Мама права — он зануда!..К ним подходил низенький человечек. Джин удивленно оглянулась на Фрэнка, но двоюродный брат улыбался:— Здравствуй, Том!— Это твоя сестра? — спросил Том. — Дождался?— Да, — сказал Фрэнк. — Джин, это мистер Кирш, мой напарник.— Привет, мистер Кирш! — весело сказала Джин.Мистер Кирш ласково потрепал Джин по плечу и сообщил, что его дочь тоже зовут Джин. Он, как прежде Фрэнк, зашел в ресторан, появился уже в униформе и с ходу включился в работу, приветствуя очередных посетителей и открывая им двери.Джин думала, что они с братом пройдут через центральный подъезд ресторана в сверкающий зал, усядутся за столик и к ним подкатит метрдотель… Но брат повел ее к служебному входу, где не было ни рекламы ни огней, ни, понятное дело, швейцаров…Посреди большого помещения, за длинным столом, уставленным рыбой, мясом, соусами и вином, сидели несколько мужчин и женщин. Женщины в накрахмаленных фартуках, мужчины без синих форменных пиджаков, но в белых манишках. Они пили, ели, чему-то смеялись, но было заметно, что все крепко устали.Вдоль стен тянулись металлические мойки, загруженные грязной посудой. Было жарко. Пахло смешанными запахами еды и дезодоранта. Откуда-то сверху доносилась музыка. Джин инстинктивно взяла брата за руку.— Фрэнки! — позвала сидевшая с краю худенькая блондинка. — Это твоя сестра? Очень симпатичная…Молодой смазливый официант подмигнул Джин. Та сморщила нос и отвернулась. Худенькая блондинка, которую, как выяснилось, звали Рита, сказала ему:— Тебе, Арчи, мало старых шлюх? Хоть здесь не вертись…Она подвинулась, освободив место для Фрэнка и Джин. Потом принесла чистые тарелки и снова села.Фрэнк положил себе и Джин жареные телячьи мозги, обильно полив их оливковым маслом. Спросил, показывая на блюдо, не хочет ли Джин маслин. Та маслины не любила.— А вино? — спросил Арчи, ничуть не смущаясь упоминанием Риты о старых шлюхах.— Она не будет! — отрезал Фрэнк, глядя на него в упор.— Смотрю я на твою сестру и вижу, — сказала Рита, — хлебнешь ты с ней, Фрэнк! Бесенок она!..— Давай ее к нам, — сказала сидевшая на противоположном конце стола негритянка. Она была крупная, полная, с ярко-красными клипсами в маленьких ушах. Ей было жарко, и она сбросила блузку, оставшись в майке. На предплечье левой руки резко обозначились вмятины от привитой оспы.— Куда это «к вам»? — настороженно спросил Фрэнк.— Сперва сюда. — Толстуха показала на мойки. — Бриджит нужна помощница. Потом перейдет на кухню. А там — бар! Ее возьмут.Джин уплетала телячьи мозги — ничуть не хуже, чем кроличье рагу, — и исподлобья поглядывала на сидевших за столом. Она сразу выделила Риту и Арчи. Рита понравилась. Арчи был неприятен. Из разговоров о ее дальнейшей судьбе она усекла главное: она будет работать в баре! И обойдется без ходатайства Фрэнка — сама познакомится с Питером Скоттом и даже со Шварценеггером, если тот забредет в этот бар!..Рита поднялась первая. Она жила на другом конце города, куда добиралась на подземке. Дома ее ждали мать и отец-инвалид, Рита была помощником повара. Ноги ее от долгого стояния к концу работы совсем отекали, но Рита никогда не жаловалась. Она заматывала их эластичными бинтами, отчего ноги казались еще толще. Врачи запретили ей «стоячую» работу. «Пусть дадут другую, я согласна», — говорила Рита, и на ее бледном лице возникала улыбка, от которой окружающим почему-то становилось смешно, хотя впору было плакать.— Пойду. Мои заждались, — сказала она. — А ты, Фрэнк, завтра приводи сестру. Поговорим с шефом… Не горюй, Джин, — устроим! Только юбку, девочка, надевай подлиннее, если не хочешь ходить с синяками на заднице…Если Джин о чем и горевала, то только не о кастрюлях и сковородках. Мысленно она перескакивала через карьерные ступеньки и видела себя в сверкающем зале, окруженной знаменитостями. А насчет «глупостей» Фрэнк может не беспокоиться — у нее есть Стив!..Дома Джин задала двоюродному брату несколько вопросов:— Почему Рита сказала Арчи про старых шлюх?— Он нравится немолодым клиенткам.— А они ему?— Ему нравятся их деньги.— Ваш Арчи препротивный тип, я сразу поняла.— Не задирайся с ним. Он отомстит.— Это как же? — насмешливо спросила она.— Наговорит о тебе шефу — потом не расхлебаешь.Джин фыркнула, совсем как это делала ее мать, и Фрэнк вспомнил тетку, которая его терпеть не могла.— Что же он наговорит про меня шефу?— Что захочет.— Соврет?— Ему недолго.— Я тоже могу соврать, если надо.Фрэнк молча посмотрел на нее и покачал головой.— И шеф ему поверит? — спросила Джин.— Поверит не поверит, а запомнит.— «С этим не запирайся», «мини не надевай», — ничего нельзя! Почему? Это ведь модно!— Надевай. Но наши парни мимо не пройдут. Ты этого хочешь?— А я могу им ответить!— Я вижу, ты все можешь. Я сказал: не задирайся!— Порядки тут у вас! Дома я никому не спустила бы!.. Глава 3«Серебряный якорь» Миновал день. Джин с удовлетворением зачеркнула в календаре еще одно число. А еще день спустя, надев джинсы, перешла дорогу и вступила в должность мойщицы. Ей пришлось встать до рассвета, чтобы к приходу повара кухонная посуда, вымытая и высушенная в сушильных шкафах, сияла.Фрэнк снабдил ее резиновыми перчатками. Но Джин все равно тошнило от объедков, смешанных с окурками и скомканными бумажными салфетками со следами губной помады. Все это следовало выбрасывать в специальные контейнеры. Мощный поток горячей воды быстро смывал грязь и жир с кастрюль и прочей утвари. Но немного все же оставалось. Джин вытаскивала посуду из дымящейся паром мойки и примитивной губкой доделывала то, с чем не справилась техника. Потом загружала все в сушильные шкафы, затем вынимала и составляла на стол, за которым впервые ужинала с Ритой, Франком и остальными…Рита среди дня несколько раз забегала для поднятия духа. Джин была рада ей, но дух поднимался слабо.Неожиданно появился Арчи. В форменной синей паре и белоснежной рубашке, волосы аккуратно расчесаны на боковой пробор. Он улыбался мерзкой, как определила Джин, улыбкой.— Все о'кей? — спросил он.Официант ожидал такой же ответ, как и его вопрос, но с восклицанием на конце, однако Джин сказала:— Ничего не о'кей! — Он удивленно поджал губы. Они у него были слегка подкрашены.— Что же не так? — спросил он.— Твое присутствие не так.Арчи игриво спросил:— Боишься?— Тебя?! — У Джин разом вылетели из головы наставления Франка «не задираться». — Пусть твои старухи дрожат от страха, — сказала она. — Иди в зал, а то они заждались…Губы его растянулись в улыбке, но глаза стали злыми:— Не пожалела бы…— Если не уйдешь, скажу, что мешаешь работать!Джин помахивала тяжелым половником то ли от волнения, то ли демонстрируя, что вооружена, Официант посмотрел на половник, потом на мойщицу. Ему ничего не стоило доказать сестрице швейцара, кто здесь сверху. И он доказал бы, если бы не заждавшаяся клиентка, ради которой пришлось работать с утра. Но показать девчонке, будто испугался половника, все же не хотел и продолжал стоять, сдерживая нараставшее бешенство. Сквозь привычную угодливость, ставшую маской, проступала холодная беспощадность. Джин, скорее с любопытством, чем со страхом, наблюдала это превращение.— Арчи!.. — В моечную вошла Рита. — Твой заказ давно готов! Старуху перекосило всю… — Она окинула обоих взглядом и все поняла: — Не валяй дурака, Арчибальд! — спокойно сказала она. — Здесь тебе не светит, это я тебе говорю!..Официант удалился. Рита спросила у Джин:— Ты в самом деле ударила бы его?Джин бросила половник в мойку и ответила спокойно:— Я вылила бы на него кипяток.— Знаешь, что я тебе скажу: он привлекает богатых клиенток, а это выгодно ресторану, поэтому его держат. И его не выгонят. Поняла? И ты не связывайся с ним — он подонок и трус, а это плохое сочетание. — Рита поморщилась.— Мне уже Фрэнк объяснил, — сказала Джин.— Да… Фрэнк… — Рита не стала продолжать. Она помогла Джин загрузить тележку чистой посудой и сама повезла в кухню.Джин пошарила в мойке: посуды не было. Стянув с рук перчатки, она вышла в ту дверь, в которую ушли Арчи и Рита, и попала в коридор, короткий и узкий. В конце его были две двери. Одна, Джин знала, в кухню. Она открыла вторую. Там тоже был коридор, но длиннее и шире. Он заканчивался окном или дверью, задернутой тяжелой, плотной портьерой. Джин чуть отодвинула ее. И увидела ресторанный зал.Зал был ниже. Джин находилась как бы на балконе, откуда ей было видно все и всех: столики под белыми крахмальными скатертями, на которых, отражая свет люстр, сверкали бликами хрусталь и серебро. Женщин, соревнующихся уникальностью нарядов и драгоценностей, мужчин — в белом и черном; официантов в синей униформе, плывущих с подносами между столами.Джин смотрела на женщин, мысленно одевая себя в их платья и украшая их драгоценностями. И решила, что она красивей многих этих самоуверенных дам!Среди официантов она различала Арчи, вихлявшего по паркету. Казалось, он предлагал этим разодетым старухам не деликатесы под разными соусами, не экзотические салаты, а себя…— Вы кто такая?Джин обернулась. За ее спиной стоял крупный мужчина в длинном голубом фартуке. Взгляд у него был строгий, и Джин растерялась:— Я?..— Нас здесь двое, — сказал он. — Кто я — мне известно. А вот вы… Что вы здесь делаете?— Смотрю…— Это я понял. Вы новая мойщица?— Да…— Идите и мойте посуду. И больше чтобы я вас здесь не видел!Когда смена кончилась, Джин отказалась от ужина за общим столом и поплелась на другую сторону улицы, в свою спальную нишу. Фрэнк сварил ей кофе, но, пока донес его. Джин уже спала, забыв зачеркнуть в календаре очередное число.Второй день показался ей тяжелее первого, потому что она не успела за ночь отдохнуть. Дважды ей возвращали одну и ту же сковороду, а она не понимала, какого черта им надо! На третий раз явился сам шеф-повар. Это был тот самый, что застал ее вчера, когда она подсматривала в зал. Джин стояла раскрасневшаяся, с распаренными руками в прозрачных резиновых перчатках.— Как зовут? — спросил шеф.— Кого?— Свое имя я знаю.— Джин…— Первый день?— Второй.— Ну да, второй. Через неделю будет легче.— Через неделю я загнусь.— Ты?.. Да ты всех нас переживешь! — Он улыбнулся ей с высоты своего роста.Она вздохнула.— Хорошо. Я постараюсь.— Старайся.Он ушел в свою сверкающую, компьютеризированную кухню. Джин проговорила вслед:— Постараюсь пережить вас всех!..Но он уже не слышал. Зато произнесенная ею фраза развлекла ее, и она дала себе слово поужинать со всеми, а дома, прежде чем завалиться спать, посмотреть телевизор…Шеф оказался прав: через неделю Джин уже не валилась с ног и не засыпала, едва кончалась смена. Но работу возненавидела.— Франк! — спросила она двоюродного брата. — Что надо делать, чтобы быстро перевели в бар?— Хорошо работать.— Если я буду хорошо выполнять эту работу, меня никто не переведет на другую.— А если плохо, тебя выгонят.— Вот я и спрашиваю: что надо делать?Фрэнк пожал плечами.— А я знаю, — сказала Джин.Утром она долго стояла под контрастным душем, пока тело ее не покраснело, потом натерлась ароматизированными кремами, прошлась под мышками маленькой бритвой. Долго вбивала в лицо крем, пахнущий миндалем, опрыскалась туалетной водой, подкрасила веки, загнула щеточкой вверх ресницы. В довершение, выбрав темную помаду, аккуратно растушевала ее по губам, причем верхнюю губу сделала темнее: ей казалось, что так она похожа на Мерилин Монро. И наконец расчесала волосы, и вокруг головы возникла пышно-воздушная крона. Оглядев себя в зеркало, она осталась довольна. Затем надела мини-юбку, блузку-топ и туфли без каблуков.Было слишком рано, и те, ради которых проделывалось это изматывающее колдовство, еще спали. На входе в ресторан тоже никого не было, кроме двух охранников. Они и оказались первыми, на ком Джин проверила свое могущество. Охранники переглянулись, присвистнули и отдали честь. Джин улыбнулась и проследовала в моечную.Там уже работала основная мойщица, юркая, как зверек, темнокожая женщина лет тридцати пяти. Джин видела ее впервые. Мулатка болела и еще не совсем оправилась от недуга. Ее предупредили о появлении новенькой. Она обрадовалась, что сбросит на нее половину работы, но, взглянув на Джин, опустилась на скамейку — такого она не ожидала! Кому вздумалось пригласить эту раскрашенную куклу?— Сгребай остатки! — приказала она Джин.Джин молча вытащила из сумки прозрачный халатик, надела его поверх «мини», так что все выставленное напоказ можно было разглядеть, на руки — перчатки, и стала быстро сбрасывать в бак объедки. Потом также молча загрузила контейнер посудой и включила машину. Барабан пришел в движение, и хлынувшие из отверстий водные струи принялись за дело.— Тебя как зовут?— Джин.— А я Бриджит. Ты до этого где работала?— У родителей на ферме.— А сюда зачем? На ферме было плохо? У папы с мамой?Бриджит сидела на скамье и говорила, а Джин работала.— Раньше я мыла полы в ресторане, — рассказывала Бриджит. — Вставала в четыре. Должна была все вымыть, пока откроют. А потом перешла сюда: все-таки автоматика, легче… Но как накоплю на квартиру — уйду! Мне тут дышать тяжело, воздух влажный… Я могла бы дома посидеть, но у меня со страховкой проблемы…Она встала, включила сушильную камеру и стала складывать в нее посуду.— Не пойму, — сказала она, — как ты сюда попала?— Мой брат здесь работает.— Это кто?— Франк, швейцар.— Фрэнк? Лысый черт! Так ты сестра, которую он вызвал?— Да.— Ты извини меня, но лучше бы он «вызвал» Риту — женился на ней.— На Рите? Разве…— «Разве, разве»!.. Любовь у них два года тянулась. Фрэнк никак не мог решиться. Испугался, что отец Риты, инвалид, сядет ему на шею. Дурак твой брат! — уточнила Бриджит. — А Рите надоело ждать. Она ему так и сказала: «Мои годы уходят — либо-либо!» Вот так! Теперь замуж выходит.— За кого?Бриджит вдруг засмеялась:— Видала, кто твоего Фрэнка сменяет?— Низенький, толстенький? — удивилась Джин.— Не низенький и толстенький, а невысокий и полный! Мистер Том Кирш! Он и заменит Фрэнка… во всем…Разговор явно воодушевил и взбодрил Бриджит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17