Аннотация
Решение принято! Мэтт и Брук заключают брак по расчету. Но постепенно «деловые» отношения перерастают в сильное и глубокое чувство, которое они тщательно скрывают от самих себя. Как бы то ни было, все хорошо, что хорошо кончается.
Лианна Уилсон
Третий поцелуй
Глава 1
— Ты когда-нибудь думала, насколько проще была бы твоя жизнь, если бы ты встретила прекрасного принца? — спросила Пегги, едва волочившая от усталости ноги.
— Нет, — без колебаний ответила Брук Уотсон. Но мне бы здорово пригодилась прекрасная фея.
Не для того, чтобы найти мужа — о, нет. Чтобы решить проблемы маленьких пациентов. Как давно определила Брук, мужчины только усложняют ее жизнь.
За время работы детским психологом ей довелось увидеть множество распавшихся семей. Многие матери коллекционировали мужей с той же страстью, с какой их дети собирали карточки покемонов.
— Если бы фея помогла оплатить счета… Ой, смотри! Еще одна распродажа! — воскликнула Пегги, затормозив у очередного магазина, старейшего в Сан-Антонио.
Род Каттеров, основателей магазина, был весьма старинным, а его продолжатель и наследник регулярно появлялся в разделах светской хроники и экономики еженедельной газеты. Только как же его зовут? Брук попыталась вспомнить, но не смогла. В конце концов, у нее есть дела поважнее, чем забивать себе голову именами всяких там красавцев с многомиллионным состоянием.
— Последняя остановка, — объявила она, проходя за подругой в дверь, похожую на люк самолета. Потом мне нужно домой.
— А работа?
Но помогать детям, нуждающимся в заботе и поддержке, не работа. Это образ жизни.
Какая-то женщина проскочила за спиной Брук, попутно ткнув ее острым локтем. Девушка испуганно дернулась и решила, что, скорее всего, причина суматохи в идущей распродаже.
— Может быть, ты сможешь купить новые джинсы, — протянула Пегги.
— А чем плохи мои? — озадачилась Брук, разглядывая свои, правда изрядно поношенные. У некоторых ее маленьких друзей не было даже таких. Я их ношу всего пару лет.
Брук прошла под рекламным плакатом, и тут в ее уши ворвался ужасающий шум, сравнимый лишь с воем сирен. Продавцы, наряженные в костюмы, изображающие сардины, хлопали, не жалея ладоней. Девушка затравленно оглянулась и увидела множество желтых и красных шаров, взмывающих к потолку. На каждом из них была разноцветная ленточка. Праздничная мишура, слепившая глаза, украшала окна и стены. Вокруг рассыпались тонны конфетти.
Что это, вечеринка? В честь высокого гостя, вошедшего сразу после нее? Наверное, кого-нибудь очень известного, может быть, самого президента «Каттер Энтерпрайзиз».
Брук повернулась, внимательно изучила толпу на предмет содержания в ней знаменитости, но никого не узнала. Впрочем, какая разница. К тому же ей пора домой, а Пегги нигде не видно.
Да нет, вот же она. Просто широко разинутый от радости рот несколько исказил черты Пегги и затруднил процесс узнавания.
— Ты сделала это! — визжала Пегги. — Именно ты!!!
— Что я? — поинтересовалась Брук. Неужели ее решили обвинить в воровстве? Но с точки зрения здравого смысла ей даже некуда запихнуть награбленное. — Что я сделала?
Подобно Красному морю перед Моисеем, толпа людей расступилась перед девушкой, открыв ее взгляду высокого мужчину в ковбойской шляпе, надвинутой на глубоко посаженные голубые глаза. В ту же секунду она узнала знаменитого Каттера. Тот частенько мелькал в телепрограммах, еженедельных газетах и журналах. Гордость семейства Каттеров, президент их огромной корпорации, прекрасный принц Сан-Антонио, о котором мечтает каждая женщина.
Кроме Брук, разумеется.
Хотя и она отметила, что в жизни принц выглядит гораздо более мужественным и сексуальным, чем на фотографиях. Он генерировал энергию, подобно электростанции. Привлекал всеобщее внимание.
Кроме Брук, разумеется.
Она ощутила на себе пристальный взгляд мужчины и осознала, что тот уверенным шагом направляется в ее сторону, сняв широкоплую шляпу, открыв взгляду густые вьющиеся волосы и протягивая ей — ей! — руку.
— Добро пожаловать в наш магазин! — Голос мужчины был глубок и насыщен, как и его карманы. — Я Мэтт Каттер.
Оглушенная музыкой и нереальностью происходящего, Брук машинально потрясла предложенную ей конечность. И замерла от тепла широкой ладони, силы крепких длинных пальцев… Каждый нерв в ее теле напрягся, чувства обострились, а всеобщий хаос, крики и шум воспринимались как будто через слой ваты. И бешено заколотилось сердце, потому что рубашка и джинсы очень выгодно обрисовывали широкие плечи, подтянутый живот, длинные накачанные ноги представителя этой славной династии. Наметанным взглядом Брук сразу определила, что джинсы так хорошо подчеркивают достоинства своего обладателя только благодаря некоторой изношенности.
При помощи недюжинного усилия воли Брук наконец смогла изъять свою руку, после чего попыталась отрешиться от происходящего. Этим психологическим приемом ей частенько приходилось пользоваться па работе — бравируя своими проблемами, ребята могли наговорить кучу неприятных вещей.
— Скажите, а вы всех покупателей встречаете с такой радостью? — поинтересовалась Брук.
— Ну, не всегда, — ухмыльнулся Мэтт, с готовностью отреагировав на шутку. Бедная Брук, увидев веселые искорки в его глазах, почувствовала, как почва снова уплывает у нее из-под ног. В конце концов, в чем дело? Она взрослый человек, который в состоянии держать себя в руках! Наверное, виновата летняя полуденная жара. Или орущая и беснующаяся толпа вокруг. — Но мы решили сделать исключение. Специально для вас.
То, каким образом Мэтт протянул последние слова, заставило сердце Брук провалиться в левую пятку. Ей сразу же захотелось поверить, что ждали ее. Только ее.
Ты должна покончить с этим спектаклем!
Обязательно должна!
Брук потрясла головой, чтобы избавиться от наваждения. С этими чарами можно справиться ведь справлялась же она как-то с прочими мужчинами па своем жизненном пути! Прекрасные принцы бывают только в сказках, а мечты о них — удел одиноких, отчаявшихся женщин. У нее же еще есть силы бороться.
Да и вряд ли прекрасный принц наденет ковбойскую шляпу…
— Вы наш миллионный покупатель, — объявил Мэтт, сверкая белозубой улыбкой. — Примите мои поздравления.
— Но я же ничего не покупала, — запротестовала Брук, мечтая лишь о прекрасной фее, которая поможет ей внезапно раствориться в воздухе. Всеобщее внимание заставляло ее чувствовать себя крайне неловко. Мог ли сам Мэтт выбрать миллионного покупателя? Брук с негодованием отвергла эту возможность.
— Вам и не нужно, — терпеливо разъяснял Мэтт. Вы миллионный покупатель нашего магазина.
Девушка почувствовала, как лицо заливает краска, совсем как в подростковом возрасте, когда мать ходила с ней на все экзамены. Она предпочитала спокойную размеренную жизнь этому хаосу.
Казалось, все разглядывают ее и завидуют. Брук поежилась. Недвусмысленные взгляды в сторону президента компании яснее ясного выражали отношение толпы к победительнице. Брук решила игнорировать злобные взгляды и сосредоточиться на волнующих глазах Мэтта.
— Но все-таки покупатель, — настаивала она, покупает, а я…
— Нет, — отрубил Мэтт.
Его близость щекотала ее и без того напряженные нервы.
— Почему вы не хотите выбрать кого-нибудь еще?
В воздух сразу же взметнулись десятки рук, привлекая внимание Мэтта. Брук услышала, как окружавшие их женщины вопили:
— Выбери меня! Выбери меня! Меня!
— Это вы, — покачал головой Мэтт.
— Но я не хочу!
— Никто из нас не свободен в выборе, — философски подытожил Мэтт, а у Брук мелькнуло подозрение, что он-то как раз и мог выбрать любого человека. Кого угодно. А Брук не относилась к числу женщин, способных украсить собой обложку модного журнала. Она была слишком… простой. И вместе с тем очень загадочной.
— Твоя мать будет прыгать от радости, — трясла ее за руку Пегги.
Брук попыталась представить эти акробатические упражнения, но пришла к выводу, что ее мать может порадовать лишь перспектива грядущего замужества дочери.
— Единственная новость, способная заставить мою мать возликовать, — известие о том, что я нашла себе мужа. У вас, кстати, не продаются женихи? — обернулась она к Мэтту.
— Предлагаются только в качестве приложения к ожидающимся призам, — обнадежил, он, беря девушку под руку.
Брук почувствовала, как ее захлестнула горячая волна — как если бы она вышла на улицу в полуденный зной. Чувствуя его тело с великолепно развитой мускулатурой, она начала ощущать себя невероятно женственной. Но сразу прогнала эти мысли прочь, жалея, что не может последовать за ними: крепкая рука Мэтта не позволяла ей сделать даже шаг в сторону.
— Не спорьте, — прошептал Мэтт, лучезарно улыбаясь наседавшим репортерам и выталкивая ее из толпы. — Вы победитель.
Но Брук не хотела быть победителем: она ни в чем не нуждалась. В отличие от других людей, не имеющих даже предметов первой необходимости.
И лица обездоленных детей, бывших предметом ее забот в течение долгих лет, вихрем пронеслись в памяти.
— Вперед, — Мэтт не слушал никаких аргументов, но руку Брук держал очень крепко: как если бы она могла вырваться (вообще-то могла) и убежать (а это вряд ли).
Тут девушку одолела злость: может, обладатель несметных богатств и дьявольски красив, сексуален (наверное, этот список можно продолжать до бесконечности), но он положительно самый большой хам из всех, с кем ей приходилось сталкиваться в жизни.
— Добрый день! — Мэтт говорил в микрофон, и его голос разносился по всему магазину, очаровывая женщин. — Мы с радостью сообщаем, что сегодня к нам зашел миллионный покупатель! — Когда возбуждение в толпе пошло на убыль, а цветные шары совсем ослепили Брук, он продолжил: Итак, ваше имя…
Толпа напряглась. По правде сказать, Брук сначала хотела представиться другим именем — ну, хотя бы Пегги. Она не могла даже вообразить, как будет смотреть в глаза своим юным пациентам… Их психолог попал на страницы газет! Но будучи по природе патологически честной, взяла микрофон и просто сказала:
— Брук. Брук Уотсон.
— Отлично, Брук, — объявил Мэтт Каттер, обнимая девушку за талию, что заставило ее затрепетать. — Сегодня ваш счастливый день.
Наверное, у доброй феи выдался тяжелый день, и она совсем запуталась.
Мэтт Каттер никогда не встречал более невыносимой женщины!
Да, конечно, у нее потрясающие карие глаза и формы, которые могут довести среднестатистического американца до сердечного приступа. Но какая женщина в состоянии отказать ему, Мэтту, что бы он ни предлагал? А уж тем более подарки! Он ожидал потоков слез, сентиментальных изъявлений благодарности, но никак не того жесткого сопротивления, какое оказала ему Брук.
— Я действительно не могу принять это, — повторила Брук и опасливо отступила от микрофона.
Мэтт нахмурился. Наверное, она чего-то недопоняла.
— Вы получаете право выбирать любые джинсы в этом магазине в течение всей своей жизни.
— Мне не нужны другие джинсы, я вполне довольна теми, что у меня есть.
По правде сказать, джинсы, что сейчас повторяли изгибы ее соблазнительного тела, были очень и очень недурны. Мэтт еще раз окинул взглядом хрупкую, но упрямую брюнетку.
— Но они же не вечные.
— Они гораздо прочнее многих вещей.
Что, черт побери, она имеет в виду?
— Послушайте, — предложила вдруг Брук, — если вам так нужно сделать этот королевский подарок, я покажу человека, который примет его с благодарностью.
Она обвела взглядом толпу. Практически все в ней скакали и орали, стараясь привлечь внимание девушки. И тогда Брук улыбнулась — совсем как в первый раз, когда Мэтт встретил ее в дверях магазина. Странные мурашки пробежали по его позвоночнику.
— Пожизненное право на приобретение джинсов, — говорила Брук, пока Мэтт скрипел зубами от злости, — достается вон той женщине напротив.
Пегги Симмонс.
Какая-то рыжая тетка издала победный клич, вскинула руки вверх, подобно Майку Тайсону, одержавшему очередную нелегкую победу на ринге, и закрутилась в бешеном танце.
И что ему теперь делать? Брук отказалась от подарка с такой легкостью, будто ей предложили рваные и изрядно поношенные штаны из секонд-хенда. Что с ней? Ведь любая женщина просто мечтает о тряпках! Или она просто не уважает данный вид одежды, и столько джинсов ей ни к чему? Прекрасно. Тогда она не сможет отказаться от следующего приза.
— Очень благородно с вашей стороны, — сказал Мэтт в микрофон и повернулся к жадно внимавшим репортерам. Представление, которое устроила Брук, попадет на первые полосы газет, и популярность фирмы еще больше возрастет. — Итак, перед тем, как вручить вам следующий приз, я прошу вас присесть.
— Но я пе…
— Садитесь! — рявкнул он.
Брук от удивления захлопнула рот и молча уставилась на мужчину.
Кажется, это единственно верная форма обращения с женщинами. Он мягко взял ее за руку (хотя больше хотел сгрести в охапку: эта девушка извлекала на свет божий все его неандертальские инстинкты).
— Поверьте, это не займет много времени. Я не обижу вас, — мягко прошептал Мэтт ей в самое ухо. Обещаю.
— Я вас не боюсь.
Мэтт скрипнул зубами и подошел ближе, отрезая Брук пути к отступлению.
— Очень мудро, мисс Уотсон.
— Доктор. Доктор Уотсон, — поправила она тоном, приведшим его нервы в очень расстроенное состояние.
Ну и ну! В этой женщине было множество черт, которые Мэтту катастрофически не нравились. Но другие — сочные розовые губы, вызов в темных глазах и даже манера задирать упрямый подбородок пришлись ему по душе. Особенно понравилось то, что Брук твердо стоит на своем. Сотни женщин, в отличие от нее, расшиблись бы в лепешку, лишь бы доставить удовольствие несравненному Мэтту Каттеру.
Наверное, именно эта черта столь сильно его заинтриговала — хотя и порядком вывела из себя.
Они стояли лицом к лицу — ее бурно вздымавшаяся грудь почти касалась его тела. В попытках проигнорировать не совсем желательный отклик организма, Мэтт сделал шаг вперед, и Брук отступила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17