Джинни вернулась на один квартал назад и зашла в кафетерий. Он был ярко освещен, что создавало приятный контраст с пасмурным днем.Внутри было тепло и пахло свежеиспеченным хлебом. За несколькими столиками сидели весьма характерные люди, в которых Джинни без труда узнала рыбаков.Как только она вошла, все они, как по команде, подняли головы и начали бесстыдно раздевать ее глазами. Приезжие, видимо, были здесь предметом особого интереса.Рядом со столиками, накрытыми яркими вышитыми скатертями, находилась длинная стойка с высокими табуретами и прилавок, на котором в изобилии были разложены домашние булочки и рогалики.Джинни приcела у стойки и заказала кофе. Когда толстая официантка с усталым лицом подала ей чашку, Джинни спросила, хотя была уверена, что ее слушают и все остальные:— Скажите, вы не можете мне помочь? Мне нужно найти кого-нибудь, кто отвезет меня на остров.Она кивнула головой в сторону океана.Официантка безразлично посмотрела на Джинни и спросила:— На какой именно остров, мисс?Ее лицо явно не выражало большого желания помочь.— На Пэрлью, к Лэнгдонам, — сказала Джинни и увидела, как официантка обменялась быстрым и настороженным взглядом с теми, кто сидел за столиками у нее за спиной. Джинни почувствовала чужие взгляды у себя на спине, но не обернулась и промолчала в надежде, что кто-нибудь заговорит с ней.— На Пэрлью никто не ходит, — раздался густой и хриплый голос.Она медленно повернулась. Напротив, у дальней стены, сидели за столом три человека. Кто из них заговорил, определить было невозможно. Все трое смотрели на нее с бесстрастными лицами.— О-о-о! Ну, я не имею в виду прямо сейчас, — сказала Джинни, обращаясь на всякий случай ко всем троим, — потом, после шторма.Тот, что сидел посередине, покачал голевой. Он заговорил, и его рыжая борода заходила в такт рваным словам:— И после шторма. Мы туда не ходим.— Ну, ради Бога! Чего вы боитесь, — нетерпеливо воскликнула Джинни.Их лица оставались все такими же бесстрастными. Все тот же рыжий посмотрел на нее и так же медленно спросил:— Почему вы решили, что мы боимся?— Что ж, если не боитесь, значит кто-нибудь может отвезти меня. Ведь это не очень далеко, не правда ли?— Пэрлью — частная собственность, — сказал рыжебородый, обращаясь к ней, как к упрямому ребенку, — фактически, остров — это не территория Соединенных Штатов, да и таких, как мы, там не очень-то ждут. А вы что, член семьи?Неожиданный вопрос застал Джинни врасплох, и она не нашла лучшего ответа, чем короткое «нет».Рыбак хмыкнул и обменялся многозначительным взглядом с двумя своими товарищами.— Может, и вас там не очень ждут.То, что сказал этот рыжебородый, полностью соответствовало тревожным мыслям Джинни. Надо было хоть чуть-чуть спланировать свой визит. Сестра Сьюзан, точнее, сводная сестра, вряд ли могла узнать больше, чем узнал ее поверенный. И наверняка ей там обрадуются еще меньше. Так что, уж если она хочет узнать правду, то не должна ехать на остров, как Джинни Дэлтон. Но, конечно, прежде чем она сможет что-нибудь узнать, нужно сначала попасть на остров.Джинни оглядела другие столы, но лица людей не внушали надежды. Ее лицо горело в ответ на тихие смешки. Она повернулась назад к стойке, взяла чашку и быстро допила, хотя все еще горячий кофе обжигал.Джинни покопалась в кошельке, достала мелочь, положила деньги на прилавок и, подобрав сумку, направилась к двери.— Если вам действительно так надо попасть на Пэрлью, — сказала ей толстая официантка, — лучше зайдите в отель. Я слышала, там остановилась какая-то молодая леди, тоже приезжая, которая собирается на остров.Джинни с благодарностью посмотрела на нее. Толстуха, закусив губу, протирала стойку, а сидевшие за столиками рыбаки смотрели на нее злыми глазами.— Спасибо вам, — сказала Джинни и вышла, подумав, что наверняка разбудила в этой компании сильные и странные чувства.Что, в конце концов, происходит? Почему такое странное отношение к Лэнгдонам и Пэрлью? Страх? Да, вероятно, доля страха есть, но эти рыбаки не были жалкими, маленькими людишками. Перед ней были крутые, обветренные жизнью мужчины, которых не так-то легко испугать. А если и испугаешь, они ни за что не покажут этого. Так что же тогда? Знаменитая гордость жителей Мэна? Если их не пригласили, так они и не пойдут?Найти ту девушку в отеле оказалось проще простого. Стоило Джинни спросить о «гостье», как ее сразу же направили в комнату на третьем этаже.Наверняка, — подумала она, — в таких местах все чужаки воспринимаются местными жителями как одна компания.В ответ на стук дверь открыла девушка примерно ее возраста с милыми, но неброскими чертами лица.Можно было догадаться, что она чувствовала себя не в своей тарелке. Джинни подумала о том, как, должно быть, страдала эта бедная одинокая девушка, сидя в скучном бесцветном гостиничном номере, в ожидании, когда кончится дождь.Девушка с любопытством, но без враждебности оглядела свою гостью. «Очевидно, местная публика и к ней была не очень гостеприимна», — подумала Джинни и, решив использовать свой шанс, одарила девушку самой открытой и теплой улыбкой.— Позвольте мне войти, — сказала она. — Я бы очень хотела с вами поговорить.Увидев, что девушка стоит в замешательстве, Джинни быстро добавила:— Поймите, это очень важно!— Да, конечно...Девушка отступила назад, разрешая войти. Казалось, что, несмотря на свое замешательство, она и сама была рада хоть с кем-нибудь поговорить.Войдя, Джинни сказала:— Я узнала, что вы собираетесь ехать на Пэрлью к Лэнгдонам.— Да, — очень скупо и неприветливо ответила девушка, но в ее тоне прозвучало что-то такое, отчего Джинни поняла, что ее хотя бы выслушают до конца.— Скажите, пожалуйста, вы хорошо знакомы с этой семьей?— Нет, если честно, я даже никогда не видела их. Видимо одиночество и желание поговорить заставило девушку побороть сдержанность и она продолжила:— Меня наняли, чтобы я занималась с ребенком. Я своего рода гувернантка. Знаете, вероятно, это похоже на Джейн Эйр... Одинокий, заброшенный замок... Впрочем, я надеюсь, он достаточно мрачный.— Простите, но я не могу понять, как такая молодая и красивая девушка может пойти на то, чтобы жить в заброшенном и уединенном месте. Во всяком случае, говорят, что Пэрлью именно такое место.— Если честно, — ответила та, — только из-за денег. Лэнгдоны назначили высокую плату, а мне ужасно нужно заработать. Но вы не сказали, почему это интересует вас.— Я хочу попасть на остров по личному делу, но, кажется, добраться туда не так уж легко.— Ну, нет ничего проще. Мы можем поехать вместе. По правде говоря, я была бы очень рада, если бы вы поехали со мной. Ну, на тот случай, если там действительно все ТАК мрачно.— Вы знаете, я тоже сначала так хотела, — задумчиво проговорила Джинни.На минуту воцарилось молчание, потом Джинни внезапно спросила:— А сколько вам нужно денег?— А...Девушка выглядела очень растерянной.— Моей матери необходимо сделать серьезную операцию, понимаете? Серьезную и, боюсь, дорогую.— Насколько дорогую?— Мне понадобится примерно две тысячи долларов. Но из того, что Лэнгдоны обещали мне заплатить, я смогу свободно отдать матери эти две тысячи.Джинни открыла кошелек.— Если дело такое серьезное, не лучше бы, вам получить деньги сразу?— Да, конечно, но...— Я могу дать вам пятьсот долларов сейчас, — сказала Джинни, — и билет до Нью-Йорка. Я напишу для вас письмо моему адвокату, и он выплатит вам еще две тысячи.Девушка была совершенно ошарашена.— Я не понимаю вас, вы, должно быть, шутите?— Уверяю вас, не шучу. Ни в малейшей степени. Правда, долларов двести я дам вам чеками транспортного агентства, но подпишу их, и вы без проблем обратите их в наличность. Что касается денег в Нью-Йорке, я могу дать только честное слово, что они есть и что вы их получите сразу же.Джинни говорила это, быстро подписывая чеки, которые достала из кошелька.Изумленная девушка уселась на безупречно заправленную постель и уставилась на нее.— Что я должна для этого сделать? — выдавила она наконец.— Я хочу занять ваше место на острове, — ответила Джинни, не поднимая глаз.— Но я не могу пойти на это.Джинни закончила подписывать и начала пересчитывать деньги, раскладывая их на маленьком туалетном столике вместе с чеками аккуратными стопками.— Почему? — кротко спросила она. — Ведь вы приехали сюда только потому, что нуждались в деньгах. Вы не знаете этих людей, так что моральные обязательства не могут вас терзать. Ваша мать, сможет сразу сделать операцию, а вам не придется сидеть все лето в сыром каменном мешке посреди океана.— Но это нечестно! — Девушка перевела нерешительный взгляд на Джинни, которая уже писала письмо Лу Беннеру. — Может вы все-таки скажете, почему для вас это так важно.Джинни на минуту задумалась. Она видела быстрые взгляды, которые девушка кидала на деньги, слышала нотку соблазна в ее голосе, но так просто от нее было не откупиться. Джинни понимала, что предложение будет принято только в том случае, если она сможет убедить девушку в чистоте своих намерений, а сделать это можно было, лишь рассказав ей часть правды.— Я не могу рассказать вам все, — осторожно начала она, — но дело в том, что моя сестра жила на этом острове, потом с ней случилось несчастье, и я не уверена, что знаю об этом происшествии всю правду.— Так может быть, вам лучше рассказать все в полиции?— Да ведь здесь нет полиции, разве вы не видите? Вот почему я хочу попасть на этот остров, и вот почему будет лучше, если попаду туда под вашим именем.— И вы не боитесь?Джинни на минутку задумалась, прежде чем ответить.— Я просто не позволяю себе думать об этом.Девушка еще немного помедлила, а потом собрала кучки денег и чеков, которые Джинни разложила на столике.— Ну что ж, — сказала она и, посмотрев на подписи, добавила:— Я согласна, мисс Дэлтон. Джинни искренне рассмеялась.— Господи, какая глупость! Я тут сижу, собираюсь под вашим именем работать гувернанткой и даже не знаю, как меня будут звать.— Синтия Бэрк.— Ну, а я Джинни Дэлтон. Кстати, Лэнгдоны не имеют случайно вашей фотографии или чего-нибудь такого?Синтия покачала головой.— Нет, хотя в письме я описала себя. Джинни внимательно оглядела ее.— Ну, вообще, что касается роста и веса, мы примерно одинаковы, даже волосы похожи. Я не думаю, что они о чем-нибудь догадаются, тем более, что у них нет причин ожидать подобной подмены.— Ну... — девушка замялась, а потом, улыбнувшись, произнесла немного нервно: — Удачи, Синтия...«Синтия, Что ж, — подумала, улыбнувшись про себя, Джинни, — придется запомнить. Теперь я Синтия Бэрк».— Вы Синтия Бэрк? — голос был такой же мрачный и грубый, как и внешний вид говорившего.Зная, что кто-нибудь должен приехать с Пэрлью, чтобы забрать ее, Джинни заранее снесла вещи в холл. Она опасалась, что если приехавшие за ней обратятся к администратору, они смогут услышать странную историю о девушке, которая приехала и уехала, и о другой девушке, которая заменила первую.Джинни прикинула, что если ее, единственную приезжую, увидят в холле, то те, кто ищет Синтию Бэрк, сразу подойдут к ней без предварительных уточнений.Удача не подвела ее. Именно так все и произошло. К тому времени, когда в гостиницу вошел очень высокий, мрачного вида мужчина, она сидела уже целый час. На нем был плащ и ботинки, мокрые от дождя. Он огляделся и, увидев Джинни, слегка прихрамывая, пошел к ней через весь холл.— Вы Синтия Бэрк?На минуту паника захлестнула Джинни. Что, если администратор гостиницы услышит и скажет «нет». Она кивнула, не поднимая глаз, боясь посмотреть на женщину за стойкой.— Я приехал, чтобы отвезти вас на Пэрлью, — просто сказал мужчина. — Ваши вещи? — Он показал на сумку, лежащую на полу.— Мои.Он легко поднял сумку, развернулся и пошел к двери. От него не послышалось даже приглашения следовать за ним, и какой-то момент Джинни продолжала сидеть, глядя ему в спину. Только когда мужчина подошел к выходу, она вдруг очнулась и, вскочив, поспешила за ним.Проходя мимо конторки администратора, Джинни почувствовала, что они с мужчиной являются объектом пристального внимания, но, несмотря на это, чуть ли не побежала за ним.Несомненно, такое любопытство объяснялось тем, что она приезжая, но не тем ли еще, что и сам остров, и те, кто на нем жил, тоже вызывали любопытство у жителей городка?Казалось, что на мужчину смотрят не меньше, чем на Джинни. Люди отходили в сторону, давая им дорогу, окидывали странными взглядами, и пока они шли к пристани, Джинни заметила не одну занавеску, за которой пряталось любопытное лицо.Катер ждал их у пристани. Он казался тяжелым, подавляющим своей величиной утлые рыбацкие лодчонки. Они поднялись на открытую палубу, и, как только катер пришел в движение, водяная пыль и холодный ветер начали хлестать по лицу. Джинни была рада, что надела плащ.За всю дорогу от отеля до причала человек не произнес ни одного слова и теперь так же молча стоял, управляя судном. Джинни забилась в угол, стараясь сжаться и спрятаться от холодного мокрого ветра.Когда они вышли из бухты, она повернула голову и посмотрела на удаляющийся город.Он не понравился ей. В нем не было того тихого очарования, которое присуще маленьким городкам Новой Англии. И все же было в нем что-то от легкой и теплой печали, которую чувствовала Джинни, видя, как все отдаляются и отдаляются маленькие слепленные домики, на минуту, прежде чем исчезнуть в тумане, превращаясь в игрушки памяти. Все казалось мелким, серым и пустым.Внезапно в голове Джинни проскользнула странная мысль о том, что, возможно, она никогда больше не увидит этот городок. Ей вспомнилась настоящая Синтия Бэрк, которая, должно быть, сейчас благополучно подъезжала к Нью-Йорку, и Джинни почувствовала к ней легкую зависть.Она поежилась и попыталась отогнать мрачные мысли. «Я сама вырыла эту яму, — напомнила она себе, — и у меня нет другого выбора, как прыгнуть в нее».Она посмотрела в затылок своему провожатому и от нечего делать подумала, что бы он сделал, расскажи она ему о том, что наврала, что она вовсе не та, за которую себя выдает. «Наверняка, — сказала она себе с кривой улыбкой, — он швырнул бы меня за борт».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22