Лили отрезала ему прядь, и, когда она упала на песок, Джек снял с девушки ветровку. Она постригла его возле ушей. Он снял с нее бюстгальтер. Она отрезала несколько прядей слева. Он избавил ее от джинсов.
Она постригла ему волосы справа. Он стянул с нее белье.
– Еще сзади осталось, – выдохнула Лили. Когда все было закончено, Джек повернулся.
– О… – воскликнула Лили. – О, ужасно, или о, сойдет?
– О… безупречно.
Джек хотел было напомнить, что он вовсе не такой уж и безупречный, но девушка взяла его лицо в свои ладони.
– Ты по-прежнему самый красивый мужчина на свете, Джек.
Ее глаза стали почти черными от возбуждения, щеки порозовели, губы слегка приоткрылись от дыхания, которое стало таким же учащенным, как и его.
Достав из куртки презерватив, Лили наклонилась, чтобы губами надеть его. Джек не мог сдержать улыбку. Неужели это последний раз, когда они вместе? Неужели их разлука неизбежна?
Девушка легла на покрывало, разведя ноги.
– Джек, пожалуйста, люби меня, – прошептала она.
Ответ зазвучал у него в голове и уже был готов слететь с губ.
«Люблю. Господи, как же я тебя люблю!»
– Лили, – произнес он вместо этого дрогнувшим от желания и переполнявших его чувств голосом.
Заметив, как тяжело ему сдерживаться, девушка провела ладонью по его плечам и нежно погладила голову.
– Все в порядке. Этого вполне достаточно.
* * *
Перед тем как войти в просторный холл, Лили стряхнула со своего зонтика капельки дождя. Она придирчиво оглядела Джека. Было видно, что костюм слегка жмет ему в плечах, но ее клиент все равно на все сто процентов соответствовал той роли, которая была ему отведена на сегодня.
– Мы с тобой вырядились, будто Дьюс и Кендра на Хэллоуин, – промолвил Джек, вызывая лифт. – Регги – наш должник.
– Он твой должник, – поправила его Лили. – Мне уже заплатили.
– Ты получишь сверхурочные за то, что согласишься полететь со мной в Нью-Йорк.
Ее не пришлось долго уговаривать. Одолжив у Кендры соответствующую одежду и сев на самолет, она заверила себя, что ей просто нужно довести свою работу до конца.
Истина, однако, заключалась в том, что она просто хотела отложить прощание с Джеком на неопределенное время, в глубине души лелея слабую надежду, что они не расстанутся с ним вовсе. А вдруг сыщется какой-нибудь выход из их ситуации, такой, чтобы у нее появилась семья, дом, а у Джека сохранилась его драгоценная свобода?
Джек встряхнул короткими волосами и стиснул зубы.
– У тебя все получится, – попыталась успокоить его Лили.
Он бросил на нее удивленный взгляд.
– Я переживаю вовсе не по поводу предстоящей встречи.
Лили положила руку ему на плечо, чувствуя, как напряжены мускулы под тонкой тканью пиджака.
– Тогда в чем же дело?
Мужчина на секунду прикрыл глаза, затем хмуро посмотрел на нее.
– Если план сработает, ты получишь то, чего ты хочешь. И Регги тоже. Это хорошо. Те… кто мне дорог, будут счастливы.
Лили не спускала с него глаз, ожидая, когда он произнесет «но», которое должно было неизбежно последовать вслед за этим. Однако он промолчал и нажал на кнопку восьмого этажа.
– Но если это сработает, – договорила она за Джека, – ты получишь работу, которая тебе не по душе.
Лифт остановился, двери медленно раскрылись.
– Да, – произнес он тихо, ласково беря ее за подбородок, – но это уже не твоя проблема, Лили. Ты свою работу сделала. И успешно. Пойдем, – поманил ее Джек, выходя из кабины, – я покажу тебе агентство.
Пройдя через двойные стеклянные двери, Лили увидела молодую женщину, сидевшую за компьютером. При их появлении она обернулась, вначале, по-видимому, никого не узнавая, но потом ее глаза широко раскрылись от удивления.
– О боже! Я не узнала тебя, Джек!
Но тот лишь приветственно наклонил голову.
– Ева, не заставляй меня показывать татуировку в доказательство.
Рабочее пространство было разделено на множество кабинок со стеклянными стенами, откуда мало-помалу начали выглядывать люди. Увидев Джека, они охали, кидались к телефону, перешептывались. Один за другим сотрудники стали подходить к Джеку, будто бы желая удостовериться в том, что это действительно он. Джека, казалось, это совершенно не смущало, и он, кивнув одному, сказав пару слов другому, медленно подошел к двойным дверям, выжидающе глядя на Лили.
– Это офис Регги? – спросила она.
– Это мой отдел маркетинга. Соберись. Сейчас тебя ждет сильное потрясение.
Когда он открыл двери, Лили действительно ахнула. Исчезла строгая рабочая атмосфера, царившая в предыдущем помещении. Исчезли стеклянные кабинеты и белые воротнички.
Здесь все было ярким, громким, хаотичным. Откуда-то звучала музыка, повсюду были развешены яркие плакаты. Какая-то двадцатилетняя девушка с синими прядями в темных волосах оторвалась от эскизов, над которыми работала, и взглянула на Джека.
– Что за…
– Тсс! – закончил он за нее, приложив палец к губам.
После очередных приветствий, выражений восхищения, сальных шуточек и знакомства с коллективом – у девяти человек оказалось в общей сложности около шестидесяти серег в разных местах, – Джек провел девушку еще по одному коридору.
– Раздолье закончилось, – сказал он, когда крашеные стены сменились панельными, а на паркетном полу появился толстый бежевый ковролин. Над закрытыми дверьми висели таблички с надписями «главный финансовый директор», «вице-президент отдела кадров», а в самом конце – офис президента.
По контрасту с веселой и непосредственной атмосферой, царившей в отделе маркетинга, здесь все казалось чересчур серьезным, чуть ли не суровым.
Джек никогда не сможет здесь работать. Ему гораздо больше подходит то пиршество красок и звуков, в котором он до этого купался.
И она частично несла ответственность за то, что теперь ему придется целый год жить не своей жизнью. При этой мысли у нее появился комок в горле, и она решила не смотреть на Джека, чтобы вдруг не начать упрашивать его отказаться от встречи с англичанами.
Строгого вида ассистент сидел около входа в офис Регги, но не успел Джек представиться, как тяжелые двери перед ними распахнулись.
– Джек! – воскликнул появившийся Регги. – Я слышал, что о тебе говорили менеджеры и рекламщики. Все, правда. Ты – другой человек!
– Нет, не другой, – воскликнула неожиданно Лили.
Оба мужчины удивленно обернулись к ней.
– Я имею в виду, что изменилась только его внешность… – пробормотала она быстро, осознавая, что судьба ее контракта с агентством зависит от поведения Джека. – На него навели глянец, это так, – сказала она, протягивая Регги руку. – Но внутри он ни чуточки не изменился.
– Она скромничает, – усмехнулся Джек, заходя вслед за Регги в кабинет. – Зови сюда своих англичан.
Кустистые брови Регги поползли вверх.
– Отличная работа, мисс Гарпер. Отличная. Как только они расположились вокруг стола, в офис заглянула испуганная секретарша.
– Мистер Уилдинг, они уже здесь.
– Спасибо, Дженнифер. – Он повернулся к Джеку. – Приехали на час раньше.
Тот просто пожал плечами.
– Небольшая уловка, чтобы застать нас врасплох. Оставайся здесь, Лили, и готовься открывать шампанское, когда они уйдут. Я пойду встречу их в холле и приведу в конференц-зал. Регги, тебе нужно ждать их здесь. – Взглянув на босса, который казался слегка выбитым из колеи, Джек пояснил: – Этого требует деловой этикет.
Лили думала, ее сердце вот-вот разорвется. Джек делал все это ради нее. Ради Регги. Ради Саманты. Это был чистейший акт самопожертвования ради людей, которые были ему дороги.
Опершись руками на стол, Джек поднялся и внезапно замер, глядя на нее.
– Ну, я пошел, Лили.
Она не была уверена, сможет ли поднять на него глаза. Он сразу догадается, как сильно она его любит. Господи, она даже может сказать ему это!
Лили медленно обернулась.
– Подойди сюда. – Он притянул ее поближе. – Поцелуй на удачу.
Джек приблизил к девушке лицо, но та отступила назад, не желая, чтобы он заметил слезы в ее глазах.
– Не нужна тебе эта паршивая удача, Джексон Лоук. Все боги рекламы и любви сейчас на твоей стороне.
Несколько секунд Джек стоял не шевелясь, потом быстро шагнул к ней и легко коснулся губами ее губ.
– Не все, – тихо ответил он.
А затем вышел из офиса. Долгое время Лили смотрела на стол, за которым будет работать президент рекламного агентства, пытаясь представить Джека на этом месте.
И не могла. Лили сидела, обхватив голову руками, шепча слова, которые не выходили у нее из головы все это утро.
Что же я наделала?
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
– Просто потрясающе! Никогда бы не подумала, что такое возможно!
Резко обернувшись, Лили увидела в дверном проеме пожилую женщину в стильном сером костюме.
Моргая, Лили медленно встала, пытаясь вспомнить, где могла встретить эту женщину раньше.
– Мы знакомы? – пробормотала она.
Женщина вошла в комнату, распространяя тонкий цветочный аромат духов.
– Не думаю, чтобы нас друг другу представляли. Вы помогали моей племяннице подготовиться к интервью с юридической фирмой в Бостоне, и я иногда подвозила ее к вашему офису. – Она протянула Лили руку. – Саманта Уилдинг.
– Саманта? – Лили инстинктивно подалась вперед.
– А мою племянницу зовут Дебора Моррис.
Теперь вспомнили?
– Конечно! – Как же она могла забыть робкую неловкую студентку, которую нужно было превратить в перспективного работника? – Это было прошлой весной, правильно? Перед ее выпускными экзаменами.
– Совершенно верно. В марте, – подтвердила Саманта.
– Как странно, что мы, оказывается, уже виделись с вами раньше.
– Да, мир тесен. Ну да бог с ним, с прошлым. Давайте лучше поговорим о настоящем. Какую удивительную работу вы проделали. Я только что видела Джека и даже сперва не узнала его.
– Он действительно выглядит совершенно по-другому.
– Я не имею в виду стрижку или дорогой деловой костюм, – Саманта подняла красиво изогнутую бровь, взглядом предлагая девушке присесть. – Я говорю об изменениях в его душе. Его не узнать! Он влюблен.
Лили растерялась.
– Я ничего об этом не знаю, – пробормотала она.
– Зато я хорошо знаю, – Саманта удовлетворенно сложила на груди руки. – И Доротея со мной согласна.
Лили нахмурилась. Трудно было поддерживать беседу, которая становилась все более и более неловкой.
– Вы имеете в виду миссис Слэттери?
– Мне пришлось бы без нее трудно, разумеется, – сказала она, избегая взгляда Лили. Только легкая дрожь в руках давала знать о том, что женщина вела битву со страшной болезнью. – Она была моими глазами и ушами на этой неделе.
Глазами и ушами? Кровь начала медленно закипать в жилах, покрывая щеки девушки гневным румянцем. И что, интересно, видели и слышали эти глаза и уши? Они с Джеком даже не пытались скрывать свои отношения… не говоря уже о том, что каждую ночь проводили в одной кровати.
Смотреть правде в глаза и никогда не пытаться отрицать очевидное – не этому ли она учила своих клиентов?
– В таком случае вы знаете, что наши отношения были как служебными, так и интимными, миссис Уилдинг.
– Просто Сэм. – Она накрыла своей ухоженной рукой руку Лили. – И я рада, что этот проект оказался столь успешным.
Лили открыла рот, чтобы ответить, потом закрыла, рассматривая эту милую женщину, в сияющих глазах которой мелькало что-то дьявольское.
А потом все вдруг встало на свои места.
– Вы и есть тот клиент, который порекомендовал меня Регги, верно?
– Сознаюсь, это моя идея.
– И в ваши планы входила не только смена имиджа, не так ли?
Саманта лукаво улыбнулась.
– Снова в точку.
– Джек думал, что все это дело рук Регги, но, значит, он ошибался, – Лили едва могла говорить от переполнявших ее эмоций. – Все было подстроено.
– Я не могу все взять только на себя. – Саманта улыбнулась. – Доротея тоже помогла. Но я знала, что вы идеально подходите, друг другу с самого начала. Я чувствовала это всей душой, всем сердцем. И я была права, не так ли?
Идеально? Да они были как два поезда, на огромной скорости несущихся друг другу навстречу.
Лили сжала руки в кулаки так сильно, что кончики пальцев побелели. Все было подстроено! Замечательный план загнать в ловушку того, кто не мог бы быть пойман никак иначе.
– Нет, – ответила она тихо. – Если честно, я думаю, что вы не могли бы найти двух более противоположных друг другу людей, чем мы с Джеком.
Саманта нахмурилась.
– Иногда противоположности притягиваются.
– Иногда, – согласилась девушка. – А потом они расходятся, потому что один нуждается в защите и стабильности, а другой – в свободе. И в этом случае… – Как ей описать, насколько разным им обоим видится будущее? – Мы хотим от жизни совершенно разных вещей.
– Но с новой работой Джека… – Саманта погладила рабочий стол президента. – Он будет прикован к этому месту. Вы можете переехать в Нью-Йорк. Работать на рекламное агентство. Вы будете неразлучны.
Лили распахнула глаза в ужасе.
– Я не хочу, чтобы Джек был прикован к чему бы то ни было. Не хочу, чтобы он чувствовал себя здесь как в тюрьме. Не хочу создавать стены вокруг человека, который любит свободу, и жизнь без правил.
Она слегка дрожала, шокированная тем, что все это время ее использовали.
– Вы разве не любите его? – спросила Саманта.
Лили почти задыхалась.
– Люблю.
– Как и я, – обрадовалась Саманта, – и я хочу, чтобы он был счастлив.
– Счастлив? Вы не можете сделать человека счастливым, заставляя его делать то, чего он не хочет.
– Ну, я…
Отчаянье и ярость охватили Лили, когда она взглянула на Саманту Уилдинг. Может быть, эта женщина и была смертельно больна, может быть, ее намерения и были самыми благородными, может быть, она любила Джека по-своему, но ничто не давало ей права манипулировать чужими" судьбами.
– Джек согласился на все эти эксперименты только ради вас, – почти прошипела она от переполнявших ее эмоций. – И так вы выражаете ему свою благодарность? Пытаясь заставить его вести жизнь, которую он не хочет? Приковав его к месту, которое может убить весь его творческий и свободолюбивый дух, саму его сущность, то, что делает Джексона Лоука замечательным и неординарным человеком?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13