https://wodolei.ru/catalog/smesiteli/Grohe/eurosmart-cosmopolitan/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


OCR Roland; SpellCheck Аваричка
«Любовный соблазн»: Панорама; Москва; 2002
ISBN 5-7024-1291-5
Аннотация
После первого знакомства с Полем Дасте, закончившегося обменом нелицеприятными репликами, Эйлин Стейвор вряд ли могла предположить, что вскоре не сможет думать ни об одном мужчине, кроме как об этом темноволосом преуспевающем бизнесмене. На первый взгляд кажется, что их характеры по-лярны даже больше, чем Северный и Южный полюса, но, узнавая друг друга, Эйлин — и Поль все отчетливее начинают понимать, что их свела сама Судьба. Вот только как угадать, что она уготовила им в будущем? И удастся ли им сохранить свою любовь?
Сандра Фремптон
Любовный соблазн
1
Ах, первая любовь…
Это чувство самоотверженного доверия и глубокой привязанности сохраняется на всю жизнь, если… если Любовь настоящая, с большой буквы. А если мимолетная, грубо растоптанная, преданная, то хочется выжечь каленым железом саму память о ней. Вернее не о ней. Первый порыв искренности и преданности неизгладим, его не выжжешь, можно лишь стереть на какое-то время образ человека, с которым когда-то было связано все самое сокровенное, то, ради чего и стоит жить.
Роберт Доул… Эйлин до сих пор легко представляет его: высокий, спортивного сложения, светлые волосы и постоянно спадающая на лоб непослушная челка, живые голубые глаза и решительный подбородок.
В первые годы знакомства. Роберт обращался с ней, как обращался бы с младшей сестрой — немного высокомерно и покровительственно. А потом, когда Эйлин исполнилось пятнадцать, все изменилось.
В тот день она приоделась, собираясь на устроенную в ее честь вечеринку, и подстригла длинные, доходившие до пояса, волосы. Роберт, похоже, сразу же завладел правами на нее. Впрочем, она и не возражала, потому что уже давно сходила по нему с ума. С этого вечера они стали неразлучными и всюду появлялись только вдвоем.
Роберт учился не очень хорошо, его не тянуло к наукам — его страстью были лошади. Пустив в ход все свое обаяние, он устроился тренером в одну из конюшен. Эйлин получила наивысшие оценки по всем предметам и продолжила учебу. В те годы они проводили вместе каждую свободную минуту, и это была чудесная пора, хотя денег недоставало обоим.
Счастливая Эйлин уехала в университет с колечком на пальце — Роберт сделал ей предложение в ночь перед отъездом, — и поначалу все шло замечательно. Каждый уик-энд он приезжал за ней, и они планировали, что поженятся уже на Рождество. Ей почти исполнится девятнадцать, а Роберту двадцать два.
Однако где-то в конце ноября Эйлин стала замечать в своем женихе перемены. Последние пару недель в нем ощущалась некая отстраненность, даже холодность, но Роберт только что получил повышение на работе, и Эйлин списывала отчужденность на свалившиеся на его плечи ответственность и усталость. Проблема действительно заключалась в работе, но не в новой должности Роберта, а в дочери владельца конюшни Патрика Харвея.
Позднее Эйлин узнала, что она флиртовала с Робертом с Бог знает какого времени, но после помолвки охота на Роберта началась по-настоящему. Жили Харвеи на широкую ногу. Великолепный дом в Квебеке и вилла на озере Эри, яхты, дорогие машины и прочие атрибуты богатства. Короче, хотя их дочь и не отличалась красотой и умом, мужу Стефани гарантировалась беззаботная и приятная жизнь под крылом тестя.
Роберт все взвесил, положив на одну чашу заманчивую перспективу богатства и комфорта, а на другую — любовь и жизнь в крохотной комнатушке в родительском доме, и за три недели до свадьбы сообщил Эйлин, что о браке придется пока забыть. Он ни словом не обмолвился о Стефани, и Эйлин лишь через несколько дней от случайной знакомой узнала о существовании соперницы. Роберт говорил о том, что они слишком молоды, чтобы начинать размеренную семейную жизнь, что он чувствует себя виноватым перед ней — ведь ей надо еще учиться. Они уже четыре года живут не разлей вода, может быть, пришло время сделать паузу и проверить чувства? Что, если снова встретиться на Пасху, проанализировать ситуацию и решить, как быть дальше?
Эйлин до сих пор помнила, как была тогда ошеломлена и сбита с толку. Она даже умоляла Роберта переменить решение. Несколько лет он был ее жизнью, и мир не представлялся ей без него.
Целую неделю она пребывала в отчаянии, не могла ни есть, ни спать, а потом узнала о романе бывшего жениха с дочерью Харвея, и, как ни странно, с этого момента начала возвращаться к жизни. К ней вернулись и трезвый расчет, и самоуважение. Помогли ненависть и презрение к человеку, которого, оказывается, можно купить. Ее немного утешало то, что она так и не переспала с Робертом, хотя временами, когда их ласки заходили далеко, соблазн уступить его просьбам бывал велик. Какой романтической представлялась ей их первая брачная ночь!
Вожделенная ночь так и не наступила. Зато Эйлин усвоила другое — понятие того, сколько в коварном обмане человек теряет, а сколько приобретает. Во-первых, вырабатывает стойкий иммунитет к сладострастным любовным словесным излияниям, во-вторых, утверждает себя как личность и, в-третьих, невольно учится с недоверием относиться к той половине человечества, которую называют сильным полом.
И невдомек было Эйлин, что где-то на другом континенте живет, ходит, работает, дышит тем же кислородом, что и она, и задыхается от его моральной нехватки, носит в себе стойкое недоверие к слабому полу, не может найти заветное яблоневое дерево такой же страдалец, как и она.
2
— Неужели все действительно так плохо? Но почему ты мне не сказал? — Эйлин пытливо вглядывалась в обеспокоенное лицо брата. — Я бы помогла как-нибудь.
— Как? — Фрэнк Стейвор удрученно покачал головой. — Ты бы ничего не смогла сделать, Эйлин. И никто бы не смог. Какой-то лучик надежды еще был, но потом этот контракт буквально вырвал у меня Мортон. Впрочем, как он любит говорить, в любви и на войне все средства хороши.
Эйлин поморщилась. Стив Мортон был старым скрягой, и она не доверяла ему.
— Стив прожженный мошенник, — твердо заявила она.
— Эйлин, Эйлин, Эйлин. — Фрэнк взял сестру за руки, притянул к себе и крепко обнял, но тут же отстранился и заглянул в ее бирюзовые глаза. — Мы оба знаем, что нельзя винить Мортона. Это я сам вляпался. В последние месяцы, когда Нэнси сильно болела, мне пришлось принять несколько непростых решений, и даже сейчас я знаю, что был прав. Сожалеть не о чем. Если бизнес рушится, то он рушится.
— Ох, Фрэнк.
Как же все несправедливо, подумала Эйлин. Когда Фрэнк узнал, что его любимая жена Нэнси страдает редким заболеванием и что жить ей осталось всего несколько месяцев, он полностью посвятил себя тому, чтобы облегчить ее последние дни, подарить ей еще немного счастья. Да еще взял на себя заботу об их детях семилетнем Вилли и восьмилетней Сузан, стараясь защитить их по мере возможности от боли, неизбежной при виде медленно угасающей матери. Нэнси и Фрэнк никого не посвящали в истинное положение дел, даже Эйлин узнала о том, что болезнь смертельна, лишь за четыре недели до кончины жены брата.
Это случилось несколько месяцев назад, и Эйлин сразу поняла, что происходит. Она собрала чемоданы и оставила свою прекрасную и хорошо оплачиваемую работу в солидной архитектурной фирме и поспешила домой, чтобы хоть немного разгрузить Фрэнка в последние, самые тяжелые недели болезни Нэнси.
Этот шаг не вызвал у нее ни малейших колебаний. Когда ей, растерянной десятилетней девочке, только что потерявшей родителей, требовались любовь и забота, Фрэнк и Нэнси с распростертыми объятиями приняли ее. Теперь, тринадцать лет спустя, настала очередь Эйлин отплатить за всю ту нежность и тепло, которыми они щедро одарили ее и которые не ослабли даже тогда, когда у них родились собственные дети.
— А как насчет сделки с Дасте? Они ведь уже предлагали нам контракт, не так ли? И вознаграждение обещали просто замечательное, если не ошибаюсь.
До своей болезни Нэнси вела всю бумажную работу в строительной фирме мужа, и Эйлин понадобилось несколько месяцев, чтобы вникнуть в дела и начать разбираться в документах. Не помогло и то, что Фрэнк после похорон на какое-то время ушел в себя, — сказалось напряжение тех недель, когда он не только был главной опорой Нэнси, но одновременно и отцом, и матерью детям. — С Дасте? — Фрэнк устало пригладил густые светлые волосы, которые, впрочем, тут же рассыпались беспорядочными прядями.
Эйлин с болью отметила, что у брата добавилось седых волос. Неудивительно, сочувственно подумала она, ведь ему пришлось столько пережить. Всем им — Вилли, Сузан и самой Эйлин — ужасно не хватало Нэнси, но Фрэнк любил ее с детства, и его печаль была безмерной.
— Чтобы осуществить этот проект, — сказал Фрэнк, — нам надо нанять дополнительное число рабочих и арендовать технику, а банк и так уже поднял шум. Я рассчитывал на прибыль от этого дела, чтобы профинансировать проект Дасте.
— Но мы можем, по крайней мере, пойти и поговорить? — Эйлин дерзко вздернула подбородок, словно уже начала битву с армией чиновников. — Они же не дураки и наверняка увидят, что потенциал у нас есть.
— А я думал, что ты против сделки с Дасте. В университете ты всегда поддерживала сторонников сохранения природных ландшафтов, разве нет? — негромко заметил Фрэнк. — Спасем зеленые насаждения и все такое… Ты же всем этим занималась, да?
— Это отдельный вопрос, — твердо сказала Эйлин. — Если надо выбирать между сделкой с Дасте и полным твоим банкротством, то я за первое.
Когда Эйлин родилась, Фрэнку исполнилось шестнадцать лет. Вот почему он всегда относился к ней по-отечески покровительственно, даже до того трагического дня, когда их родители погибли в автокатастрофе. Эйлин частенько восставала против степенно-рассудительного и, на ее взгляд, прозаического взгляда брата на многое из того, что было дорого ее сердцу. Но сейчас не время вдаваться в старые споры, одернула себя Эйлин.
— Слышали бы тебя сейчас твои друзья и единомышленники… — Фрэнк как-то блекло усмехнулся, впервые за многие дни, и Эйлин сочла это добрым знаком.
— Не услышат. Ну, так как насчет того, чтобы обратиться в банк?
— Бесполезно. Они быстро выяснят, что я стою на краю гибели.
Эйлин отчаянно перебирала в уме все возможные варианты.
— Ладно, а если попросить Дасте профинансировать наем рабочих и аренду техники на краткосрочной основе? — предложила она. — Стоит нам только сдвинуться с мертвой точки, как мы сможем быстро рассчитаться с ним, а ведь всем известно, что он предприниматель и вдобавок богат.
— Вот именно, а потому не в его правилах оказывать услуги кому-либо, — цинично заметил Фрэнк. — Репутация у него серьезная, и сам Дасте человек нелегкий. Насколько я понимаю, он заинтересован только в быстром обороте средств и в солидной прибыли. Посмотри в лицо фактам, Эйлин, он вполне может найти другой контракт и не иметь при этом никаких проблем. Все. Вопрос закрыт. Конец.
Ее брат лениво потянулся всем своим длинным гибким телом. Он сидел за письменным столом, заваленным утренней почтой, и держал в руках роковое письмо из мэрии, в котором сообщалось, что контракт на строительство городского спортивного комплекса с парком отдыха получила фирма Мортона, а не Стейвора. Контракт, на прибыль от которого можно было бы профинансировать дополнительные рабочие места и аренду техники для выполнения заказа Дасте.
— Но, Фрэнк…
— Никаких «но». — Фрэнк поднял голову и посмотрел на свою агрессивно настроенную сестру. — Дасте из той же породы, что и Стив. Он знает нужных людей и умеет с ними обращаться. Посмотри на сделку, которую мы собирались обсудить сегодня утром: он еще несколько лет назад за бесценок купил отличный земельный участок и придерживал его до тех пор, пока не подошло время большого жилищного строительства. Занимаясь возведением жилых домов, Дасте возместит свои издержки стократно.
— Что ж… — Эйлин наморщила хорошенький носик. — Извини, но я должна откровенно сказать, что уничтожать столь прекрасное место — настоящее святотатство! Люди всегда отдыхали там летом, занимались спортом, и я это прекрасно помню. А сколько там диких животных, птиц, какая растительность! Помнишь, в том году, когда я поступила в университет, там обитали редкие птицы?
— Птицы — это не бизнес. — Фрэнк философски пожал плечами. — В бизнесе нельзя ставить на первое место семью, приходится быть жестким и безжалостным. Возможно, если бы и я подходил к делам так же, как и все эти Дасте, то моим детям не грозила бы опасность лишиться крыши над головой.
— Не говори так! — Лицо Эйлин порозовело, в глазах заметались искры. — Ты самый лучший отец, муж и брат. Ты сам сказал, что нисколько не сожалеешь о том, что в первую очередь думал о Нэнси. И это абсолютно правильно. Ты настоящий мужчина, в десять… в сто раз лучше, чем какой-то Дасте!
И в этот момент прозвучал вопрос:
— Мы уже встречались?
Две головы — брата и сестры — резко повернулись, словно их соединила невидимая нить, — и две пары глаз — испуганных бирюзовых и изумленных голубых — уставились на высокого темноволосого мужчину, остановившегося у открытой двери в офис Фрэнка. Голос прозвучал холодно, и, даже не будь в нем легкого акцента, Эйлин поняла бы, что перед ней Дасте. Безукоризненный сшитый на заказ костюм, шелковые рубашка и галстук, все выдавало огромное богатство их владельца. Не менее изысканным был вид и стройной женщины, стоявшей чуть позади своего спутника. И, судя по выражению милого личика, женщина тоже была раздражена. Кто она? Его секретарша? Или, может быть, жена?
Но тут мужчина заговорил, и все внимание Эйлин сосредоточилось на нем.
— Так что, мы уже встречались? — повторил он, и на этот раз в его голосе явственно прозвучали острые нотки.
— Мистер Дасте? — едва слышно пробормотала Эйлин, удивляясь, что случилось с ее обычно уверенным, чистым голосом.
Она откашлялась, а столь внезапно появившийся посетитель медленно кивнул. Пристальный взгляд серо-стальных глаз пронзил Эйлин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18


А-П

П-Я