Мальчик кивнул.— Скажи мне. — настаивал Джексон. Тэйлор, не медля ни секунды, развернул шар и с запинкой прочитал:— Я… тебя… люблю.— Правда, Тэйлор? Ты любишь меня?Малыш молча прижался к нему, обняв ручонками за шею.Джексону было вполне достаточно такого ответа.— Я тоже люблю тебя, сынок, — тихо произнес он, а потом обвел взглядом лица детей, которые Замерли в ожидании, и усмехнулся: — Эй, ребята, не так уж сильно я обгорел. А ну, налетай!Дети с воплями и визгом осадили его со всех сторон. А ошеломленная Ребекка отставила свой стакан и поднялась на ноги, плохо соображая, что происходит. Неужели этот человек, облепленный малышами, — тот самый Джексон Рул? Куда девался прежний — холодный и неприступный Джексон, который столько раз отвергал ее дружбу?— Мисс Хилл, рад познакомиться с вами! — раздался голос Кларка.Ребекка машинально пожала протянутую ей руку.— Ничего не понимаю. Откуда он их знает?— А разве Джексон вам не рассказывал?.. — Кларк недоуменно вытаращил глаза. Она покачала головой.— Эти дети — из «Приюта Иисуса», .. для бездомных, он находится в Сентрал-сити. Джексон наведывается к нам каждый день. Ребятишки его обожают, родители доверяют. Он читает им книжки, приносит сласти, игрушки. — Кларк оглянулся на Джексона и мягко улыбнулся: — В общем, делает то, на что пока не способны их папы и мамы, — балует, и они расцветают на глазах.— О Боже!.. — другого ответа Ребекка придумать не смогла.И вдруг Джексон встал и направился к ней, прижав к груди одного малыша и держа за руку другого. Странное дело, но придумывая, как бы получше объяснить все это Ребекке, он испугался. А что, если она не примет этих несчастных, одетых в лохмотья детей? А потом обозвал себя дураком. Нет, Ребекка поймет. Это ведь так просто.Глубоко вздохнув, Джексон улыбнулся:— Ребекка, я хочу познакомить тебя с моими друзьями! — Он посмотрел на серьезные, настороженные лица детей и подмигнул им. — Ребята, а это Ребекка.— Какой красивый шар! — сказала она, указывая на сверкающий красный подарок, привязанный к руке Джексона.Ее похвала разбила лед.— Там написано: «Я люблю тебя!» — раздался хор голосов.Ребекка заглянула в глаза Джексону. Ей не надо было ничего говорить. Он и так видел, что творится у нее на сердце.В ту ночь все было великолепно, и она много раз повторяла про себя слова надписи на красном шаре. Глава 15 Плотные клубы тумана нависли над землей. Сырой ночной воздух просачивался сквозь шорты и майку Ребекки, стоявшей на крылечке. На ее темно-рыжих кудрях оседали крохотные капли.А совсем рядом, в комнатке над гаражом, сидел Джексон, погруженный в свои видения. Чутье подсказывало Ребекке, что он по-прежнему страшно одинок, и это ранило ее душу.Она прислонилась к столбику крылечка и, вдохнув поглубже, поежилась. Всего несколько часов назад Джексон сел в ее пикап и уехал куда-то, ничего не объяснив. Ребекка убеждала себя, что это не имеет никакого значения. Ведь у него есть полное право на личную жизнь, и он вовсе не обязан посвящать ее во все свои дела. Теперь, после того как здесь появился Кларк с ребятишками, Ребекка знала, что Джексон частенько заходит в приют для бездомных и чем он там занимается. Но если он и на сей раз отправился туда, то почему же не сказал об этом?Через некоторое время Джексон вернулся — притихший и грустный, а потом обнял ее с таким отчаянием, что у Ребекки тревожно заныло сердце. Ей показалось, будто он уже готов открыть ей душу, но вместо этого Джексон молча вышел из дома и поднялся к себе.И вот теперь Ребекка уныло всматривалась в густую завесу тумана и гадала, почему все идет не так, как надо.«В чем же дело, Джексон? Почему ты не разговариваешь со мной? Ты позволил мне заниматься с тобой любовью, но так и не пустил в свое сердце».Конечно, Ребекка не могла знать, что доктор Майкл Фрэнко разбил это сердце, и постарался на славу. Он заявил, что уже исчерпал все средства лечения и если в ближайшее время у Молли не произойдет коренного перелома к лучшему, дальнейшие попытки исправить что-то бессмысленны.Сквозь туман плыли звуки музыки. Ребекка внимала им, затаив дыхание, словно песня могла помочь ей угадать настроение Джексона. Прижавшись к столбику, она вслушивалась в печальную мелодию блюза и улыбалась: он выбрал одну из ее любимых радиостанций.Время шло, а музыка все продолжала играть, и одна песня сменяла другую, рассказывая всему миру о любви, слезах и страданиях. Ребекке страстно хотелось перебежать через двор и подняться туда — в комнату над гаражом. И никакой туман не смог бы остановить ее! Но ведь Джексон знал, где она сейчас находится, и все-таки не спустился к ней сам. Явиться к нему без приглашения… не будет ли это расценено как вторжение? Особенно учитывая, каким образом Джексон покинул ее.«О кей… я не пойду к нему, но может быть, удастся выманить его из берлоги?»Ребекка вернулась в дом, настроила свой портативный радиоприемник на ту же волну, поставила его на пол, возле стены, и включила звук на полную мощность. А потом снова вышла на крыльцо. Клубы тумана раздвинулись, словно пропуская ее, и снова сомкнулись, поглотив тонкую женскую фигурку. Ребекка стояла, скрытая ночной мглой, посередине двора и продолжала ждать.А с точки зрения Джексона, последние два дня жизнь рушилась и катилась к черту. Началось все с Пита, который притащился завтракать и принес эту проклятую газету. Визит Кларка с детьми тоже, конечно, был неплохим подарочком. Но это не шло ни в какое сравнение с тем ударом, который сегодня нанес Майкл Фрэнко. В броне, воздвигнутой Джексоном вокруг своего сердца, образовалась еще одна трещина. Как он будет жить дальше, если Молли не выздоровеет?Стоило закрыть глаза — ив памяти тут же всплывали картины детства. Молли… всегда такая радостная, заливающаяся веселым смехом. Она так много значила в жизни Джексона — он воспринимал ее прежде всего как свою старшую сестру, но порой она заменяла ему мать, а главное, всегда была его другом. Джексон хотел вернуть ее во что бы то ни стало. Ведь ему так была нужна семья, а от нее осталась только Молли. Что, если при одном взгляде на его лицо она окончательно лишится рассудка?.. Нет-нет, он не может… просто не имеет права так рисковать!И еще Ребекка. Боже праведный! Что он творит с ней и с самим собой? Джексон дорожил ею как зеницей ока, но не мог решить, кого же он любит больше — Ребекку или сестру? И можно ли поставить на карту благополучие Молли, добиваясь исполнения своих желаний? А если все-таки сделать это, то как же потом жить?— Проклятие!.. — пробормотал Джексон, уставший от безнадежной борьбы между страстью и сознанием долга.За неимением ничего лучшего, он включил радио, растянулся на кровати и закрыл глаза, растворяясь в музыке, которая уносила его прочь из этого мира.Ночь и туман обступили его внезапно, словно нежданные гости. Джексон встал, чтобы попить воды, выглянул в окно и удивился, даже немного встревожился: хотя дом Ребекки находился всего в нескольких ярдах от гаража, его совершенно не было видно. И Джексону вдруг показалось, что он остался один на всем белом свете. Это было странное чувство, совсем не похожее на то, которое он испытывал, сидя в камере-одиночке.— С Ребеккой все в порядке, — убеждал он себя. — Я не вижу ее, но она здесь, рядом.Джексон вышел на лестничную площадку и встал там, всматриваясь в ночную темень и туман. Как ему хотелось различить хоть что-то… что угодно, лишь бы удостовериться в присутствии Ребекки!Музыка рвалась на улицу через распахнутую дверь, но густой туман как будто не желал пропускать ее, и ноты повисали в воздухе, громоздясь друг на друга. В царящей вокруг тишине эти звуки казались оглушительными. Джексон чувствовал, что уже переполнен ими.И вдруг он услышал ту же мелодию, только она летела к нему откуда-то из другого мира, словно печальное эхо. Джексон мгновенно понял, что это означает. Ребекка как бы сообщала ему, что она здесь, рядом, и ждет его. Как это похоже на нее: ухитриться без слов дать понять нечто важное, привлечь к себе внимание… Да, только Ребекка могла придумать такое!Джексон на ощупь стал спускаться по лестнице. Наконец его ноги коснулись земли, и он застыл как статуя, прислушиваясь к песне. Чистые, звонкие звуки трубы неслись со всех сторон. Джексон остро ощущал, что Ребекка совсем рядом… Казалось, сквозь этот шум можно было уловить, как бьется ее сердце. Кровь вскипела в его жилах, и он медленно, ориентируясь на музыку, зашагал к дому. Джексон не замечал, как туман набрасывает свое влажное покрывало на его лицо, на голые руки и грудь. Он думал только о Ребекке, о том, чтобы обнять ее, прижать к себе… и войти в ее теплое, нежное тело, укрыться в нем, как в убежище.И внезапно Ребекка, словно привидение, появилась из тумана. Джексон замер, глядя на нее. Уж не воображение ли сыграло с ним злую шутку? Но вот она шепотом позвала его, подошла поближе и обняла, прижавшись щекой к его груди. И руки Джексона сами обвились вокруг ее талии, а потом он услышал сдавленный вздох и зарылся лицом в ее кудри. Повинуясь ритму музыки и биению собственных сердец, они медленно закружились. Джексон слегка приподнял ее подбородок, готовясь к поцелую, и вдруг темнота придала ему храбрости, и он сказал то, в чем не решался признаться при ярком свете дня:— Я люблю тебя, Ребекка Хилл. Ты даже не представляешь, как сильно я тебя люблю!..Ему почудилось, что она шепнула «слава Богу», и тут их губы соприкоснулись. Земля поплыла под ногами Ребекки. В этом долгом поцелуе отразилась вся гамма чувств: от отчаянной мольбы до настойчивого зова страсти. И Ребекка отдалась возлюбленному всем своим существом.Руки Джексона скользили по ее телу, заставляя то вздрагивать, то стонать от наслаждения. Обхватив Ребекку за бедра, он притянул ее к себе, и она судорожно вздохнула, ощутив его мучительно напрягшуюся плоть.А музыка все играла, и они продолжали медленно кружиться и покачиваться в такт грустной мелодии блюза.Песня закончилась как раз в тот момент, когда Джексон уже с трудом сдерживал кипевшее в нем возбуждение. В наступившей тишине Ребекка услышала, как глухо и часто бьется его сердце. От ласковых прикосновений Джексона бурно вздымалась и ее грудь.Потом он стал нежно гладить лицо и густые влажные кудри, обрамлявшие головку Ребекки, словно нимб.— Ты поднимешься ко мне? — спросил Джексон.— А ты сумеешь найти дорогу? — отозвалась Ребекка, смеясь и всхлипывая от счастья.— Кто знает, Ребекка? — прошептал он, и его теплое дыхание коснулось ее лица. — Всю свою жизнь я блуждал в потемках. Может быть, вместе мы отыщем путь.Ребекка таяла от его нежных прикосновений, впитывала сладость поцелуев, слизывала с его кожи крошечные капельки влаги. А потом обняла Джексона и стала гладить по спине, нащупывая пальцами причудливые узоры шрамов.— Как ты говоришь, Джексон? Вдвоем — лучше, да?Легкомысленный тон Ребекки поразил его. Еще вчера эта фраза заставила ее покраснеть до корней волос, а сегодня она шутила!Едва сдерживая смех, он ласково шепнул ей на ухо:— Ты пытаешься соблазнить меня… женщина?— Главное — доведи меня до кровати. А там с тобой все выясним.Джексон взял ее за руку и повел к лестнице, безошибочно определяя путь в кромешной мгле.— Иди вперед, милая. Если ты упадешь, я подхвачу тебя.У Ребекки дрогнуло сердце.«Если я упаду, — с жалостью подумала она. — О Джексон, на тебя можно положиться. Но неужели ты всегда сражался с жизнью в одиночку… и никто не стоял с тобой бок о бок?»На нижней ступеньке она немного помедлила. Прислонившись к Джексону, Ребекка несколько мгновений наслаждалась ощущением исходящей от него силы и надежности. Потом она начала подниматься, держась рукой за перила и нащупывая ступеньки носком туфли. Оказавшись наконец на площадке, Ребекка обернулась. Ее пальцы скользнули вниз и коснулись руки Джексона.— Получилось! — воскликнула она, отворяя дверь, и щелкнула выключателем.Через несколько секунд Джексон задвинул щеколду, отгородившись от внешнего мира, подошел к радио и убавил громкость. Теперь песня была едва слышна, но влюбленным хватало и той музыки, что звучала в их сердцах.— Леди, моя нежная леди!.. — шепнул он, срывая с Ребекки одежду.Вскоре им оставалось одно: поскорее лечь в постель. И Джексон отнес ее туда на руках, а потом заглянул в тумбочку и вытащил очередной пакетик из блестящей фольги.Ребекка ждала его, прикрыв глаза, охваченная томительным желанием. Ее тело было влажным, и когда Джексон прилег рядом и коленом раздвинул ноги Ребекки, ему показалось, что он коснулся тончайшего шелка. Она обняла его, и Джексон застонал от восторга, чувствуя, что по крайней мере сейчас его возлюбленная принадлежит только ему.Ребекка вздохнула и слегка пошевелилась, освобождая ему побольше места, а потом крепко обхватила его за плечи, и он проник в самую глубь ее и тела. Слившись в одно целое, они смотрели друг другу в глаза и улыбались.Казалось, эти медленные, ритмичные движения будут длиться бесконечно. Тишину нарушал лишь короткий вздох или стон, вырывавшийся в те мгновения, когда пламя страсти обжигало их чересчур сильно. И вдруг оно разгорелось, как пожар, прервав томительные ласки.Ослепленные этой яростной вспышкой, они долго лежали, задыхаясь и не замечая ничего вокруг, ощущая только бешеное бурление крови и стук сердца, отдававшийся в ушах…На рассвете Ребекка проснулась. Джексон лежал рядом, просунув руку между ее ног и прижавшись ртом к груди. А через несколько часов солнце уже заливало комнату и бросало отсветы на тело Джексона, снова овладевшего Ребеккой. Какое счастье — встретить утро вместе с близким человеком!
Следующие несколько недель прошли спокойно и радостно. Постепенно восстанавливалась дружба между Питом и Джексоном, а длинными осенними ночами влюбленные укрывались от внешнего мира за стенами дома и строили свой мирок, маленький и уютный.Но события развивались так, что этой идиллии вскоре суждено было закончиться.— Хорошая погода для октября, верно?Ребекка с улыбкой кивнула отцу. Другого ответа и не требовалось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37