искала подарок одновременно полезный и эксцентричный, милый, но не слащавый, стильный, но классический – как мотоцикл Рэя, дом Рэя и сам Рэй.
Углядев маленький бронзовый флюгер, я поняла: это то, что надо. Старинная вещичка, во всяком случае, выглядела она как старинная: бронза приглушенного насыщенного оттенка в отличие от сияния золота; лучи, указывающие на север, юг, запад и восток, слегка искривлены и покорежены, стрелка в виде крошечного парусника. Я легко представила себе, как Рэй ставит его в гостиной на одну из книжных полок.
«Да, это ему наверняка понравится», – подумала я, расплачиваясь с продавщицей. Она упаковала подарок, а я написала «С сорокапятилетием!» на поздравительной открытке и, завершив процесс купли-продажи, понеслась в коттедж.
Рэй приехал в час тридцать со своими подношениями: сандвичами с индейкой, парой пачек чипсов, упаковкой пепси и двумя большими пляжными полотенцами.
– Ух ты, ух ты! – воскликнул он, войдя в комнату и увидев меня в купальнике – цельном, черном и скрывавшем множество изъянов.
– Ты тоже неплохо выглядишь, – заметила я.
Он был в голубых боксерках и без рубашки. Признаюсь: я никогда не питала слабости к мужчинам с волосатой грудью, но на Рэя это не распространялось. Да, его тело волосы покрывали так густо, что больше походили на шерсть, но широкие плечи, плоский живот и мускулистые руки представляли весьма привлекательное зрелище, и, посмотрев на него, я подумала: этот мужчина восхитителен. Поэтому я задала вопрос, вертевшийся у меня на языке с того момента, как он рассказал мне о Бет:
– Почему ты больше не женился, Рэй?
Он изумился:
– А это еще что за новости?
– Не знаю. Мне просто интересно. После смерти Бет прошло шесть лет. Это довольно долгий срок для одиночества.
– Кто бы говорил. Ты-то вообще никогда не была замужем. Ни разу.
– Ты говоришь, как моя сестрица.
– Это я не в порядке критики.
– А прозвучало именно так. Нет, замужем я не была, но я думала о тебе, о том, что у тебя был счастливый брак, но ты не женился вторично. Я где-то читала, что мужчины, прожившие в счастливом браке, как правило, довольно быстро женятся снова после смерти супруги. А ты остался одиноким. Ты даже не ходишь на свидания, не считая тех, что устраивает для тебя твой приятель. Почему, Рэй? Ты боишься снова полюбить? Боишься, что если снова полюбишь какую-нибудь женщину, то потеряешь и ее?
Рэй почесал затылок.
– Клянусь, я ехал сюда, чтобы пойти на пляж, а не на сеанс психоанализа. Если не возражаешь, я предпочел бы выбраться на берег, пока не пошел дождик.
– Дождя не намечается, Рэй. Это самый солнечный день с моего переезда сюда.
– Отлично. Так давай насладимся им, вместо того чтобы торчать здесь, анализируя мою личную жизнь.
– Ты сердишься.
– Отчасти.
– Значит, это наша первая ссора.
– Я не хочу с тобой ссориться, Дебора. Ты мой друг.
– Неужели? – Меня удивило: Рэй только что был со мной накоротке, а в следующее мгновение отдалился. Он защищает свои чувства, или ему есть что скрывать?
– Ты же знаешь, что да. Извини, что оборвал тебя.
– Ты устыдишься еще больше, когда откроешь вот это. – Я протянула ему упакованный в красочную бумагу подарок.
– Что это? – Он поднес коробочку к уху и потряс.
– Есть только один способ выяснить.
Рэй прочел открытку, разорвал обертку и открыл коробочку. Когда он извлек флюгер, глаза его расширились.
– Какая красота! Сказочная вещица, Дебора. Но тебе не следовало покупать мне подарок на день рождения.
– Мне так захотелось. Нравится? Или ты так же скрытен, принимая подарки, как в тех случаях, когда тебя просят раскрыть душу? – Он не ответил. – Рэй?
– Мне очень нравится флюгер, – проговорил он наконец. – Вот, я только что раскрыл душу.
Я вздохнула.
– Это мужские штучки – затыкать людям рот?
– Не знаю. А это женские штучки – ворчать?
– Почему бы нам не пойти на пляж?
– Отличная идея.
Весь остаток дня я очень старалась вести лишь легкие беседы. Мы немного разговаривали. Ели ленч, грелись на солнышке и наблюдали за гуляющей по пляжу публикой. Пока Рэй плавал в океане, я перебирала песок в поисках ракушек. В четыре часа он взял полотенце и флюгер, сказав, что ему пора домой:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37