— За прошедшие месяцы мы имели возможность пересмотреть наш поступок в более спокойном состоянии. Думаю, ты, как и я, теперь сомневаешься в целесообразности нашей совместной жизни.Свершилось. Она произнесла это, и конец света не наступил. Лицо Рика вновь окаменело, но он хранил молчание. Ли мужественно выдержала его долгий буравящий взгляд.Почему-то ей показалось, что Рик хочет услышать как можно больше доказательств. И Ли постаралась предоставить их ему.— Я повторяю, мы поженились, не отдавая себе отчета в собственных поступках, — медленно произнесла она дрожащим от напряжения голосом. — И теперь ты несчастлив, Рик. Ты выглядишь несчастным. Совсем по-другому, чем тогда, но… Думаю, пришло время изменить ситуацию, даже если единственным выходом будет развод.Беззвучный взрыв воцарившегося молчания потряс замкнутое пространство подобно раскату грома. Комнату всколыхнуло с такой силой, что даже спустя несколько секунд Ли не могла понять, что же это было: настоящий удар грома, раздавшийся с небес, или же взрывная волна в ее сердце.В душе Рика тоже бушевала настоящая буря, судя по искаженным чертам его лица. Темные глаза горели негодованием, а линия губ выдавала неумолимую безжалостность.— Ты просишь развода?Прямота вопроса смутила Ли. Ледяной тон его голоса свидетельствовал о завидном самоконтроле Рика. Чувствуя, что сердце сейчас выскочит из груди, она покачала головой.— Существует разница между понятиями «просить» и «предлагать».Как эти слова могли сорваться с ее губ? Ей следовало просто ответить «да». Внезапно нахлынуло чувство отчаяния, которое Ли из последних сил пыталась скрыть.О боже, только не дай ему заметить, не дай догадаться…— Я лишь предложила разумный выход, — наконец произнесла она невозмутимым тоном, окончательно отклоняясь от поставленной цели.— А ты сам решишь, как тебе поступить.Девушка даже не заметила, когда она успела встать со стула. Тело помимо ее воли пришло в движение, приготовившись не то к обороне, не то к бегству. Смягченный вариант ответа, похоже, лучше донес до сознания Рика смысл ее предложения.Обветренное смуглое лицо мужчины казалось высеченным из гранита. Гнев окрасил его скулы румянцем, заметным даже под темным загаром.Однако Рик хранил ледяное молчание, и Ли знала, что он не сорвется.— Я загляну к Бобби перед тем, как лечь спать.Спокойной ночи.Повернувшись и обогнув кресло. Ли с этими словами покинула кабинет. Она старалась идти ровной походкой, хотя колени у нее подгибались, а ноги вдруг сделались тяжелыми и ослабели.Она выполнила свою задачу, и, если не считать концовки, справилась с ней неплохо. Разговор удалось пережить, а главное — Рик не заподозрил ее истинных чувств как в отношении развода, так и его самого.Ей захотелось немедленно обнять Бобби. Ли торопливо зашагала через холл, направляясь в спальное крыло большого одноэтажного дома — типичного для техасских ранчо. Детская располагалась рядом со спальней хозяина и сообщалась с ней внутренней дверью.Ли никогда не делила с Риком ни супружеской спальни, ни тем более постели. Он не предлагал этого, и она молчала. Девушка выбрала себе комнату по другую сторону от детской, чтобы всегда быть рядом с Бобби. Рик прорубил в стене, смежной с детской, внутреннюю дверь.Стоило Ли проскользнуть к Бобби, как тоска нахлынула на нее с новой силой. Вначале ей и в голову не приходило разделить комнату и постель вместе с Риком. Смерть Рэйчел была слишком свежа в памяти, а утрата невыносимо тяжела для обоих. Сам факт скоропалительной свадьбы уже считался скандальным.Но месяцы сменяли друг друга, не принося ни малейшей надежды на возможность сближения, и Ли повторяла себе, что на большее ей рассчитывать не приходится. Фактически их связывал только ребенок, несмотря на свидетельство о браке и общую фамилию.Глубоко потрясенный смертью любимой женщины, находящийся в состоянии шока, Рик заключил это соглашение лишь ради Бобби. Он не хотел, чтобы малыш вырос без материнской ласки. И еще Рик был против того, чтобы сына воспитывали родители Рэйчел, если, не дай бог, с ним самим случится несчастье.Ли идеально подходила на роль приемной матери ребенка и хозяйки дома. Обо всем остальном Рик, вступая в скоропалительный брак, не задумывался. Но в последнее время он вдруг стал замечать, что наличие жены рождает многочисленные проблемы.Комнату Бобби освещал маленький керамический светильник, который Ли, уходя, всегда оставляла зажженным. В доме было так тихо, что, едва переступив порог, Ли могла услышать легкое дыхание спящего малыша.Она приблизилась к детской кроватке, рассматривая личико Бобби в приглушенном свете. Темные шелковистые волосы растрепались, а от длинных черных ресниц ложились тени на пухлые румяные щечки.Ли нежно накрыла своей ладонью крохотную ручку, любуясь красотой ребенка. Она не могла бы любить этого маленького человечка сильнее, даже если бы сама дала ему жизнь. Ради него она пошла бы на что угодно. Даже чувство к Рику ничуть не уступало по силе любви к очаровательному темноволосому херувиму.Поправив съехавшее светлое одеяло. Ли направилась в свою комнату. Она всегда оставляла дверь, ведущую в детскую, полуоткрытой, чтобы слышать, если малыш проснется ночью.Сомнения, терзавшие Ли после беседы с Риком, не отпускали ее. И все же она была довольна тем, что нашла в себе силы заговорить о наболевшем.Рик, как владелец ранчо и деловой человек, привык принимать решения. Тщательно взвешивая факты и быстро анализируя ситуацию, он всегда безошибочно выбирал оптимальный вариант. Единственной ошибкой его сознательной жизни была, наверное, женитьба на Ли. Он совершил ее, ослепленный горем и охваченный страхом за судьбу новорожденного сына.И сейчас для него не составит большого труда принять решение о разводе. Весь вопрос для Рика заключается не в «да» или «нет», а в «когда?», и ответ на него, очевидно, был готов до того, как Ли покинула кабинет.В сложившейся ситуации она не могла не предложить Рику развод. Ее супруг — человек действия, и он наверняка сообщит ей о своем решении уже за завтраком. Если после этого между ними и возникнут разногласия, то только о дальнейшем воспитании Бобби.Но здесь Ли была спокойна. Она заботилась о ребенке большую часть времени и не ждала в этом отношении никаких изменений, по крайней мере, пока малыш не повзрослеет.Рик не лишит ее Бобби, ведь он сам хотел, чтобы именно она стала приемной матерью его сына. Обладая одинаковыми родительскими правами и желая мальчику только самого лучшего, они в любом случае будут играть главную роль в жизни Бобби вне зависимости от брачных уз.Ли лежала в темноте с открытыми глазами.Чувство кратковременного облегчения покидало ее, и на душе становилось все тяжелее. Этим вечером она подписала смертный приговор своей самой заветной мечте. После одиннадцатимесячной мучительной агонии ей пришлось убить последнюю надежду. Предложив Рику развод, Ли открыто признала, что сказка, будто она сможет открыто любить его и будет любима им, никогда не станет явью.И это к лучшему. Ли полюбила Рика давно, задолго до того, как он начал встречаться с ее лучшей подругой, и не сумела побороть свое чувство даже после его женитьбы на Рэйчел. Она тайно страдала, терзаясь угрызениями совести, но любовь к Рику оказалась сильнее.Ее снедала страсть к женатому мужчине, а потом, в довершение всего, она воспользовалась горем овдовевшего Рика ради заключения брака.Сердечная боль и тягостное чувство вины — справедливое наказание, расплата за попытку обманным путем заполучить мужа лучшей подруги.Одно хорошо — Рэйчел так и не узнала ее тайны. Остается надеяться, что и Рик тоже ничего не заподозрил.Ли долго ворочалась с боку на бок, глядя в темноту. Она уснула незадолго до того, как в коридоре раздался звук шагов Рика, направлявшегося в свою комнату. ГЛАВА ВТОРАЯ Первым побуждением Рика было броситься вслед за Ли и вернуть ее в кабинет, чтобы довести до конца начатый разговор. Вторым — направиться к бару и налить себе двойную порцию скотча, что он и сделал. Рик проглотил залпом содержимое стакана, словно темная жидкость могла погасить полыхавшее внутри пламя.Но гнев, удивление и досада, слившись воедино, продолжали жечь душу. Его всегда такая кроткая супруга предложила развод, оставив Рика в полном недоумении. Вежливо и тактично она сумела взять над ним верх и призвать его к ответу.Ли Грэй Уэйверли оказалась замечательной матерью — спокойной, рассудительной, бесконечно любящей и терпеливо-мудрой. Она вставала на заре, заботясь о том, чтобы малыш каждое утро видел своего отца; она подстраивала режим ребенка под расписание Рика, лишь бы они побольше были вместе. Вечерами она давала Рику возможность одному повозиться с сынишкой, уходя в другую комнату.Ли была идеальной женой. Она готовила обеды, стирала белье и одежду Рика, поддерживала порядок и удивительную чистоту в огромном доме, стоявшем посреди ранчо, где в воздухе всегда висела пыль. И между делом успевала выполнять различные поручения супруга, отвечать на телефонные звонки в его отсутствие, проверять, внесены ли в ежедневник предстоящие деловые встречи. Она превратила дом, опустевший после смерти Рэйчел, в островок тепла и уюта.Но сегодня вечером всегда такая тихая, спокойная Ли доказала, что она девушка гордая и с характером и что силы воли и выдержки у нее не меньше, чем у супруга.Рик налил себе второй стакан, вспоминая их разговор. Он вовсе не собирался быть безразличным к Ли, но принимал как должное все то, что она для него делала, и ничего не давал взамен.Он доверил ей своего сына — самое дорогое существо. Но разве хоть одна женщина будет счастлива, удовольствовавшись ролью приемной матери, пусть даже это ребенок лучшей подруги, и смирится с положением домработницы?Рик мрачно вспоминал моменты своей невнимательности к Ли. Да, он внес ее имя в свои банковские документы, но разве она потратила хоть доллар из его денег на себя? Он ни разу не удосужился сходить с ней в ресторан или на такое-нибудь мероприятие. И в церковь сопровождал ее лишь однажды — когда Бобби получил первое причастие. Дьявол, он даже не помнил дня рождения жены и спохватился с четырехмесячным опозданием!Неудивительно, что после одиннадцати месяцев затворнической жизни жена сообщила о решении отправиться на барбекю — с ним или одна.Рэйчел много рассказывала ему о подруге, но тогда Рик не придавал ее словам особого значения. Он слышал о кочевом детстве Ли, о предательстве бросивших ее родителей, о годах, проведенных то под казенной крышей, то в чужих семьях. По словам Рэйчел, больше всего Ли мечтала иметь свою собственную семью и домашний очаг.Теперь у нее был законный сын в лице Бобби, и жила она в одном из самых лучших домов в округе. Но его скорбь по Рэйчел отняла у Ли возможность иметь полноценную семью, о которой она так мечтала. Она ощущала себя домработницей, а не полноправной супругой. Вот объяснение сегодняшнего взрыва.Рик не испытывал к, супруге ничего, кроме благодарности, смешанной с сознанием вины.Ему было неспокойно от этого, однако Ли не могла пробудить в нем никаких других чувств.Потеря Рэйчел оказалась невосполнимой утратой, опустошившей Рика. Любая другая женщина после ее смерти воспринималась им лишь как существо противоположного пола. Ни одна из них не могла вызвать у Рика ни интереса, ни влечения. Да, он оставался мужчиной, и зачастую гормоны по-прежнему закипали в крови, но неповторимое волшебство взаимной нежности и ласки навсегда покинуло его вместе с Рэйчел.В сознании и в сердце Рика любовь и секс были неразрывно связаны с густой гривой рыжих волос, бархатистой, усыпанной веснушками кожей и удивительными изумрудными глазами, искрящимися страстью.Воспоминания, такие живые, временами становились невыносимо острыми. Рик ощущал, будто он вновь держит тело Рэйчел в своих объятиях. Он чувствовал прикосновение нежной кожи к своим ладоням и до боли сжимал пальцы, пытаясь поймать ускользающий в пустоту призрак.Боль и горечь делались невыносимыми, и Рик заставил себя вернуться к действительности. Он обязан думать о живой женщине — жене. Она должна была стать для него желанной.Но Рика не трогали ни длинные, блестящие, цвета воронова крыла волосы, сколотые шпильками на затылке или заплетенные в косу, ни гладкая, покрытая легким загаром кожа. А в глубине бездонных голубых глаз скрывалась какая-то печальная тайна.Ему не удавалось представить эти глаза затуманенными от страсти; он не мог вообразить себе Ли, обнимающую его в минуту близости. Не существовало ничего более нереального.Угрызения совести заставили Рика залпом осушить второй стакан.Больше всего он опасался причинить боль Бобби, а развод, несомненно, сказался бы на мальчике. Отсутствие сексуального интереса к Ли, конечно, связано со скорбью по Рэйчел. И еще с тем, что он никогда не представлял Ли в качестве потенциальной любовницы, не интересовался, какая она в свободное от забот время.Рэйчел и Ли были ближе чем сестры. Покойная жена очень огорчилась бы, узнав, что Рик лишил Ли возможности иметь полноценную семью.Ведь ради него и Бобби та отреклась от шанса встретить человека, чье сердце принадлежало бы ей безраздельно.Скольким пожертвовала ради него Ли и как он ей отплатил! Рик подошел к письменному столу.Взяв в руки фотографию в серебряной рамке, он принялся всматриваться в лицо Рэйчел.Перед его взглядом была лишь плоская поверхность. Рик слегка наклонил рамку, словно пытаясь добиться трехмерности изображения, но образ за стеклом неожиданно показался ему эфемерно-нереальным, как и любая фотография.Впервые Рик испытал странное чувство оторванности от этого цветного изображения, и его сердце сжалось от тщетной попытки восстановить столь привычную связь. Им овладело ощущение, что он знал прекрасную женщину на фотографии давным-давно, слишком давно. Рик вздрогнул, испугавшись этой перемены. Прошло всего пятнадцать месяцев, но сейчас ему казалось, что все это было в другой жизни, с другим, не похожим на теперешнего, Риком Уэйверли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14