Так что же, из-за этих придурков
целый месяц киснуть в душных стенах? И к тому же самое плохое впереди.
Говорят, есть такой специальный журнал, куда записывают не отдельных
ребят, а целые Группы. И что потом с ними бывает - никому неизвестно. Да
уж наверное что-нибудь бывает. Зря ничего делать не станут.
Нет, пора с ними разбираться! И круто разбираться. Что самое поганое
- они не кретины. Тогда все было бы проще. Раз уж их слабые мозги ни на
что не годятся, то нечего от них и требовать. Как выражается Серпет, из
пустого кармана можно вынуть только фигу. Так что забрали бы их
куда-нибудь Санитары - и всего делов!
Но Костя знал, что такой номер не пройдет. Потому что на самом деле
они учиться могут. Просто ленятся, гады. Наплевать им и на Группу, и на
Костины старания. Фантики им важнее. Нет уж, придется им всыпать как
следует, не то, что Рыжову. Каждому как минимум полсотни горячих, да к
тому же еще мокрой "морковкой". Или лучше не "морковкой"? Может, ремень
взять? Хотя и этого для них мало. Надо бы им "кобуру" устроить. Или
"метро". Правда, слишком уж круто получается. Это уже Андрюхой Кошельковым
пахнет. Да и ребята они в принципе неплохие. Добрые. Царьков по ночам
здорово травит всякие истории, а Васенкин - тот вообще самый младший в
Группе, самый слабый.

- Да, пацаны. А неплохо бы и нам курнуть, - мечтательно пробасил Леха
Смирнов. - Мы что, не мужики разве? Маленькие мы, что ли?
Оторвавшись от своих мыслей, Костя поднял голову. А в самом деле! Тут
все свои, ребята надежные, в случае чего никто не настучит. Так что все
законно.
- У тебя, Леха, что, крыша поехала? - осведомился между тем Серега
Александров, Помощник из девятой Группы. - Чего курнуть, в натуре? А тебя
что, заначено?
- Ну, как знать, как знать, - рассеянно ответил Леха, оглядывая
ребят. - Для хороших людей, может, и найдется.
- И что же у тебя заначено? - поинтересовался из угла огромный
толстый парень, Сашка Орехов.
- Ну, хотя бы "Астра" нераспечатанная, - каким-то очень уж небрежным
голосом произнес Леха.
А Костя насторожился. Мечтать было занятно, но, выходит, это не
просто треп? И заерзали в душе давно забытые чувства. Потянуло.
- И откуда же у тебя такое богатство? - хмыкнул Димка Руднев, малость
обиженный, что о нем с его анекдотами все по-свински забыли.
- Меньше будешь знать - лучше будешь спать, - отбрил его Леха. - Что
там Варваре оторвали? Или тебе из другого места?
- Может, попробуешь? - скучным тоном поинтересовался Руднев,
поднимаясь во весь свой исполинский рост. Кулаки его сжались, а ноги
как-то плавно, незаметно для глаза приняли боевую стойку.
Но дальше этого дело не пошло. Миха Гусев, самый мощный и
влиятельный, решительно сказал:
- Ладно, мужики, кончай гнилой базар. Не все вам равно, откуда?
Главное что? Главное - Леха всех угощает. Я правильно понял?
- В самую точку, - ответил заметно повеселевший Леха. Драка с
Рудневым, по всему видно, не входила в его планы, но отступать первому
тоже не хотелось. - Мне же одному дымить скучно, - добавил он, хитро
прищурившись.
Косте не понравился его взгляд. Наглеет что-то Леха, надо бы ему
вставить.
- Правильно, скучно, - вмешался он в разговор. - Да и страшновато,
наверное.
- Это тебе, Кастет, может, и страшно, - сейчас же обиделся Смирнов. -
Пожалуйста, можешь отказаться. За уши никто не тянет.
- Это точно, - добавил Руднев, неожиданно принимая Лехину сторону. -
Нам же больше достанется. Меньше народу - больше кислороду.
- Вы чего, пацаны, - растерянно произнес Костя. Он даже привстал со
скамейки. Разговор явно принимал какой-то нехороший оборот. - Я же с вами.
Я как все.
- Ну, а раз так, фильтруй базар и не дрыгайся, - наставительно изрек
Леха. Он открыто наслаждался победой.
- Это кто из нас дрыгается? Ты чего наезжаешь, а? - тут же возмутился
Костя. - Сам воздух спортил, а теперь на меня баллоны катишь, да? - Жаркое
облако злости охватило голову. Он готов был сейчас зубами грызть Леху. Ни
фига себе борзеж!
Но тут снова вмешался Гусев.
- Все, мужики, замяли, - резко пробасил он. - Не выступай, Кастет. А
ты, Леха, двигай дальше.
- Ну, значит, так, - зачастил Смирнов. - Возьму я ее завтра на
прогулке, она у меня на улице заначена, я же не дурак, чтобы здесь тырить.
А после тренировки в раздевалке и и курнем. Все равно Валера сюда не
суется, чего ему тут делать?
- А запах? - поинтересовался Серега Александров.
- Да не будет никакого запаха, развеется за ночь.
- Жаль, окна здесь нет, - заметил Костя. - С окном надежнее было бы.
- Ничего, - ответил Леха. - Кто не рискует, тот не пьет шампанского.
Не боись, не накроемся.
- Ну что ж, тогда все путем, - подвел итог Миха. - Только смотрите,
мужики, если кто сболтнет...
- Да мы все такого козла замесим, - решительно выпалил Смирнов,
отчего-то взглянув на Костю.
- Это уж точно, - поддакнул из своего угла Сашка Орехов.
- Всем коллективом будем месить, - добавил Серега.
- Ну все, значит, заметано, - поднялся Гусев. - Ладно, мужики, хватит
рассиживаться, на ужин опоздаем.
Ребята натянули форму и толпой потекли наружу. В коридоре было жарко
почти как в раздевалке. Что за день такой сегодня? С чего бы так топить?
Да еще и форма кусачая. Как же надоело таскать на себе это серое сукно! То
ли дело на даче, в шортах и футболке. Стоп, неужели опять? Снова лезут
откуда-то непонятные слова. Ох, не к добру.
Да еще базар с Лехой настроение подпортил. Чуть было не подумали, что
он трус. А может, и подумали? Кто их знает? Мало ли что у ребят на уме?
Хорошо хоть, он быстро поправился. Правда, все равно неуклюже получилось.
Ладно, остается надеяться, что это пустые страхи и никто ничего такого не
думает. Иначе дело дрянь. Хоть от тренировок отказывайся.
А с другой стороны, если их накроют - тогда прощай все. Тут уж по
первое число всыплют. Тайная Деятельность, да еще в сообществе. Тогда ни о
каком Стажерстве и речи быть не может, да и с Помощников их всех погонят
как щенков веником. И очень вероятно, вся эта история кончится Первым
Этажом. Туда ведь отправляли и за куда меньшие провинности. Слишком многим
приходится рисковать. Не отказаться ли? Но поздно теперь отказываться. До
завтрашнего дня он ребят не увидит. И что тогда получится? Если их завтра
заловят, придется отвечать наравне со всеми.
Никто не станет разбираться - хотел он, не хотел, курил, не курил.
Может, не ходить завтра на тренировку? Притвориться больным, к примеру. Но
если ребята засыпятся, то подумают, что именно он их заложил. В самом
деле, подозрительно. Сперва завел гнилой базар, потом вообще закосил
тренировку. Здесь и ежику понятно, кто. Хотя есть тут и еще одна сторона.
Ну, заловят их всех, кроме него - точно уж снимут с Групп, а то и на
Первый Этаж задвинут. Значит, он, Костя, их больше никогда не увидит. Как
и они его. И они могут думать про него все, что угодно - он этого никогда
не узнает. Стукачом его никто не обзовет (то есть он не услышит), в морду
не плюнут (не придется утираться). Не говоря уже о месиловке. Не будет
никакой месиловки.
И вот это - самое страшное. Если такое случится, как дальше жить?
Навсегда остаться предателем? Уж лучше тогда Первый Этаж.
Ну что ж, делать нечего, риск - дело благородное. Как все, так и он.
Тем более, ужасно все-таки хочется подымить. Ведь когда-то же он курил.
Иначе откуда он помнит сладковато-горький дым в горле? Не только в голове,
всей грудью, всеми легкими помнит. Помнит даже, как все это было в первый
раз.
Он накурился до одури, у него кружилась голова и слезились глаза,
какая-то сила тянула его книзу. Но у него все-таки хватило духу (да и
глупости) заявиться в таком виде домой. Было шесть часов вечера, на улице
уже темнело - осень, и оттуда, из грязно-синих сумерек доносился нудный
лязг трамвая. А мама тогда размораживала холодильник. Он увидел пустое
нутро холодильника сквозь стекло кухонной двери. И хлопнулся на пол.
Странно, что мама ничего тогда не поняла. Всполошилась, перенесла на
диван, раздела и сунула под мышку скользкий холодный градусник. И потом
долго дозванивалась до неотложки, но к счастью, так и не дозвонилась. А
он, маленький дурачок, лежал под жарким одеялом и ежился от страха - вдруг
мама догадается его обнюхать?
Ну вот, начинается! Какая еще мама, какой градусник? Чушь, ерунда
какая-то. Ведь ничего этого не было, да и быть не могло. Он всю свою жизнь
провел здесь, в Корпусе, здесь и появился на свет, как и все остальные
ребята, да и вообще все вокруг. Зачем же лезут в голову ложные
воспоминания? И откуда они только берутся? Да еще такие четкие, с
подробностями. Нет, наверняка с ним творится что-то очень скверное. Ведь
все одно к одному. Тошнота, головная боль, настроение паршивое. Глюки эти
- тем более, что не в первый раз. Да еще и Белый к тому же. Пожалуй, это
самый грозный признак. Признак чего? Болезни, конечно. И что теперь
делать? Скажешь кому-нибудь из взрослых - могут снять с Помощников. Ведь и
в Уложении ясно сказано, что Помощник на Группе должен быть абсолютно
здоров. Значит, оставить все как есть? Но тогда болезнь будет развиваться.
Интересно, до чего же она разовьется? Сейчас со стороны незаметно, а что
же будет тогда? Ведь заметят же они, что с ним что-то неладно. И снимут с
Помощников. Это в лучшем случае.
А вдруг отправят на Первый Этаж? Что может быть страшнее Первого
Этажа? Что там, на Первом, Костя не знал. Зато твердо знал главное - там
место, страшнее и хуже которого нет нигде в мире. И значит, лучше вообще
ни о чем не думать. Может быть, все и обойдется. Может, это вовсе и не
болезнь. Или болезнь, но сама пройдет.
Нарочито медленно - не скакать же ему, как мелкому ребятенку - он
приблизился к столу дежурной Наблюдательницы. За столом по-прежнему,
уткнувшись в вязание, пребывала вечно сонная Валентина Сергеевна. Та и
головы не подняла. Лишь махнула рукой - сам мол, действуй. Повесив свой
оловянный жетон с выбитым номером "РС-15" на положенный гвоздик, он молча
удалился. Пора было возвращаться в Группу, строить парней на ужин.

3
Ночная Наблюдательница щелкнула выключателем - и палату затопила
вязкая темнота. Что ж, прошел еще один день, еще одно кольцо в длинной
цепи без начала и конца. Не слишком плохой день, но и не слишком удачный.
Что-то было сегодня такое... Настораживающее. И сколько Костя ни ломал
голову - не мог понять, что именно. Уж наверняка не затея с куревом. В
конце концов - чего он так перепугался? Пускай даже и поднимут шухер - это
не так уж страшно. Может быть, как раз то и хорошо, что их всех вместе
заловят. Дело-то получится слишком громкое, не будут они его на полную
катушку раскручивать. Иначе получается, что и Санитары, и Воспитатели, и
Контролеры - все они прозевали? Значит, плохо работают. Наверняка ихнее
начальство именно так и подумает. А значит, до начальства доводить не
станут. Спустят дело на тормозах.
Ну, накажут, конечно, но не так, чтобы уж очень. Лишат прогулок.
Отберут пропуск в спортзал. Да и то временно. А с Помощников снимать не
будут. Иначе Воспитателям пришлось бы обо всем доложить руководству. И
добро бы дело касалось одного кого-нибудь, а то ведь все Помощники
попались. Тут уж или всех гнать, или никого. Нет, ясное дело, не доведут
они до начальства. Ведь и Костя, если говорить честно, не обо всем Серпету
докладывает. Так что можно спать спокойно.
Но спать спокойно не получалось. В голову опять лезли странные,
лишние мысли. С ними надо было бороться, и Костя знал, как. Нужно закрыть
глаза и представить себе вертящиеся круги. Постепенно их станет больше,
они начнут сливаться - и придет сон. Метод проверенный. Костя придумал его
очень давно, только никому не говорил. Ведь это касается лишь его.
Однако на сей раз ему не удалось удержать круги в сознании. Они
таяли, а вместо них почему-то вспомнилось, как Серпет пришел после ужина в
Групповую. Был он какой-то странный, не такой, как всегда. Кроме Кости
никто, наверное, ничего и не заметил, но Костя сразу почувствовал: что-то
не так! То ли Серпет зол на кого-то, то ли напуган. Впрочем, это ерунда!
Нет на свете ничего такого, что могло бы его напугать. Но отчего же такой
растерянный взгляд, такие резкие движения? Что с ним случилось? Стоп! А
почему он, собственно, решил, будто с Серпетом что-то случилось? Мало ли
отчего у людей бывает плохое настроение?
Впрочем, Серпет быстро успокоился. Сел за стол, раскрыл журнал,
поправил полу своего нестиранного серого халата. Косте всегда казалось,
что халат ему совершенно не идет. А что идет? Трудно сказать. Но уж во
всяком случае не форменный халат Воспитателя. Скорее уж кольчуга, латы,
длинный меч у пояса, прямо как в романах Вальтера Скотта. Правда,
неизвестно, как вели себя рыцари в минуты рассеянности. Дергали ли они
себя за левый ус? А Серпет дергает. Есть у него такая привычка.
Открыв журнал, Серпет, как и обычно, несколько минут молча что-то
туда записывал, и только потом спросил Костю о делах в Группе.
- Ну, значит, так, Сергей Петрович, дела такие, - бойко начал Костя,
вылезая из-за парты. - Никаких особых ЧП у нас сегодня не было. Нарушений
тоже. Вот только Рыжов все никак не научится строиться. Но мы с ним уже
побеседовали. Ну, и как всегда, Васенкин с Царьковым. Тянут всю Группу
назад. Васенкин сегодня на Энергиях опять пару схватил. Будем разбираться.

Костя вспомнил, как это было. Энергиями занимались в огромном, плохо
освещенном зале. Отполированные гранитные стены уходили в темноту,
незаметно перерастая в почти невидимый потолок. Окон не было, лишь боковые
светильники заливали пространство мутным сиянием.
1 2 3 4 5