Милли поднесла флейту к губам. Ее спаситель стоял сзади, положив руку ей на плечи, и она начала играть, уверенная, что может абсолютно все. Аккомпанемент Шона становился все громче, все злее. Затем он стих. Аплодисменты были бурными, как морской прибой… или землетрясение.
Милли пыталась оглянуться, чтобы разглядеть своего спасителя, но он не давал ей возможности сделать это. Затем он исчез. Она бегала по огромной сцене, пытаясь найти его, а публика уже свистела и топала. Спасителя нигде не было видно, а ей было просто необходимо найти его. Она снова стала неуклюжей, натыкалась на корзины цветов, чувствуя, как холодная влага с их лепестков и листьев брызжет на нее…
— Проснись, — вдруг сказал жизнерадостный голос.
Милли очнулась не сразу. Открыв глаза, она удивленно рассматривала стоящую над ней высокую фигуру мужчины с широкими, сильными плечами, мускулистой, коричневой от загара грудью, которая вздымалась в глубоком, атлетическом дыхании, и волнистыми влажными волосами. Внутри у нее что-то дрогнуло, и память вернулась к ней.
— Рональд… — Милли была потрясена, хотя не понимала, что ее так волнует.
Она села, а он опустился возле нее на одно колено. Его голая нога прикоснулась к ней, но она даже не вздрогнула. Он, должно быть, плавал, потому что был в одних плавках, а на его ногах и груди поблескивали бриллиантовые капельки.
Милли почувствовала, как у нее пересохло во рту. Она незаметно отодвинулась, чтобы их ноги больше не соприкасались, но от этого мало что изменилось — электрический ток короткими волнами все еще пробегал по всему ее телу. Его ухмылка дала ей понять, что отодвинулась она недостаточно небрежно.
— Ты права, — сказал Рональд, — после такой ванны чувствуешь себя замечательно. Но если тебе действительно нельзя переохлаждать запястье, то лучше не заходи в воду.
— Очень холодная?
— Как будто ныряешь в коктейль Рональда Бредли, — серьезно заявил он и, отбросив полотенце, потянулся за рубашкой. Милли зачарованно смотрела, как, натянув ее и даже не потрудившись застегнуть пуговицы, он со вздохом откинулся на спину.
— А что это за коктейль? — спросила она.
— Я смешиваю для него виски, ликер, свежий апельсиновый сок и добавляю очень много льда. — Он засмеялся, протянул было к ней руку, но снова остановился на полпути, будто припомнив что-то. — Так и быть. Я тебя прощаю. Не стану бросать в воду.
Милли почувствовала одновременно и облегчение и разочарование. Действительно ли он намеревался прикоснуться к ней? А если так, то почему остановился? Потому что она не была неотразимой Мэлани Кинсайд и могла возомнить о себе Бог весть что? Вероятно, это действительно было так.
Что ж, оно и к лучшему. Я не хочу, чтобы он дотрагивался до меня, заверила она себя.
Неожиданно Рональд перевернулся на живот и ухмыльнулся.
— Не хмурься.
Его карие глаза смотрели на нее так, что теплая волна тут же прокатилась по всему ее телу.
Рональд тут же заметил это. Он вообще замечал слишком много. Она вскочила.
— Пожалуй, купание все же пойдет мне на пользу, — заявила она.
Протянув руку, Рональд остановил ее.
— С больной рукой? Брось! — И потянув ее вниз, он решительно приказал:
— Сядь, Милли.
Встретив его взгляд, она покорно опустилась на траву. Ее охватило оцепенение, которому она старательно, но не слишком успешно сопротивлялась.
— Да кто ты такой, чтобы командовать мною?
— Я не командую, а, наоборот, умоляю, — лукаво возразил он. — Подумай о моих поклонницах… репутации…
Милли наконец удалось справиться со своим дыханием, хотя близость его тела все еще слишком волновала ее. Склонив голову набок, она притворилась, будто не замечает, что он находится слишком близко от нее.
— Ну, если это грозит твоей репутации… — Она мастерски изобразила разочарование. — Хорошо. Я, пожалуй, воздержусь от купания.
Облокотившись на руку, он взглянул на нее. Странно, подумала Милли, почему мне все время кажется, будто он знает все твои самые сокровенные тайны. Она сомкнула веки.
Никто еще не улыбался ей так. Даже Шон. Тут она почувствовала, как пальцы Рональда прикоснулись к ее бровям, скользнули по лбу, щеке.
— Не хмурься, — раздался его хрипловатый, дразнящий голос. — А то будут ранние морщины.
Он провел пальцем по ее губам, и Милли почувствовала, как сладостная дрожь охватывает все ее тело. Ей, конечно, следовало воспротивиться, но ощущение было слишком приятным. Чуть вздохнув, она откинулась на поросшую мхом теплую землю. Ее глаза медленно приоткрылись; в их глубине светился немой вопрос.
Рональд с улыбкой склонился над ней и стал перебирать ее волосы. Он казался полностью поглощенным этим занятием и выглядел счастливым. Сердитые складки в уголках его рта разгладились, в глазах светилась мягкая улыбка и что-то еще, чему Милли не могла найти определение.
Он склонил голову и сомкнутыми губами потерся о ее рот. Должно быть, это один из дежурных трюков этого покорителя сердец, напомнила себе Милли, ее дыхание участилось, а когда Рональд легким поцелуем коснулся ее щеки, осторожно отводя прядь волос, она, уже не осознавая, что делает, обвила руками его плечи.
Словно получив наконец долгожданный сигнал, Рональд притянул ее к себе. Его рот жадно и властно накрыл ее губы… и Милли окончательно потеряла контроль над собой.
Как вчера вечером, подумала она, почти испугавшись собственной дерзости. Нет, не совсем так. Вчера она не понимала, что делает, сейчас же каждой дрожащей, вибрирующей клеточкой своего тела ясно осознавала, что происходит.
Его объятия были крепкими, но целовал он ее очень нежно. Потом его рука двинулась по ее спине, и у Милли все поплыло перед глазами. Она никогда не думала, что одно-единственное прикосновение может так воспламенить ее.
Его руки возобновили движение, отыскивая полоску нежной кожи между футболкой и джинсами. Она чуть не ахнула вслух от охватившего ее страстного волнения, когда он нагнулся и губами прижался к ее тонкой талии, и еще теснее прижала к себе его голову.
Рональд продолжал целовать ее медленными, дразнящими поцелуями, словно пробуя на вкус, и она впервые робко ответила ему, даже не заметив, как он ловко освобождает ее от одежды. Выгибаясь от охватившего ее возбуждения, она стремилась все теснее прижаться к нему и, когда он на мгновение отстранился, протестующе застонала.
— Не торопись, — произнес Рональд шепотом, хотя их никто не мог услышать. — У нас достаточно времени…
Своими поцелуями он заставил ее закрыть глаза. Затем его рот очень медленно отправился вниз по щеке и выгнутой от желания шее к ключицам. Она почувствовала, как его пальцы ловко расстегнули застежку лифчика от бикини, но протест замер у нее на губах.
Когда он накрыл ртом затвердевший от наслаждения сосок, Милли глухо вскрикнула. Ее тело содрогнулось, пальцы впились в его плечи, дыхание участилось. Неожиданно он требовательно прижался к ней бедрами, и у нее не осталось никаких сомнений относительно переполняющего его желания. Мягкие, изобретательные ласки исчезли. Теперь с ней был мужчина, который испытывал не менее острое, чем она сама, желание.
Милли прильнула к нему еще теснее. Он больше не играл с ней. Его пальцы, которые только что легкими прикосновениями вызывали острые всплески чувств в ее не привыкшей к чужим прикосновениям груди, неожиданно стали требовательно властными. Милли вздрогнула, но затем еще крепче прижалась к нему. Теперь уже ее руки, скользнув под его расстегнутую рубашку, чувственным движением двинулись вниз вдоль позвоночника. Он застонал от наслаждения и прервал поцелуй.
Склонив голову, Рональд прижался лбом к ее лбу, и она чувствовала, что он пытается обрести контроль над собой. Его дыхание несколько успокоилось.
— Этого не должно было случиться, — сказал он глухо.
Она отдернула руки так, словно по ним ударили кнутом.
— Нет. Не надо. — Он поднял голову и, мрачно глядя на нее, взял ее руку и поднес к губам. — Не отстраняйся от меня. Я не хотел… — Он не договорил.
Милли отвернулась. Она смотрела на струю падающей воды и думала, что если она постарается держать свои глаза широко открытыми, то он, возможно, не заметит в них подступающих слез.
— Не хотел заняться со мной любовью? — тихо и холодно спросила она.
— Черт! — вырвалось у него, и она вздрогнула. — Не смотри так на меня, — сказал он уже более мягким тоном. — Я никогда не сделаю ничего, что могло бы причинить тебе боль. Разве ты сама не знаешь этого?
Но уже сделал больно! Она ничего не сказала, но эта не высказанная вслух мысль стеной встала между ними. Рональд вспыхнул, кожа на его загорелых щеках яркими пятнами зарделась под загаром. Он рывком отодвинулся от нее, сел, скрестив ноги, и уставился на противоположный берег реки.
— Милли, послушай. Ты такая… — Он поколебался, но все же закончил:
— Такая неопытная.
Неопытная, незатейливая, неинтересная… Значит, я была права, подумала Милли. Он отвернулся потому, что я далеко не Мэлани Кинсайд.
Она собрала свою разбросанную одежду и скомкала ее, радуясь тому, что он не наблюдает за ней. Этого она сейчас просто не вынесла бы.
Рональд сказал:
— Милли, ты совсем не знаешь меня.
— Не понимаю, что ты имеешь в виду, — холодно спросила она, натягивая футболку.
Рональд беспомощно взмахнул рукой. — Дорогая, ты была готова любить… но меня ли? Это совсем не я, разве ты не понимаешь? Это все та же старая рекламная машина. Звездный Любовник, мечта любой женщины на одну ночь… или на один час у горного водопада, как в данном случае. — Его голос звучал жестко и горько.
Милли вздрогнула. Ей хотелось с жаром опровергнуть его слова, сказать, что она почти ничего не слышала прежде о Рональде Бредли и, конечно же, не мечтала провести ночь ни с ним, ни с кем-либо еще. Но неожиданно до нее дошло, что именно это и будет инкриминировано ей. Потому что, если она не была потрясена его имиджем кинозвезды, то что, черт возьми, всего несколько минут тому назад привело ее — как он правильно догадался! — на грань… И даже за эту грань! Она поежилась.
С Шоном она никогда не заходила так далеко, хотя считала, что любит его. А ведь он был так же настойчив в своих желаниях, как Рональд, и в каком-то смысле даже более убедителен, но тем не менее она не теряла разума и, сдерживая свои эмоции, всегда напоминала ему о жене и детях. Милли закрыла лицо руками.
— Это просто безумие, — пробормотала она.
— Не говори так, — быстро произнес Рональд. — Это моя вина. Я знал, что делал, но позволил себе увлечься. Извини. К счастью, ничего не произошло, и с тобой все в порядке.
Ничего не произошло?! Милли отвернулась и поднялась на ноги. Она и не знала, что ее можно так больно задеть.
— Да уж, все хорошо, что хорошо кончается, — сказала она тихо. — Кажется, скоро пойдет дождь.
Рональд ловко встал и протянул ей руку, но Милли отошла в сторону, делая вид, что не заметила этого его жеста. Он огорченно вздохнул и посмотрел на небо. Солнце было по-прежнему высоко, но, гонимые сильным ветром, с запада быстро надвигались черные тучи.
— Думаю, ты права. Нам лучше вернуться в замок, — сказал он и стал одеваться.
Милли тем временем собирала оставшиеся от пикника продукты. Он взял у нее сумку, и ей удалось сделать так, чтобы их пальцы при этом не соприкоснулись. Рональд печально улыбнулся, но промолчал.
Она быстро, не оглядываясь, побежала вниз по тропе.
Они уже почти добрались до замка, когда увидели другую пару, взбиравшуюся по тропе им навстречу.
— А ты говорила, что водопад — твое сокровенное место, — тихо заметил Рональд. — Я и не знал, что нас могут… прервать.
Он повеселел, и это рассердило Милли. Она резко пояснила:
— Это действительно только мое место. Просто тропой нередко пользуются альпинисты.
— Альпинисты?
— Считается, что здесь хорошее место для тренировок, — сказала Милли, стараясь защитить свои горы.
— Да, понимаю. Но не в такую же погоду! Они поравнялись с солидным мужчиной средних лет и девушкой значительно моложе его. За плечами оба несли рюкзаки с полным комплектом горного снаряжения. Милли повела плечами.
— Только опытные альпинисты знают об этой тропе. Должно быть, они отдают себе отчет в том, что делают…
Рональд посмотрел через плечо на удаляющуюся по тропе пару.
— Надеюсь, — мрачно ответил он. — На мой взгляд, ей не больше шестнадцати.
Милли остановилась как вкопанная. На какое-то мгновение она отчетливо почувствовала болезненный укол ревности. О Боже! Как она может ревновать к кому-то Рональда Бредли, который только что самым недвусмысленным образом дал ей понять, что не испытывает к ней никаких чувств.
— В чем дело? — мгновенно почувствовав перемену в ее настроении, обеспокоенно спросил Рональд.
Она попыталась беспечно улыбнуться.
— Ничего. Должно быть, я немного устала. Вот приду домой и отправлюсь отдохнуть.
Это был превосходный предлог оставить его одного в кухне, когда они вернулись в замок. Он пристально посмотрел на нее, но не стал уговаривать остаться с ним внизу.
— Тебе принести что-нибудь? Может быть, кофе или что-нибудь еще?
— Нет.
Милли еле сдержала крик, потому что единственное, что бы ей хотелось сейчас, так это заполучить Рональда в свою спальню.
— Хорошо, — бесцветным голосом ответил он. — Поскольку ты занималась пикником, я приготовлю ужин. Но запомни, если к семи часам ты не спустишься вниз, я сам приду за тобой.
Ее передернуло.
— Я спущусь вовремя, — пообещала она.
Глава 8
Войдя к себе, Милли беспокойно заметалась по комнате. Она чувствовала себя неуютно и боялась смотреть в зеркало.
Что же со мной все-таки происходит, думала она. Я ведь могу неделями избегать необходимости лишний раз выйти на улицу, встретиться с друзьями… а сейчас охотно сходила бы на репетицию оркестра — хотя бы для того, чтобы просто заварить для всех чай, пообщаться с людьми.
Она больше не чувствовала себя прежней, и все из-за Рональда Бредли! В его присутствии ее не покидало ощущение, что вот-вот что-то должно произойти и нет никакой возможности избежать этого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19