– Твое поведение? За что тебе передо мной извиняться?
– Я возложил всю вину на твою сестру, но в случившемся виноват также и мой отец. – Мужчина пересек комнату и встал у окна спиной к Энджи. Его широкие плечи были напряжены. – Мой отец никогда не отличался супружеским постоянством. Твоя сестра – не первая его любовница.
– Тому, что сделала Тиффани, нет оправдания.
– Она пыталась завязывать отношения и с другими мужчинами, но они отказывали ей, поняв, что она собой представляет. – Никос повернулся и посмотрел на нее. – Отец мог поступить так же.
– Тебе не за что передо мной извиняться. Это я должна просить у тебя прощения за себя и свою сестру.
Улыбнувшись, мужчина подошел к Энджи и погладил ее по волосам.
– Я не привык извиняться и не уверен, что тебе это доставляет удовольствие. Так что давай забудем о том, что сделали наши родственники, и продолжим жить дальше.
Как такое возможно? Я заставила его жениться на мне против его воли… Энджи вымученно улыбнулась.
– Конечно.
Никос с минуту смотрел на нее, затем произнес:
– Я должен уехать. У меня встреча в Афинах. Пилот уже ждет меня.
– Удачного дня. – Энджи не знала, что еще сказать.
Немного помедлив, мужчина кивнул и покинул спальню.
Энджи упала на подушки, раздираемая отчаянием и чувством вины. Как бы она ни обманывала себя, факт оставался фактом: Никос ни за что не женился бы на ней по собственной воле.
Он вернулся вечером того же дня, и они сели ужинать на террасе с видом на частный пляж. Вечер был теплым; горящие свечи на столе создавали интимную обстановку.
– Расскажи мне о своей сестре. – Никос наполнил вином ее бокал.
– Тебе вряд ли будет приятно о ней слышать.
– Но я хочу. – Он в ожидании откинулся на спинку кресла.
– Когда родилась Тиффани, мне исполнилось восемь. Я полюбила ее с первого взгляда. Она была словно живая кукла. Такая красивая… И вся моя.
– Вся твоя?
– Моя мать не очень любила маленьких детей. Честно говоря, я не уверена, что она вообще стала бы рожать, если бы это зависело только от нее. Она… – Энджи помедлила, не желая говорить плохо о своей матери, – она была занята другими вещами, поэтому о Тиффани заботилась я.
– Ты? – Никос нахмурился. – Тебе же было всего восемь.
– Я рано повзрослела, и к тому же мне нравилось о ней заботиться. Она была очаровательной. Она часто забиралась ночью ко мне в постель и спала, прижимаясь ко мне. Она была такой сладкой, и я души в ней не чаяла. – Чувствуя, как к горлу подступает комок, Энджи сделала глоток вина.
– Хочешь сказать, фактически ты сама воспитывала свою сестру?
– Да, до тех пор, пока ей не исполнилось семь. Тогда мама внезапно обнаружила, что у нее есть замечательная младшая дочка. – Энджи вымученно улыбнулась. – Я всегда казалась маме сплошным разочарованием, потому что предпочитала нарядам книги и была тихой и ужасно застенчивой. Тиффани росла полной моей противоположностью. Ее любимым цветом был розовый, и она обожала все девчачье.
Никос внимательно посмотрел на нее.
– Значит, мать внезапно вспомнила о своих родительских обязанностях…
– Да.
– И тебе стало так одиноко, что ты стала проводить больше времени со своими книгами, – мягко закончил он. – Я представляю тебя запершейся в своей комнате и склонившейся над книгой.
– Ну, я… – Удивленная, Энджи опустила глаза, не понимая, почему до сих пор считала его бесчувственным. – Ты близок к истине. Большую часть времени я проводила дома или в библиотеке. Я была не очень общительна, и мне не хватало Тиффани. Между нами существовала особая связь… – Сделав глубокий вдох, девушка заставила себя признать то, что отрицала все эти годы: – Честно говоря, я продолжала относиться к Тиффани как к своей сладкой малышке. Конечно, я видела происходящие с ней перемены. Она любила ходить на вечеринки, не интересовалась ничем, кроме нарядов и молодых людей, но я по-прежнему считала ее хорошей девочкой. Думаю, на нее сильно повлияло то, что произошло с нашим отцом.
– Он разорился?
– Полностью. У него было несколько романов на стороне, и он тратил слишком много денег. – Энджи поковыряла вилкой еду. – Полагаю, он хотел произвести впечатление на женщин. К несчастью, это плачевно сказалось на его бизнесе.
– И твоя мать с Тиффани больше не смогли вести тот образ жизни, к которому привыкли.
– Да. – Энджи было тяжело в этом признаваться. – Я купила себе маленькую квартирку, но в конце концов мне пришлось сдать ее в аренду и вернуться домой, чтобы оказывать материальную помощь матери. Но самой большой проблемой была Тиффани. Ее возмутило, что отец потратил все свои деньги на тех женщин. Однажды она пригрозила уйти из дома и… – Энджи смущенно замолчала, и Никос закончил за нее:
– …и завести себе богатого любовника, чтобы тянуть из него деньги.
– На самом деле в этом не было ее вины, – поспешно добавила Энджи. – Мать постоянно твердила ей, что она достаточно красива, чтобы привлечь богатого мужчину, и Тиффани поверила – в один прекрасный день так и произойдет. – Отложив вилку, девушка потерла лоб дрожащими пальцами. – Звучит ужасно, не правда ли? – Она посмотрела на Никоса. – Ты не женился раньше из-за таких, как Тиффани?
– Я не женился, потому что не встречал ни одной женщины, общество которой можно было терпеть дольше пяти минут, – усмехнулся он. – Что бы ты обо мне ни думала, я не хотел бы причинить женщине такую же боль, какую мой отец не раз причинял моей матери.
– Она не думала о том, чтобы его бросить?
– Она его любит, – сказал Никос, – а любовь заставляет человека делать глупости.
– Да. – Энджи прекрасно это понимала, ведь она сама была влюблена. Ей хотелось совершить целую кучу глупостей – в том числе признаться Никосу в своих чувствах.
Подумав о его реакции на это признание, девушка с трудом удержалась от смеха и решила перевести разговор на другую тему.
– Меня поразили твои познания в археологии. Ты изучал ее в университете?
Никос улыбнулся.
– Нет, я изучал юриспруденцию, а затем экономику.
– А затем ты стал работать вместе со своим отцом? – предположила Энджи.
– Нет, я открыл собственное дело. – Он немного помедлил. – У моего отца были другие интересы.
– Наверное, он очень гордится твоими достижениями.
Никое нахмурился.
– Мы никогда не говорили с ним о подобных вещах.
Остаток ужина прошел в тишине. Выпив кофе, они поднялись наверх.
– У меня завтра с утра важная встреча, – холодно сказал Никос, снимая рубашку. – Я лягу в соседней комнате, чтобы не будить тебя.
Он хочет спать отдельно?
Все изменилось, печально подумала Энджи. Когда она узнала правду, хрупкому перемирию, установившемуся между ними, пришел конец.
Энджи хотела остановить его, сказать, что она будет рада провести всю ночь без сна в его объятиях, но не решилась.
Он понял, что наш брак – лишь досадное недоразумение, и начал меня избегать.
Она кивнула.
– Хорошо. Увидимся завтра.
Погруженная в свои мысли, Энджи провела без сна вторую ночь подряд.
Она не принадлежала к тому типу женщин, который нравился Никосу, но хотела попытаться приблизиться к его идеалу, чтобы облегчить ему следующие два года жизни.
Уже рассвело, и девушка, встав с постели, подошла к зеркалу и уставилась на свое отражение.
Она выглядела не так уж и плохо. Никос говорил ей, что у нее красивое тело. Ему нравились уверенные в себе женщины, и ей придется поработать над собой, чтобы окончательно избавиться от застенчивости.
Экспериментируя со своим новым гардеробом, Энджи постепенно начала разбираться, что ей идет, а что нет. Ее внешность изменилась в лучшую сторону, но ей по-прежнему было далеко до женщин, с которыми привык встречаться Никос.
Впрочем, его друзья и коллеги приняли ее в свой круг…
Единственная проблема – их с Никосом интимные отношения. В этой области инициатива всегда исходила от него.
Но неужели мне так трудно взять эту инициативу на себя?
В искусстве обольщения Энджи была полным профаном, но ведь до сих пор она не делала ничего, чтобы намеренно его привлечь… Возможно, ей стоит попытаться…
Посмотрев на часы, Энджи улыбнулась своему отражению.
У меня есть целый день на то, чтобы превратиться из серой мышки в обольстительную красавицу.
Никос выбрался из вертолета, все еще думая о прошедшей деловой встрече.
Это плод моего воображения или мне действительно труднее, чем обычно, сосредоточиться на работе?
Подойдя к вилле, Никос в изумлении застыл на месте, увидев женщину, стоящую на крыльце. Прошло несколько секунд, прежде чем он понял – это Энджи.
– Что ты с собой сделала? – Девушка покраснела, и Никос мысленно отчитал себя за бестактность. – Имей в виду, ты потрясающе выглядишь… Просто не похожа на себя.
Она распрямила свои удивительные волосы, и они струились по ее обнаженным плечам подобно атласному покрывалу, блестящему в лучах заката. Короткое шелковое платье напомнило Никосу, какие у его жены длинные стройные ноги.
Энджи застенчиво улыбнулась.
– На самом деле это я. Точнее, та часть меня, которую ты еще не видел. Благодаря тебе я обнаружила, что мне нравится наряжаться. Спасибо за одежду, которую ты для меня купил.
Никос не знал, что сказать в ответ. Его взгляд был прикован к соблазнительному вырезу ее платья.
– Ты очень красивая.
– Пойдем наверх, – произнесла она хрипловатым голосом, и Никоса бросило в жар.
– Сегодня очень жарко…
Энджи соблазнительно улыбнулась.
– Наверху прохладнее.
Порабощенный желанием, Никое проследовал за ней в спальню. Он решил вычеркнуть секс из их отношений, но разве можно устоять перед ней, когда она вот так на него смотрит? Впервые в жизни Никос не знал, как вести себя с женщиной.
Закрыв дверь, Энджи подошла к нему и начала медленно расстегивать его рубашку.
– У тебя был напряженный день? – мягко протянула она, и все его тело напряглось.
– Хорошо. – Улыбнувшись, она сняла с него рубашку и провела ладонью по его мускулистой груди. – Поэтому тебе нужно расслабиться, и я тебе в этом помогу.
Никос уставился на нее.
– Анджелина, agape тои, не надо…
– Почему? Ты сам научил меня получать удовольствие от секса, поэтому если тебе что-то не нравится, можешь винить только себя.
Пока он искал подходящий ответ, Энджи расстегнула его брюки и опустила на пол вместе с трусами. Сняв с себя платье, она начала покрывать поцелуями его шею и плечи. Ее волосы, упавшие вперед, щекотали его кожу, ее пальцы нежно, словно крылья бабочки, ласкали его возбужденную плоть.
– Анджелина… – взмолился Никос, – довольно…
– Довольно? – промурлыкала она, озорно улыбаясь.
– Теперь моя очередь. – Подняв ее на руки, Никос отнес ее на кровать и лег поверх нее.
– О да… Никос… Прошу тебя, да… – простонала Энджи, и звук ее голоса растворился в глубоком страстном поцелуе.
Все было замечательно, сказала себе Энджи неделю спустя, одеваясь для званого ужина, на который пригласили их с Никосом. Конечно, он не любил ее, но зато был ласков в постели и не стыдился появляться с ней в обществе.
– Нам обязательно туда идти? – спросила она мужа, когда он вошел в спальню.
Нахмурившись, мужчина потянулся за пиджаком.
– У тебя нет причин стесняться. Ты очень умная женщина и свободно говоришь по-гречески. Ты прекрасная спутница для любого официального мероприятия.
От неожиданного комплимента Энджи покраснела.
– Спасибо, но я имела в виду не это. Просто я подумала, было бы лучше, если бы мы остались дома.
– Мы всю прошлую неделю «оставались дома», – протянул Никос. В его темных глазах сверкали искорки веселья. – Дай мне немного передохнуть.
Энджи улыбнулась.
– Что, устал?
– Ты ненасытная. Я и понятия не имел, что женился на сексуальном маньяке.
Она рассмеялась.
– Каков учитель, таков и ученик.
Никос привлек ее к себе и поцеловал в губы.
– Димитрий тоже будет там. Если тебе придется с ним разговаривать, не подпускай его ближе чем на два метра.
Может, я ему небезразлична, раз он не хочет, чтобы я флиртовала с другими мужчинами?
Банкетный зал отеля был полон гостей, и Энджи забеспокоилась, увидев среди них мать Никоса.
– Мама – один из организаторов этого мероприятия, – сказал Никос, поймав ее встревоженный взгляд. – Оно проводится каждый год. Здесь находится большая часть сливок афинского общества. Не волнуйся, веди себя естественно. Мы уйдем сразу же, как только я кое с кем поговорю.
Во время ужина Энджи болтала с соседом справа, юристом из Афин, но ни не секунду не забывала о том, что Никос сидит рядом и разговаривает со стройной блондинкой.
Он имеет полное право наслаждаться обществом других женщин, напомнила себе Энджи.
Наконец ужин закончился, и девушка вышла на террасу, чтобы подышать свежим воздухом.
Погруженная в раздумья, она не сразу обнаружила, на террасе этажом выше разговаривают два человека. Ими оказались Никос и его мать. Интуитивно чувствуя, что услышанное ей не понравится, Энджи хотела выдать свое присутствие, но ноги и язык ее не слушались. Она села в кресло и замерла в напряженном ожидании.
Мать и сын говорили по-гречески, Энджи прекрасно все понимала.
– Значит, она ее сестра?
– Да.
– Тогда может быть только одна причина, по которой ты женился на женщине вроде нее. Она тебя шантажировала, не так ли? – произнесла Элени глухо. – Она наверняка угрожала обратиться в прессу или сделать что-то еще более ужасное…
– Я люблю Анджелину, – перебил ее Никос – И больше не хочу говорить о ее сестре.
В этот момент на террасе послышались другие голоса, и Энджи поняла, что Никос и его мать отправились искать более уединенное место, чтобы продолжить разговор.
Энджи сидела, не в силах пошевелиться. Как его мать назвала ее?
Женщина вроде нее.
И она не могла опровергнуть эти ужасные обвинения. Она действительно шантажировала Никоса. Не деньгами, а фамильным бриллиантом, что, наверное, еще хуже. Он пожертвовал собой, чтобы защитить свою семью. Солгал, что любит ее, чтобы пощадить чувства матери. Никос оказался порядочным человеком, в то время как она…
Она – та, кому не следовало находиться рядом с ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13