Эллен Сандерс
Слишком похожие

1

Миловидная блондинка, сидевшая за компьютером в отдельном кабинете «Пэттерн дизайн», громко ахнула. Восклицание получилось настолько громким, что его услышали все сидевшие за стеной вышивальщицы. Они дружно переглянулись, затем пожали плечами, словно говоря «понятия не имею, что могло взволновать мисс Милз», и снова принялись за дело.
Возглас потрясения был и в самом деле из ряда вон выходящим событием в студии дизайна вышивки, принадлежавшей молодой талантливой художнице, победительнице множества конкурсов Кортни Милз. В свои двадцать четыре года Кортни добилась невероятно много для девушки, родившейся в трехстах милях от Лондона, в семье рядового банковского клерка и школьной учительницы.
Кортни была весьма привлекательной: густые прямые волосы, ниспадающие на худенькие девичьи плечи, изумрудные глаза с золотистыми искрами, которые, словно солнечные лучики, исходили от зрачка. Миниатюрная фигура Кортни делала ее похожей на фарфоровую куклу – дорогое и хрупкое произведение искусства, обращаться с которым нужно аккуратно и бережно.
Мисс Милз производила на своих подчиненных впечатление очень уверенной в себе женщины. Редко кому удавалось застать ее в состоянии душевного волнения или страха. Однако сегодня произошло невероятное. Кортни Милз была не просто взволнованна или встревоженна. Нет, она была потрясена до глубины души! Напрасно вышивальщицы в соседней комнате ломали головы над причиной столь резкого падения настроения своей работодательницы. Ни одной из них не снилось и в кошмарных снах то вероломство, с которым пришлось столкнуться молодой дизайнерше этим злополучным утром.
Словно в насмешку, утро выдалось на удивление солнечным и теплым. Лондонское лето было капризным, и за те пять лет, что Кортни жила в столице, она не раз в этом убеждалась, забыв зонтик или одевшись чересчур тепло. За окном шумели автомобили, но застывшая перед монитором компьютера Кортни ничего не слышала.
Изучая новую коллекцию Майкла Кервуда, только сегодня поступившую в продажу по всему миру, Кортни чувствовала, как земля уплывает из-под ее ног. Или это стул качается?
Наконец Кортни немного пришла в себя и вызвала по внутренней связи свою ассистентку Мэг Бачински.
– Слушаю вас! – весело отозвалась та.
– М-мэг, не могла бы ты зайти ко мне. – Голос Кортни дрогнул от волнения, но уже через мгновение она добавила твердо: – Прямо сейчас.
– А что слу?.. – Мэг не договорила, потому что Кортни уже повесила трубку.
Впрочем, недоумение Мэг было скорее выигрышным ходом, нежели искренним порывом. Она, как никто другой, знала о причине потрясения Кортни. Однако для мисс Милз это должно остаться тайной.
Не успела Мэг переступить порог кабинета Кортни, как та воскликнула:
– Ты даже не представляешь, что сделал этот негодяй!
Мэг изобразила на своем красивом холеном лице удивление и, тщательно закрыв за собой дверь, подошла к рабочему столу Кортни.
– Что стряслось? – деловито поинтересовалась она.
– Вот, взгляни. – Кортни развернула монитор таким образом, чтобы помощница смогла рассмотреть все детали интернет-страницы Майкла Кервуда.
Мэг стоило немало труда сдержать самодовольную усмешку. Наконец-то Кортни получила по носу!
– Господи, что же нам делать? – Кортни схватилась за голову. – Презентация новой коллекции назначена на конец месяца. Девочки уже отшивают мои эскизы. Как этому подлецу удалось разнюхать о наших планах?
– Но… Кортни, успокойся. Все не так плохо, – медленно сказала Мэг, прокручивая с помощью мышки страницу, чтобы рассмотреть все новинки конкурирующего дизайнера. – Посмотри, совпадает не больше половины дизайнов.
– Какая разница?! – взорвалась Кортни, стукнув ладонью по столу с такой силой, что удар отозвался обжигающей болью. Она потрясла ушибленной рукой и горько вздохнула. – Он украл мою идею.
– Ты можешь подать на него в суд, – резонно заметила Мэг.
В других обстоятельствах Кортни поблагодарила бы помощницу за совет и сохраненное здравомыслие, но только не сейчас.
– Как ты можешь быть такой спокойной?! – воскликнула Кортни, чувствуя, как по ее щеке поползла первая слезинка поражения. – Это катастрофа. Нам придется отложить выпуск новой коллекции минимум на полгода.
– А что, если выпустить ту часть, которая отличается от дизайнов Кервуда? – предложила Мэг.
– С двухнедельным опозданием? – зло усмехнулась Кортни. – Получите дополнение к коллекции гениального Майкла Кервуда, довесок от бесталанной Кортни Милз, которая не способна на большее, нежели воспользоваться чужой идеей.
– Не говори так. – Мэг погладила вконец расклеившуюся начальницу по плечу. – Это ведь была твоя идея. – Она выдержала паузу и доверительно спросила: – Ведь так?
– Разумеется так! – с жаром подтвердила Кортни. – Я помню даже ту минуту, когда мне пришла в голову мысль переработать графические работы Эшера в наборы для вышивания. Единственное, что остается для меня загадкой, как Кервуду удалось пронюхать о моих планах.
– Может быть, это просто совпадение, – предположила Мэг таким тоном, словно и сама в это не верила.
– Ха! – вторила ей Кортни. – Как же! Совпадение. Нет, этот тип украл мою коллекцию, и ему придется за это ответить. – Внезапно боевой настрой Кортни сменился полнейшим отчаянием. Она упала грудью на стол и закрыла руками покрасневшее от слез лицо. – Полгода работы коту под хвост! А что я скажу прессе и покупателям? Извините, но мои обещания ничего не стоили. Новые наборы появятся только через полгода. А сейчас – займитесь новинками от Кервуда.
– Зачем ты себя мучаешь? – сочувственно спросила Мэг. – Раз уже ничего нельзя изменить, то остается только одно.
– Что? – с надеждой спросила Кортни, подняв голову и умоляюще глядя в глаза ассистентке. Она мечтала услышать от Мэг спасительную идею… и тем больше был соблазн ее разочаровать.
– Завтра же созови пресс-конференцию и сделай заявление о задержке.
– О нет! – Кортни снова бессильно упала на стол и зарыдала. – Не могу поверить, что это произошло именно со мной… Я ненавижу, ненавижу этого негодяя! Он украл не только мою коллекцию, но и мое будущее.
Мэг самодовольно улыбнулась, поймав свое отражение в большом зеркале, расположенном напротив рабочего стола Кортни. Именно об этом она мечтала целый год: увидеть слезы своей обидчицы, женщины, по чьей вине она потеряла мужа.
Кортни понадобилось около часа, чтобы успокоиться, высушить слезы, подправить макияж и выпить чашку ромашкового чая, который ей милостиво приготовила Мэг.
– Ты чудо, – поблагодарила ассистентку Кортни, взяв из ее рук чашку. – Что бы я без тебя делала?
Плакала до вечера, поминая свою неродившуюся коллекцию, ехидно подумала Мэг, но вслух произнесла совсем другое. Сладким, почти до приторности, голосом она пропела:
– Все будет хорошо, вот увидишь. Возможно, коллекция графики Эшера не найдет своего покупателя. Вдруг это была неудачная идея?
– Глупо надеяться на это. Судя по отзывам в гостевой книге на сайте Кервуда, его новые работы произвели настоящий фурор. Цветочки-бабочки уже всем приелись. Вышивка переживает сейчас настоящий бум, и потому она должна идти в ногу со временем и отвечать модным тенденциям.
– Что собираешься делать? – спросила Мэг с некоторым опасением.
Только бы Кортни не пришло в голову искать человека, по чьей вине произошла утечка информации! В этом случае ей вряд ли удастся избежать увольнения. Причем громкого и скандального. Впрочем, сейчас это мало заботило Мэг. Она была удовлетворена своей местью, а потому могла покинуть «Пэттерн дизайн» хоть завтра. Да, правильно, лучше поскорее убраться с идущего ко дну корабля.
Задержка новой коллекции неминуемо повлечет за собой финансовые траты. И хоть у Кортни дела шли не так уж плохо, подобная встряска вряд ли пройдет бесследно для ее студии. Во всяком случае Кортни придется сократить объемы производства хотя бы потому, что на заготовленную коллекцию ушло довольно много ниток и канвы. А вышивальщицы уже вовсю корпели над схемами.
– Пойду к Кервуду и потребую у него объяснений.
– И что это тебе даст, кроме головной боли и вздернутых нервов? – скептически поинтересовалась Мэг.
Однако высказанные сомнения не повлияли на намерение Кортни.
– Хочу посмотреть в глаза этому негодяю, – твердо заявила она.
– Если хочешь знать мое мнение, то я бы на твоем месте позвонила самому лучшему адвокату Лондона, чтобы тот отсудил у Кервуда львиную долю дохода от продажи его новой коллекции.
– Какой толк от денег, если в глазах своих покупательниц я все равно буду второй? Они уже раскупают наборы Кервуда, а мои обещания так и остались обещаниями.
– Вспомни, а ты случайно не проговаривалась журналистам о теме своей новой коллекции? Это можно было бы использовать как доказательство того, что ты раньше Кервуда обратила внимание на графику Эшера.
Кортни отрицательно помотала головой.
– Нет, напортив, я окружила свою новую работу ореолом таинственности. Она должна была стать сюрпризом.
– Жаль.
Мэг отодвинула манжет с золотыми запонками и посмотрела на изящные часики, последний подарок бывшего мужа. Впрочем, это был даже не подарок, а отступные – этакая своеобразная просьба оставить его в покое. Точнее развязать ему руки, чтобы он без зазрения совести мог запустить их под юбку Кортни Милз.
Вот только Кортни накувыркалась с ним, а потом, когда он ей наскучил, понизила до ранга своего личного адвоката. А недотепа Бобби по-прежнему скакал вокруг нее на задних лапках, надеясь, что его снова впустят в спальню.
Мэг охватывала слепая ярость каждый раз, когда Кортни упоминала имя своего адвоката и уверяла, что они всегда были только друзьями. Кортни могла обманывать кого угодно, но только не законную жену.
Мэг нутром чувствовала, что Бобби ушел от нее именно из-за Кортни, а вовсе не потому, что «устал от ревности и мотовства». Подумаешь, тратила его деньги. А что с ними еще делать, как не тратить?
А насчет ревности… Бобби сам виноват: нечего было бегать за каждой юбкой. А если он не мог держать свою ширинку застегнутой, то нужно было жениться не на Мэг Бачински, а на слепой и глухой простушке из Шотландии. Возможно, она бы с радостью тянула ту волынку, в которую постепенно превратился их брак.
– Мне пора, – неожиданно сказала Мэг, направившись к выходу.
Кортни была настолько расстроенна, что даже не задала резонный вопрос «куда?». Мэг ушла, оставив начальницу наедине с мрачными мыслями о предстоящей встрече с Майклом Кервудом.
Ирония судьбы заключалась в том, что Кортни уже давно мечтала познакомиться с этим неординарным человеком. Да, они были конкурентами, но это не мешало ей расценивать его как талантливого и успешного дизайнера. Они занимались одним делом. Причем были фанатично преданы ему.
Однако знакомство так и не состоялось. Майкл постоянно был в разъездах. Если он и появлялся в Лондоне, то лишь для того, чтобы выпустить очередную коллекцию и искупаться в очередной порции славы.
Страсть к путешествиям отражалась во всех работах Майкла. Например, Кортни безошибочно угадала любовь Кервуда к Праге и Венеции. Майкл не уставал изображать излюбленные места на своих картинах и эскизах для вышивки.
Кортни втайне восхищалась Кервудом, даже считала его своим учителем, хотя он и был старше ее всего на пять лет. Именно поэтому нанесенный им удар стал для молодой художницы настоящим потрясением. Человек, бывший ее кумиром, в мгновение ока обманул ее ожидания. Кортни было обидно и горько осознавать, что она ошиблась в нем.
Неужели она выдумала своего Майкла Кервуда? Талантливого, честного, благородного потомка аристократического семейства? На всех фотографиях, которые довелось увидеть Кортни, Майкл выглядел как настоящий рыцарь без страха и упрека: высокий широкоплечий брюнет с мужественными волевыми чертами лица и открытой улыбкой. В его темных глазах, казалось, можно было прочитать старинные предания, полные загадок и тайн. На его картинах оживали древние английские легенды, а во всем его облике отражалось благородство и сила Кервудов, богатых и знатных землевладельцев.
Что ж, настало время разрушить свои романтические мечты и познакомиться с настоящим Майклом Кервудом – бесстыдным грабителем и губителем ее бизнеса. Кортни решительно поднялась из-за стола и, оставив компьютер включенным, покинула кабинет.
Дизайн-студия и галерея Майкла Кервуда находились в старинной конюшне, которую ее владелец полностью переделал, оставив лишь булыжную мостовую, по которой раньше водили лошадей.
Это совпадение показалось Кортни даже забавным. Чего еще можно было ожидать от человека, работающего в конюшне?
Гостью встретила женщина лет сорока, одетая в черные брюки, белую блузку и черный жилет. Ее наряд, без сомнения, вызывал ассоциации с новой коллекцией Кервуда и творчеством Маурица Корнилиса Эшера.
Кортни восхищалась работами знаменитого голландца, однако долго не решалась взяться за них. Его графика была столь же гениальна, сколь и загадочна. Кортни опасалась, что женщины не станут вышивать столь непонятные картины. Если бы не Мэг, восхитившаяся ее идеей, Кортни так и не решилась бы.
Каждый открывал в гравюрах и литографиях Эшера что-то свое. Первыми его оценили математики и психологи. В его гравюрах и литографиях видели ключи к доказательству недоказуемых теорем или оригинальные контрпримеры, бросающие вызов здравому смыслу. Кортни могла часами рассматривать картины-головоломки Эшера, ища искажения реальности, так ловко помещаемые им в архитектуру и пейзажи.
Кортни привлекало в Эшере то, что у него не было ничего невозможного: нарисованные ящерицы вдруг наполнялись объемом и выползали за границы листа, а пол и потолок запросто менялись местами, стоило перевернуть картинку.
1 2 3