Она точно знала, что скажет ему потом.
– Пойдем к огню, – прошептала она. – Мы займемся любовью прямо здесь, под шелест дождя.
Шеп страстно поцеловал Эмили, затем подхватил на руки, пересек комнату и осторожно опустил на ковер перед камином. Не сводя с нее глаз, он торопливо стал раздеваться.
«Какой он красивый», – подумала Эмили с нежностью. Огонь отбрасывал блики на загорелую кожу Шепа, и он напоминал сейчас бронзовую статую. Это был ее Шеп – мужественный и сильный, страстно желающий слиться с ней воедино в любовном порыве. Это был человек, который заставлял Эмили смеяться, иногда бывал причиной ее слез, вместе с которым они создали два маленьких чуда по имени Лиза и Майк. Это был человек, которого Эмили никогда не переставала любить, даже когда ей было больно и одиноко, даже когда он не нравился ей. Это был ее лучший друг. Ее пылкий любовник.
Шеп опустился рядом с Эмили на колени, окинул ее горящим взглядом и потянулся к ней.
– Я не хочу торопиться, хочу наслаждаться каждым дюймом твоего тела. Но не уверен, что смогу сдержаться. Я слишком долго ждал этого мгновения, Эм.
– Я твоя. Люби меня, Шеп.
С протяжным стоном он стащил с нее одежду и вытянулся рядом, опершись на локоть. Поцеловав Эмили, Шеп коснулся дрожащей рукой ее живота, затем, сжав ладонью одну из пышных грудей, стал ласкать большим пальцем сосок.
– Сказать, что ты красива, – не сказать ничего, Эм. Ты больше чем красива, ты… Я не могу подобрать нужные слова.
Склонившись над Эмили, он втянул губами второй сосок, лаская языком мягкую, сладкую плоть.
Эмили порывисто вздохнула. Глубоко внутри ее разгорался огонь желания, поглощая постепенно все тело.
– Шеп, пожалуйста, – прошептала она.
Он поднял голову, чтобы взглянуть ей в глаза.
– Я боюсь сделать тебе больно… давай не будем спешить.
Оставив грудь, рука его двинулась ниже, туда, куда он так долго не мог добраться.
– Да… Ты действительно хочешь меня.
Шеп тут же оказался сверху, и она почувствовала новый прилив желания, когда ощутила на себе тяжесть его тела. Как долго она ждала этого момента. Эмили смотрела в его темные глаза, которые были совсем близко, и видела в них любовь, нежность, вожделение.
– Я люблю тебя, Эм.
– И я люблю тебя, Шеп. Чего ты ждешь? Я сейчас сойду с ума…
Шеп вошел в нее медленно и осторожно, внимательно вглядываясь в лицо Эмили, чтобы остановиться при первых же признаках боли. Все тело его дрожало от сдерживаемого порыва, дыхание было частым и неровным.
Их тела, истомленные долгой разлукой, рванулись навстречу друг другу и наконец слились в долгожданном единении.
– Эм! – Он вошел в нее глубже, и Эмили приняла его целиком. – Эмили, любовь моя…
Они двигались быстро, почти неистово, как давно хотелось обоим. Трещал в камине огонь, дождь играл за окном музыку их любви, тела двигались в унисон. Это был экстаз. Это были два тела, две души, слившиеся в единое целое, медленно восходящие к вершине, куда они могли подняться только вместе. Выше… И еще выше…
– Шеп!
Эмили казалось, что она никогда не насытится, она двигалась все стремительнее, все глубже втягивая плоть Шепа. Сделав последнее резкое движение, Шеп дернулся всем телом и через секунду, совершенно обессиленный, прильнул к распластавшемуся под ним телу любимой.
– Эмили!
Шеп перекатился на спину, увлекая ее за собой. Тела их были по-прежнему нераздельны. Эмили уткнулась носом в шею Шепа, лаская языком пылающую кожу. Он крепко прижимал ее к себе обеими руками, словно клянясь не отпускать больше никогда в жизни.
Секунды плавно перетекали в минуты. Никому из них не хотелось нарушать очарования.
Наконец Шеп удовлетворенно вздохнул и произнес:
– Эм, я вот-вот засну. А я так устал, что, если засну, не проснусь уже до утра. Я сказал, что мы поговорим, и не собираюсь откладывать это. Я ведь помню, как ты не любишь это слово.
– Но ты так вымотан, Шеп. Мы можем поговорить завтра.
– Нет. Сейчас. Мы должны обсудить все сейчас. Когда проснутся дети?
– В любой момент, и их надо будет покормить.
– Мне не терпится увидеть их. Отец передал, что они улыбаются. Ты тоже, кажется, сказала что-то про их улыбки, когда я вошел, но ты говорила так быстро, что я не уловил смысла.
– Я просто болтала все, что приходило в голову.
Рука Шепа скользнула по ягодицам Эмили.
– Ты в прекрасной форме, дорогая.
Она слегка шевельнулась, по-прежнему лежа поверх Шепа, с удовольствием ощущая его плоть внутри себя.
– Угомонись, дорогая, – простонал Шеп, обнимая ее за талию. – Этим милым делом мы займемся позже. Сначала пойдем к нашим малышам, по которым я так соскучился. А потом сядем и обсудим длинный список накопившихся проблем. Они уже давно ждут разрешения.
– Хорошо, Шеп.
Он нежно поцеловал Эмили, затем они наконец оторвались друг от друга и потянулись за одеждой.
Одеваясь, Эмили думала о том, как много должна сказать Шепу. На этот раз она хотела бы отложить разговор, подождать, пока Шеп как следует отдохнет. Но он явно решил уладить все вопросы сегодня.
Они вместе отправились в детскую. Шепа охватил восторг, когда он увидел детей. Он тут же вытащил их из кроваток и взял на руки. Оба малыша улыбнулись ему.
– Посмотри только! Ну разве не здорово! Они улыбаются мне, Эм. Улыбаются своему папе.
Сердце Эмили переполняла любовь к Шеперду Темплтону, и она только молча кивнула в ответ.
Они переодели детей, покормили их, умыли, а потом прикрепили к краю стола приспособления для переноски младенцев, чтобы малыши были рядом, пока они обедают.
Лиза и Майк что-то ворковали, агукали, улыбались, размахивали ручками и с любопытством смотрели на окружающий мир. Шеп не мог оторвать от них умиленного взгляда.
– Даже не верится, что они уже такие большие. Правду говорят, что дети растут как грибы, – сказал он. – И какие стали активные. Майк уже репетирует хук справа. У Лизы стало больше волос. А у Майка они становятся все более непослушными. Он просто чудо, и Лиза тоже. Она такая же красотка, как ты. Тебе не кажется, что она выглядит божественно?
Эмили рассмеялась.
– Мне кажется, что мы начинаем их баловать. Они устали, им пора спать. Но мы уже пообедали, так что жаловаться не на что.
– Я уложу их, – сказал Шеп, вставая из-за стола.
– А я уберусь в кухне, – кивнула Эмили.
– Пошли, – произнес Шеп, беря в каждую руку по малышу. – Господи, как же я скучал по вам. А ваши дедушка и бабушка не могут дождаться минуты, когда у них появится возможность начать вас портить. Я сказал им, что вы самые умные, самые…
Эмили, улыбаясь, убирала со стола. Когда она убирала в шкаф посуду, зазвонил телефон, и Эмили поспешила к аппарату.
– Алло?
– Миссис Темплтон? – спросил мужской голос.
– Да. – Моя фамилия Бафф. Не могли бы вы передать кое-что Шепу?
– Я сейчас позову его.
– Нет, нет, мне некогда ждать. Просто скажите ему, что все готово для полета в Патагаму.
Эмили почувствовала, как кровь отливает от лица.
– В Патагаму?
– Да. Шеп рад будет это слышать. Он беспокоился, что нам не удастся добиться допуска, но оба Шеперда Темплтона имеют сейчас огромное влияние. В общем, скажите ему, что запущены все системы, необходимые для вылета в Патагаму.
– Да, я… я передам ему, – едва смогла выдавить Эмили.
– Прекрасно. Спасибо. До свидания.
– Вылета… в Патагаму… – прошептала она, медленно кладя трубку.
– Эмили? – послышался сзади голос Шепа. – Кто это был? Я слышал, как звонил телефон. Почему ты так побледнела? Неприятные новости?
Эмили повернулась к Шепу, моля Бога, чтобы голос ее не задрожал.
– Звонил некто по фамилии Бафф. Он просил передать тебе, что все готово для полета в Патагаму и он уверен, что тебя обрадует эта новость.
– Подожди минуту, Эм. Ты не поняла. Этот самолет…
– Летит в Патагаму, – перебила Эмили. – Я все поняла. Пора наконец поговорить, Шеп. Давно пора.
Пройдя мимо него, Эмили направилась в гостиную.
Шеп послушно последовал за ней. Эмили опустилась на диван, а он встал у камина, чтобы хорошо видеть выражение ее лица.
– Если можно, я хотела бы высказаться первой.
Шеп кивнул. Каждый мускул его тела напрягался, словно готовясь вынести удар, способный причинить сильную боль.
– Шеп, – начала Эмили, сцепив руки на коленях. – Мне очень трудно сказать то, что давно наболело, но я поняла, что единственный способ – выпалить все разом. Ты знаешь, что я развелась с тобой, потому что не могла больше вести ту жизнь, которую ты мне навязал. Я была так уверена, что наш брак, наша любовь заставят тебя измениться, что ты захочешь бывать дома чаще, чем в скитаниях по миру. Но это оказалось не так.
– Эмили, я…
– Нет, пожалуйста, выслушай меня. Мой развод не означал, что я перестала тебя любить. Ты знаешь это. Когда передали сообщение о твоей гибели, я пережила чудовищную боль и чувство потери. Потребовалось собрать все оставшиеся у меня силы, чтобы перебраться сюда, начать новую жизнь, сосредоточить все свои помыслы на ребенке – как оказалось, на детях, – которого мне предстояло родить.
– Но я не погиб, – тихо произнес Шеп, не сводя глаз с Эмили.
– Нет. Ты вернулся домой. И мы провели здесь незабываемые, чудесные дни. Даже не могу описать, как я была счастлива. И я сказала себе, Шеп, что заслужила воспоминания об этом. Они навсегда останутся моими. Пусть в душе моей останется сказка, которая поможет мне в трудную минуту. Ты скоро уедешь, но у меня останутся малыши и чудесные воспоминания. Мне казалось, что я готова к новой разлуке…
– Но… – перебил ее Шеп, но тут же замолк, нахмурился и покачал головой.
– Когда за тобой приехали люди из госдепартамента и увезли в Вашингтон, я поняла, что пыталась себя одурачить. Что на самом деле я вовсе не была готова к твоему отъезду. Последующие дни, когда я ничего о тебе не знала, были настоящей мукой.
– Они не разрешали мне звонить, Эм! – Шеп резко выпрямился. – Никогда в жизни я не испытывал такого отчаяния и гнева. Я оставил тебя в слезах, а они даже не позволили ничего объяснить.
– Я уже знаю это из объяснений твоего отца. Если б ты видел, что со мной творилось после его звонка! Я твердо решила никогда больше не менять своих намерений относительно тебя, и тут твой отец вдруг сообщает мне такие вещи, которые меняют всю картину, и сразу становится понятно, почему ты не звонил мне после того, как уехал. Я поняла, что ты опять должен вернуться домой. Казалось, что история повторяется. Я плакала и гадала, как снова собрать себя по частям. И вот ты опять здесь… дома.
– Эмили, позволь мне рассказать тебе…
– Подожди. – Она подняла руку. – Потом, Шеп, я услышала по телевизору репортаж о том, что ты делал в Вашингтоне и как благодаря тебе были спасены жизни солдат в Патагаме. Жизни молодых мальчиков, Шеп, чьих-то сыновей. Я взяла на руки нашего Майкла и поняла, как благодарны должны быть родители этих солдат за то, что ты сделал.
Шеп сел в кресло, наклонился вперед, упершись локтями в колени и сцепив руки в замок, и внимательно посмотрел на Эмили. На подбородке его снова билась жилка.
– Тогда я посмотрела на себя со стороны, Шеп, и мне совсем не понравилось то, что я увидела. Когда мы поженились, я была уверена, что ты должен измениться, приспособиться ко мне и к условиям семейной жизни. Я просто шла напролом, считая, что поступаю правильно. А когда ты не подчинился моим желаниям – я убежала, бросив все. Получается, что я стала предательницей. Ведь это я ушла и закрыла за собой дверь.
– Я никогда не смирялся с фактом нашего развода, Эмили, – напомнил Шеп.
– Я знаю.
Эмили опустила взгляд. Потом она снова встретилась глазами с Шепом и не сумела сдержать покатившиеся слезы.
– Шеп, я была не права все эти годы. Понадобилось узнать о том, что ты делал в Патагаме, как спасал чужие жизни, чтобы я поняла, какой эгоисткой была все это время. Я хотела, чтобы все было по-моему, прямо как капризный ребенок, а когда не получила своего, закатила истерику и разрушила наш брак.
– Нет, ты…
– А теперь ты снова дома, – продолжала Эмили, словно не замечая, что Шеп пытается что-то возразить. Она смахнула скатившуюся по щеке слезу. – Ты снова дома, но звонит этот человек по имени Бафф и говорит, что все готово для полета в Патагаму.
– Нет, Эмили, этот самолет….
– Послушай меня, Шеп. – Эмили не давала ему прервать свой монолог. – Я наконец-то выросла. И не собираюсь больше вести себя подобно избалованному ребенку. Я люблю тебя таким, какой ты есть… – Последовал новый поток слез. – Я не жду, что ты изменишься, и никогда больше не попрошу тебя об этом. Лети в Патагаму с Баффом. Делай то, что велит тебе твое сердце. Летай туда, где ты требуешься, а после заданий возвращайся всякий раз домой, ко мне и детям. Мы будем ждать тебя.
– Боже мой! – растерянно произнес Шеп.
– Мне очень жаль, Шеп… – Эмили душили рыдания. – Я была не права и надеюсь, что ты простишь меня. – Она подняла дрожащий подбородок. – Если ты еще хочешь этого, я буду счастлива снова выйти за тебя замуж и отдать тебе свою любовь на всю жизнь. Я буду твоей женой, матерью твоих детей и твоим самым лучшим другом.
Вскочив с кресла, Шеп быстро преодолел разделявшее их пространство, рывком поднял Эмили с дивана и почти грубо прижал к себе… Эмили обняла его за талию, пытаясь сдержать слезы, и положила голову на его сильную грудь. Шеп уткнулся лицом в ее пышные темные кудри, вдыхая знакомый запах ее волос.
Несколько минут они стояли, тесно прижавшись друг к другу и не говоря ни слова, тишину в комнате нарушало только потрескивание дров в камине и шорох последних капель прекращающегося дождя. Затем Шеп медленно поднял голову и отстранил Эмили. Он усадил ее обратно на диван и сел рядом, сжимая ее руку.
– Я никогда… – начал он, потом глубоко вздохнул, чувствуя, что эмоции душат его, мешая говорить, – никогда до этого момента не чувствовал себя таким любимым. И никогда не любил тебя так сильно, как сейчас. То, что ты только что сказала, – самый ценный подарок из всех, что я получал в своей жизни.
Он вытащил из-за ворота рубашки свою половинку золотой монеты и достал точно такую же из-под ночной рубашки Эмили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18