Похоже, над головой у нее была какая-то балка. Хотя нет, это не балка. Судя по шершавой коре и по мокрым листьям, которые Эмма нащупала, это скорее всего сук дерева. Гладкая холодная штуковина позади нее — это, должно быть, часть кровати, а намотавшаяся на левое бедро мокрая материя — это скорее всего одеяло или какой-нибудь предмет из постельного белья.
Она продолжала исследовать пространство вокруг себя и с двух сторон наткнулась рукой на дерево и железо. С правой стороны никакой преграды, кажется, не было — именно оттуда хлестал дождь. А под ней было нечто мягкое, похожее на матрац, однако столь же мокрое и неприятное. Эмму охватил животный страх. Она находилась в ловушке!
Из ее груди вырвалось рыдание. Она подавила его и опять сделала глубокий вдох, чтобы справиться с паникой.
— Эй, леди! Где вы?
Голос прозвучал приглушенно, но это был явно мужской голос, и в нем ощущались нотки нетерпения и тревоги. Лучик света проник в ее новоявленную тюрьму, и это вывело ее из состояния шока.
— Леди! Ответьте, если можете.
— Помогите! Помогите мне, пожалуйста! Я здесь! — Она застучала кулачками по корявой поверхности дерева над головой.
— Где?
Луч света убежал куда-то прочь, и Эмма отчаянно закричала:
— Нет! Верните мне свет! Я здесь в ловушке!
— О'кей, успокойся, дорогуша. Я вызволю тебя оттуда.
Свет вернулся, сделался ярче и позволил ей оглядеться. Увиденное привело ее в такой ужас, что она вновь разразилась истерическими рыданиями.
То, что она принимала за сук дерева, оказалось массивным стволом. Разлапистые ветки окружали ее со всех сторон, а ствол находился в нескольких дюймах от ее носа. Сквозь листву на Эмму потоками лилась вода, в ее камеру-одиночку порывами налетал ветер. Позади она успела разглядеть большую металлическую кровать или то, что от нее осталось. Ствол дерева основательно расплющил кровать и застрял в перекладине изголовья, которое приобрело теперь V-образную форму.
Эмма услышала, что ее спаситель что-то говорит, а точнее, изрыгает поток ругательств, которые в другое время могли бы ее откровенно шокировать. Однако сейчас она в душе была вполне солидарна с его эмоциями.
— Я думаю, что смогу вытащить тебя, — сказал наконец мужчина. — Внизу достаточно больше отверстие.
— Сп-права от м-меня открытое пространство, — пробормотала она.
Возникла пауза.
— Я не могу туда пробраться, — сказал наконец мужчина. — Но я буду действовать очень осторожно, душа моя. Потерпи немного.
— О'кей. — Эти слова немного ее успокоили. Несколько мгновений спустя она почувствовала движение слева от себя, и мокрая масса материи медленно поползла вниз.
— Я вынужден буду на минуту выключить свет. — Мужчина говорил громко, чтобы она услышала его сквозь ветер и дождь. В его голосе звучала уверенность, и это действовало на Эмму успокаивающе.
— Хорошо.
Фонарь погас, хотя в отверстие, которое сотворил мужчина, просачивалось какое-то слабое подобие света.
— Я хочу убрать матрац, — проинформировал он Эмму. — Не шевелись. Не двигай ни единым мускулом. И кричи, если там у тебя что-то сдвинется.
Она повиновалась и лежала не шевелясь, пока ее спаситель расширял внизу отверстие. Зловещий треск над головой заставил ее посмотреть вверх — уж не валится ли на нее ствол дерева?
— Стой! — завопила она.
— Уже остановился. — Ладонью он обхватил ее щиколотку и легонько погладил, и Эмма была настолько благодарна ему за это, что почувствовала спазм в горле. — Думаю, что ты сможешь выбраться через эту дыру. Если станешь извиваться, а я буду тянуть тебя, то все получится. — Мужчина помолчал, затем снова заговорил: — Ты нигде не поранилась?
— Я… я думаю, что нет. — Особой боли она нигде не ощущала, если не считать жжения на лбу — это она набила шишку, стукнувшись о ствол дерева. — Я чувствую все свои пальцы на руках и ногах, и, кажется, кровь нигде не течет.
— Слава Богу. — Похоже, мужчина испытал искреннее облегчение, услышав ее слова. Затем Эмма почувствовала, как его рука шарит по ее ногам, касается икр и обхватывает за вторую щиколотку. В другой обстановке она, наверное, воспротивилась бы этому, но в настоящей ситуации все было в порядке вещей. — Готова? — спросил мужчина. — По моему сигналу попробуй сдвинуться ко мне, а я легонько потяну тебя.
По его сигналу Эмма начала медленно двигаться к мужчине, грубые ладони которого держали ее сначала за щиколотки, затем скользнули к икрам и коленям. Наконец, ухватив за бедра, он стал тихонько тянуть ее вниз. К ее удивлению, она оказалась над его плечами и почувствовала, что начинает скользить слишком быстро.
— Обхвати меня ногами за талию, — скомандовал мужчина. — Я не хочу, чтобы ты свалилась. Это сооружение выглядит не слишком надежным.
Эмма подавила в себе истерический смешок и выполнила его указание. А он тем временем продолжал вытаскивать ее из ловушки, поддерживая под ягодицы. Его тело, которое она ощущала внутренней стороной бедер, было теплым и твердым, и это придавало ей необъяснимую уверенность.
— Сейчас я постараюсь закрыть твою голову руками, чтобы ты ничего себе не повредила.
Эмма почувствовала, как напряглись мышцы его рук, которые он поднял кверху. Интересно, что за мужчина пришел ей на помощь? Может, это какой-нибудь местный спасатель? Судя по его мускулам, он не из тех, кто целый день просиживает за письменным столом.
Однако не успела она об этом подумать, как почувствовала, что окончательно освободилась из своего заточения. Он обнял ее за затылок, а она машинально обвила руками его плечи и уткнулась лицом ему в шею.
— С-спасибо, — проговорила она и тут же разрыдалась.
— Ну-ну, ты ведь теперь в безопасности, душа моя. Чего ж теперь плакать?
Впрочем, Эмма едва расслышала эти слова утешения. Она рыдала, прильнув всем телом к тому единственному, к чему можно было прильнуть в эту кошмарную ночь, — к груди своего спасителя. Он гладил ей спину, его пальцы массировали ей затылок, а когда ее рыдания стали затихать, сказал:
— Ты совсем замерзла. Как бы мне ни было приятно так стоять, но мы должны спрятаться от дождя.
Эмма не сразу поняла смысл сказанного. Лишь через какое-то время она поняла, в какой позе она находится. Она сидела на нем, обвив ногами его талию, а руками — шею, прижимаясь всем телом к его груди. Внутренней стороной бедер она ощущала грубую материю его брюк, но это было уже вторичным, а главным было удивительное, совершенно непривычное ощущение твердого мужского тела между ног. Эмме почему-то совсем не хотелось менять позу, она всхлипнула и тихонько вздохнула.
И тогда мужчина, резко повернувшись, так что у нее даже закружилась голова, переменил позу и уверенно взял ее на руки. Он шел, держа перед собой фонарик. Эмма чувствовала себя слишком потрясенной, чтобы беспокоиться о том, куда он несет ее под проливным дождем, сопровождаемым шквалистыми порывами ветра.
Глава 2
Женщина казалась безжизненной в его руках. Бо поднимался на холм, шагая настолько быстро, насколько позволяла темнота и колышущиеся на ветру мокрые ветви деревьев. До его коттеджа было всего несколько сот ярдов, но казалось, что на преодоление этого расстояния понадобятся часы.
Он снова возвращался мыслями к тому оглушительному удару грома, от которого содрогнулась его кровать. Поскольку вспышка молнии последовала незамедлительно, Бо понял, что она ударила где-то совсем близко. Он вскочил с постели и подошел к громадному застекленному окну, из которого видно было озеро и коттедж под холмом.
А затем еще одна яркая вспышка молнии прорезала тьму ночи, и он увидел огромное падающее дерево. С минуту он стоял как последний идиот, не веря своим глазам. А затем опрометью бросился вниз по лестнице, схватил у двери мощный фонарик и, думая и молясь о том, чтобы симпатичная блондинка, которую он поддразнил накануне, осталась жива, выбежал на улицу…
Бо стал подниматься по лестнице, перешагивая через ступени, распахнул дверь в комнату с такой силой, что она стукнулась о стену, затем захлопнул ее пинком ноги, подбежал к дивану и бросил фонарик на кофейный столик. Бо стоял, по-прежнему держа на руках свою ношу. Нужно сесть и с минуту отдохнуть, решил он.
Опустившись на подушки, Бо откинул голову назад, глотая ртом воздух. Сердце стучало так, словно он несколько часов занимался сексом.
Женщина прижималась к нему, и он ощущал мягкие холмики грудей, которые равномерно вздымались и опадали. Эта равномерность его успокоила, и он почувствовал облегчение и благодарность за то, что все так закончилось, — у него вдруг затряслись руки, когда он подумал о том, что могло бы произойти.
Женщина пошевелилась. Ее безжизненно свисавшая голова медленно приподнялась, пальцы соскользнули с его плеча, и рука бессильно упала ему на колени.
Он откашлялся.
— Леди?
— Спасибо, — выдохнула она.
— Пожалуйста. Как ты себя чувствуешь?
Она снова сделала выдох.
— О'кей… Я так думаю… — Она несколько секунд помолчала. — Что случилось с моим домом?
— Ураган Села. — Бо сделал паузу, но, похоже, она ждала дополнительной информации. — Должно быть, он подошел ближе, чем ожидали, и оказался сильнее. Центр его где-то в море, но нам хватило и половины его силы. На твой дом упало дерево.
Эмма невольно содрогнулась и снова ухватилась за его шею.
— Это был какой-то кошмар. Если бы ты не пришел… Если бы… — Она задохнулась, не в силах продолжить фразу.
— Ш-ш-ш. Ты теперь в безопасности. — Бо не представлял себе ничего более ужасного, чем женщина в слезах. Он наклонился и легонько поцеловал ее в висок, чтобы успокоить, затем посадил ее на диван. — Мне нужно посмотреть, нет ли у тебя ран и ушибов.
Бо встал и начал шарить на каминной палке, ища спички, и через несколько мгновений в камине весело заполыхал огонь. Бо взял фонарь и подошел к женщине. Поставив его на столик, он опустился перед ней на колени и взял ее за руку.
— Что ты делаешь? — Она спросила это без раздражения, просто из любопытства.
— Хочу удостовериться, что с тобой все в порядке.
— Со мной все в порядке. — Она сделала попытку приподняться и сесть. — Только я замерзла… Ой!
— Прости. — Бо взял другую руку, согнул в локте, повернул ладонью к себе и увидел ссадины и следы крови. — А это откуда?
Эмма покачала головой:
— Не имею понятия. Хотя погоди… Кажется, я знаю. Я испугалась, когда поняла, что нахожусь в ловушке, и стала стучать кулаками по дереву, пытаясь выбраться.
— И еще у тебя солидная шишка на лбу, — заметил он, поморщившись оттого, что шишка портила весьма миловидное лицо женщины. Его нельзя было назвать красивым в полном понимании этого слова, но, без сомнения, оно было привлекательным. Возможно, такую красоту кто-то в первый момент и не заметит, но только не он.
Бо считал себя знатоком прекрасного пола и сразу оценил правильность и неброскую красоту черт ее лица. Полумесяцы длинных черных ресниц, нежная кожа, небольшой прямой нос, разлет шелковистых бровей над большими темными глазами, которые могли быть карими или темно-серыми, а может быть, темно-синими при утреннем освещении. Рот у нее был… идеальным. Пухлая нижняя губа — рот создан для поцелуев. Да, женщина была определенно привлекательна.
По ее телу снова пробежала волна озноба, и Бо понял, что она все еще не сняла мокрую одежду.
— Тебе надо переодеться, — сказал он. — Что, если я отнесу тебя наверх?
— Нет! — решительно сказала она, затем сделала попытку смягчить тон: — Я лучше осталась бы здесь, если можно.
— Конечно, можно. Я принесу одеяла и свою сухую одежду, и мы останемся здесь до тех пор, пока не утихнет ветер. — Он направился к лестнице, но вдруг остановился и, обернувшись, сказал: — Меня зовут Бо Кантрелл. А тебя?
— Эмма. — Глаза у нее были закрыты, но затем она медленно их открыла и устремила взор на Бо. — Эмма Хэмейкер. Бо… это вы мне свистели?
Он хмыкнул, вспомнив, как она напрягалась, услышав свист.
— Да, это был я. Прости. Просто представилась такая удобная возможность.
— Мне никогда раньше не свистели.
Никогда раньше не свистели? Бо покачал головой и начал подниматься по лестнице, обдумывая сказанное Эммой. Должно быть, она просто шутит. Она могла пытаться скрыть свои чары под бесформенной старомодной одеждой, однако фигура у нее классная. Вряд ли он единственный мужчина, кто это оценил.
Ночь была долгой. Он принес Эмме сухую тенниску и, как истинный джентльмен, повернулся к ней спиной, пока она переодевалась, затем бросил ее мокрую одежду в раковину на кухне, хмыкнув при виде простых хлопковых трусиков и длинной, до пола, ночной рубашки, какие носили еще бабушки. Да, прелестная Эмма была и в самом деле закомплексована, как он изначально и предполагал. Эмма. Это имя как нельзя точнее подходило ей.
Он постелил ей сухое одеяло на диване и накрыл двумя сверху, затем сел на стул неподалеку и задремал. Проснувшись к утру с затекшей шеей и спиной, он потянулся, поднялся и подошел к дивану, чтобы посмотреть, как чувствует себя гостья.
— Привет. — Она проснулась и улыбнулась слабой улыбкой.
— Привет. — Бо встревоженно посмотрел на ее лицо, в котором не было ни кровинки. Даже губы казались пепельно-серыми. — Как себя чувствуешь?
— Х-хорошо. Только х-холодно немножко.
— Немножко? — Он фыркнул. — Этак можно сказать, что ночью немножко штормило. Ты здорово замерзла, насколько я понимаю.
Она кивнула и сокрушенно сказала:
— Наверное, это глупо звучит, но я не могу согреться под этими одеялами. А… а что ты делаешь?
— Согреваю тебя. — Он поднял ее вместе со всеми одеялами и направился к лестнице. — Слушай…
— Что я должна слушать?
Прижимая Эмму к себе, он чувствовал, как ее трясет от озноба, и это его напугало. Люди порой умирают от переохлаждения.
— Буря в основном стихла. Сейчас просто идет сильный, занудный дождь. Там ты будешь в полной безопасности, уверяю тебя. — Он поднялся с ней по лестнице в спальню и уложил ее на кровать. Одеяла там все еще были сбиты к ногам, после того как он вскочил с постели в середине ночи. — Ты хоть немного спала?
Эмма покачала головой:
1 2 3 4 5 6 7 8