Джин Стоун: «По зову сердца»

Джин Стоун
По зову сердца


Дуэт – 2




«По зову сердца»: АСТ; Москва; 2001

ISBN 5-17-000035-9Оригинал: Jean Stone,
“Tides of the Heart”

Перевод: А. Георгиев
Аннотация Эта история началась тридцать лет назад…История трагической ошибки, плоды которой приходится пожинать теперь, спустя годы.История судьбы, в которой немыслимо переплелись горе и радость, боль утраты и счастье обретения, предательство и верность.История любви — любви нелегкой, полной сомнений и неуверенности, но преодолевающей своей силой любые преграды… Джин СтоунПо зову сердца Всем, кто любил, теряя, страдал,Но нашел в себе мужествоизбрать путь добраи идти по нему Пролог Она стояла у окна своей уютной комнаты в мансарде и смотрела на остроконечные крыши домов Вайнард-Хейвена. За полосой серой морской воды можно было разглядеть землю. Как говорили жители Вайнарда, Большую Землю, или Америку.Затем она повернула голову налево, в сторону островов Елизаветы, которые казались отсюда крошечными точками. Ее всегда раздражало, что густой сосновый лес закрывал от нее Уэст-Чоп, побережье и его дом. Дом, в котором она так много времени провела напрасно. Пока не узнала правду.— Это же несправедливо, — прошептала она.Услышать ее никто не мог, поскольку стоял февраль и в гостинице не было ни одного приезжего, только она и ее отец, да еще призраки, которые населяли эти двухсотлетние стены. Некому услышать ее жалобы, разделить гнев, увидеть слезы.Она взглянула на бумаги, лежавшие на низком дубовом столике, и уже не в первый раз спросила себя: что скажет отец, когда узнает, что обнаруженные ею в потайном ящике письменного стола бумаги помогли сбросить завесу тайны с той лжи, которую ей навязывали долгие годы.Ей лгали все.Она достала из кармана горсть коричневых и темно-зеленых шариков — бутылочных осколков, отшлифованных морем, — и с силой сжала их в кулаке.Шурх-шарх.Интересно, а они-то раскаются, когда узнают о ее открытии? Часть первая Глава 1 Джессика Бейтс Рэндалл взглянула на часы, висящие над швейной машинкой на обитой ситцем стене.Проклятие! Уже почти шесть, а она обещала не опаздывать со шторами, чтобы миссис Бойнтон успела на прием к семи тридцати. Бойнтоны жили в этом же небольшом городке в штате Коннектикут, в самой роскошной его части, там, где и Джесс жила когда-то. В те времена ей казалось, что внешний лоск много значит.Ехать туда минут двадцать. Хорошо бы только, не исполнились предсказания метеорологов и февральское небо не разразилось снежной бурей.Джессика поставила ногу на педаль и продолжила работу. Шов, скреплявший куски шелковой материи, получался идеально ровным, и она вспомнила, что прежде, до развода, шитье было ее любимым занятием, хобби.А теперь оно стало ее работой; на вывеске у входной двери четкими буквами персикового цвета было написано: «Дизайн от Джессики». Шитье — это ее бизнес.Конечно, она не задержалась бы с исполнением заказа, если бы не позвонила Мора. У дочери вновь возник неотложный вопрос, один из тех, которые мучали ее вот уже два года, с Самого отъезда в Скидмор.— Мама! — завопила Мора. В Скидморе она быстро научилась вопить, словно истошный крик был традицией колледжа, как пикники или игра в кегли. — Мама, Лиз говорит, будто Коста-Рика — это круто, а Хетер хочет непременно в Лодердейл, потому что там, мол, интересные духовные традиции. Но Лиз отказывается. Прямо не знаю, что мне делать.Они заявили, что решать должна я.Джесс вздохнула:— А почему ты так уверена, что я позволю тебе ехать?Этот вопрос, прозвучавший как шутка, был отчаянной попыткой восстановить материнский контроль, который ослабевал с каждым годом.— Мам! Что с тобой?— Мора, тебе двадцать лет! — Джесс вдруг почувствовала, что устала ограничивать независимость дочери. — А твои счета, между прочим, все еще оплачиваю я.Воцарилось молчание. Джесс представила, как надулись губы Моры, отчего та всякий раз становилась похожа на тринадцатилетнюю девочку.— Папа обещал дать денег, — ответила Мора.В груди Джесс все сжалось. Опять Чарльз. Несмотря на все старания, ей так и не удалось до конца избавиться от него. Должно быть, так и не удастся до конца дней.Джесс хотелось сказать: «Он проявляет исключительную щедрость, так нежно заботясь о собственных детях». Но она удержалась, напомнив себе, что благосклонная судьба послала ей достаточное состояние и она никогда не нуждалась в деньгах Чарльза. И без него трое ее детей ни в чем себе не отказывали. Разозлилась она скорее из принципа или потому, что была уязвлена ее гордость.— Тогда предложи им что-нибудь еще, — усмехнулась Джесс. — Если Хетер потянуло к духовным традициям, а Лиз непременно хочет быть крутой, отправляйтесь, например, в Седону.Много лет назад, когда мир был моложе, Джесс ездила в Седону с Чарльзом. Пока она созерцала величественные, гордые горы Аризоны, Чарльз закупал напитки, майки и прочие сувениры, желая доказать членам своего клуба, что он действительно побывал в Седоне, и убедить их в том, что у него утонченный вкус.— Седона! — снова завопила Мора. — Это же tres chique note 1 Note1
Шикарно (фр.). — Здесь и далее примеч. пер.

!Поняв, что дочь на время успокоилась, Джесс повесила трубку. От этого разговора у нее во рту остался легкий привкус горечи. Итак, она проиграла очередной раунд в схватке, ибо сама избаловала и испортила детей после развода.Заварив чай, Джесс выпила две чашки и задумалась о том, как ей повезло в жизни. Хорошо, что Чак окончил Приметой (правда, сейчас он работает на Уолл-стрит в отцовской фирме), прекрасно, что Мора оправилась от пережитых травм и скоро станет дипломированным психологом, а восемнадцатилетний Тревис, ее солнышко, решил на следующий год поступать в Йель, а значит, будет ближе к дому. К ней.Словом, Джесс отвлеклась. Забыла про работу, про ответственность, про часы, почему-то не напомнившие ей, что портнихи уже разошлись по домам, и про розовые шторы миссис Бойнтон, стоившие десять тысяч долларов.Встав из-за машинки, Джесс проверила швы. Как ни странно, они оказались безупречными.Расправив тонкую материю, она понесла ее к гладильному столу.Наконец все было готово. Джесс повесила шторы на вешалку, прикрыла полиэтиленом и надела пальто, молясь о том, чтобы машин на улицах было поменьше, а снегопад не начался.Задернув занавески на стеклянной входной двери, перед тем как запереть ее на ночь, Джесс вдруг взглянула на столик, где за четыре дня скопилась груда почты — счета, чеки и прочая дребедень. Она повесила шторы на руку и со вздохом сгребла почту. Нужно отвезти бумаги домой и там разобраться с ними.Направляясь к двери черного хода, чтобы включить сигнализацию, она быстро перебрала почту и обратила внимание на длинный синий конверт. Имя Джессики Бейтс Рэндалл и адрес были выведены аккуратными печатными буквами; в левом нижнем углу значилось слово «личное», подчеркнутое красным; адрес отправителя отсутствовал. Зато штемпель оказался очень четким: «Вайнард-Хейвен, Массачусетс».Что за Вайнард-Хейвен? Где это? А-а, наверное, это курорт Вайнард. Знакомых у Джесс там не было, и знала она об этом городке лишь то, что там любит проводить летний отпуск президент, а Барбра Стрейзанд, по слухам, хотела отпраздновать там свадьбу.Загорелась красная лампочка.«Селия Бойнтон, — мгновенно вспомнила Джесс. — О Боже!»Она поспешила на улицу.Если это письмо написали ей Клинтон или Стрейзанд, то они не подписались.У первого же светофора пришлось остановить машину: горел красный свет. Охваченная внезапным любопытством, Джесс разорвала синий конверт.Это было ошибкой.Она застыла. Джесс сидела и невидящими глазами смотрела на выписанные четким почерком слова, предназначавшиеся ей лично. Ладони ее вспотели, сердце учащенно забилось, а мысли завертелись в голове с бешеной скоростью.В верхнем углу письма, отправленного из Вайнард-Хейвена, значилось: «Джессике Бейтс Рэндалл». А ниже — полторы строчки, пронзившие Джесс словно током: «Я — твоя дочь, от которой ты отказалась. Может, нам пора встретиться?» И больше ничего — ни имени, ни подписи. И ни единого слова о том, что ребенок Джесс умер, как ей сказали.Сзади кто-то загудел: загорелся зеленый. Джесс засунула письмо в сумочку и нажала на газ.По улицам города мчалась машина, а за рулем сидела женщина, которая не могла дышать, и перед ее глазами все плыло.Джесс не знала, каким образом ей удалось разложить шторы на обеденном столе в доме Бойнтонов. Селия Бойнтон все время торчала у нее за спиной, а она видела перед собой только лист бумаги из синего конверта и чувствовала себя примерно так же, как почти пять лет назад, когда впервые решилась встретиться с дочерью.Тогда Джесс отправилась в соседний Стэмфорд и нерешительно подошла к кирпичному георгианскому note 2 Note2
Георгианский стиль — архитектурный стиль эпохи царствования английских королей Георга I (1714 — 1727), Георга II (1727 — 1760), Георга III (1760-1820) и Георга IV (1820-1830).

особняку. На его белой деревянной двери была прибита табличка: «Готорн».Ее переполняла решимость найти дочь.Эти люди увезли девочку с собой двадцать пять лет назад… Да, именно столько времени прошло с тех пор, как чета Готорнов приняла в свой дом младенца, которого Джесс никогда не видела, не держала на руках и все-таки нежно любила…Она разработала рискованный план. С помощью мисс Тейлор, хозяйки пансиона, Джесс узнала координаты приемных родителей, усыновивших ее дочь и детей ее тогдашних подруг — Пи-Джей, Сьюзен и Джинни. В шестьдесят восьмом году она жила с ними под одним кровом в пансионе для незамужних матерей «Ларчвуд-Холл». Через четверть века Джесс решила, что все они должны встретиться и найти своих детей, которых никогда не видели. Она, конечно, не знала, у кого из них хватит мужества приехать, но сама решилась.Своего ребенка Джесс разыскала последним. Сначала она хотела поговорить с приемными родителями дочери, желая, чтобы именно они подготовили девушку к встрече с ней. До назначенного дня Джесс, как и другим, не было известно, приедет ли к ней ее дочь, захочет ли увидеть ее.Но такого финала она не ожидала.На пороге появилась приятная седовласая женщина по имени Беверли Готорн:— Что вам угодно?— Я хотела бы поговорить об Эми, — выпалила Джесс. — Я ее мать.Миссис Готорн закрыла лицо руками.— Милая моя, — пробормотала она сквозь слезы.И потом рассказала Джесс, что Эми погибла. Девочка каталась на велосипеде, и ее сбила машина. Водитель был пьян.Эми было одиннадцать лет.Джесс воткнула в розовое полотно последнюю булавку, стараясь сдержать слезы. Почти пять лет, пытаясь смириться со своим горем, она оплакивала свою дочь и привыкала к утрате. И вот теперь какой-то бездушный негодяй разбередил ее рану.Она не допустит, чтобы ее чувствами играли.Но беда в том, что Джесси хотелось верить: дочь жива. И если так, она найдет Эми.— Все, — сказала она.Было семь часов двадцать три минуты, Селия Бойнтон осталась довольна. Выразив благодарность и услышав в ответ массу любезностей, Джесс вернулась к машине.Она знала, куда поедет.— Джесс, — улыбнулась пожилая дама, — прошу вас, заходите. Очень рада вас видеть.Хотя Джесс всегда звонила Готорнам на Рождество и в годовщину смерти Эми, после той единственной встречи они не виделись.Хозяйка пропустила Джесс в холл.Гостья, сняв перчатки, повернула на пальце кольцо с алмазом и изумрудом. Это кольцо носила ее мать — в те дни, когда была жива, смеялась и несмотря ни на что любила свою Джесс. Наверное, миссис Готорн примерно одних лет с ее матерью. Джесс попыталась представить себе свою красавицу мать седой, сгорбленной, с выцветшими глазами и морщинистым лицом.— Я не знала, застану ли вас дома.— Мы на прошлой неделе вернулись из Флориды, — отозвалась миссис Готорн. — Пожалуйста, раздевайтесь, проходите в комнату и садитесь. Сегодня так холодно… Что привело вас к нам?Джесс вошла в уютную гостиную, где возле горящего камина стояли мягкие стулья, а книжные полки вдоль стен были полны книг. Вспомнив, что миссис Готорн преподавала историю, а ее муж был адвокатом, она с удовольствием подумала, что ее дочь воспитывали культурные, образованные люди. Они не солгали бы ей, что Эми умерла. Джесс и сама была на кладбище, стояла у могилы дочери…Коснувшись виска, она попросила прощения за то, что не позвонила заранее.На столе Джесс заметила в серебряной рамке фотографию улыбающейся светловолосой девочки. Милая Эми, милая маленькая Эми… Сердце ее заныло, и она отвела взгляд.Достав из сумочки синий конверт, Джесс протянула его миссис Готорн:— Вот это я получила по почте. Не знаю, что думать, но я ужасно расстроилась.Пока хозяйка читала письмо, Джесс осматривала комнату. Наверное, Эми играла здесь. Возможно, сидела на этом самом стуле…— Боже, — прошептала миссис Готорн. — Я ничего не понимаю.Ее серые глаза устремились в никуда. Наверное, в ее душе еще жили воспоминания о ребенке, которого она растила как своего собственного.— Простите, миссис Готорн, — проговорила Джесс, — что я напомнила вам о горе.Старая женщина смахнула слезу и попыталась улыбнуться.— Что вы, моя дорогая. Эми нет уже давно. Но что я моту для вас сделать?— Понимаете, мне бы хотелось выяснить, кто прислал это письмо и с какой целью.— А не может быть, что Эми — не ваш ребенок?«Да, — подумала Джесс. — Вот он, правильный ответ. Разве возможен другой?»— Вы оформляли удочерение через «Ларчвуд-Холл», верно?— Конечно. Видите ли, «Ларчвуд» — частное заведение, а с государственными агентствами мы не хотели связываться.— Вы разговаривали с самой мисс Тейлор?Джесс вспомнила, что именно мисс Тейлор, хозяйка «Ларчвуда», сообщила ей адрес Готорнов.Между бровями миссис Готорн пролегла складка.— Не помню… К нам домой приходила женщина из социальной службы…— Может, ваш супруг вспомнит?— О нет, память у Джонатана еще хуже моей. — Миссис Готорн положила руки на колени. — Не хотите ли чаю? У меня сегодня очень вкусное лимонное печенье.Джесс покачала головой:— Нет-нет, спасибо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35