Конечно, если мне удается ненадолго улизнуть с работы.– Знаю. После выступления дела пойдут лучше. Еще несколько дней бесконечных репетиций, и все придет в норму. – Рейчел нежно рассмеялась. – Хотя о какой норме можно говорить, когда ты рядом!Стивен коснулся пальцем ее приоткрытых губ и сам заразился ее ответным трепетом. Он прижал ее к себе, чтобы Рейчел ощутила, что делает с ним близость ее тела. Ресницы Рейчел опустились, щеки стали алыми, и Стивен отстранился. Он обожал ее стыдливость, берег ее невинность, хотя желание обладать ею часто становилось невыносимым. Его голос звучал проникновенно и значительно, когда он проговорил:– Я люблю тебя, Рейчел. Люблю больше всего в мире и так тебя хочу!Рейчел приложила пальчик к его губам, смущенно улыбаясь.– Знаю. Я хочу тебя не меньше, Стивен. – Она перевела дух, отбросила страхи и сомнения. – Тетя Эдит сегодня ночует в гостях. Я… я останусь одна в доме.Стивен напрягся, поняв значение ее слов и особенно взгляда.– Я могу прийти?Рейчел колебалась лишь миг. Она еще никогда не была с мужчиной, никогда прежде не хотела этого. Она впервые испытала желание со Стивеном и решилась отдаться ему, как только поняла, что за всю жизнь не пожелает никого другого.– Да.Стивен жадно поцеловал ее и разжал объятия. Рейчел помчалась в студию, не оглядываясь. Ее переполняло ожидание, мысли рассеянно крутились, и праведный гнев мадам не утихал до конца занятий. Но она не жалела о своем решении – знала, что никогда не пожалеет. Она так любила Стивена!..Звонок телефона разрушил чары. Резкое возвращение к действительности было так болезненно, что хотелось закричать. Долгое мгновение она смотрела на Стивена, сравнивая то, что жило в воспоминаниях, с теперешним положением вещей. Было невыносимо видеть лежащим в руинах самое прекрасное и волшебное, что было у нее в жизни.– Стивен, я…– Пойду сниму трубку. – Стивен не дал ей договорить, боясь услышать слова, которые она собиралась произнести. Еще больше он боялся чувств, которые только что испытал. Воспоминания наполнили его горьким ощущением невосполнимой утраты. Схватив трубку, он бросил: – Хантер.Узнав голос Лорны, он едва не швырнул трубку на рычаг. Через открытую дверь было видно, как Рейчел бредет вверх по лестнице. Стивен отвернулся, чтобы не видеть ее. Сегодня он уже насмотрелся на нее. Господи, что с ним происходит? Он знает, какой тварью оказалась Рейчел, и все же не может забыть, что она для него значила.Стивен быстро закончил разговор, не заботясь о том, что подумает Лорна. Налил виски, но вкус был так же горек, как его мысли. Он поставил стакан на поднос, вышел в холл и остановился при виде Рейчел, торопливо спускающейся назад.Рейчел заметила его почти тотчас же и отвела взгляд. Она шагнула с последней ступеньки и попыталась проскользнуть мимо, но Стивен поймал ее руку. Его пальцы впились в нежную кожу.– Что ты еще задумала? Мне казалось, ты выложилась, играя свою роль.Рейчел сверкнула в него взглядом, задетая его словами.– Я тебя не понимаю. Просто вспомнила, что не погасила свет в зале, вот и все.Стивен глянул на дверь зала, словно не веря ей. Рейчел рассердилась еще больше. Чего Стивен ожидал? Что она захочет поговорить с ним? Попытается возродить прошлое, которое он объявил в Бозе почившим? Хотя оба чувствуют, что напряженность между ними вызвана как раз тем, что прошлое еще живо…Стивен смотрел, как она танцует, и Рейчел знала – просто знала, – что он думал в эти минуты о том же, о чем и она.Она должна немедленно объяснить ему, что нельзя просто отшвырнуть в сторону их былое счастье! В ее глазах появился вызов. Стивен не мог его не заметить.– Чего ты боишься, Стивен? Почему так упорно твердишь, что ни во что не ставишь любовь, которая связала нас когда-то? Взгляд Стивена выразил презрение.– Потому что не желаю вспоминать, кем ты оказалась и что сотворила. Возможно, я старомоден, но для меня верность – высшая добродетель.– Выбросить из головы память о нашей любви – тоже предательство, Стивен. Как ты не понимаешь?Он грубо и зло рассмеялся. Его привлекательное лицо превратилось в маску, испугавшую Рейчел своим выражением. Она попыталась отойти, жалея, что вообще вступила в разговор, но Стивен схватил ее и притянул ближе.– Видно, не могу. Что мы чувствовали, мне трудно вспомнить после того, как я узнал правду.– Чепуха! Ты все помнишь. Ты знаешь, что я никогда… никогда…Рейчел запнулась, не в силах говорить, молясь, чтобы Стивен не догадался, что она хотела сказать.Но он догадался. Его ладонь прижалась к ее щеке, глаза стали такими светлыми, словно светились изнутри, хотя Рейчел не знала, что зажгло их: боль или гнев.– Ты никогда не спала ни с кем другим?Ты это имела в виду, Рейчел? Я должен воспринимать это как доказательство твоей преданности?Его губы почти касались ее губ, она чувствовала через одежду его тело, и все же он был как никогда далек от нее. Она закрыла глаза, признание едва не сорвалось с языка, и лишь в последний миг ей удалось исправить ошибку.– Я люблю… любила тебя, Стивен!– Как долго? Неделю или две? Сколько времени тебе понадобилось, чтобы понять, что Роберт подходит тебе больше? Вы всегда наслаждались обществом друг друга и без конца смеялись над чем-то. Его веселость показалась тебе более привлекательной, чем мое стремление преуспеть в делах? Объясни, Рейчел, как тебе удалось так быстро разлюбить меня и влюбиться в моего брата? Или, избавившись от надоевшей девственности, ты бросилась наверстывать упущенное? – Ее молчание заставило его расхохотаться. – Наверное, в этом все дело. Роберт, как и я, был одним из многих… А все эти басни о том, как ты хранила ему верность долгие годы, – очередная ложь. Тебе ведь нравится секс, к тому же у тебя к нему талант, как оказалось. Ты быстро поняла, что любишь разнообразие, и не стала зацикливаться на одном мужчине!Рейчел едва стояла на ногах, но град оскорблений придал ей силу, удивившую обоих. Она оттолкнула Стивена и гордо вскинула голову.– Будь ты проклят, Стивен Хантер! Будь проклят за все…Она запнулась, потрясенная его внезапной бледностью. Его губы побелели, капли пота выступили на лбу.– Стивен? Что с тобой?Стивен пошатнулся и упал бы, если бы Рейчел не поддержала его и не помогла сесть на ступеньку. Только сейчас она заметила повязку на руке Стивена и красные пятна, проступившие сквозь бинт.Между тем Стивен пришел в себя. Рейчел тревожно склонилась над ним. Ее беспокойство, конечно же, было наигранным – все чувства этой женщины насквозь фальшивы.– Не беспокойся, Рейчел. Вовсе не воспоминания о нашей страсти привели к таким драматическим результатам. – Он помахал забинтованной рукой перед ее лицом. – Я порезался о разбитый бокал. Когда ты меня оттолкнула, я ударился рукой о перила. Так что рана у меня не на сердце, дорогая.Стивен поднялся, стыдясь своей грубости – такое страдание было в глазах Рейчел. То, что он сказал, правильно. Более того, вполне оправданно, но он не чувствовал себя от этого счастливее.Рейчел отошла и молча заспешила вверх по лестнице. Стивен едва слышно выругался, ненавидя себя за слабость, ненавидя Рейчел за ее власть над ним. Он прошел через холл и потушил свет в зеркальном зале. Все кончено. Воспоминаниями ничего не исправить, а в комнате наверху спит ребенок, сын Рейчел, но не его сын… Нет, не его! ГЛАВА СЕДЬМАЯ Рейчел встала, когда на горизонте только затеплилась заря. Почти всю ночь она пролежала без сна. Дверь, ведущая из ее комнаты в комнату Джейми, оставалась открытой, чтобы она могла подойти на его зов. Рейчел убеждала себя, что лишь переживания о Джейми мешают ей спать, но в глубине души знала, что это неправда.Закутавшись в старенький халат, вынутый из чемодана, Рейчел заглянула к Джейми. Он крепко спал, свободный от тревог, терзавших его мать. Рейчел заметила свое отражение в зеркале от пола до потолка и улыбнулась с самоиронией. Как неуместно смотрелась она в этой элегантной комнате. И дело было не только в жалком халате. Ей не было места в этом доме, не было места в жизни Стивена…Рейчел отогнала печальную мысль. Босиком она проскользнула на лестницу и спустилась в кухню. Чашка кофе поможет ей обрести ясность мысли, необходимую, чтобы решить, как быть дальше. После жестоких оскорблений Стивена оставаться здесь немыслимо.Стивен сидел за кухонным столом. На нем по-прежнему был вечерний костюм, он лишь снял пиджак и расстегнул рубашку. Рейчел могла видеть загорелую сильную грудь, темные волосы…В горле у нее пересохло. Сердце забилось. Она замерла в дверях. Ну почему даже сейчас Стивен вызывает в ней такое желание?– Тоже не можешь заснуть? Интересно, почему? – В смехе Стивена не было веселья. Внезапное появление Рейчел оказало на него нежеланное действие, за что он сам себя возненавидел. Он поворачивал кофейную чашку, стараясь сосредоточиться на перемещениях гущи на дне и победить дрожь в голосе.Рейчел проговорила едва слышно:– Я беспокоилась о Джейми.Она уже хотела было уйти, когда Стивен сказал грубовато:– Бога ради, я не хотел тебя обидеть. Ты наверняка пришла сюда по делу, и я не собираюсь тебе мешать. Выпьешь кофе?Рейчел колебалась. Находиться в одной комнате со Стивеном после вчерашнего не было сил, но не хотелось и показать, как сильно он ее ранил. Она молча взяла чашку и стала наливать кофе, пытаясь унять дрожь в руке. Стивен тоже подлил себе кофе, но не притронулся к нему. С непроницаемым выражением лица он спросил:– Как дела у мальчика?Рейчел подскочила и выплеснула кофе на полированный стол. И покраснела. Пятна расплывались на светлом дереве. Конечно, Стивен слишком хорошо понимает причину ее нервозности. Как несправедлива жизнь! Она не сделала ничего плохого – разве что любила этого человека слишком сильно, – но похоже, ей всю жизнь придется расплачиваться за счастье любить его.– Если ты о Джейми, то ему гораздо лучше. Температура спала, он спокойно спит.– Да, я имел в виду Джейми. Опять забыл, как серьезно ты относишься к тому, как я его называю. Прошу прощения. Впредь постараюсь быть внимательнее. – Стивен отпил остывший кофе. – Ты ведь назвала его в честь отца Роберта?– Что?Стивен вздохнул. Ну к чему сейчас-то изображать невинность.– Отца Роберта звали Джеймс. Полагаю, потому ты и назвала Джеймсом своего сына. Хотя удивляюсь, что ты не назвала его Робертом, в память о моем двоюродном брате, который так много для тебя значил!Ирония, звучавшая в голосе Стивена, была невыносима. Рейчел действительно назвала сына в честь его отца. Стивен Джеймс. Имя было единственным наследством, которое ребенок получил от отца. Но произносить это имя вслух оказалось слишком больно, слишком трудно для нее, и Рейчел сократила его до Джейми. А теперь Стивен воспользовался и этим, чтобы ранить ее.– Мне нравится имя Джеймс. Так звали моего отца, и мальчик назван в его честь.– Двойная выгода. – Стивен потянулся за кофейником. Открыть тугую крышку левой рукой оказалось непросто, но правая давала о себе знать при любом движении. Он уже принял две таблетки аспирина, но боль не проходила.Чертов кофейник! Стивен вертел его так и сяк, но в результате лишь расплескал кофе на блюдечко.– Позволь, я помогу.Рейчел оказалась совсем рядом, и Стивен невольно отпрянул. Бессонная ночь окончательно измучила его. Рана болела, но дело было не в ней – тревожные мысли не давали Стивену заснуть. Боль и крушение надежд объединились против него.– Нет! Мне не нужна помощь. Особенно твоя. – Стивен злорадно отметил, что она съежилась, как от удара. – Меньше всего мне хочется быть обязанным тебе, моя милая.Какая боль! Рейчел слышала презрение в его голосе – по правде говоря, она почти ничего другого и не слышала от него за последние два дня. Но бессонница и томительные воспоминания обострили ее впечатлительность. Она коротко всхлипнула и бросилась вон, желая только одного – бежать от страданий, которыми Стивен, похоже, решил извести ее.– Проклятье! – Стивен последовал за ней в холл. Он развернул Рейчел к себе, и его решимость отступила при виде дрожащих губ и слез, стоявших в ее глазах. Его голос невольно смягчился. – Я жалею, что сказал это.– Почему, если ты действительно так думаешь? Что толку лгать? Я знаю, ты… ты ненавидишь меня.Ее голос дрогнул, но она проглотила слезы. У нее еще есть гордость. Если она потеряет и ее, ей останется лишь невыносимая мука постоянного сознания того, что Стивен ее ненавидит.– Ты не можешь винить меня за это! – Гнев вспыхнул в нем с новой силой, подкрепленной презрением к самому себе за минутную слабость.Он схватил Рейчел за обе руки. Боль в раненой ладони была ничем в сравнении с огнем, жегшим его изнутри. Впервые увидев Джейми, Стивен пришел в ярость оттого, что Рейчел скрыла от него его ребенка, но со временем он простил бы ее. Они преодолели бы обиды и непонимание, создали бы счастливую семью – он, Рейчел и их сын… Теперь оставалось лишь плакать об этом, ребенок не был его сыном. Этого простить нельзя, никогда! Можно надеяться, что когда-нибудь ему удастся примириться с этой мыслью и меньше страдать. Но пока мира в душе нет и в помине, ему хочется побольнее наказать Рейчел за то, что она оставила его в дураках.Стивен наклонился и поцеловал Рейчел без всякой нежности, с одной лишь грубой страстью, которую уже не мог контролировать. Он услышал ее сдавленный вскрик, почувствовал судорожный вздох, от которого грудь Рейчел прижалась к его груди. Она дернулась, попыталась оттолкнуть его. Но все, что он слышал и чувствовал, было лишь фоном для бешеной ярости, для решимости заставить ее заплатить…Его язык грубо раздвинул ее губы, руки обхватили ее, не давая вырваться. Рейчел из последних сил высвободилась и прервала поцелуй, заливаясь слезами.– Нет, Стивен, пожалуйста, не надо!Ее мольбы устыдили Стивена, едва не заставили его пожалеть о своей жестокости. Но почему, черт возьми, он должен чувствовать стыд? Это Рейчел оказалась последней тварью, Рейчел растоптала его гордость, насмеялась над его чувством к ней!Рейчел захлестнул страх. Она уже была близка к панике, когда вспомнила, что это Стивен – Стивен, который когда-то любил ее, был самым нежным, самым трепетным любовником… Не мог же он стать настолько другим?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16