OCR Сергей Петров, 2002
«Эти странные датчане»: Эгмонт Россия Лтд.; Москва; 2002
ISBN 5-85044-678-8
Оригинал: “The Xenophobe's Guide to the Danes”
Перевод: Владимир Жельвис
Аннотация
Население Дании составляет 5 миллионов. Сравните с 8,8 млн. шведов, которым Дания нравится за то, что там можно беспошлинно купить пива, и с 81 млн. немцев, которые любят Данию за солнце, песчаные пляжи и отдых на море.
Дания состоит из 406 островов. Она чуть побольше Голландии. В Швеции разместилось бы десять Даний (кстати, в далеком прошлом Дания и Швеция были частями единой страны).
За исключением Копенгагена, ни в одном датском городе не проживает более 250000 человек. В Дании очень мало городов, где одновременно находится больше 50000 человек, разве что когда на небе солнце и шведам очень хочется выпить.
Хелен Дирби, Стивен Харрис, Томас Гользен
Эти странные датчане
НАЦИОНАЛИЗМ И САМОВОСПРИЯТИЕ
Датчане и их соседи
Дания – страна северная, но не очень. Солнце там в полночь не светит, с трамплинов на лыжах не прыгают, и северных оленей там тоже нет.
Иностранцы имеют обыкновение полагать, что все скандинавские народы похожи, но это не так. Шведы – это такие северные немцы; они ходят прямо, одеваются одинаково и делают то, что им говорят. Норвежцы скорее похожи на шотландцев – это суровый закаленный народ. Датчане же народ менее церемонный и более естественный. Они предпочитают разговаривать сидя: так легче смотреть друг другу в глаза.
Различия между этими тремя народами легче понять, если сравнить произведения трех самых знаменитых писателей – по одному от каждой страны: Ханса Кристиана Андерсена от Дании, Ибсена от Норвегии и Стриндберга от Швеции.
Различия хорошо видны и в отношении к алкоголю. В Дании алкоголь доступен повсеместно. В Норвегии и Швеции продажа спиртного находится под контролем государства; лицензия требуется не только для продажи алкоголя, но даже для его покупки. И все равно, если кто-то в Копенгагене напился и буянит – а Швеция вон там, за водной гладью, – почти наверняка пьянчужка – часть шведского импорта.
Датчане рассматривают своих соседей как членов одной семьи. Другие скандинавские народы – это, конечно же, братья. Норвегию воспринимают как равную себе страну; вероятно, ею даже слегка восхищаются по причине гордой красоты ее природы. Швеция – это скучноватый старший брат, который полагает, что все на свете знает лучше, чем вы. Финны – народ унылый, непредсказуемый и, видимо, страдающий аутизмом. А Германия – это снисходительный дядюшка, который похлопывает вас по голове и выражает вам свою любовь, отчего вам становится как-то неловко.
Датчанам очень нравится сельская Швеция, они любят проводить в Швеции отпуска, но в то же время считают, что шведы не заслуживают такого живописного окружения. В глазах датчан Швеция – это пустыня и в отношении культуры, и в отношении человеческого фактора. Налоги там грабительские, на все есть строгие правила, и вообще кружка пива в кафе стоит аж 5 фунтов. В обеих странах за то, что ваша собачка запачкала тротуар, полагается штраф, но в Швеции вас и в полицию за это отведут.
В соответствии с духом Новой Европы датчане отчаянно стараются полюбить немцев, но это дается им с трудом. Датчане убеждены, что немцы хотят захватить всю Европу, с каковой целью они хитроумно маскируются под туристов. Датчан ужасно беспокоит, что эти сосисочники при первом удобном случае купят полуостров Ютландию и превратят его в центр соревнований по виндсерфингу. Плавая под парусом, немцы регулярно засыпают в своих мини-яхтах, и многострадальной датской воздушно-морской службе спасения приходится их вылавливать из Северного моря, когда они уже на полпути к Арктике. Весь летний сезон немцы снимают в Дании дачи, многие местные газеты выпускаются в немецком варианте, и знаменитый датский увеселительный парк Леголенд вместе с частью долины Рейна всегда под завязку заполнен немцами, решившими повеселиться.
Датчане полагают, что с немцами можно иметь дело, раз они покупают немало датской продукции. Частично им можно простить их нескандинавское происхождение, если они берут датчан на работу на свои предприятия.
Инфляция в Дании незначительная, экономика сильная, а техническое развитие на мировом уровне – неплохие показатели для страны, все население которой равно числу жителей южной части Лондона. Датчане приписывают такой успех тому, что они обладают всеми достоинствами своих соседей и ни одним из их недостатков. Подобно немцам они методичны и пунктуальны в деталях и подобно шведам склонны к уравновешенности и демократичности. И долой немецкую педантичность, вызывающую у нормального человека нервные припадки, и воображение в немецком духе (точнее, отсутствие всякого воображения); долой и шведскую занудливость. По мнению датчан, в остатке мы имеем уникальную смесь из добросовестности и теплого отношения к окружающим, которая дает датскому путешественнику, возвращающемуся домой, основание испустить вздох облегчения.
Флаг вам в руки
Датчане с гордостью размахивают своим флагом. Вида красного знамени с белым крестом, реющего на фоне безоблачного неба, достаточно для того, чтобы датчанин уронил скупую слезу. У каждого сельского домика обязательно есть свой флагшток, установленный в середине садика. Городские жители арендуют участок и тоже ставят там шест (в окружении широколистой петрушки). У горожан и у селян магнитиком прикреплен к холодильнику список дат, по которым надо поднимать флаг – это официальные нерабочие дни, праздники, визиты глав других государств, собственные дни рождения, семейные торжества и т.п., а также городские праздники. Дважды в месяц каждый городок вывешивает на главной улице флаги, чтобы все помнили: в эту субботу лавочки будут открыты допоздна.
Те датчане, которые по каким-либо причинам не могут вывесить у своих дверей флаги, по праздникам и выходным ставят на стол маленькие флажки; флажки могут даже укрепляться на коктейльных соломинках или втыкаться в пищу. Магазины и рекламные агенты пользуются флагами для рекламы своих товаров, а датские футбольные фанаты первыми в мире догадались разрисовывать свои физиономии цветами национального флага.
Бояться таких проявлений национализма не стоит. В целом, как нация, датчане вот уже много сотен лет никому не угрожают.
Какими они видят других
Грубый индивидуализм американцев резко противоречит общественной спаянности, которой датчане придают огромное значение. Американцев считают полезными союзниками, датчан восхищают их научные успехи, но как только дело заходит слишком далеко – например, если детей начинают слишком активно пичкать гамбургерами и хот-догами, – тут же на телеэкране возникает какой-нибудь датский ученый-педагог, заявляющий, что Дания прямиком скатывается к «американскому образу жизни».
На англичан смотрят как на диккенсовских персонажей с их классовыми предрассудками; это отношение укрепляется за счет часто показываемых по телевизору костюмных пьес. Но это не мешает датчанам с энтузиазмом воспринимать английскую поп-музыку и игру британской футбольной лиги. Если к немцам они относятся осуждающе-придирчиво, а к шведам с жалостью и состраданием, то когда речь заходит об англичанах, датчане – просто ангелы терпения и терпимости. Пьяные выходки английских футбольных фанов встречаются с понимающей улыбкой. Вид поклонника «Арсенала», доползшего до середины фонарного столба и вовсю хлещущего пиво, вызовет разве что неодобрительное покачивание головой. Если же в такой ситуации окажется немец или швед, его арестуют и здорово оштрафуют.
Датчане смотрят на окружающий мир с уверенностью, что если они и не создали совершенное общество, то, по крайней мере, подошли к нему ближе, чем прочие народы. На всем свете есть только две вещи, которым датчане могут позавидовать: это теплые зимы и красивый язык.
Какими они видят себя
«Мы народ умелый, мы заботимся об окружающей среде, мы стремимся помочь тем, кому меньше повезло», – вот такими словами описали бы себя и свое общество сегодняшние датчане. Однако за этим идиллическим описанием прячется датский налоговый инспектор, «налоговый папочка», у которого власти больше, чем у Большого Брата в романе Оруэлла.
Огромные налоги, которые необходимы, чтобы поддерживать хорошо развитую систему социального обеспечения (это около 50%), по-видимому, лишь увеличивают пропасть между теми, кто работает, и теми, кто этого не делает. Так что поскребите верхний слой лака, и вы увидите, что мнение датчан о самих себе вовсе неоднородно.
На одном конце шкалы находятся датчане, имеющие собственное предприятие; в их собственных глазах они – борцы за свободу. Они обязаны справляться с массой бумажной волокиты, а значит их рабочий день заканчивается далеко за полночь, да вдобавок работа по совместительству, «шабашка», уже стала просто еще одним национальным видом спорта. На другом конце шкалы – значительное число датчан, жирующих на одно из самых больших в Европе пособий по безработице. Они с большим удовольствием получают отказ на очередной обязательной встрече в бюро по найму и предоставляют другим заполучить свободное место.
Большинство же населения весело топает на самой грани Утопии, иногда умудряясь существовать сразу там и тут.
Датчане полагают, что быть датчанином – это привилегия, которая делает их людьми особого рода. Они утверждают, что если вся Скандинавия – это миска с рисовым пудингом, то Дания – золотая ямка в середине, полная растопленного масла.
Главная миссия датчан – помочь всему миру увидеть, какая это чудесная страна, Дания. Они глубоко сочувствуют тем несчастным, кто не родился датчанином, никогда не бывал в Дании или каким-то другим способом остался в неведении об этой стране с молочными реками и кисельными берегами. Им претит самим хвастаться, какие они все безумно талантливые люди, и поэтому они тратят уйму времени и сил, пытаясь заставить остальных узреть свет истины.
Какими они видят друг друга
Даже в такой маленькой стране, как Дания, имеются значительные региональные различия. Копенгагенцы всячески стремятся показать, что они не понимают жителей Ютландии с их заметным местным акцентом, и даже ездят к ним с большим опасением. Всех сельских ютландцев считают искусными мастерами ничего не говорить прямо. Повсеместно считается, что житель Ютландии редко произносит утвердительные фразы. Например, если его спросить, хочет ли он кофе, он скажет не «Да», а «Я не скажу нет». Ютландцы же считают копенгагенцев людьми скользкими, сладкоречивыми и относящимися к ним несправедливо. Естественно, себя они считают замечательными людьми.
А в целом все датчане о самих себе высокого мнения, но скромность не дает им высказывать это вслух.
Какими их видят другие
Датчан считают олицетворением порядка и здравого смысла. Они народ не восторженный и не романтичный; их дома всегда тщательно выкрашены и стоят на фоне аккуратного пейзажа; носят датчане практичную одежду и обувь – в общем, у них все, как в Швейцарии, только гор нет.
Язык их выучить невозможно, своеобразие их культуры неуловимо, но датчан все любят. Да и разве можно не любить создателей «Лего», производителей огромного количества бекона и сливочного масла, а также самого лучшего (как они сами считают) в мире пива.

ХАРАКТЕР
Сегодняшние датчане – народ миролюбивый. Каски, то есть шлемы, носят только мотоциклисты. Когда датские викинги отправились завоевывать Британские острова, они, вероятно, увели с собой весь уголовный элемент. И с тех пор англичане нередко ведут себя как викинги, в то время как датчане создали у себя современное либеральное государство всеобщего благосостояния, где о каждом заботятся и где даже футбольные болельщики – образец благопристойности.
Дания – страна скромности и умеренности. Отчасти это следствие датского чувства социальной ответственности. Перед тем как начать любое дело, претворить в жизнь любую идею, датчане должны найти ответ на вопрос, насколько это все полезно для общества.
Воспитание личной ответственности начинается в самом раннем возрасте. Датские дети воспитываются на рассказах о медвежонке, цыпленке и утенке, которые регулярно сталкиваются с проблемами противостояния личной и общественной пользы. Телепрограмма показывает, как все эти друзья весело проводят время, так что дети убеждаются, что обязанности перед обществом – вещь не слишком уж обременительная. Такие передачи смотрят и взрослые – не столько ради содержащейся там морали, сколько ради удовольствия видеть, как три взрослых человека наряжаются в громоздкие меховые костюмы, пыхтят и шипят, бегая по лесу, одновременно пытаясь петь хором и не свалиться при этом от перегрева.
Однако если вы хотите действительно понять, что такое датский национальный характер, вам надо выучить два слова: hygge и Janteloven.
Hygge
Важной частью датской души является любовь к hygge или потребность в hygge. Обычно это слово неточно переводится как «уют» или «комфорт». Но это явное упрощение: «уют» и «комфорт» касаются физического бытия: вам может быть комфортно в вязаной кофте или в теплой постели. Но hygge подразумевает скорее отношение людей друг к другу. Это искусство создавать интимную атмосферу, это чувство товарищества, праздничного настроения и полной удовлетворенности – причем все одновременно.
Если на улице встречаются друзья, они могут сказать, что им было hyggeligt видеть друг друга, а человек, с которым приятно провести время, может быть назван hyggelig fyr – а это совсем не значит «комфортный мужик». Чтобы понять всю эмоциональную глубину слова byggelig, полезно разобраться с противоположным понятием uhyggeligt, что означает все что угодно плохое: от «безрадостный» до «зловещий» и даже «шокирующий» или «ужасающий».
В Дании провести hyggelig время – это значит погрузиться в настоящую нирвану. Чтобы повысить byggelig атмосферу, зажигают свечи. Датчане без ума от свечей и зажигают их где только можно:
1 2 3 4 5 6 7 8