Стивен Харпер: «Черная тень»

Стивен Харпер
Черная тень


Империя немых – 2



Библиотека Старого Чародея, Сканирование, распознавание и вычитка — Alexicus
«Харпер C. Черная тень»: Эксмо, Домино; М.; 2004

ISBN 5-699-09004-5Оригинал: Steven Harper,
“The Silent Empire. Nightmare”, 2002

Перевод: Л. Шведова
Аннотация Мечты людей испокон веков были и остаются движущей силой Вселенной. Быть может, именно поэтому особое мысленное пространство, внутри которого свободно общаются все обитатели галактик, тоже получило название «Мечта».В этом пространстве существует особая категория людей, именуемых Немыми. Они обладают способностью проникать в мысли любого жителя галактики и зачастую влияют на них таким образом, что воображаемая картина становится более явственной, чем реальность.Однако иногда воображение заводит слишком далеко, и тогда мечта становится кошмаром...Чтобы поймать таинственного врага, уничтожающего Немых, Кенди Уиверу предстоит пережить один из таких кошмаров: он должен внедриться в разум жертв серийного убийцы. Стивен ХАРПЕРЧЕРНАЯ ТЕНЬ Кале (Все посвящается ей, хотя я не всегда сообщаю об этом во всеуслышание) ПРОЛОГ Иногда неприятности случаются и с хорошими людьми. Йомен Даниель Вик, член первой экспедиции на Беллерофон Сестра Принна Мег сладко потянулась и зевнула, лежа под созданной ее воображением рябиной в мире Мечты. Прошло уже много времени. Пора уходить. Действие наркотика все равно заканчивается, и если не поторопиться, реальный мир совсем скоро обрушится на нее всей своей тяжестью, а такое развитие событий было ей, мягко говоря, не по душе.В мире Мечты Принна создала для себя лесистую долину, где сквозь ветви просвечивал солнечный свет, под ногами зеленела трава, в которой ярко вспыхивали желтые цветы, а чуть поодаль росли две рябины. Дул, как бывает в начале лета, легкий прохладный ветерок. Принна с удовольствием втянула в себя свежий воздух. На Веллерофоне начался сезон дождей, и поэтому солнечные лучи — не важно, в Мечте или в реальности — доставляли особенное удовольствие. Может быть, задержаться еще на пару…От внезапного послышавшегося топота женщина вздрогнула всем телом и в удивлении оглянулась. Кто-то, не спросив разрешения, пытался проникнуть на ее территорию. И этот кто-то был для нее весьма неприятен. Если Немые хотели пообщаться друг с другом, находясь в Мечте, они начинали с того, что договаривались, на чьей территории произойдет встреча. Вторгаться вот так не в свои владения — грубо и отвратительно, все равно, что без разрешения проникнуть в чужой дом.Опять послышались тяжелые шаги. Незваный гость — а Принна чувствовала, что это мужчина, человек, как и она, — подбирался все ближе, не обращая внимания на то, что нарушает границы чужой территории, навязывая окружающему пейзажу чуждые для него обрывки собственных мыслей. Ну, это уж слишком.Женщина поднялась на ноги, расправляя на плечах коричневое одеяние. Ее нельзя было назвать хорошенькой, но во внешности Принны не замечалось и ничего отталкивающего. На ее правой руке красовался серебряный перстень с янтарем, свидетельствующий о том, что она — сестра ордена Детей Ирфан. Принна поднесла руку к груди, чтобы убедиться, что ее кольцо хорошо видно со стороны. Над головой в синее небо с щебетанием взвилась стая птичек.— Кто здесь? — спросила Принна. — Что вы делаете на моей территории?Тишина. И опять громкие шаги. Может быть, ей лучше побыстрее покинуть Мечту и возвратиться в реальность? Она свое дело сделала. А здесь разгуливает какой-то неотесанный болван. Ее лесная лужайка рассеется в воздухе, как только Принна покинет Мечту. Но в этот момент в женщине проснулась наставница, пестующая добрую дюжину студентов-Немых. Если не указать этому типу, что так поступать нельзя, он станет продолжать в том же духе. И она должна, просто обязана открыть ему глаза на то, что подобное поведение является грубым нарушением всех правил.— Кто это? — повторила Принна. — Покажитесь! И прекратите топать, как молодой бычок!Из-за рябины возник человек и сделал в ее сторону несколько шагов. Да, она не ошиблась, это мужчина, человек. Ростом он был значительно выше нее, и Принна невольно отступила, отметив тут же, что ведет себя крайне глупо. В Мечте важна лишь воля и душевная сила, физическая величина не имеет ровным счетом никакого значения. Она полностью владеет ситуацией. Краем глаза Принна заметила, что там, куда ступает нога незнакомца, трава и цветы, созданные ею, исчезают, оставляя после себя лишь голую безжизненную землю.— Ты красивая, — сказал мужчина. — Тебе понравились стихи?Принна смущенно поморгала глазами. О чем это он? Ее охватило беспокойство.— Я не читаю стихов, — начала она, плотнее запахивая на груди коричневое одеяние. — Меня не интересуют…Человек закинул голову назад и завыл как собака. От страха у Принны все внутри сжалось. Что ж, ей действительно лучше всего уйти. Пусть кто-нибудь другой поучит этого невежу хорошим манерам. Женщина закрыла глаза, чтобы сосредоточиться и выйти из Мечты. Но не успела, потому что почувствовала, как ее тело сжимают железные тиски. Глаза Принны расширились от ужаса, она больше не могла сосредоточиться. Вокруг нее, не давая возможности шевельнуться и даже вздохнуть, крепко обвилась ветка рябины.— Тебя не интересуют стихи? — Мужчина стоял теперь прямо перед ней, и Принна ощущала неприятный запах его дыхания. — Но я люблю тебя.Что стало с ее лесистой долиной? Трава и цветы засохли, солнце заслонили черные грозовые тучи. Земля гудела — из-под нее, извиваясь, вырывались искореженные стволы каких-то кошмарных деревьев, лишенных листьев и цветов — переплетаясь ветвями, они создавали непроходимые мрачные заросли. Ветер, жутко завывая, ревел множеством голосов. Принну Мег охватил леденящий ужас. Она не могла думать, не могла дышать, не могла…— Я люблю тебя, глупая, безмозглая сука, — повторил мужчина.Так началась смертная мука Принны Мег. Глава 1 Не спросив разрешения, можно продать лишь тело, душу же — никогда. Ирфан Квасад, капитан первой экспедиции на Беллерофон Аукцион рабов проходил в огромном помещении, похожем на школьный спортзал. Ивэн Уивер неуверенно продвигался вперед вместе с другими колонистами, подталкиваемый со всех сторон работорговцами. Руки у него дрожали; левое запястье и левую лодыжку плотно обхватывали металлические обручи. Пол в помещении был расчерчен на метровые квадраты зеленого цвета, которые соединялись между собой желтыми дорожками. Воздух казался застоявшимся, как будто здесь давно не открывали окон.— Каждый выбирает себе квадрат и садится на пол! — скомандовал один из работорговцев, облаченный в синий комбинезон. — Живее!Колонисты последовали его приказанию. Ивэн также уселся на зеленый квадрат; то же самое сделали его мать, отец, старший брат и младшая сестра. Едва только мальчик коснулся пола, как его квадрат окрасился красным. Легкая белая туника — точно такая же, какую выдали всем остальным, — не спасала от холода, исходящего от камня. А в зал прибывали все новые и новые люди. Одетые, как и остальные, выставленные на продажу, в белое, они тоже занимали каждый свой квадрат. Скоро почти все зеленые квадраты превратились в красные. В огромном зале приглушенным эхом раздавался гомон множества голосов, однако когда заработала система громкой связи, колонизаторы мгновенно притихли. Все уже знали, что разговоры во время объявлений влекут за собой мгновенную острую боль.— Аукцион начинается, — раздался звучный голос. — Если к вам подойдет покупатель, делайте, что он скажет, не выходя за пределы квадрата. Вы должны отвечать на любой вопрос покупателя, обращаться к нему следует «господин». Первыми в разговоры не вступать. Аукцион анонимный, поэтому вы не будете знать, кто делает ставки.Сердце Ивэна опять сильно забилось. Мартина, его десятилетняя сестра, захныкала и потянулась к матери. Когда ее рука вышла за границы квадрата, обхватывающий запястье металлический обруч сделался голубым. Девочка, вскрикнув, отдернула руку. Ребекка Уивер рванулась было к дочери, но успела вовремя остановиться. На щеках Раиса Уивера ходили желваки, его смуглое лицо пошло пятнами бессильного гнева. Пятнадцатилетний Кейт, брат Ивэна, который был старше его на три года, сидел в своем квадрате, мрачно уставившись в пол. Остальные колонисты тоже понуро сидели на полу, некоторые еле слышно переговаривались. У Ивэна пересохло во рту.Внезапно пол под ним зашевелился. Мальчик весь напрягся. Все цветные квадраты стали медленно подниматься над полом, образуя платформы-возвышения высотой около метра. Послышался резкий глуховатый звук, пробравший Ивэна до самых костей, и платформы, достигнув необходимой высоты, замерли. Через минуту распахнулись двери, и в зале появилось множество людей. Недоуменно моргая глазами, мальчик рассматривал входящих. Его мать даже рот раскрыла от изумления. Глухое бормотание рабов стало громче. Дело в том, что далеко не все из тех, кто входил в зал, можно было назвать «людьми». Вот ловко проскользило вперед высокое гибкое создание с огромной копной ярко-белых волос, похожих на пушинки одуванчика, за ним проследовало существо, внешне больше всего напоминавшее гигантскую гусеницу. Прошествовали две гуманоидные ящерицы, то и дело молниеносно выстреливающие длинными языками, на трех ногах проковыляло какое-то маленькое косматое чудище — от него пахло сырой листвой. Среди собравшихся на аукцион было и около двадцати людей, но Ивэн почти не обратил на них внимания.— Инопланетяне! — в ужасе воскликнула Ребекка. — Клянусь всем живым, это инопланетяне!Вокруг не затихал возбужденный шепот. Ивэн, вертя головой, глазел по сторонам. Он слышал, как работорговцы в разговорах о потенциальных покупателях упоминали инопланетян, но никогда не задумывался, что же это означает на самом деле. Инопланетяне существуют только в сфере развлечений да еще в видеоиграх. Но вот они стоят здесь, прямо перед ним, дышат и ходят вокруг. Мимо прошествовала гусеница, немыслимым образом переплетая на ходу ноги.Мальчик судорожно сглотнул. Он был вполне уверен, что с тех пор, как он сам, его семья, все остальные члены общества «Реальные люди — хранители традиций австралийских аборигенов» взошли на борт корабля-колонизатора, прошло только четыре дня. Все они направлялись на планету под названием Пелагоса. Последнее, что Ивэн помнил, — это с лязганьем захлопывающаяся над ним тяжелая крышка криомодуля. Потом послышался легкий свист, навалилась тяжесть, дальше сознание поглотила темнота.Следующее воспоминание — его бесцеремонно вытаскивают из модуля, он весь дрожит, не осознавая еще находящимся в полусне разумом, что же происходит, а на него уже надевают серебристые металлические обручи. Такие же кандалы оказались на запястьях и лодыжках у всех остальных колонистов. Работорговцы без всяких церемоний погрузили людей на свой корабль, затолкав в маленькие отсеки, похожие на камеры. Корабль-колонизатор был захвачен в качестве трофея. Если кто-то пытался сопротивляться или хотя бы протестовать, он живо получал резкий удар от металлических наручников, после которого прийти в себя оказывалось нелегко. Удар следовал также за одно только произнесение слов «побег» или «сопротивление». И сколько Ивэн ни пытался разбить, разломать, расцепить свои наручники, усилия его оставались тщетными, хотя и запястье, и лодыжка у него покраснели и вздулись, с таким рвением он старался высвободиться.Они провели на борту корабля четыре дня и по-прежнему продолжали оставаться в полном неведении, получая лишь самые скудные крохи информации. Колонизаторам было сообщено, что они провели в состоянии криосна девятьсот лет (если исходить из реального времени) или же пятьдесят (по времени на корабле), выбирайте, что больше нравится. И пока длился их долгий сон, было открыто так называемое смещенное пространство, благодаря чему стали возможны сверхскоростные космические полеты. Пелагоса, как и сотни других обитаемых планет, очень быстро оказалась колонизирована. Космические корабли, не способные развивать высокие скорости, канули в небытие истории и обширных космических пространств, об их погруженных в сон обитателях все забыли.Все — но только не работорговцы.И никого теперь не интересовало, что сами колонизаторы и экипаж корабля — свободные люди. Все документы на этот счет либо потеряны, либо уничтожены. В любом случае, до Земли теперь многие триллионы километров, и у власти там теперь совсем другое правительство.— Кому вы собираетесь жаловаться? — рассмеялся один из работорговцев, по имени Федер, в ответ на гневные недоуменные высказывания Ребекки и Раиса Уиверов, родителей Ивэна. — Вы — рабы, потому что мы так решили, и будьте уверены, никто не посмеет нам возразить.Федер Ивэн украдкой бросил взгляд на Кейта. Брат все так же смотрел в пол. Возможно, он хотел, чтобы никто не обратил внимания, какого необычного цвета у него глаза. Для австралийских аборигенов голубая радужная оболочка — большая редкость. Глаза Кейта составляли резкий контраст с его смуглой кожей и волнистыми черными волосами. В глубине души Ивэн был уверен, что внимание Федера привлекли именно глаза его брата. И хотя Кейт наотрез отказывался говорить об этом, мальчик знал, что это внимание, оказанное в уединении личного помещения работорговца, совсем не пришлось ему по вкусу.К платформе Кейта приблизилась худощавая женщина с белыми волосами.— Эй, встань-ка, — велела она. — Как тебя зовут?— Утанг, госпожа. — Кейт медленно поднялся. Он назвал свое новое имя, которое выбрал лишь за несколько месяцев до того, как их корабль отправился в космическое путешествие. Слово «утанг» на наречии австралийских аборигенов имело значение «сила», хотя Ивэн, перелопатив, как и положено надоедливому младшему братцу, все возможные языковые базы данных, не нашел, чтобы оно употреблялось в качестве имени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47