От боли тот все время вздрагивал и тяжело дышал. Сполоснув руки и глубоко вздохнув, граф поднялся на ноги и бесстрастно взглянул на Михаила. Мальчишка не заслуживал его сочувствия. Он его подвел. Жестом приказав Ивану следовать за ним в спальню, граф тихо притворил дверь и повернулся к слуге.
– Кто это сделал? – негромко спросил он. – Кто-то из актеров? – Внешне он был по-прежнему спокоен, и лишь подрагивающая на правом виске жилка предупреждала Ивана о с трудом сдерживаемой ярости хозяина.
Иван устремил взгляд себе под ноги, упорно разглядывая завитки на зеленом ковре, затем медленно покачал головой.
– Мы следили за одним из них, – хмуро сказал он, – но ему удалось ускользнуть. Мы уж было добрались до него, когда эта разъяренная толпа…
Коковцов поднял руку.
– Избавь меня от своих оправданий, – раздраженно рявкнул он. Затем повернулся спиной к Ивану и, заложив руки за спину, принялся расхаживать по комнате изящными, размеренными шагами, совершенно не заботясь о том, как нелепо он выглядит: совершенно голый и с огромным рубиновым перстнем на пальце. – У тебя было всего два поручения, – мрачно сказал он. – Два! – Он сделал театральную паузу. – Первое – самая обычная слежка с помощью Михаила, если потребуется. Второе – приглядывать за Михаилом, чтобы с ним ничего не случилось. Самым потрясающим образом тебе удалось провалить их оба. – Граф резко развернулся и столь же неожиданно застыл, глядя на казака прищуренными глазами.
Иван поднял свое бронзовое лицо и дерзко посмотрел на хозяина. Хорошего понемножку. В его жилах текла гордая кровь воинственных предков. Казаку не пристало молить о пощаде.
Граф Коковцов, встретившись с ним глазами, холодно улыбнулся. Его высокий лоб раскраснелся, а широкие скулы подрагивали.
– Иногда я спрашиваю себя, зачем я продолжаю держать тебя, Иван, – укоризненно произнес он тоном взрослого, выговаривающего непослушному ребенку. – В последнее время я разочаровываюсь в тебе чаще, чем мне хотелось бы.
В этих, казалось бы, обыденных словах графа слышался смертный приговор, что еще более подчеркивалось спокойной уверенностью, прозвучавшей в его голосе. Иван хорошо знал своего хозяина: именно таким голосом он приказывал ему убить кого-нибудь. И сейчас в его тоне сквозила та холодная отчужденность, с какой он обычно обращался к своим жертвам.
В воздухе витала смерть.
В воспаленном мозгу Ивана боролись надежда и страх. Он спрашивал себя: какая роль мне уготована на сегодня? Палача? Или жертвы? У него не было ни малейшего сомнения в том, что Мордка легко мог избавиться от него, своей послушной машины для убийства. Иван глубоко вздохнул. Нужно было направить гнев хозяина в другое русло.
– Клянусь, то, что случилось сегодня ночью, никогда больше не повторится, – дрожащим голосом произнес он. – Я недооценил того, за кем мы следили. Он оказался не дураком. – Иван на мгновение остановился. – Но, может быть, не все еще потеряно, – тихо проговорил он, стараясь пробудить в барине любопытство.
Змеиные глаза Коковцова блеснули, и он, пристально посмотрев на Ивана, спросил:
– Значит, тебе известно, куда направлялся этот человек?
Иван помедлил с ответом, стараясь выиграть время.
– Ну? Ну? – граф с трудом сдерживал нетерпение.
– В дом на Потемкинской улице, – медленно проговорил Иван. – Я знаю эти дома, но не уверен, какой именно. После того как он один раз ушел от нас, я подумал, что не стоит идти за ним по пятам, когда снова вышел на него.
– Когда ты снова вышел на него? Другими словами, ты был один. Ты бросил Михаила одного на произвол судьбы. Несомненно, именно этим и объясняются полученные им раны.
Иван прикусил нижнюю губу. То, что он собирался сказать сейчас, или оправдает его, или подпишет ему смертный приговор. Глубоко вдохнув, он кивнул головой.
– Да. – Он выждал с колотящимся сердцем, затем продолжил: – Позже, после того как я узнал, куда примерно направлялся наш объект, я вернулся, чтобы помочь мальчику, и потом принес его сюда. Я подумал, что номер дома я могу узнать в следующий раз.
Коковцов молча обдумывал услышанное. По выражению его лица Иван не мог догадаться, о чем он думает.
– Значит, ты признаешь, что бросил Михаила. Иван наклонил голову.
– Надеюсь, это не уронит меня в ваших глазах, – подобострастно прошептал он.
Казалось, граф его не слышал. Он подошел к камину, облокотился на него и невидящим взором уставился на свое отражение в висящем над ним золоченом зеркале. Ему надо было быстро принять решение. Он никогда не уличал Ивана во лжи. С одной стороны, казак был достаточно умен, чтобы знать, что мальчишке – даже такому, как Михаил, которому он мог поручить слежку, – нетрудно найти замену. Гораздо легче, чем найти другого преданного казака, который исполнял бы любые его приказы, не задавая при этом никаких вопросов. Но не лжет ли он?
Граф отвернулся от камина и вновь принялся молча расхаживать по комнате. Его глаза потускнели, а кожа на широких скулах еще больше натянулась.
При виде выражения лица хозяина Ивану с трудом удалось скрыть ужас, который охватил его.
– Мальчик быстро поправится, – поспешно сказал он дрожащим голосом. – Совсем скоро он будет как новенький. Я отвезу его к грузину-массажисту на Орловскую улицу. Говорят, он может лечить руками.
Коковцов покачал головой. Голос его был спокоен.
– Нет, нет и нет. Михаил ни на что не годен и глуп, но речь сейчас не об этом. Я не потерплю, чтобы мне портили мой товар. – Он приложил к губам мизинец, на котором, как гигантская капля крови, сверкал рубин, затем одобрительно кивнул себе. Нравится ему это или нет, настало время избавиться от мальчишки. Когда он умывал его, то с ужасом заметил, что персиковый пушок на его подбородке начинает сменяться настоящей щетиной. Пока это было еще не слишком заметно, но при ближайшем…
Да, давно пора заменить мальчишку и пуститься в новое приключение. Он начал ему надоедать. Нужна новая, молодая кровь. При мысли о новом ребенке кровь прилила к его чреслам.
– Не стоит беспокоиться о массажисте, – небрежно сказал он. – Этот мальчишка меня позорит. Он мне больше не нужен.
Иван почувствовал, как тугой узел где-то внутри него начал понемногу ослабевать. Значит, на сей раз топор падет не на его голову. Он быстро отвел глаза, чтобы хозяин не заметил облегчения, написанного на его лице. Он был уверен, что выговорил себе достаточно времени, чтобы узнать, куда исчез тот человек. Придется как следует поработать ногами, и, если ему повезет, он, конечно же, скоро все узнает. Граф будет доволен результатом. Может быть, даже вознаградит его.
Резкий голос прервал его мечты, подобно ножу, разрезающему масло.
– Сейчас можешь идти. И забери с собой мальчишку.
– Слушаюсь. – Иван поспешил к двери и открыл ее.
– И вот что, Иван.
Держа ладонь на ручке двери, Иван повернулся лицом к хозяину.
– Да?
– Смотри, чтобы он не слишком страдал, хорошо?
– Как вам угодно.
Коковцов глубоко вздохнул.
– А с другой стороны, ему все же следует немного помучиться. В конце концов… – Он позволил себе сухо улыбнуться. – Он страшно разочаровал меня.
День рождения княгини Ирины начался не слишком благоприятно, во всяком случае, для Сенды.
В половине восьмого ее разбудил громкий стук в дверь. Стук продолжался, все более резкий, громкий и настойчивый. Тамара проснулась и начала недовольно хныкать.
Что за черт!
Сенда откинула одеяло, вскочила с постели, схватила байковый халат и быстро накинула на себя. Затем стала растирать ладонями руки. В комнате был ледяной холод; дощатый пол под ее босыми ногами, казалось, промерз насквозь. Огонь в камине давно погас. Дыхание сразу превращалось в пар. В висящем на стене, испещренном пятнами зеркале, Сенда увидела свое отражение. Остановившись, она вгляделась в него и широко раскрыла глаза от изумления. Ее поразило, как отвратительно она выглядит. Глаза были отекшими и воспаленными. Вид изможденный.
В дверь по-прежнему стучали. Она сердито отвернулась от зеркала, подошла к двери и распахнула ее. Женщина в сером платье и белом накрахмаленном переднике отпрянула, приложив в сердцу руку. Очевидно, та неожиданность, с которой дверь распахнулась, а также свирепый вид Сенды напугали ее. Сенда заморгала и в изумлении уставилась на нее.
Курчавые соломенные волосы незнакомки боролись с тугими косами, уложенными на макушке на немецкий манер, и явно побеждали в этой борьбе, но лицо дышало молодостью и здоровьем и вовсе не выглядело неухоженным. У нее был нос пуговкой, розово-красные щеки, от природы розовые губы и пара живых васильково-голубых глаз. На вид ей было лет двадцать, от силы двадцать один. «Всего лишь на год или два старше, чем я», – прикинула Сенда.
Женщина боязливо улыбнулась и шагнула вперед.
– Да? – вежливо осведомилась Сенда и, чтобы как-то компенсировать свою резкость, деланно улыбнулась.
Девушка быстро сделала реверанс.
– Меня зовут Инга Майер, госпожа. Я пришла за ребенком, – запинаясь, проговорила она по-русски с сильным акцентом. – Его светлость предложил мне забрать ребенка в детскую комнату в общей половине дворца и там позаботиться о нем. – Она поколебалась, затем, отведя глаза в сторону, тихо добавила: – Он сказал, что вам, наверное, лучше заняться другими вещами, подумать о своем вечернем выступлении.
– Он велел вам сказать мне это? – недоверчиво спросила Сенда.
– Да, госпожа.
– Ясно. – Сенда сжала губы, тусклая улыбка застыла на ее лице. Она раздраженно провела руками по волосам. Как он смел вмешиваться в ее личную жизнь? Она не собиралась выпускать Тамару из виду, не говоря уже о том, чтобы отдать ее в руки совершенно незнакомого человека. И все же какой у нее есть выбор? Она догадывалась, что «предложение» со стороны князя Вацлава Данилова было не более чем вежливым эвфемизмом слова «приказ».
Раздражение медленно покидало ее. Можно ли в самом деле винить его? Господь свидетель, она в долгу перед ним и должна как можно лучше сыграть для него. Это потребует всех ее сил. Это всего лишь на один день, и ничего не случится, если она проведет его без Тамары, сегодня у нее и без того хватает дел.
– Очень хорошо, – сказала наконец Сенда. – Подождите, пожалуйста, здесь.
– Да, госпожа.
Полуприкрыв за собой дверь, чтобы скрыть от няни спящего Шмарию, Сенда вернулась в комнату и подошла к кроватке. Тамара посмотрела на нее и протянула к ней свои крошечные пухлые пальчики. Сенда взяла ее на руки и, крепко обняв, поцеловала, затем поводила губами по ее лицу. Плач, с которым девочка проснулась, сменился счастливым щебетанием.
– Будь умницей, – прошептала Сенда дочке. – Слышишь? Не позорь меня. Я постараюсь забежать к тебе. – Затем она подошла к двери, натянуто улыбнулась и встретилась взглядом с васильковыми глазами девушки. – Вы будете хорошо заботиться о ней? – с тревогой спросила она, отдавая ей Тамару.
– Да, обещаю вам, госпожа. Как если бы она была моей дочкой! – Няня низко склонилась над комочком в своих руках и тихонько что-то проворковала. Тамара счастливо засмеялась ей в ответ.
Сенда улыбнулась: ей нравились честные глаза и уверенность, которую излучала молодая женщина.
– Мне кажется, я не расслышала ваше имя.
– Инга, госпожа, – ответила девушка, по глазам ее было видно, что Сенда ей тоже понравилась.
– А я – Сенда Бора. Вы можете называть меня просто по имени. Пожалуйста.
Инга выглядела удивленной тем, что кто-то, на кого она работает, может говорить с ней так запросто.
– Да, госпожа, – чопорно проговорила она, покачивая на руках Тамару.
Сенда с улыбкой поблагодарила ее, закрыла дверь и устало забралась обратно в постель. Ей хотелось еще поспать. Она позволила себе лечь в кровать прямо в халате. Дрожа от холода, Сенда зарылась под одеяло. Неожиданно на нее нашел приступ смеха. Госпожа! Няня в самом деле обращалась к ней как к «госпоже»! Ну и начало.
Спустя несколько минут она закрыла глаза и задремала, но ее сон снова нарушил стук в дверь.
«О Господи!» – взволнованно подумала она, с сильно бьющимся сердцем, резко сев на кровати. Нервы тут же натянулись, и ее пронзил страх. Тысячи всевозможных несчастий пришли на ум, победив обычное самообладание и здравый смысл. Тамара! Няня уронила ее! Произошел несчастный случай. Случилось…
Она подлетела к двери и широко распахнула ее, но панический ужас тут же сменился облегчением при виде еще одной незваной гостьи: низенькой толстушки, которая не мигая смотрела на нее сквозь очки в металлической оправе. Сенда прислонилась к дверному косяку и тихо возблагодарила Господа.
– С вами все в порядке, милая? – озабоченно спросила женщина.
Сенда кивнула, пытаясь восстановить душевное равновесие.
– Да. Со мной все в порядке. – Открыв глаза, она прочла на лице женщины искреннее участие. – Правда, в порядке. На мгновение…
– На мгновение мне показалось, что вы теряете сознание. Вы меня в самом деле здорово напугали. – Женщина негромко засмеялась. – Знаете, главное спокойствие… – Она погрозила Сенде пальцем. – Внутреннее спокойствие и оптимизм. Они полностью меняют наши представления о жизни, вы понимаете? Конечно, этого состояния души довольно трудно достичь. Так всегда бывает с высшими ценностями, вы согласны со мной?
Сенда не смогла сдержать улыбки. Она понятия не имела, о чем болтает эта женщина, жизнерадостность и энергия которой заметно улучшили ей настроение. Этому также способствовали как странная фигура женщины, так и ее одежда. Сенда никогда еще не встречала подобных людей. Женщина была низенькой и толстенькой, с огромным выступающим вперед бюстом и мягкими бирюзовыми глазами, которые сквозь очень толстые стекла очков казались громадными. Ее необычный вид еще больше усиливала шляпа с прекрасными перьями, которая крайне ненадежно сидела у нее на голове. Чистенькое личико, смотревшее из-под шляпы на Сенду, было круглым и розовым и имело несколько подбородков, которые колыхались, когда она открывала рот. У нее был безупречный цвет лица, какой часто встречается у женщин с избыточным весом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71