В действительности же Дженнифер много работала и содержала семью, а ее родители не работали и ничего не зарабатывали. Делать вид, что родители могут ею руководить, означало бы поддержку их обмана и отказ честно признать, на какие деньги они живут. Ложь и обман никогда не способствуют нормальной жизни в семье.Я могла сделать только одно — помочь семье выложить карты на стол и открыто поговорить о том, как используются деньги Дженнифер и как много она работает. Они должны были признать, что нелепо требовать от девушки помощи по хозяйству, когда та работает в трех местах, а они не работают, точно так же как нелепо считать, что выдаваемые ей карманные деньги могут быть взяты откуда-нибудь еще помимо ее собственных заработков.Я не могла изменить того факта, что отец Дженнифер умер, что он оставил ей наследство, которым воспользовались ее родители, и что девушка вынуждена работать. Я могла сделать одно — заставить ее родителей открыто признать, что так оно и есть, и выразить благодарность Дженнифер за то, что она делает. Если Дженнифер примет эту благодарность, она может перестать притворяться и откажется от своей бунтарской позы, которая была совершенно несвойственна такой великодушной и готовой на самопожертвование молодой девушке.Я также поняла, что Дженнифер очень боится, как бы отчим не ушел от ее матери. Она так любила мать, что была готова содержать всю семью, только бы отчим не ушел. Мне было необходимо проявить большую осторожность и не сделать ничего такого, что угрожало бы стабильности брака ее родителей. Поэтому я должна была позволить Дженнифер по-прежнему отказываться от всяких разговоров о деньгах. Мне необходимо было сделать вид, что эта тема интересует меня, а не Дженнифер. Я должна была постараться, чтобы родители девушки не поссорились между собой, и помочь им сохранить лицо.В этом сценарии я была четвертой притворщицей. Родители пришли ко мне за консультацией по поводу проблемы бунта Дженнифер. Они не просили меня обсуждать их финансовое положение. Я должна была делать вид, что помогаю им понять и контролировать свою дочь, в то время как на самом деле я добивалась, чтобы усилия Дженнифер получили должную оценку и ее положение в доме улучшилось. Правило молчания, установленное отцом, на меня не распространялось, поэтому я могла делать вид, что меня интересуют денежные дела. Я могла делать вид, будто считаю, что они готовы обсуждать с терапевтом все стороны их жизни, в том числе и денежную. Так я принялась одну за другой распутывать проблемы, связанные с их денежными делами. Сумма в долларах Обращаясь к отчиму Дженнифер, я сказала:— Это беспокоит меня.— Ну, и к чему вы клоните? — спросил отчим. — Вы считаете, что я должен просто отдать ей пособие и сказать: «С тебя 800 долларов за то, что ты здесь живешь»?Это было первое упоминание суммы в долларах. Я догадалась, что это и есть размер пособия Дженнифер.— Думаю, нам следует об этом поговорить, — ответила я. — Я должна выяснить, откуда деньги берутся, на что они уходят и нет ли какого-нибудь способа организовать дела получше.— Приходится оплачивать счета, иначе их выселят, — вмешалась Дженнифер. — Вот почему они и забирают деньги. Вот почему я работаю, — сказала она веско.— Она отдает, в сущности, то, что получила в наследство от отца, — продолжала я, — чтобы помочь семье. А кроме того, она еще и работает, чтобы заработать на себя. Она невероятно великодушна.— Дженни, — ласково сказала мать и нежно погладила руку Дженнифер.— Я думаю, ее это действительно тревожит, — продолжала я. — Она мне этого не говорила, но думаю, что ее действительно тревожит то обстоятельство, что сейчас семье не хватает денег. Дженнифер это сильно беспокоит, и она проявляет крайнее великодушие. Сейчас не время предъявлять ей все эти претензии, потому что девушка проявляет по отношению к семье огромное великодушие. Вот как мне это представляется.— Ну хорошо, — сказал отчим, — значит, раз она дает деньги, чтобы мы могли свести концы с концами, мы должны смотреть на все сквозь пальцы? — Это было сказано ироническим тоном.— Нет, — возразила я, — этого я не говорю. Может быть, сейчас не стоило бы так много от нее требовать — например, чтобы она помогала по хозяйству и получала бы за это карманные деньги. Вы не можете сказать: «Дженнифер, ты мне ничего не даешь, и поэтому я тебе тоже ничего давать не буду». Она и так уже многое дает вам.— И что, по-вашему, мы должны делать? — возмущенно спросил отчим. — Что, по-вашему, я должен делать? Это ее деньги. Я должен их ей отдать? Чего вы от меня хотите? Что я должен с ними делать — отдать ей?— А вы как думаете, что должны с ними делать? — спросила я. — И сколько их? Вот что нам надо обсудить вместе.— Эта сумма — 321 доллар и 5 центов, — ответил отчим. Он умолчал о двух фактах, которые я знала от матери Дженнифер. Во-первых, родители забрали себе крупную сумму, которую отец оставил Дженнифер в наследство. А во-вторых, органы социального обеспечения на протяжении многих месяцев по ошибке платили больше, чем надо, и теперь, удерживая лишнее, выплачивали гораздо меньше. Признание долга Следующим моим шагом стало выяснение того обстоятельства, на каких условиях мать и отчим забрали себе деньги Дженнифер. Был ли это заем? Или подарок? Ее долг? Считали ли они эти деньги своими по праву? Я была убеждена, что на самом деле деньги принадлежат Дженнифер, и решила добиваться, чтобы все согласились считать их займом, который Дженнифер предоставила родителям.— Мне интересно, сколько из этих денег расходуется на Дженнифер, — сказала я, — и какую их часть она, можно считать, дает вам в долг.— Что вы хотите сказать? — спросил отчим.— Я хочу сказать, что часть денег Дженнифер дает вам в долг, а часть, очевидно, тратится на нее.— Если она дает нам эти деньги в долг, — сказал отчим, — значит, по справедливости, я должен платить ей за это проценты.— Правильно, — отозвалась я, приятно удивленная. — Об этом можно поговорить.— Это деньги, которые нужны им, чтобы оплачивать все счета, — обеспокоенно сказала Дженнифер. — Мне они не нужны.Я решила показать, что в какой-то степени понимаю отчима.— Когда люди зарабатывают хорошие деньги и экономика процветает, — сказала я, — родители содержат детей. Когда наступают тяжелые времена, многое меняется. В данном случае вам повезло: оказалось, что Дженнифер имеет возможность вам помогать. Я думаю, что вы должны как-то выразить ей свою благодарность.Я знала, что отчиму будет нелегко выразить эту благодарность, и поэтому смягчила свое требование, выразив ему свое сочувствие.— Я согласен, — сказал отчим, — но жизнь в семье не сводится только к деньгам. Раньше бывали времена, когда я оставался без работы, но не трогал ее денег. Они оставались целы.Я не могла понять, что значит выражение «сводится к деньгам» и какие деньги он мог бы взять раньше, но решила сдержать свое любопытство и сосредоточилась на том, чего хотела от него добиться:— Конечно, я понимаю.— Если бы меня не уволили и я получал бы зарплату, — сказал отчим, — я все равно, наверное, оказался бы здесь. Какого черта, дело вовсе не в деньгах.Я поняла, что отчим намерен убедить меня, будто живет с матерью Дженнифер не из-за денег. Он пытался опровергнуть обвинение, которого я не высказывала.— Вы говорите, что всегда прекрасно обеспечивали семью, — продолжала я, — а сейчас для вас настало очень трудное время. Такое время, когда все вдруг переворачивается вверх ногами. Оказывается, что Дженнифер зарабатывает сама, а вы берете у нее в долг деньги. И в этом нет ничего страшного, но вы должны признать, что дело обстоит именно так, как если бы сказать себе: «Боже мой! Как нам повезло, что так получилось!»— Ладно, — сказал отчим.— И, наверное, вы должны Дженнифер значительно больше, чем та цифра, которую вы назвали.— Возможно, — сказал отчим. — Ну да.— И это деньги, которые можно было бы отложить для того, чтобы оплатить ее учебу в колледже или сделать первый взнос за ее дом, или для чего-нибудь еще, что может понадобиться ей в будущем.— Вы хотите сказать, что Дженнифер не чувствует, как мы ценим то, что она делает? — спросил отчим.— Я ничего такого не говорила, — сказала Дженнифер.— Это мое мнение, — возразила я, — а не ее.— Я тут совершенно ни при чем, — стояла на своем Дженнифер.— Считаю, — сказала я, — что было бы полезно, если бы вы поблагодарили ее. Благодарность — Мне это не нужно, — возразила Дженнифер.— Хотя она и говорит, — продолжала я, — что ей это не нужно, я считаю, что это важно.Мать заметила:— Честно говоря, мне никогда не приходило в голову сказать «спасибо», но мы делаем для Дженнифер все, что можем.— Понимаю, — сказала я. — Но, возможно, вы могли бы и поблагодарить дочь, она это заслужила.— Спасибо, — шепотом произнесла мать, обращаясь к Дженнифер.— Выходит, у кого деньги, тот всякому мил, да? — спросил отчим Дженнифер, которая хихикнула сквозь слезы.— Мне это не нужно, — решительно возразила Дженнифер. Она снова и снова повторяла, что деньги не имеют для нее значения и не стоят того, чтобы целый час о них рассуждать.— А вы можете сказать «спасибо»? — спросила я отчима.Дженнифер сказала:— Он только что сделал это по-своему. Для меня это неважно.Я подивилась тому, как члены семьи понимают друг друга, хотя для постороннего их сигналы совершенно непонятны. Когда отчим Дженнифер произнес фразу «У кого деньги, тот всякому мил», девушка поняла его слова так, что он хочет ее поблагодарить. Можно было бы, конечно, истолковать их как неявное признание, как то, что он ценит ее не только за деньги, но мне бы такая интерпретация не пришла в голову. Во всяком случае, косвенного признания мне было недостаточно. Отчим должен был поблагодарить Дженнифер напрямик.— Мне этого мало, — сказала я.— Ну, извините, — сказала Дженнифер. — Я знаю своего отчима, понимаете? Для меня это совсем неважно. Если я прямо говорю, что для меня это неважно, — значит, это неважно. И больше не надо об этом.Я спросила отчима:— Вы скажете ей «спасибо»?— Пожалуйста, прекратите, — громко произнесла Дженнифер.Отчим перебил ее, угрожающе глядя на меня:— Не надо давить на меня. Не надо давить.— Нет, я буду давить, — сказала я. — Я считаю, что это очень важно.Маь снова тихо произнесла:— Спасибо, Дженнифер.Отчим проговорил:— Благодарю тебя, Дженнифер.На глазах у него были слезы.— Спасибо, — сказала Дженнифер отчиму, — только, понимаете…— Это прозвучало очень искренне, — перебила я.Дженнифер продолжала, обращаясь ко мне:— Понимаете, я должна вам кое о чем сказать. Вы же не слушаете!— Сейчас я разговариваю с твоим отцом, — сказала я. — Я думаю, что очень нелегко растить детей в такие трудные времена. Я думаю, что это очень-очень нелегко. Я думаю, что у вас получилось очень хорошо.Теперь, когда отчим наконец поблагодарил Дженнифер, я похвалила его и хотела помочь ему сохранить свое лицо после перенесенного им унижения.Отчим сказал:— Если вам интересно мое мнение, то я думаю, что получилось плохо. Я хотел бы, чтобы получилось совсем не так, и я этому ничуть не рад. На самом деле я очень не люблю, когда кто-то начинает говорить со мной о деньгах. Финансовые проблемы — такая тема, которую я не хотел бы… Я намерен справиться с ними сам. И предпочел бы, чтобы Дженнифер как следует училась и ее жизнь наладилась.Я сказала:— Вы говорите, что намерены сами справиться с финансовыми проблемами. Это целиком ваше дело, и я могу вас только похвалить. Это действительно важно. Я думаю, что вы с честью вышли из трудного положения. Поиски работы Неделю спустя отчим Дженнифер нашел себе работу. Он понял, что во время экономического спада иногда приходится искать работу этажом ниже, чем обычно. Он оставил попытки устроиться управляющим и согласился занять более скромную должность. Нужно отметить, что все трое стали прекрасно уживаться между собой, родители проявляли большой интерес к жизни девушки и хвалили ее, а девушка держалась так, словно в их семье всегда царили любовь и близость.Возможно, отчим внезапно смог найти работу именно потому, что, будучи вынужден поблагодарить Дженнифер, почувствовал, что утрачивает свое высшее положение в семейной иерархии. Возможно, он решил избрать более скромную должность и отчасти лишиться более высокого положения в служебной иерархии, чтобы сохранить его в семье. Снова ребенок Теперь Дженнифер опять могла относиться к родителям как к своей семье. Она вновь заняла в семейной иерархии положение дочери, вместо того чтобы играть двусмысленную роль, когда, считаясь ребенком, при этом содержала семью. Когда ее отец был жив, она, будучи ребенком, только получала, но потом жизнь девушки резко изменилась: став кормилицей семьи, она была вынуждена отдавать. Такая внезапная перемена не пошла ей на пользу. Когда была устранена неясность относительно того, что представляют собой эти деньги — подарок или заем, и состоялся откровенный разговор о денежных проблемах и о благодарности, Дженнифер получила возможность снова стать ребенком. Великодушие На великодушие, которое проявляла Дженнифер, ее родители отвечали обидой. Когда они обратились ко мне за консультацией, у них накопилось множество жалоб на дочь, и они, по-видимому, не испытывали к ней никакой признательности. Я сумела убедить их в великодушии Дженнифер и в необходимости отвечать ей благодарностью.Великодушие часто порождает обиды. Логичной реакцией на великодушие, казалось бы, должна стать признательность, однако это случается редко. Такая реакция может быть объяснена. Во-первых, у всех у нас человек, способный на великодушие, вызывает восхищение, но многим бывает очень трудно восхищаться другими, потому что мы не любим признавать чье-то превосходство. И если испытывать восхищение нелегко, то испытывать зависть гораздо легче. Поэтому мы часто обижаемся на тех, кем в действительности восхищаемся. Причина этой обиды — в великодушии.Во-вторых, человек, получивший великодушный дар, может почувствовать себя униженным: он часто воспринимает это как намек на то, что кто-то имеет больше, чем он сам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26