– Ja!
Брэзил поставил бокал на каминную полку и подошел к двери, точно хотел посмотреть, что творится на улице. Но, приоткрыв дверь всего на пару дюймов, тут же захлопнул ее, проделав это так машинально, словно мысли его были заняты чем-то другим.
Он вернулся к каминной полке и отхлебнул виски. Потом, задумчиво глядя на полупустой бокал, собрался было что-то сказать, но тут за дверью напротив камина зазвенел телефонный звонок. Брэзил поспешил к двери. Как только он скрылся из виду, послышался его хрипловатый бесстрастный голос: «Алло!.. Да... Да, Нора... Минуточку». Он снова зашел в комнату, бросил девушке: «Нора хочет поговорить с тобой» – и закрыл за ней дверь спальни.
– Вы, наверное, недолго здесь прожили, раз до сих пор не были знакомы с Кейном Робсоном, – заметила Луиза.
– Около месяца. Но он был в Европе и вернулся только на прошлой неделе... – Брэзил сделал паузу. – Вместе с вами. Кстати, я его арендатор.
– Тогда вы...
Луиза осеклась, поскольку в этот миг распахнулась дверь спальни. В дверном проеме, прижимая руки к груди, стояла Эвелин.
– Отец едет сюда! – крикнула она. – Кто-то позвонил ему и сказал, что я здесь.
Она подбежала к креслу и схватила пальто и шляпу.
– Погоди, – сказал Брэзил. – Если ты поедешь прямо сейчас, то столкнешься с ним по дороге. Пусть он заявится сюда, и тогда ты выберешься через заднюю дверь и уедешь, пока он будет вправлять мне мозги. Я отгоню твою машину к дороге за домом.
Он осушил бокал и направился к дверям спальни.
– Но ты не будешь... – Губы девушки дрожали. – Ты не будешь с ним драться? Обещай, что не будешь.
– Обещаю. – Брэзил зашел в спальню и почти сразу вернулся. На нем была мягкая коричневая шляпа и плащ, в который он успел сунуть одну руку. – Это займет не больше пяти минут, – сказал он и вышел через переднюю дверь.
– Ваш отец против? – спросила Луиза у девушки.
Девушка с горечью кивнула. Потом вдруг повернулась к женщине, умоляюще протянула к ней руки и пролепетала почти бескровными губами:
– Вы останетесь здесь. Не давайте им драться. Ни в коем случае.
Женщина взяла ее ладони в свои:
– Я сделаю все, что смогу. Обещаю.
– Он не должен снова влипнуть в историю, – простонала девушка. – Не должен!
Дверь открылась, и Брэзил зашел в комнату.
– Порядок! – весело заявил он, снимая на ходу плащ и бросая его на кресло. Мокрая шляпа отправилась вслед за плащом. Брэзил взял два пустых бокала – свой и гостьи – и подошел к столу. – Лучше посиди пока на кухне, а то он может нагрянуть в любой момент, – посоветовал он девушке и принялся наливать в бокалы виски.
Девушка облизнула губы, невнятно пробормотала: «Да, я сейчас», смущенно и умоляюще улыбнулась Луизе и тронула Брэзила за рукав:
– Ты... Ты будешь хорошо себя вести?
– Конечно! – Он не поднял головы, занятый приготовлением напитков.
– Я позвоню тебе завтра. – Девушка еще раз улыбнулась Луизе Фишер и медленно направилась к двери.
Брэзил протянул женщине бокал, поставил свое кресло прямо напротив нее и уселся.
– Ваша маленькая подружка очень вас любит, – заметила женщина.
Он с сомнением покачал головой:
– Она еще ребенок.
– Но ее отец, – продолжала Луиза, – он к вам относится плохо, да?
– Он просто чокнутый, – небрежно сказал Брэзил и вдруг задумался: – А может, это Робсон ему позвонил?
– Вы считаете, Робсон знает?
– В наших краях, – улыбнулся Брэзил, – все знают обо всех.
– Значит, вы и обо мне... – начала она.
Ее прервал стук в дверь – громоподобный стук, чуть не сорвавший дверь с петель. Дог вскочил и настороженно замер в стойке.
– Входите, – сказал Брэзил, коротко и хмуро улыбнувшись женщине, – не заперто.
Дверь резко распахнулась. На пороге стоял человек среднего роста в блестящем черном прорезиненном плаще по самую щиколотку. Из-под полей низко надвинутой серой шляпы сверкали черные, слишком близко посаженные глаза. Бледный костлявый нос выдавался вперед над косматыми седыми усами и короткой бородкой. В руке человек сжимал палку из яблоневого дерева.
– Где моя дочь? – загремел человек. Голос у него был глубокий, мощный и звучный.
Лицо Брэзила походило на флегматичную маску.
– Привет, Грант, – сказал он. Человек шагнул вперед:
– Где моя дочь?
Дог заворчал и оскалил зубы. Луиза окликнула его:
– Франц!
Пес посмотрел на нее и слабо замахал хвостом.
– Эвелин здесь нет, – сказал Брэзил.
– Где она? – свирепо зыркнул на него Грант.
– Не знаю, – спокойно ответил Брэзил.
– Это ложь! – Грант обвел горящими глазами комнату. Костяшки пальцев, сжимавших палку, побелели. – Эвелин!
Луиза Фишер, улыбаясь, словно ярость бородача ее забавляла, заметила:
– Вы ошибаетесь, мистер Грант. Здесь нет никого, кроме нас.
Незваный гость презрительно стрельнул в нее бешеным глазом:
– Ах-ах! Проститутка подтверждает слова преступника!
Он зашагал к спальне и скрылся в ней.
– Видали? – улыбнулся Брэзил. – Он чокнутый. Он всегда так разговаривает – как герой плохого детектива.
Луиза улыбнулась ему в ответ:
– Главное – спокойствие.
– Я спокоен, – сухо отозвался он.
Грант, выйдя из спальни, протопал к задней двери, отворил ее и пропал из виду.
Брэзил осушил очередной бокал и поставил его на пол возле кресла.
– Погодите, когда он вернется, будет еще один фейерверк.
Бородач вернулся в комнату, молча прошел к передней двери, распахнул ее и, держась за щеколду рукой, яростно стукнул палкой об пол:
– В последний раз тебя предупреждаю: оставь мою дочку в покое! Больше я предупреждать не буду!
Он вышел вон, хлопнув дверью.
Брэзил с тяжелым вздохом покачал головой:
– Чокнутый. Абсолютно чокнутый.
– Он назвал меня проституткой, – сказала Луиза. – Что, все местные!..
Брэзил не слушал ее. Он вскочил с кресла и надел шляпу и плащ.
– Смотаюсь-ка я туда и погляжу, как у нее дела. Если она доберется до дома раньше его, все будет о'кей. Нора – это ее мачеха – о ней позаботится. Но если Эвелин не успеет... Я быстро! – И он скрылся через заднюю дверь.
Луиза Фишер сбросила лодочку с левой ноги и встала, пробуя перенести вес на больную ногу. Три осторожных шага убедили ее, что нога занемела, но к ходьбе вполне пригодна. Тут Луиза заметила, что руки у нее до сих пор в грязи, и отыскала рядом со спальней ванную комнату. Она довольно напевала себе под нос, пока умывалась, причесывалась и чистила платье, – но, не сумев найти ни пудры, ни губной помады, с досадой умолкла. Изучая свое отражение в большом зеркале, она услышала, как открывается с улицы дверь.
Лицо у нее просветлело.
– Я здесь! – крикнула она и вышла из спальни. На пороге стояли Робсон с Конроем.
– Вижу, что ты здесь, моя дорогая, – сказал Робсон, улыбаясь при виде ее изумления. Он был бледнее, чем раньше, и глаза у него остекленели, но в целом он не изменился. Зато Конроя, похоже, совсем развезло. Лицо раскраснелось, на губах застыла пьяная ухмылка.
К женщине вернулось самообладание.
– Чего вам нужно? – неприязненно спросила она.
Робсон окинул комнату взглядом:
– Где Брэзил?
– Чего вам нужно? – повторила Луиза.
Робсон посмотрел мимо нее на открытую дверь спальни, глумливо осклабился и направился туда. Когда он вышел из пустой спальни, Луиза презрительно усмехнулась ему в лицо. Конрой встал спиной к камину, возле которого лежал датский дог, и молча наблюдал за ними.
– Вот что, Луиза! – сказал Робсон. – Ты возвращаешься со мной домой.
– Нет, – отрезала она.
Он насмешливо покачал головой и шагнул вперед:
– Мне за мои денежки кое-что причитается!
Луиза отступила к столу и схватила бутылку виски за горлышко.
– Не прикасайся ко мне! – Голос ее, как и лицо, был исполнен холодной ярости.
Дог угрожающе заворчал.
Робсон скосился на собаку, потом на Конроя, подмигнул ему и вновь уставился на женщину.
Конрой спокойно – так, что ни женщина, ни собака не успели испугаться, – залез правой рукой в карман пальто, вытащил черный пистолет, приставил дуло к уху дога и выстрелил. Пес попытался прыгнуть, но упал на бок и слабо засучил лапами. Конрой, глупо улыбаясь, сунул пистолет в карман.
При звуке выстрела Луиза Фишер развернулась и с воплем замахнулась бутылкой, собираясь швырнуть ее в Конроя. Но Робсон поймал ее запястье одной рукой, а другой вырвал бутылку, приговаривая с усмешкой:
– Нет, нет, радость моя.
Он поставил бутылку на стол, но руку Луизы не отпустил. Пес перестал дергать лапами и замер.
– Вот и ладно, – сказал Робсон. – Теперь ты готова идти?
Луиза не сделала попытки освободить запястье. Она выпрямилась и очень серьезно проговорила:
– Друг мой, ты совсем не знаешь меня, если думаешь, что я пойду с тобой.
Робсон хихикнул:
– А ты совсем не знаешь меня, если думаешь, что не пойдешь.
Входная дверь отворилась, и в комнату вошел Брэзил. Бледное лицо его по-прежнему было флегматично, хотя в глазах появилась тень досады. Он аккуратно закрыл за собой дверь и обратился к гостям с раздражением, но без злости:
– В чем дело, черт возьми? У меня сегодня приемный день? Или я попал в кабак?
– Мы уже уходим, – сказал Робсон. – Фройляйн Фишер идет с нами.
Брэзил поглядел на убитого пса, и досада в его желтоватых глазах проглянула отчетливее.
– Если она так хочет, я не возражаю, – произнес он безучастно.
– Я остаюсь, – сказала женщина. Брэзил не спускал глаз с мертвой собаки.
– Против этого я тоже не возражаю, – сказал он все так же безучастно. Потом, уже с большим интересом, спросил: – Кто это сделал? – Он подошел к собаке, тронул ее голову ногой и проворчал: – Весь пол залили кровищей.
И вдруг, не поднимая головы, без видимого напряжения и даже без замаха врезал Конрою правым кулаком по красивой пьяной физиономии.
Конрой на негнущихся ногах отлетел назад и чуть в сторону. Голова и плечо стукнулись о камин. Конрой сделал неверный шаг вперед и ничком рухнул на пол.
Брэзил повернулся к Робсону.
Робсон, отпустив Луизино запястье, пытался вытащить из кармана пальто пистолет. Но женщина вцепилась в его руку, повисла на ней всем телом, и он никак не мог ее стряхнуть, хотя другой рукой больно тянул за волосы.
Брэзил обошел их, ударом кулака из-за спины приподнял Робсону подбородок и, сунув под него согнутую в локте руку, зажал ему предплечьем горло. Укрепив захват, он стиснул второй рукой запястье противника и сказал:
– Порядок. Можете его отпустить.
Луиза Фишер отпустила руку Робсона и осела на пол. Лицо у нее было таким же деловым, как у Брэзила, разве что глаза сияли победным восторгом.
Брэзил резко заломил руку противника, сжимающую пистолет, за спину. Когда ствол пистолета принял горизонтальное положение, Робсон нажал на спусковой крючок. Пуля прошла между его спиной и грудью Брэзила и отколола щепу от книжной полки в углу комнаты.
– Попробуй еще раз, малыш, и я переломаю тебе руки, – заявил Брэзил – А ну, брось его!
Робсон поколебался и выпустил пистолет. Тот с лязгом ударился об пол. Луиза Фишер подползла к нему на четвереньках, а потом с пистолетом в руке уселась на стол.
Брэзил отпихнул от себя Робсона, подошел к лежащему на полу мужчине, встал на колени, пощупал пульс, пробежал руками по телу и, поднявшись с пистолетом Конроя, сунул его себе в карман.
Конрой пошевелил ногой, веки сонно дрогнули, и он застонал.
Брэзил, указав на него большим пальцем, обратился к Робсону:
– Забирай его и выметайся.
Робсон приблизился к Конрою, нагнулся, приподнял ему голову и плечи, потряс легонько и раздраженно буркнул:
– Давай, Дик, просыпайся. Мы уходим.
– С мной все в п'рядке, – промычал Конрой, пытаясь улечься снова.
– Вставай же, вставай! – рявкнул Робсон и хлестнул его по щекам.
Конрой потряс головой, бормоча:
– Не х'чу.
Робсон влепил ему еще одну пощечину:
– Давай, поднимайся, паршивец несчастный!
Конрой застонал и проворчал нечто нечленораздельное.
– Вытащи его на улицу, – нетерпеливо сказал Брэзил. – Под дождичком очухается.
Робсон хотел возразить, но передумал. Подобрав с пола свою шляпу, он нахлобучил ее и опять склонился над блондином. С трудом усадил его, одной рукой обхватил за плечи, другой – за спину и медленно встал, поднимая обмякшее тело.
Брэзил распахнул дверь. Волоча на себе Конроя, Робсон вышел вон.
Брэзил захлопнул дверь, прислонился к ней спиной и с притворным смирением развел руками.
Луиза Фишер положила пистолет Робсона на стол и встала.
– Извините меня, – сказала она серьезно. – Я не хотела впутывать вас в такую...
– Все в порядке, – небрежно перебил он ее. В улыбке его чувствовалась горечь, но тон оставался беспечным. – Я вечно во что-то впутываюсь. Черт с ним! Мне срочно нужно выпить.
Луиза быстро повернулась к столу и начала наполнять бокалы.
Брэзил задумчиво оглядел ее с ног до головы, отхлебнул и спросил:
– Вы так и вышли из дома, в одном платье?
Она глянула на свое платье и кивнула.
Его это, похоже, позабавило.
– И что вы собираетесь делать?
– Когда приеду в город? Я продам вот это, – она продемонстрировала кольца на пальцах, – а потом... Не знаю.
– Вы хотите сказать, что у вас совсем нет денег? – требовательно спросил Брэзил.
– Вот именно, – холодно ответила она.
– Даже на билет?
Луиза покачала головой, чуть приподняв брови. Ее спокойствие выглядело почти вызывающим:
– Такую мелочь вы, конечно же, сможете мне одолжить.
– Конечно, – сказал он и рассмеялся. – Но это высший пилотаж!
Она, похоже, его не поняла.
Брэзил отхлебнул еще глоток и склонился к женщине:
– Послушайте, вы будете странно выглядеть в поезде в таком одеянии. Может, мне довезти вас до города? Я заброшу вас к своим друзьям, а там уж раздобудете какую-нибудь одежду.
Прежде чем ответить, она внимательно изучила его лицо:
– Если вас это не очень затруднит.
– Значит, решено, – сказал он. – Хотите соснуть перед дорожкой?
Он допил виски и подошел к входной двери. Отворил ее и тут же захлопнул.
Вернувшись к креслу, он успел поймать на себе взгляд Луизы, хотя она поспешно перестала хмуриться. На лице у него появилась кривая виноватая усмешка:
– Ничего не могу с собой поделать. Мне пришлось посидеть взаперти – я имею в виду, в тюряге, – и с тех пор мозги у меня немного набекрень.
1 2 3 4 5 6 7