Рассказы –

OCR Busya
«Уильям Сароян «Ученик брадобрея»»: Азбука-классика; СПб.; 2004
Аннотация
«Грустное и солнечное» творчество американского писателя Уильяма Сарояна хорошо известно читателям по его знаменитым романам «Человеческая комедия», «Приключения Весли Джексона» и пьесам «В горах мое сердце…» и «Путь вашей жизни». Однако в полной мере самобытный, искрящийся талант писателя раскрылся в его коронном жанре – жанре рассказа. Свой путь в литературе Сароян начал именно как рассказчик и всегда отдавал этому жанру явное предпочтение: «Жизнь неисчерпаема, а для писателя самой неисчерпаемой формой является рассказ».
В настоящее издание вошли более сорока ранее не публиковавшихся на русском языке рассказов из сборников «Отважный юноша на летящей трапеции» (1934), «Вдох и выдох» (1936), «48 рассказов Сарояна» (1942), «Весь свят и сами небеса» (1956) и других. И во всех них Сароян пытался воплотить заявленную им самим еще в молодости программу – «понять и показать человека как брата», говорить с людьми и о людях на «всеобщем языке – языке человеческого сердца, который вечен и одинаков для всех на свете», «снабдить пустившееся в странствие человечество хорошо разработанной, надежной картой, показывающей ему путь к самому себе».
Уильям Сароян
Шестьсот шестьдесят шесть
Здесь мудрость. Кто имеет ум, тот сочти число зверя, ибо это число человеческое. Число его – шестьсот шестьдесят шесть – зверь и человек. Человек – от зверя и от Бога – шестьсот и еще сколько-то. Вот он я, собственной персоной, выхожу на великую равнину пустыни, цветок, луговая собачка, суслик, заяц, рогатая жаба. Шестьсот – число человеческое. Я улыбаюсь лику утреннего солнца. Какая благодать и блаженство существовать сразу в стольких обличиях и – в одном-единственном, в том, в котором существую я! Как славно, что есть этот несмолкаемый смех живущих, денно и нощно! Как здорово приветствовать жизнь и смерть, тех, кто населяет Землю, и любить Бога!
Вчера спросили меня:
– Веришь ли ты в Слово?
И я ответствовал:
– Да, верю, в Слово неписаное, что принадлежит неязыку, первое, а значит, последнее, одно-единственное, и умноженное, шестьсот шестьдесят шесть: заяц, землепашец с лошадью, я, собственной персоной. Верю.
И сказали они:
– Веруешь?
И я ответил:
– Да, верую. В одно верую – в общность, цельность, целостность всего на свете, во все живое и мертвое, все забытое и незабвенное, во всех, кто есть. И еще будет, кто был и кто не был, во все это – верую. И вопросили они:
– В Бога веруешь?
И я отвечал:
– Да. Было шестьсот шестьдесят шесть, стал – один, это я и есть. Верую.
– В жизнь, – спросили они, – веруешь?
И я ответил:
– Да. Верую в улицу, что пролегла там, где некогда была пустыня, в дерево, выросшее там, где когда-то не было ни листика, ни тени, в реку, что проносит свои воды там, где не было ни красоты, ни прохлады, в жилище, построенное там, где не было и намека ни на что одушевленное, в смех и в плач верую.
– А в душу, – спросили они, – веруешь?
И я сказал:
– Да. В тень, отброшенную плотью. В мириады отражений моего лица – верую.
Те, кто спрашивал меня, был я сам, и самому же себе я отвечал. И происходило это на улице, в городе моей жизни, и нас было множество, шестьсот шестьдесят шесть. Я стоял в одиночестве среди сонма своих подобий, и вдруг все они, числом шестьсот шестьдесят пять, возопили:
– Любишь ли ты, любишь ли ты жизнь?
И я сказал:
– Да. Каждый миг ее, и тот, что причиняет боль, и тот, что приносит радость, каждое ее мгновение, будь оно прекрасно или отвратно, легко или тягостно. Люблю во всей ее полноте.
Вдруг откуда ни возьмись объявился микроб, нахальный, дерзкий от сознания своей силы, насмешливый, высокомерный самец. Вот он поднимает свою шляпу, приветствуя пустоту.
– Доброе утро, Бен, – говорит он. – Увидимся через четверть века.
– Доброе утро, – отвечаю я и успеваю заметить, как он борцовским прыжком набрасывается на самую прелестную из своих товарок, стискивая ее в своих объятиях, безудержно, неумолимо, словно Бог, осыпая поцелуями вселенную, отгоняя от себя пустоту, поглощая все формы, красоты, энергию и ее самое. Вот он расхохотался от безумного вожделения и обернулся, чтобы крикнуть мне:
– Через четверть века, Бен!
Я видел, как он умирал, хохоча, и сказал:
– До встречи через четверть века.
А вот – рыба, полна изящества, горделива, как взгляд Бога, она проплывает беззвучно, движения ее отточены, величавы, она мала, но необъятна, безмолвна, но красноречива, тверда, она проворнее, чем мысль, более дерзновенна, чем собственная смерть.
– Доброе утро, Бен, – сказала она. – Я увижу тебя через мгновение – спустя двадцать пять лет. Я увижу тебя в море твоих глаз, в мимолетном движении твоей руки, в тысяче поворотов твоей головы.
– Доброе утро, – отозвался я.
Я видел, как переметнувшись в более совершенную оболочку, она умирала со словами:
– Скоро ты вспомнишь это свое изящество.
– До свидания, – попрощался я.
А вот выползает земноводное, перебирается из ручья в долину, из вод – на земную твердь. Улыбаясь, всем своим существом оно играет формой и переливается цветами земли, листвы и камня, солнца и воздуха.
– Доброе утро, Бен, – сказало оно. – Через четверть века при ходьбе эти формы будут идти в ногу с тобой.
– Доброе утро, – ответил я.
Я видел, как оно умирало, закапываясь в теплую землю, говоря мне без слов: Вот это и есть земля, божественная субстанция, наша жизнь и наша смерть, все, что ни есть. Прощай, Бен.
– Прощай, – сказал я.
Появился грызун. Принюхивается. Зоркие глазки, проворные лапки, ушки на макушке, нервы сжаты в комок. Крохотный, цельный, живучий, пугливый, затаенный, робкий, подавленный громадой долины, смущенный красотой листвы и ручья, оцепеневший от восторга при виде солнца.
– Доброе утро, Бен, – сказал он, – скоро, когда ты окажешься один в своей комнате, я буду рядом с тобой, в твоем одиночестве, с твоей робостью, в безмолвии земного чрева, с твоим страхом, с твоим обожанием листвы, гальки, ручья, солнца.
– Доброе утро.
Я видел, как он умирал, зарываясь от страха в землю, а затем, взметнувшись птицей в небо, он прокричал мне:
– Прощай, Бен.
– Прощай, – ответил я.
Прилетела птица, четко вычерчивая в пространстве геометрические фигуры, ошалевшая от точности своих движений, поющая гневные песни, гибкая, угловатая, наделенная грациозной упругой силой.
– Доброе утро, Бен, – сказала она, – через четверть века я ворвусь в твои мысли, вознесу их в поднебесье, сообщу им прямолинейность, сделаю их возвышенными и воздушными.
– Доброе утро, – ответил я.
Я видел, как она умирала, неуклюже падая с высоты, ее крылья трепыхались в предсмертных судорогах.
– Прощай, Бен.
– Прощай.
Пришла кошка, а с ней пантера, лев, тигр, леопард.
Сильные, неистовые, они бесшумно двигались по Джунглям с гордо поднятыми головами, в напряжении, кровь горяча, легкие изрыгают рычание.
– Доброе утро, Бен. Скоро тебя начнет донимать всякая шушера, вот тогда мы с тобой порычим за компанию.
– Доброе утро, – сказал я.
Пришли бык и лошадь. Слон, верблюд и буйвол. Собралось все зверье, каждой твари по штуке, живые, теплые, дышащие Богом, шестьсот шестьдесят шесть. Затем, встав на задние лапы, размахивая длинными ручищами и глупо ухмыляясь, заявилась горилла.
– Доброе утро, Бен.
– Доброе утро.
Вспыхнул огонь. Зазвучала речь. Родилась нежность, жалость, сострадание. Затаилась смертельная злоба.
– Доброе утро, Бен.
– Доброе утро.
Появился он, потом она. Возникла семья и пещера, обиталище смертных.
– Доброе утро, Бен.
– Доброе утро.
Образовалось племя, много племен, народы. Построились дома, улицы.
– Доброе утро, Бен.
– Доброе утро.
Пришли царь и раб.
– Доброе утро, Бен.
– Доброе утро.
Разразилась война, нагрянули ненависть и безбожная смерть.
– Доброе утро, Бен.
– Доброе утро.
Зародились безумие и похоть.
– Доброе утро, Бен.
– Доброе утро.
Воцарились деньги и власть, страх и ярость.
– Доброе утро, Бен.
– Доброе утро.
Явился Бог, отовсюду, из нашего нутра, из пустоты, из каждой добродетели.
– Доброе утро, Бен.
– Доброе утро.
Основан город. Заложен корабль. Пришло Слово. И опять Бог, могущественнее, чем прежде.
– Доброе утро, Бен.
– Доброе утро.
Родились мечты, воспоминания.
– Доброе утро, Бен.
– Доброе утро.
Настало вечное утро, мое начало. Строятся Афины. Появилась Индия. Пала Троя. Приходит Соломон, возводится Иерусалимский храм. Возникает Ассирия. Гибнет Ниневия. Является Будда. Пожаловали Кир и Конфуций. Основана Римская республика. Происходит Марафонское сражение. Вторжение персов в Грецию. Оборона Фермопил. Ксеркс. Перикл в Афинах.
Мое начало.
– Доброе утро, Бен.
– Доброе утро.
Сократ. Сожжение Рима. Нашествие татар на Китай. Александр вступает в Тир. Битва при Арбеле. Война греков с римлянами. Сципион Африканский захватывает Карфаген, разгром Ганнибала. Цезарь вторгается в Галлию. Римляне высаживаются в Британии.
– Доброе утро, Бен.
– Доброе утро.
Появляется дама по имени Клеопатра. Убийство Юлия Цезаря. Смерть Антония и Клеопатры.
– Прощай, Бен.
– Прощайте.
Пришествие Иисуса. Распятие.
– Прощай, Бен.
– Прощай.
Второй пожар Рима. Нерон, преследователь христиан. Начинается великое восстание иудеев. Разрушена Помпея. Мученичество Поликарпа и его послание Филиппийцам. Гонения на христиан в Галлии, мое начало.
– Доброе утро, Бен.
– Доброе утро.
Близится закат Рима. Основан Константинополь. Переселение гуннов на Запад. Завоевание Британии англосаксами. Аттила вторгается в Западную Европу. Битва при Шалоне. Возникновение Венеции. Кловис и королевство франков. Приход Августина.
– Доброе утро, Бен.
– Доброе утро.
Является Магомет. Коран. Сарацины вторгаются в Сирию. Потом в Египет. Затем в Испанию. Битва при Туре. Карл Великий. Король Эгберт.
– Доброе утро, Бен, – говорят они.
– Доброе утро, – отвечаю я.
Альфред Великий. Владимир Мономах. Лейф Эриксон ступает на американское побережье:
– Доброе утро, Бен, уже скоро.
– Доброе утро.
Король Канут. Римские папы. Конец господства мавров в Испании. Первый крестовый поход. Арнольд Брешианский. Святой Бернар и Второй крестовый поход. Начало упадка Византийской империи. Томас Бекет и его убийство.
– Прощай, Бен.
– Прощай.
Саладин вступает в Иерусалим. Третий крестовый поход. Тевтонские рыцари. Чингисхан и возникновение империи монголов.
– Доброе утро, Бен.
– Доброе утро.
Нашествие татар на Русь. Александр Невский. Мамелюки. Палата общин. Последний крестовый поход. Царствующий дом Габсбургов. Эдвард вторгается в Уэльс. Японцы разбивают татар. Сицилийские вечерни. Изгнание евреев из Англии.
– Прощай, Бен.
– Прощайте.
В Шотландии появляется Уоллес. Первый великий Юбилей римской католической Церкви. Данте и «Божественная комедия». Борьба швейцарцев за независимость. Битва при Баннокберне. Битвы при Слюи и Креси. Революция Риенцо в Риме.
– Доброе утро, Бен.
– Доброе утро.
Настает эпоха Возрождения. Грядет Черная смерть.
– Прощай, Бен.
– Прощай.
Турки захватывают Галлиполи. Гибель Марино Фальери. Во Франции вспыхивает Жакерия. Воцаряется Тимурленг-татарин. Разражается танцевальная лихорадка.
– Доброе утро, Бен.
– Доброе утро, – говорю я, – лихо отплясываете.
Восстание Уота Тайлера. Уиклиф и перевод Библии на английский. Швейцария добивается независимости. Союз Дании, Швеции и Норвегии.
– Доброе утро, Бен.
– Доброе утро.
Начинается торговля неграми-рабами. Суд и сожжение Яна Гуса. Основана династия Гогенцоллернов. Завоевание Франции англичанами. Появляется Жанна д’Арк.
– Доброе утро, Бен.
– Доброе утро.
Гибель Жанны д’Арк.
– Прощай, Бен.
– Прощай.
Изобретено книгопечатание. Янош Хуньяди изгоняет турок. Воцарение Ивана Великого. Смерть Карла Смелого. Приход Инквизиции в Испанию. Завоевание Гранады. Колумб достигает берегов Америки.
– Доброе утро, Бен, – уже скоро.
– Доброе утро.
Заговор, восстание и казнь Перкина Уорбека. Смерть Савонаролы. Каботы высадились в Северной Америке.
– Уже скоро, Бен.
Васко да Гама обогнул Африку. Америго Веспуччи прибыл в Америку.
– Доброе утро. Бен. Осталось чуть-чуть.
– Доброе утро.
Семейство Борджиа. Микеланджело. Роспись Сикстинской капеллы. Бальбоа вышел в Тихий океан. (Вот молодец!) Лютер. Магеллан. Кортес завоевывает Мексику. Начинается крестьянская война в Германии. Писарро вторгается в Перу.
– Доброе утро, Бен.
– Доброе утро.
Из Парижа приходит Кальвин. Мендоса вступает в Буэнос-Айрес. Основан орден иезуитов. Де Сото на Миссисипи.
– Еще немного, Бен. О, величавая река!
Коперник. Царствование Елизаветы. Джон Нокс. Мария Стюарт. Грянула Варфоломеевская ночь.
– Прощай, Бен.
– Прощайте.
В Англии строится первый театр. Казаки завоевывают Сибирь. Основана первая заморская британская колония. Славься, Британия! Убийство Вильгельма Оранского. Появляется Вирджиния.
– Скоро, Бен. А вот и Калифорния подоспела!
Сэр Френсис Дрейк. Гибель Великой Армады. Выходит на подмостки «Гамлет» – творение Шекспира.
– Доброе утро, Бен.
– Доброе утро.
Выходит в свет «Дон-Кихот». Открытие Австралии.
– Доброе утро, Бен.
– Доброе утро.
Основан Квебек, города нарождаются один за другим. Генри Гудзон. Галилей и изобретение телескопа.
Приход англичан в Индию. Голландцы в Нью-Йорке. В Вирджинию завозят рабов.
– Доброе утро, Бен.
– Доброе утро.
Скоро появится Гарлем. По ступенькам поднимается Билл Робинсон. «Как поживаете, миссис Грин? Как поживаете, миссис Браун?» В Плимуте высаживаются пилигримы. Бэкон. Декарт. В Бостон прибывают пуритане. Заложен Монреаль.
– Приветствую тебя, Монреаль, – говорю я.
Кромвель вторгается в Ирландию. На сцену выходит Мольер. На Лондон обрушивается чума.
– Прощай, Бен.
– Прощайте.
Большой пожар Лондона. Открыта сила всемирного тяготения.
Где-то глубоко, в начале начал, среди миллионов лиц и миллионов очертаний, которым было суждено быть и не быть, микроб-самец дожидался, пока настанет час Америки, когда потянутся на запад фургоны, начнется заселение моей родной безлюдной равнины, постройка моего города, где до прихода людей водились одни только твари, населявшие пустыню.
1 2