Она ощутила своим животом его вздыбившуюся, разгоряченную плоть, а это… Но почему-то он все равно не выглядел особо счастливым. «Никогда больше не называй меня биороботом», – снова услышала она его голос, вспомнив, каким было при этом выражение его глаз. «О, Маклофлин, никогда больше я не смогу подумать о тебе, как о роботе».
Нет, она не сможет сделать вид, как будто ничего не случилось. Что-нибудь, хотя бы взгляд, обязательно выдаст ее. Боже, она ведь никогда не стремилась спровоцировать его влечение. Но так уж вышло, что это была ее первая встреча со страстью, и она будет всякий раз при встрече вспоминать его руки и губы, жар его тела. Насколько ей было проще жить, когда она была почти убеждена в том, что он недочеловек.
Внезапно возникшая в голове мысль заставила ее содрогнуться. А что если он захочет продолжить то, чего им не удалось завершить благодаря Ронде. Сможет ли она сказать ему «нет»? Она практически не дала ему никакого повода сомневаться в том, что согласна буквально на все, но это было в тот момент… Она действительно не знала, чего на самом деле она хочет теперь. Она так хотела по-настоящему в этом разобраться.
* * *
Пожалуй, впервые в жизни Аманду просто ноги не несли на репетицию. И, какая досада, первым человеком, которого она встретила на площадке, был Ренди. А вот уж его-то она совсем не желала видеть. В этот момент он совершал кульбит с опорой на правую руку и не сразу их заметил, а увидев, поспешно опустил рукав своей рубашки, прикрыв им глубокие царапины на руке. Он явно был не в духе и не желал каждому из присутствующих давать объяснения на этот счет. Но было слишком поздно, ведь любопытство Ронды не знало границ.
– Что с тобой случилось? – спросила она, подходя к нему вплотную. Несмотря на его попытку предупредить ее жест, она быстро приподняла рукав и уставилась на красные полосы, избороздившие его руку до самого локтя. – Боже, Ренди, это ужасно.
– Сам знаю, – огрызнулся Ренди, поспешно опуская рукав и избегая смотреть на Аманду. – Я просто попытался погладить одну проклятую кошку. Она взяла и вцепилась мне в руку.
– Чья же это кошка?
– Откуда мне знать? Просто бродила возле моей квартиры. Такая черная симпатичная кошка, и я захотел ее погладить. Ронда слегка приподняла брови. – Может быть, сам Бог намекает тебе на то, что не стоит больше пытаться гладить разных чужих кисок, когда они этого не хотят, – она посмотрела на него своим пронзительным взглядом, в глубине которого затаились искорки смеха. – Как ты думаешь?
Неожиданный взрыв безумного гомерического хохота застыл у Аманды в горле, едва не вырвавшись наружу. Она всеми силами пыталась сдержать его, одновременно не понимая, зачем ей щадить чувства Ренди. Ведь он бы не стал считаться с ней в подобной ситуации. При каждом удобном случае он не мог удержаться от рукоблудия, поэтому решив так, она позволила себе прыснуть от смеха.
Ренди окинул обеих девушек уничтожающим взглядом и, резко повернувшись, отправился в раздевалку. Кипя негодованием, он с такой скоростью пронесся мимо шедших ему навстречу Дэвида и Дина, что те на секунду застыли с раскрытыми ртами, недоуменно переглядываясь.
– Что это с ним? – спросил Дэвид, одновременно поднося палец к виску. – Он что, чокнулся?
– Понятия не имею, Дэви, – ответила Ронда самым невинным голосом. – Мы как раз обсуждали полезные навыки, которые можно получить, общаясь с животными, но он вдруг взвился, – они переглянулись с Амандой и ухмыльнулись.
В голове у Аманды пронеслось, что смысл сказанного Рондой, как всегда, был «с двойным дном». Да, кошка отреагировала гораздо быстрее, чем она, когда Ренди стал ее лапать у нее дома на репетиции. Кошка сразу же выпустила когти и вырвала несколько полосок его кожи. А вот она, Аманда, должна была долго и мучительно решать, прежде чем дать отпор этому нахалу.
Вдруг она поймала на себе взгляд Дина: он внимательно и как-то углубленно ее разглядывал. Что-то неуловимое в его лице подсказало ей, что только что они с Дэвидом говорили о ней. Наверняка ее стычка с Ренди спровоцировала новый всплеск разговоров о полном отсутствии у нее интереса к мужчинам. Стремясь отвлечь Дина от этого немого разглядывания, Аманда спросила первое, что пришло ей в голову:
– Вам не будет слишком жарко в этом костюме, Дин?
Спросите у десятка танцоров, что они предпочитают надевать на репетициях, и вы услышите десять различных ответов. Почему-то у Аманды ранее сложилось впечатление, что Дин предпочитает надевать на себя минимум одежды. Теперь же на нем был глухо закрытый спортивный костюм. Впрочем, тут же вспомнила она, этот костюм был надет на нем и сегодня утром. Быть может, таков был новый писк моды, который она упустила из виду? Ведь Ренди, который обычно предпочитает демонстрировать свой обнаженный торс сегодня тоже облачился.
Дин опустил глаза, посмотрел на свой свитер с длинными рукавами и серые панталоны.
– Что делать, надо сохранять мышцы в тепле, – сказал он, одаривая ее чарующей улыбкой. – К тому же, может быть, немного попотев мне удастся сбросить лишний вес.
Но Аманда едва его слышала. Ее не отпускали воспоминания о событиях сегодняшнего утра. Ей пришлось собрать в кулак всю силу воли, чтобы полностью сосредоточиться на танце и таким образом избежать грозного гнева Чарли.
Заехав домой между репетицией и шоу, она почувствовала себя настолько изнуренной, что даже не подошла к трезвонившему телефону. Маклофлина дома не было. Уж сколько раз она убеждала себя по дороге домой, что ей до этого нет никакого дела, но, приехав, сразу же пошла проверять. Ставни на окнах его квартиры оказались наглухо закрытыми, и Эйс резвился в саду, гоняя красивый мячик своими толстыми неуклюжими лапами. Увидев Аманду, он схватил мяч зубами и припустился за ней по лестнице. Он вбежал в ее спальню и бухнул мячик ей прямо под ноги, так что она чуть не споткнулась.
– Подожди, Эйс, – пробормотала сердито Аманда, вытряхивая свои покупки прямо на кровать, но тут же поглядела на щенка, и он показался ей таким умильно-забавным, что сердце ее сразу смягчилось. Аманда сгребла его ладонью и уселась с ним на край кровати, покачивая его тушку на своих коленях. – Хочешь посмотреть, что я купила?
Она и сама не знала, что на нее нашло. Просто после репетиции ей вдруг захотелось отправиться за покупками. Куски сатиновой и шелковой ткани, разномастные ленты вывалились из ее сумки на кровать, они были результатом этого необъяснимого порыва.
На Эйса все это изобилие не произвело никакого впечатления. Аманда отодвинула в сторону куски материи и с непонятным наслаждением стала перебирать только что купленное тонкое белье. Она истратила уйму денег на покупку немыслимого числа трусиков, лифчиков, ночных сорочек, но снова любуясь приобретением, поняла, что они того стоили. Почему-то она никогда прежде не стремилась носить красивого нижнего белья, наоборот, ее прежде всего устраивало только одно – чтобы белье было только удобным. Но сегодня она вдруг поняла, что ей вдруг захотелось совершенно иного. И чтобы эта перемена была совсем крутой, она, хмыкнув, выдвинула ящики комода и, вытащив из них кучу старого белья, отнесла его в помойку на кухне. Прощай, аккуратное, хлопчатобумажное бесполое белье. Теперь она испытывала почти греховное наслаждение от мысли о том, что ей предстоит носить что-то изящное и соблазнительное.
Как раз, когда Аманда взглянула на часы, телефон зазвонил снова. Она выругалась. Разговаривать было некогда. Она опоздает, если не выйдет сию минуту. Вбежав обратно в спальню, она подхватила было задремавшего Эйса, подняла его мячик с пола, сунула сумочку под мышку и выбежала из квартиры.
Оставив щенка в саду, она быстро вскочила в автомобиль и, с места взяв разгон, выехала за ворота.
* * *
Бросив трубку на рычаг, Тристан мысленно чертыхнулся. Затем он указательным пальцем поправил очки на переносице и подумал, что, в сущности, даже хорошо, что он ей не дозвонился. Он вообще не знал, какого черта он пытался звонить Аманде. О, конечно, он пытался внушить себе, что звонил ей для того, чтобы попросить ее накормить Эйса, поскольку сегодня он задержится на работе допоздна. Но, конечно, он хотел поговорить с ней не только для этого. Ему необходимо было услышать ее голос, вообще как-то пообщаться с нею.
Лицо Тристана было бесстрастным, когда он беседовал с одним из своих подчиненных. Потом он машинально подписал подсунутый ему документ. Но когда наступила кратковременная передышка, он ничего не видящими глазами уставился в потолок и стал себя отчитывать.
Он должен держаться от нее подальше. От нее исходит угроза всему тому, что он так долго в себе воспитывал. Ведь он никогда не позволял себе слишком увлекаться женщинами. Зависеть от другого человека, нуждаться в нем – означает надеть самому себе петлю на шею. Он усвоил эту истину много лет назад.
«Но ведь ты не можешь без нее жить. Ты все время заботишься о ее безопасности».
Вот что действительно занимало его. О, нет, не физическое желание, в этом не было ничего нового. Ему и раньше приходилось не раз страстно желать женщину, но всякий раз это продолжалось недолго. И с Амандой у него будет то же самое… После того, как он овладеет ею. А он обязательно овладеет ею после случившегося сегодня утром. Чего бы это ни стоило. А вот откуда взялась потребность в общении, стремление непременно ее защитить?
Он всегда старался сохранять профессиональную беспристрастность. Раньше ему бы и в голову не пришло заботиться об одной танцовщице в то время, как в городе их сотни и всем им угрожает этот проклятый маньяк. И вот теперь он нарушил свое собственное железное правило говорить самому себе только правду и убедил себя в том, что его беспокойство объясняется только редким сходством цвета и структуры волос последней жертвы маньяка и Аманды. Эту последнюю жертву звали Джой Фред. Сегодня им удалось установить, что ей было двадцать семь лет, что она была одинока и вся в долгах, как в шелках. Из разговоров с девушкой, которая вместе с ней снимала комнату, они узнали один очень примечательный факт: непосредственно перед своей гибелью Джой как минимум дважды разговаривала по телефону. Неизвестно, звонил ли ей убийца или кто-то другой. Но ее приятельница сказала, что после этих звонков Джой не находила себе места от тревоги, хотя отказывалась говорить о ее причинах. Как раз в это время она была особенно озабочена проблемой своей неумолимо растущей задолженности. Ее подруга подозревала, что, пытаясь заработать, Джой тайно подрабатывала проституцией.
Но даже обдумывая все эти факты, Тристан продолжал беспокоиться об Аманде, то и дело воображая, что она ненароком может оказаться в каком-нибудь темном, пустынном месте и… Его особенно тревожило то, что Аманда упорно сохранила свою слепую веру в собственную безопасность.
«А, будь все проклято! – взорвался он. – Опять я думаю не о том. У меня завал работы, а я тут сижу и казню самого себя. Пора выкинуть из головы всю эту чепуху. И все же, как жаль, что у нее такая профессия…»
* * *
Ранним утром, когда Аманда наконец вернулась домой из кабаре, телефон в ее квартире затрезвонил снова.
– Великий Боже! – воскликнула она, лихорадочно отпирая дверь. – Кому это я понадобилась вдруг в два тридцать ночи?
Она проскользнула в дверь и вошла в темный холл, в котором она позабыла включить свет, опаздывая вечером в кабаре. Но тут она вспомнила, что не закрыла входную дверь.
И вот, на минуту забыв о телефонных звонках, она вернулась, вытащила ключи из замка, аккуратно заперла дверь на все замки и даже на цепочку. Когда Маклофлин вторгся в ее жизнь сегодня утром – Боже, неужели это было сегодня утром? – втюхивая ей что-то про полицейских и их пистолеты, он прошелся так же на счет того, что она не думает об убийце, который разгуливает на свободе.
И, хотя тогда она здорово разозлилась, отчасти он был прав. Она упорно стремилась вести себя так, как будто ничего не изменилось, как будто никакой опасности не было, и все в ее жизни продолжало катиться по наезженной колее.
Но все-таки, что бы там не думал лейтенант, она не склонна рисковать по-глупому. У нее может быть своя точка зрения, но это не значит, что она прячется от реальности. Так, она взяла за правило парковать машину на освещенной площадке рядом с казино. И еще, она старается все время ходить вдвоем с Рондой. Но даже когда у Ронды свои дела, Аманда старается выходить из кабаре не одна, а вместе с другими членами труппы, а главное, она все время наблюдает за окружающими. Она не настолько глупа, чтобы подставляться. Так что Маклофлин зря разоряется на этот счет. Да что там говорить, она даже фонари в своем саду не гасит на ночь!
Телефон перестал звонить, когда она уже протягивала руку, чтобы снять трубку. Аманда чертыхнулась и отправилась в душ. Стоя под струей воды, она вроде бы услышала приглушенный звук телефона, но потом решила, что ей почудилось. В общем, ее уже начало напрягать то, что кто-то упорно домогается ее в столь неприлично поздний или, скорее, ранний час. Жаль, что дома нет ни Ронды, ни Маклофлина. Вряд ли она побежала бы к кому-нибудь из них, но все же, насколько увереннее она почувствовала бы себя сейчас, будь кто-то из них сейчас в этом безлюдном трехквартирном доме.
Ей казалось, что дома она всегда в безопасности. Но сегодня она ощущала какую-то непонятную угрозу.
Аманда налила себе бокал вина и дольше обычного расчесывала волосы, прежде чем лечь в постель. Уже предчувствуя сладкий сон, она встала перед зеркалом, с удовлетворением отметив, что довольно неплохо смотрится в этой ночной сорочке из голубого шелка, по контрасту с которой ее золотистая кожа выглядит особенно выигрышно. Вдруг, неожиданно для самой себя, она стала напевать веселую мелодию и стала снимать с себя сорочку. Окончательно сбросив ее, она с удовольствием разглядывала свое обнаженное тело и широко улыбнулась своему отражению. Даже если Чарли когда-нибудь выставит ее из кабаре, она не пропадет и сможет найти себе работу в стриптизе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37