- Ты сумасшедший, если думаешь, что я брошу тебя здесь.
- С нами все будет в порядке. Система большая, и мы не лишены ресурсов. Если йуужань-вонги планируют оккупировать Явин Четыре, мы можем доставить им очень много хлопот. Пора бы уже тебе знать, Шейда, что я ни в чем так не хорош, как в выживании. А теперь иди. У нас нет времени на споры.
- Я вернусь, - пообещала Шейда.
- Конечно, вернешся. Я буду ждать тебя здесь. А теперь за дело.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Энакин смотрел на далекие точки, с гудением носившиеся вокруг места аварии. Они были здесь уже несколько часов, но в последние несколько минут начали одна за другой исчезать. В животе что-то сжалось. Если бы у него был один из этих флайеров, он бы мог вернуться в Храм и разыскать Тахирай.
И что? Оставить Валина и Санну с Веном и полным небом флиттеров? Тащить их за собой в еще одну воздушную битву, а затем в спасательную операцию?
Нет. Пусть даже не надеются на это.
Дерево вдруг затряслось, рука потянулась к светомечу. Но тут же он почувствовал, что это Валин, карабкающийся наверх.
Мальчик добрался до него и устроился в развилке между двумя ветвями. Как и было замечено, последние флиттеры, кажется, собирались улетать.
- Тебе надо было оставаться в пещере, - сказал Энакин Валину.
- Может быть, - отвечал Валин. - Но я не остался.
Он качнул головой в сторону удалявшихся кораблей.
- Я думал, они будут искать дольше, - сказал он.
Энакин покачал головой.
- Они занимались этим два дня, это больше, чем я думал. Они охотятся за более ценным призом - за остальными студентами. У них же лимит времени, забыл? К тому моменту, когда появятся йуужань-вонги, они должны будут или добиться успеха, или уйти. Последнее, чего бы хотелось Бригаде Мира - это чтобы вонги узнали, что они испортили их главную жилу. - он показал рукой вниз. - Но ты все же возвращайся в пещеру. Они могут еще сделать последний заход.
- Энакин, почему йуужань-вонги так на нас охотятся?
Энакин вздохнул.
- Я точно не знаю. В основном потому, что они нас ненавидят. Тот факт, что они, по-видимому, не существуют в Силе, обрывает связь в оба конца. Мы не можем чувствовать их или непосредственно влиять на них, но мы можем делать вещи, которые им непонятны. И мы те, кто мешает им больше всего. Я думаю, их терпение иссякло, когда Джесин покалечил их военачальника.
- Но те парни, что были с Веном - они не йуужань-вонги.
- Нет, они еще хуже. Они думают, что если отдадут нас йуужань-вонгам, те прекратят свое завоевание и удовлетворятся уже захваченными планетами.
- Они действительно так сделают?
Энакин фыркнул:
- Сенатор Илегос Э'Кла добровольно отдался в их руки. Он надеялся, что сможет понять их, создать узы доверия, что-то такое, с чего начнется процесс отыскания мирного решения.
- Они убили его, - тихо сказал Валин. - Я слышал об этом.
- И прислали нам его отполированные кости.
- Но потом мой папа убил того йуужань-вонга, что убил Илегоса.
Энакин заколебался. Он не подумал, куда может привести его пример.
- Да, - коротко сказал он.
- А теперь все ненавидят моего папу, а не йуужань-вонгов.
Энакин покачал головой:
- Нет, это не так. Это просто… это политика, Валин.
- А что это значит?
- Не знаю. Я ненавижу политиков. Спроси у моего брата, в следующий раз, когда его увидишь, или у моей мамы.
- Но…
- Я хотел сказать, - прервал его Энакин, - что твой отец, Корран Хорн - хороший человек, и это знает каждый, кто хоть немного соображает. Проблема с людьми в том, что многие из них вообще ничего не соображают, а еще многие - лгуны.
- Ты имеешь в виду, что они говорят, будто мой папа плохой, даже если сами так не думают?
- Ты все понял правильно, малыш.
- Я не малыш.
Энакин взглянул на его решительное юное лицо и вдруг увидел то, что Кам, Тайонна, дядя Люк, тетя Мара - все взрослые в его жизни - должно быть, уже привыкли видеть на его собственной физиономии.
- Может, и нет, - отвечал Энакин. - Но вот к чему я вел минуту назад. Йуужань-вонги никогда не демонстрировали ни малейшей склонности держать свое слово. Я даже не думаю, что они считают, что врать нехорошо. И Илегос - да, это была достойная попытка, честь ему и слава. Но то, чего йуужаньвонгам от нас нужно - это наши миры и наши люди в качестве рабов. Они считают, что машины - мерзость, и не успокоятся, пока полностью их не уничтожат. Единственный способ избежать драки с ними - сдаться и позволить им сделать с нами все, что они захотят. Это единственное условие мира, которое они признают. Бригада Мира думает, что может организовать какое-то посредничество. Илегос был храбр, благороден - и он ошибался. Это стоило ему жизни, но это была его жизнь, и он мог ею распоряжаться. Бригада мира - это трусы и глупцы, и они хотят распоряжаться нашими жизнями. Наши жизни им не принадлежат, и они не имеют права ими распоряжться.
Валин кивнул и легонько улыбнулся:
- Ты говоришь больше чем обычно. Тахирай как-то сказала, что ее влияние в конце концов скажется на тебе.
Энакин был потрясен тем, насколько Валин прав. Он сейчас чуть ли не проповедовал, то есть занимался чем-то таким, о чем всего несколько лет назад и не мечтал - ну, может, разве в спорах с братом и сестрой или с Тахирай. В этом деле он был не силен, не любил его и избегал как сырого кобальта. Отец однажды пошутил, что легче отбуксировать нейтронную звезду на лендспидере, чем вытянуть из него два слова.
Но люди, кажется, все больше и больше ждали от него чего-то подобного. Кое-что из того, что совершил Энакин, сделалось известным, и он имел основание предполагать, что заработал кое-какую славу. С такой позиции все было не так уж плохо, и, хотя он никогда не сказал бы этого вслух, ему это вроде как нравилось. Это позволяло ему думать, что он стал героем, как дядя Люк, когда тот был молод и боролся с Империей - хотя он и знал, что на самом деле это не так.
И вдруг с болью Энакин понял, из-за чего эти мысли так его волновали.
- Почему вы с Санной и Тахирай пошли мне помогать, Валин? Почему не уехали с Камом и Тайонной?
Валин посмотрел на него своими бесхитростными глазами:
- Мы хотели быть такими как ты, Энакин. Все мы. А ты… ты никогда не бежал от драки.
Губы Энакина сжались, в глаза словно набился песок. Все стало на свои места.
Он солгал, когда сказал Санне и Валину, что ответственность за этот провал несут йуужань-вонги и Бригада Мира. Как и гибель Чуи, как и Балансир, это был его провал, провал Энакина Соло.
Но на этот раз он все исправит. Неважно как, но исправит.
- Не похоже, чтобы они много чего забрали, - заметила Санна, когда они закончили осмотр обломков транспорта. После аварии прошло уже четыре дня, и день с тех пор как они в последний раз видели флиттеры.
- А что они могли взять? - спросил Валин. - Здесь не так уж много и осталось.
- Нет, - сказал Энакин. - Здесь много чего есть. Просто понадобится чересчур много времени, чтобы все это оприходовать.
- А ты, конечно, сумеешь? - презрительно усмехнулся Вен со своего места, где он сидел, сложив связанные руки на коленях.
- Я могу его починить, - отвечал Энакин. - Гипердрайв рабочий.
- Великолепно. Мы прыгнем на сверхсветовую прямо отсюда. По крайней мере никто не должен будет беспокоится о захоронении наших бренных останков. И мы, естественно, уже не будем беспокоится о вонгах.
- Если Энакин говорит, что может его починить, значит он может его починить, - вскипел Валин.
- Заткнись, вонючий хаттеныш, - буркнул Вен. - Может, я и военнопленный, но я не обязан целый день выслушивать, что говорит твой умненький ротик. Я… Эй! Оу!
Вен вдруг принялся неистово чесать свои ноги, потом бросился на землю и стал по ней кататься.
Энакин выпрямился.
- Не подходите к нему. Это трюк!
- Трюк? - завопил Вен. - Меня едят живьем!
Тогда-то Энакин и заметил, что Валин смеется. И Санна тоже, но она закрывалась ладошкой.
- Валин, твоя работа?
- Он это заслужил.
- Прекрати. Сейчас же. Немедленно.
- Я только…
- Сейчас же.
- Да, сэр, - сказал Валин. В его голосе не было и тени сарказма.
Энакин склонился над Веном. От лица и рук пилота отделялось скопище многосегментных червей около сантиметра длиной, оставлявших за сообой багровые следы. Вен яростно сбрасывал их с себя, но когда Энакин двинулся было ему помочь, он раздраженно зашипел и судорожно дернулся в сторону.
Избавившись наконец от червей, Вен повернулся к Валину. Его грудь бурно вздымалась.
- Это ты сделал, так ведь? С помощью какой-то джедайской магии?
Он взгромоздился на ноги.
- Чтоб вы достались вонгам. Все до единого.
- Да? - начал Валин. - Ладно…
- Валин! - сказал Энакин немного резко. - Молчи и слушай. Ты прекрасно все понимаешь. Я знаю, что ты прекрасно все понимаешь, потому что у нас были одни и те же учителя.
Он повернулся к Санне:
- А ты смеялась. Ты думаешь, что это забавно - использовать Силу, чтобы мучить беззащитного пленника по той единственной причине, что он назвал тебя по имени?
Санна покраснела.
- Нет, - сказала она.
- Валин?
- Нет, - повторил мальчик. - Думаю, нет.
- Бывает так, что нужно использовать Силу для самообороны, Валин, и бывает так, что оборона означает атаку. И если бы мне пришлось выжать Вену мозги, как тряпку, чтобы узнать все, что нужно для спасения Тахирай, то я бы, наверно, так и сделал. Но мучить просто чтобы мучить - никогда.
Валин кивнул и сел. К удивлению Энакина, вид у него был не столько сердитый, сколько задумчивый. По сути, Валин вдруг на мгновение показался до невозможности похожим на своего отца, Коррана. Это было настолько ярко и правдоподобно, что Энакин даже задумался, что это - видение повзрослевшего Валина или просто поразительное сходство.
Он прочистил горло.
- Давайте работать, ладно? Двигатели не в настолько плохом состоянии, как могло быть. Я думаю, с теми частями, которые мы сняли с других кораблей, мы сможем заставить его кое-как двигаться, а все, что мне нужно - это добраться до орбиты. Как минимум мы можем хотя бы починить коммблок.
На самом деле у Энакина были на этот счет некоторые сомнения, но это хоть как-то их займет, пока он будет думать, как добраться на ту сторону луны и спасти Тахирай. Если они будут заняты - меньше будут волноваться. Между тем пора бы уже и Тэйлону Каррду появиться…
И Тахирай - она все еще была здесь, и Энакин был абсолютно уверен, что она до сих пор на Явине 4, а не на орбите.
Тем не менее это угнетало его. Ему приходилось делать над собой титанические усилия, чтобы не отправится туда пешком, хотя умом он понимал: понадобятся месяцы, чтобы пересечь дикие джунгли, отделяющие его от Великого Храма. Наверно, он нуждался в работе не меньше, чем Валин и Санна.
Вздохнув, он отправился посмотреть, как себя чувствуют энергосоединения.
Вдруг что-то пискнуло и засвистело. Рука уже сжимала светомеч, когда до Энакина дошло, что звуки исходят из наручного коммуникатора.
Его вызывали.
Какое-то мгновение он пялился на коммуникатор. Это могла быть уловка со стороны Бригады Мира, попытка определить его местоположение. Но это мог быть и Тэйлон Каррд, пытающийся разыскать их.
Энакин неохотно послал подтверждение, и по экрану побежали слова:
- ОТ ПОГОНИ УШЕЛ. ИКСОКРЫЛ СИЛЬНО ПОВРЕЖДЕН. ОЖИДАЮ ДАЛЬНЕЙШИХ ИНСТРУКЦИЙ.
- Пятак!
- ОТВЕТ УТВЕРДИТЕЛЬНЫЙ.
- Пятак, зафиксируй этот сигнал и двигай сюда. Ты где?
- В 252.6 КИЛОМЕТРАХ ОТ ТВОЕГО НАСТОЯЩЕГО МЕСТОПОЛОЖЕНИЯ.
- Великолепно. Сколько тебе нужно времени, чтобы добраться к нам?
- 20 СТАНДАРТНЫХ ЧАСОВ.
- Что? Почему?
- РАБОТАЕТ ТОЛЬКО РЕПУЛЬСОРНЫЙ МОТИВАТОР. КОРАБЛЬ СИЛЬНО ПОВРЕЖДЕН.
- Но сам-то ты в порядке?
- В РАБОЧЕМ СОСТОЯНИИ.
- Хорошо. Счастливой дороги, Пятак. Лети к нам так быстро, как только сможешь. Ты нам нужен.
- ОТВЕТ УТВЕРДИТЕЛЬНЫЙ, ЭНАКИН.
- Энакин? - Несмотря ни на что, Энакин улыбнулся. Астромеху давно не вытирали память, и в нем начала развиваться кое-какая индивидуальность. Полет в одиночку на X5-иксокрыле - задание, на которое Пятак изначально не был рассчитан - должно быть, тоже этому поспособствовал. Но на самом деле Энакин никак не мог поверить, что маленький дроид действительно это сделал. Он рассчитывал принести корабль и Пятака в жертву в отвлекающием маневре. Раз так не случилось, это давало новый неожиданный шанс. У него теперь было не только больше деталей, но еще и дроид-астромех, который поможет в ремонте.
Не то чтобы дела пошли вгору, подумал Энакин, но, может, он теперь хотя бы не будет постоянно смотреть на свои ноги.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Тьма окутала Энакина своим плащом и шептала ему на ухо, словно мать. Она обещала ему лицо из дюрастали и феррокритовое сердце. Она сулила ему энергию сверхновых и непоколебимую волю распоряжаться ею.
Он уже раньше бывал здесь, и часто. Это был его самый давний сон, который пришел к нему впервые, наверно, еще когда клон Императора Палпатина прикоснулся к нему в материнской утробе. А когда он узнал о своем тезке, о своем деде Вейдере, сны сделались еще сильнее, еще подробнее. Ему виделось будущее, в котором он был взрослым, а его голубые глаза стали серыми, как стальная обшивка. Он видел себя в маске Дарта Вейдера - возродившимся рыцарем Тьмы.
Некоторый покой в его сны возвратился в пещере на Дагобахе, в той самой пещере, в которой дядя Люк встретился со своей собственной Темной Стороной и потерпел поражение. Но вместе с покоем не пришло забвение, и здесь, на этой луне, в которую Темная сторона въелась так же глубоко, как и в самих ситов, сны в особенности беспокоили Энакина.
Но вот рухнула та плотина, что сдерживала темные воды, столь холодные и чужие, и от их удара замерла татуировка у него на плече, словно невидимые пальцы сомкнулись на его горле.
Раздался тихий смех, знакомый и одновременно чужой; тон и тембр были какие-то не те, но модуляции голоса были так же узнаваемы, как и отцовская речь. Женский смех, гортанный и сардонический. Волосы на затылке встали дыбом.
Энакин повернулся и увидел ее.
У нее были золотистые волосы, цвета расплавленного золота корускантского заката или разверзшейся геенны огненной. Один ее глаз был нефритовый, другой - обсидиановый. Сотня надрезов превратила ее губы в бахрому, и белый шрам спускался от ее лба к подбородку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33