– Никита поймал поводья Барона и заставил моего коня остановиться. Потом он повернулся ко мне лицом и посмотрел прямо в глаза. – Ты же сама с самого начала превратила наши отношения в фарс и обман. Ты окружила все враньем и лицемерием. Чего только стоит раздолбанная проржавевшая девятка, которую мы с таким трудом вытащили из огромной ямищи. Вот уж ты наверное вдоволь потешилась, наблюдая за этим… Да и потом тоже…, ты с таким интересом слушала истории о моем детстве, о родителях, хотя сама прекрасно знала, что там и к чему… Ты заставила меня почувствовать себя полнейшим дураком и ничтожеством, в один момент, буквально двумя словами уничтожила все, что нас связывало. А потом вдруг удивляешься, чего этот мужлан Никита так опрометчиво выводы делает, как только он смеет оскорблять недоверием и сомнением такую хрупкую и ранимую молодую леди, как ты… А ты не думала, милая Полиночка, что я ведь тоже человек, а не какой?нибудь кролик подопытный, над которым ты можешь легко и безнаказанно ставить свои заумные психологические эксперименты? У меня душа есть и сердце, если ты еще этого не заметила! А что если я, к примеру, успел влюбиться в тебя? Каково мне теперь осознавать, что я оказывается, сам того не ведая, переспал с женой своего родного отца? Или это для тебя так, ничего не значащая мелочь?– Ты не понял… – Я ошарашено смотрела в потемневшие глаза Никиты. – Для меня это вовсе не мелочь… Да для меня эти пять дней, может, в сто раз важнее, чем для тебя… Хотя, если ты сам этого не смог почувствовать, то и говорить тогда в общем-то не о чем.– Не о чем так не о чем. – Буркнул он и отвернулся. – Скажи только одно, тебе очень нужно, чтобы я завтра с тобой поехал?– Я уже сказала, решай сам. – Коротко ответила я и поскакала в сторону ворот.
– Что ты не больно веселая вернулась?– Агафья Тихоновна по моему хмурому лицу вмиг догадалась, что наша с Никитой прогулка прошла не слишком гладко. Я так и знала, что мне вряд ли удастся скрыть от проницательной старушки свое состояние. Именно поэтому мне совсем не хотелось возвращаться домой к Глуховым, я даже подумывала, не постучать ли в окно к гостеприимному метеорологу и попроситься провести эту последнюю в лесничестве ночь у него. Но перспектива долгих объяснений, зачем мне это вдруг понадобилось, и что за разлад произошел между нами с Никитой, меня прельщала еще меньше. Я, сдав Барона с рук на руки конюху Васе, посидела еще минут сорок, не меньше, на лавочке перед столовой, выкурила чуть не пол пачки сигарет, но Никита в воротах лесничества так и не появился. Глубоко вздохнув, я поднялась и, стараясь придать лицу как можно более безмятежное выражение, медленно побрела к Глуховскому крылечку. Но, как видно, артисткой я оказалась совсем неважнецкой, по крайней мере бабушка Агафья расколола меня в один миг. – С Никиткой что ли чего не поделили? – Вытирая передником руки, продолжала допытываться она. – А я уж грешным делом подумала было, что поладили вы, обрадовалась, что пристрою внука в надежные руки, а то все один да один мыкается…– Уезжаю я завтра, бабуль. – Вздохнув, сказала я и опустилась на широкую лавку у окна.– Вона оно что… – Понимающе протянула она. – Уезжаешь, значит. Насовсем, что ли? Вернуться планируешь или как?– Насовсем. Утром завтра поеду, так что сегодня пораньше спать надо бы лечь…Агафья Тихоновна опустилась на лавку с противоположной стороны стола.– А что заторопилась больно? С работы вызывают или Никитка слово какое обидное сказал? Так ты с плеча то не руби, он у меня парень хоть и горячий, но и отходит быстро. Погодь маненько, может, договоритесь еще полюбовно.– Не договоримся, бабуль. – К глазам помимо моей воли откуда?то вдруг подступили неожиданные крупные соленые капли. – Боюсь, теперь мы уже ни о чем договориться не сможем.– Да что уж такого страшного произошло между вами, скажи на милость, что два взрослых влюбленных человека язык общий вдруг находить разучились? – Всполошилась старушка. – Что он сделал тебе, милая? Побил что ли? Так ни в жисть я в такое не поверю, чтобы мой Никитка на женщину руку поднял… Да и вижу ведь я, сохнет он по тебе, вот те крест сохнет…– Да какое там сохнет. – Печально улыбнулась я. – Боюсь, сейчас он меня скорее ненавидит и даже презирает, вполне возможно. Обманула ведь я его… и вас тоже обманула, всех. Помните, вы мне про хапугу молодую да наглую рассказывали? Ну, ту, которая Никиткиного отца окрутила и денежки, которые, по сути, его сыну должны перейти, к рукам прибрала? Так вот это я и есть…– Да что ты страсти какие на себя наговариваешь, милая? – Агафья Тихоновна мелко перекрестилась и недоверчиво уставилась на меня. – Как же это может быть то такое? Если ты, и правда, Семена жена, то как не побоялась бога прогневить, с его сыночком единокровным шашни крутить? Думаешь, я не знаю, что он каждую ночь к тебе шастает, да так до самого утра и остается…– Да не собиралась я ничего крутить, Агафья Тихоновна, – чуть ли не простонала, придавленная осуждающим взглядом старушки я. – Как же вы не понимаете, что влюбилась я в вашего Никиту! Влюбилась, понимаете? Я ничего такого не планировала, я даже и представить не могла, что так может получиться, когда ехала в лесничество это…– Но ведь ты специально к Никитке ехала? Или как…– Специально. – Вздохнула я. – Я ехала сюда специально, чтобы познакомиться с Семиным сыном, муж сам мне велел сделать все именно таким образом. Он просил меня узнать, что за человеком вырос его сын, можно ли на него положиться… ну, и все такое прочее…– А сам то он что же не приехал? Неужто, так слепо своей молодой супруге доверяет, что даже мнение о собственном сыне и то готов с ее слов составить? – Недоверчиво поджала губы старушка. – Что?то темнишь ты, девонька…– Да ничего я не темню. Боялся Сема встретиться с сыном своим. Узнал о том, что Никита вообще в природе существует он всего года полтора назад, не больше, с тех пор только и говорил, и думал о том, как разыскать вас и Никиту, денег кучу целую заплатил разным детективам и адвокатам, пока адрес ваш не раздобыл. Вы ведь переезжали несколько раз, да и времени, сами посудите, сколько прошло… Он знал, что Мария умерла при родах, но тогда ему сказали, что и мальчик тоже не выжил…– Так мамаша его родная прекрасно все про Никитку знала! Неужто, сыночку не обсказала подлюга? – На лице Агафьи Тихоновны явно читалась горечь и даже гнев. – Я когда Никитку из детского дома взяла, так сразу к папаше поехала безответственному. Не за деньгами или там какими бумагами официальными, нет. В глаза его наглые посмотреть хотела, да не застала я к сожалению Семена… А может, и к счастью… Не знаю. Но с мамашей его пообщаться сподобилась. Злобная женщина оказалась, гадюка отменная. Даже то, что девочки моей нет уже в живых по вине ее сыночка окаянного, не остановило поток грязи и оскорблений, который выплеснула на мою голову эта змеюка подколодная. Тогда я подумала, что, может, и лучше даже, что отвел бог внучка моего от этой семьи дьявольской, и больше уже встречи ни с кем из них не искала… Да и некогда мне было, по чести сказать, младенец и время, и силы почитай все без остатка забирал… А уж Никитка, когда подрос да стал своими родителями интересоваться, я ему всю правду рассказала… что ж скрывать то. И когда он справки о папаше родном наводить стал, тоже не препятствовала. Каждый право имеет про свое рождение правду знать… Да только не принесло внуку радости расследование его. Не принесло. – Старушка замолчала, снова поджала губы и с еще более явным осуждением посмотрела на меня. – Так какого рожна теперь-то Семену от нас понадобилось, скажи на милость? Никитку я, слава богу, выкормила и воспитала, как положено, вона парень какой видный вымахал. Теперь уж нам с внуком от Наумовых точно ничего не требуется, Никита сам способен и меня, и себя обуть?одеть…– Вы не правы, Агафья Тихоновна. – Мягко возразила я. – Не стоит отказываться от того, что Никите принадлежит по праву.– По какому еще такому праву? – Прищурилась собеседница.– По праву рождения. Он ведь, как не крути, был и остается единственным Семиным сыном, а значит, единственным законным наследником его капиталов. А это, поверьте мне, огромные деньги. Речь идет о миллионах долларов…– Так он ведь не старый еще мужчина. Семен-то. – Перебила меня старушка. – И ты девка молодая. Нарожаешь ему еще наследников. Законных. Или разладилось у вас с мужем чего? И ты теперь на его денежки с другой стороны руку наложить пытаешься? Через Никитку моего. Вот и вспомнила на удачу о существовании наследника…– Не надо обо мне так думать, Агафья Тихоновна. – Тихо попросила я. – Я не заслуживаю такого отношения… Честно. А уж от вас в особенности. Понимаете, дело в том, что Семен, мой муж, умер… Он оставил после себя очень большое наследство, из которого как минимум половина по праву принадлежит вашему внуку. Я очень хочу, чтобы он получил все то, чего лишился при рождении… Поверьте, Семен совсем в этом не виноват, он очень любил вашу дочь и был бы счастлив узнать, что у него родился сын… У него бы тогда тоже жизнь наверняка сложилась не так, а намного счастливее… В том, что произошло со всеми нами, виноват совсем не Сема, поверьте…– И что ты теперь от моего внука хочешь? Ты толком мне объясни, зачем ты приехала и что тебе нужно от Никиты? – Голос бабки Агафьи по?прежнему оставался недоверчивым и явно не доброжелательным. – Тебе это все зачем нужно? Или тебе муж после смерти ничего путного не оставил? Ты же вроде сама говорила, что ты женой его законной была…– Что же вы все во мне какие?то гадкие помыслы выискать пытаетесь? – С досадой поинтересовалась я. – Почему нельзя просто поверить в то, что я доброе дело сделать хочу, справедливость восстановить и последнюю волю мужа выполнить?– Так время сейчас такое, девонька, что просто так без умысла и прыщ не вскочит, а уж где деньжищи такие замешаны и подавно ничего хорошего ожидать не приходится. Нет уж, милая. Мое слово такое, не надо нам с внуком Наумовских миллионов. Жили мы без них и дальше прекрасно проживем. А с этими деньгами шалыми одно только безобразие и грех сплошной. Пущщай их другой кто забирает, ты, к примеру, как наследница прямая, а Никитка сам своих целей в жизни добьется, он у меня настырный парень…– Да я и так получила после смерти Семена вполне достаточно, на всю жизнь оставшуюся хватит, мне чужого не надо… – Я с горькой усмешкой посмотрела на бабушку Никиты. – А вы думайте что хотите, Агафья Тихоновна… Конечно, мне не хотелось бы оставлять о себе в вашей памяти дурного мнения, но и оправдываться я тоже не буду. Нет желания, да и не в чем… Насчет наследства тоже решайте с внуком, как сердце подскажет. Надеюсь, последнее слово в этом вопросе все?таки скажет сам Никита. Жаль только, если все усилия Семы пойдут прахом. Он так хотел хотя бы теперь, пока еще не стало совсем поздно, исправить те ошибки и то зло, которое пусть и невольно причинил своему сыну. Если вашему внуку безразлична последняя воля его отца или уж настолько неприятно даже напоминание о родстве с Наумовыми, я настаивать естественно не буду, поеду одна. Только ей богу, понять вашу дурацкую позицию в этом вопросе я вряд ли смогу. Уж извините за прямоту, но выглядит все это ваше и Никитино упрямство глупо. Нелепо вставать в позу, обижать память хорошего человека и отказываться от того, что, действительно, принадлежит вам по праву. Вы хотите лишить парня огромных перспектив и шикарного будущего в угоду каким-то глупым и нелепым рисовкам не понятно перед кем… Короче, я пошла спать. Надеюсь, ваш внук соизволит сегодня все?таки вернуться домой, и вы сможете с ним детально обсудить то, что я вам только что рассказала.Я плотно прикрыла за собой дверь и, не раздеваясь, улеглась поверх покрывала. Спать не хотелось, голова буквально болела от обиды и досады на то, как нелепо и не удачно прошло мое объяснение с Ником… Да и с его бабушкой поговорить по душам я тоже не смогла. Не нашла слов, чтобы достучаться до ее сердца и разума… Ну, что же, сделанного уже не воротишь… Я представила огромные смеющиеся глаза Никиты, чуть ли не почувствовала прикосновение его шершавой ладони и закрыла глаза. Господи, ну почему в моей жизни все складывается так нелепо и несуразно? Почему я постоянно вынуждена жить не так и чувствовать совсем не то, что мне хочется, почему я не могу просто и спокойно смотреть на мир широко открытыми глазами!? Почему именно на мою долю достались все эти тайны, интриги и не договоренности, господи?! Когда уже всему этому наступит конец, и наступит ли он вообще? Ведь стоит мне на мгновение почувствовать что где-то там в конце длинного и запутанного тоннеля появился слабый лучик света, как все запутывается еще больше, а меня уже совершенно помимо моей воли все глубже и глубже засасывает темный и противный омут вранья, выбраться из которого уже сейчас практически невозможно. Глава 12 – Ну, что так и уедешь прямо без завтрака? – Увидев меня утром на пороге комнаты с упакованной сумкой в руках, спросила хозяйка. – Путь не близкий… Может, хоть чайку попьешь? – По осунувшемуся лицу и красным глазам старушки я поняла, что и ей сегодняшняя ночь далась не легко.– Спасибо, Агафья Тихоновна. – С благодарностью отозвалась я. – Ехать, и правда, далековато, но кушать как?то совсем не хочется. Голова болит…– Ну, как знаешь… – Старушка вздохнула и едва заметно меня перекрестила. – Аккуратно езжай, не гони, успеешь доехать … Ну, и вообще там… счастливо тебе. Ты уж извини, если что не так, обидели если чем… Мы люди простые, сантиментам не обученные, что думаем, то и говорим.– Нормально все, Агафья Тихоновна, не переживайте. А что, Никита так и не приходил? – Я посмотрела в сторону двери и отметила про себя, что ни обуви, ни ветровки хозяина дома у входа не было.– Да приходил… – вздохнула старушка. – Приходил, куда ж он денется…– Так что вы решили с внуком? – Нетерпеливо перебила я. – Едет Никита со мной в город или нет?– Не знаю, милая. – Снова вздохнула Агафья Тихоновна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35