– Я думаю, что выйду замуж за итальянца, – задумчиво ответила она. – Они ужасно красивые и мужественные, как вы думаете, миссис Скотт?
Маделин была несколько смущена откровенностью этих слов.
– Я немного знаю об итальянцах, – спокойно ответила она.
– Надеюсь, вы узнаете о них больше, – улыбнулась Мария.
Маделин кивнула головой, предпочитая не комментировать эту реплику, и Мария повернулась к Диане.
– А ты как думаешь? – спросила она, пытаясь подключить девушку к беседе.
Диана равнодушно пожала плечами.
– Не думаю, что вообще хочу выходить замуж, – холодно ответила она. – По-моему, карьера гораздо важнее мужчин.
Маделин напряглась. По всей видимости, Диана решила покапризничать. Она хотела было как-нибудь смягчить высказывание дочери, но Николас опередил ее.
– Мужчины! – улыбнулся он. – И что же ты знаешь об этом, Диана?
Девушка беспокойно поерзала:
– Я знаю, что большинство мужчин ожидают от своих жен, чтобы они повиновались каждому движению их руки и каждому приказанию.
– Ты имеешь в виду кого-то в частности? – скептически поинтересовался Николас. – Насколько мне известно, большинство мужчин принимают активное участие в ведении хозяйства и в воспитании своих детей.
Диана сморщила нос, его мнение ее явно не интересовало.
– Что ж, в любом случае я считаю, лучше чем-то заниматься, чем выслушивать мужчин, надоедающих своими идеями.
Вечер был испорчен. Выходка Дианы задела всех, так что Маделин порадовалась, когда ужин наконец закончился. И Николас, и Мария делали все, что могли, чтобы Маделин хоть немного расслабилась, но без особого успеха – она чувствовала себя не в своей тарелке.
Когда Николас привез Маделин и Диану домой, было половина десятого. Доехав до их дома, он повернулся к ним и сказал:
– Ты иди домой, Диана, мне нужно поговорить с твоей мамой.
Девушка молча вышла из машины, не побеспокоившись о том, чтобы поблагодарить его за изысканный ужин, и, когда она ушла, Маделин печально заметила:
– Это был ужасный вечер. Просто не знаю, что ты теперь должен о нас думать.
Он, задумчиво глядя на нее, ответил:
– Не стоит переживать из-за Дианы. Просто она боится и смущена теми вещами, которые пока не понимает. – Он вздохнул. – У меня не очень-то получилось помочь, да?
Она положила голову ему на плечо.
– У нее нет причины чувствовать себя так. Она прекрасно знает, что я никогда не стану делать того, что может причинить ей боль.
Губы Николаса нежно коснулись ее щеки.
– Мне надо ехать, – неохотно проговорил он. – Сможем мы встретиться завтра?
Маделин нахмурилась.
– Может, отложим встречу до послезавтра? – робко осведомилась она. – За это время я попытаюсь заставить Диану понять меня.
– Хорошо. Тогда мы вместе поужинаем.
Маделин выскользнула из машины.
– Ты ведь все понимаешь, Николас, правда? – на прощанье с надеждой спросила она.
Он нерешительно улыбнулся в ответ:
– Стараюсь понять. – Потом нахмурился. – Будь готова к тому времени, когда через два дня я заеду за тобой. – И, капризно посмотрев на нее, он уехал.
Когда Маделин вошла в квартиру, Диана была уже в постели и притворялась, что спит. Маделин решила, что пытаться вступить в диалог с дочерью в данный момент бесполезно, и молча отправилась спать.
Утром Диана ушла в колледж, едва перемолвившись с матерью парой слов, Маделин не стала останавливать ее. Почему же Диана так себя ведет? Она ведь сама видела, что между ней и Николасом чисто дружеские отношения, так что у нее не было причины так открыто выказывать свою антипатию и ревность.
В тот день Маделин работала автоматически, ей не давали покоя воспоминания о прошлом вечере.
За ужином Диана поинтересовалась:
– Сегодня ты тоже уходишь?
Маделин подняла на нее глаза.
– Нет. Не ухожу. Почему ты так решила? – Она так до сих пор и не смогла решить, как ей правильно вести себя с дочерью в сложившейся ситуации.
Диана пожала плечами:
– Просто я так подумала. – И как бы между прочим спросила: – Ты сердишься на меня?
– С чего ты взяла? – холодно, вопросом на вопрос ответила Маделин.
Диана выглядела немного пристыженной, но сдаваться не собиралась:
– Ну и ладно. Я ведь тебе сразу сказала, что не хочу ужинать с ними. Они люди не моего круга.
Маделин возмущенно воззрилась на дочь.
– А кто люди твоего круга? – сердито поинтересовалась она. – Полагаю, ты в очередной раз намерена произнести имя Эдриана.
Диана скривила губы.
– Эдриан, по крайней мере, не развлекается за наш счет, – заявила она. – Ты ведь не можешь думать, что Николас Витали всерьез заинтересовался тобой!
– Я думаю, что ты очень злая и грубая девочка, – с трудом сдерживая гнев, проговорила Маделин. – Только не воображай, что твои слова хоть сколько задели меня. Мне достаточно лет, чтобы со своими делами я могла разбираться сама.
– Ты ведешь себя как дура! – воскликнула Диана.
Маделин сжала кулаки, почувствовав непреодолимое желание ударить дочь. У нее не было никакого права так разговаривать с матерью, что бы она ни чувствовала.
Но она встала из-за стола, направилась в спальню и закрыла за собой дверь, оставив Диану наедине с ее переживаниями. По правде говоря, девушка прекрасно понимала, что позволила себе лишнее, но какой-то дьяволенок внутри не дал ей вовремя остановиться.
Следующим вечером, собираясь на свидание с Николасом, Маделин размышляла, не слишком ли глупо она ведет себя, рискуя дружбой и взаимопониманием с дочерью ради мужчины, которого она знает меньше недели. Но когда они встретились, все ее сомнения рассеялись словно дым.
В этот раз она не стала надевать пальто – на улице было довольно тепло. Облегающий костюм бронзового цвета сидел на ней великолепно и шел ей чрезвычайно. Волосы она забрала во французский пучок, оставив изящные завитые прядки на затылке.
Наконец весна целиком и полностью вступила в свои права, воздух был теплый и удивительно свежий и чуть сладковатый.
Николас помог ей сесть в машину и скользнул за руль. Его острый и в то же время нежный взгляд не упустил ни одной детали ее облика.
– Почему ты подобрала волосы? – капризно поинтересовался он.
Маделин автоматически провела рукой по волосам:
– Тебе не нравится? Мне не идет?
– Да нет, все хорошо, просто мне нравится, когда они распущены. Ты ведь не собираешься как-нибудь подстричься, правда?
Маделин, расслабившись, улыбнулась.
– Нет, если ты этого не захочешь, – промурлыкала она. Николас, окинув ее ласковым взглядом, завел мотор, и машина плавно тронулась с места.
Этим вечером они выехали из Оттербери и направились в Хайнук – ближайший пригородный поселок. На его окраине располагался небольшой отель, о существовании которого Маделин даже не подозревала. Они припарковались в его дворе, и, прежде чем выйти из машины, Николас повернулся к Маделин.
– Я подумал, что нам лучше не оставаться совсем наедине, – тихо сказал он. – Как ты думаешь?
– Когда я с тобой, я ни о чем не думаю, – просто ответила она, и он на секунду притянул ее к себе и прижался губами к ее рту.
– У меня есть несколько не слишком приятных новостей, – прошептал он ей на ухо.
Сердце Маделин ушло в пятки, и она почувствовала, как кровь отхлынула у нее от лица.
– Что случилось? – спросила она, холодея в ожидании ответа.
Николас нежно обхватил ее лицо ладонями:
– Завтра я должен вернуться домой.
– В Рим? – уныло прошептала Маделин.
– Боюсь, что так. – Он легко коснулся губами ее глаз. – Ты будешь скучать по мне?
Маделин тяжело вздохнула.
– Не будь глупеньким, – упавшим голосом пробормотала она. – Ты прекрасно знаешь ответ на этот вопрос. – Она вдруг резко дернула головой, освобождаясь от его рук.
Он улыбнулся:
– Знаю. Но меня не будет всего несколько дней.
Маделин изумленно подняла на него глаза:
– Но я подумала, что ты имел в виду навсегда.
Николас засмеялся:
– Я так и понял. Просто проверял твою реакцию.
Маделин помотала головой.
– Ты настоящий негодяй, – укоризненно заметила она.
– Правда? – улыбнулся он, и теперь она обхватила его лицо ладонями. Так приятно было осознавать, что они настолько близки, и она легко, дразняще коснулась губами его губ. Но ему этого явно было мало, на секунду он позволил ей отстраниться, а потом его сильные руки крепко прижали ее к нему.
Наконец, переводя дыхание, он взволнованно пробормотал:
– Ну и до каких пор мы будем продолжать в таком духе?
Маделин покачала головой:
– Ты уверен, что хочешь продолжать встречаться со мной? Ты не просто играешь моими чувствами?
Николас приподнял ее лицо за подбородок, глаза его сердито блеснули.
– Держу пари, за это замечание несет ответственность твоя маленькая дочурка, – гневно заметил он.
– Да, она, – устало признала Маделин, беря его за руку и кладя его ладонь себе на шею. Как только она сделал это, что-то больно кольнуло ее в палец, она поднесла его руку к глазам, чтобы выяснить, что причинило ей боль, и оказалось это было кольцо-печатка с изумрудом, надетое на мизинец, – изящная золотая вещица, стоившая, должно быть, целое состояние.
– Нравится? – спросил он, глядя, как она поглаживает подушечкой указательного пальца зеленый камень и его инициалы, выгравированные на золоте.
Она улыбнулась:
– Оно очень красивое. Подарок жены?
Он покачал головой:
– Мы с Джоанной познакомились всего за несколько месяцев до нашей свадьбы. Это было, когда я впервые приехал в американский филиал компании. Полагаю, тогда я был слишком молод и впечатлителен и не вполне осознавал, что Джоанна видела во мне шанс войти в международное светское общество. Как бы то ни было, когда она забеременела, я был не в восторге, а она обвинила меня, что я разрушил ее жизнь. К несчастью, ребенок родился недоношенным, а пока Джоанна выздоравливала после тяжелых родов, подхватила какой-то вирус, который совершенно подкосил ее. – Он непроизвольно приподнял плечи. – Вскоре она умерла. Естественно, я винил во всем только себя. Но время все расставило по своим местам, и Мария оказалась для меня достаточно убедительной причиной для того, чтобы продолжать жить.
– Мне очень жаль. – Маделин закусила губу.
Николас вздохнул:
– Все это было давным-давно. – Потом он снял кольцо с пальца и, взяв Маделин за руку, заменил ее обручальное кольцо на перстень со своими инициалами.
Маделин изумленно посмотрела на него, и он сказал:
– Ты первая женщина, которой я надел кольцо в знак моей любви. Кольца Джоанны символизировали нечто другое. Думаю, можно сказать, что мой отец купил ее для меня – она родом из аристократической бостонской семьи.
Маделин в замешательстве крутила кольцо на пальце:
– Но я не могу носить его, Ник.
– Почему нет? – мягко поинтересовался он, методично вынимая из ее волос шпильки. Волосы бронзовым каскадом рассыпались по ее плечам. – Вот так лучше. – Он погрузил пальцы в ее густую шевелюру, и она затрепетала от этого прикосновения…
Наконец, отстранившись от нее, Николас сказал:
– В понедельник я позвоню тебе из Рима. Я уезжаю утром, думаю, что весь понедельник и вторник буду работать, вернусь, скорее всего, в среду или четверг. Носи это кольцо, пока меня здесь не будет.
Немного помедлив, Маделин прошептала:
– Хорошо. Если хочешь, пусть будет так.
Из-за предстоящего отъезда Николаса вечер имел горько-сладкий привкус, и Маделин уже чувствовала, что следующие несколько дней будут тянуться для нее как несколько лет.
Довезя ее до дома, он несколько поспешно распрощался с ней, пообещав позвонить, как только сможет. Звонить ей он мог бы только в школу, потому что дома у нее не было телефона, и его несколько раздражало то, что он не мог связаться непосредственно с ней.
Наблюдая, как стремительно удаляется его машина, Маделин чувствовала, что с трудом сдерживает слезы, но, ощутив на пальце объятие его кольца, она быстро успокоилась.
Несколько следующих дней Маделин прожила словно в вакууме, который наполнялся воздухом только тогда, когда ей звонил Николас. Как и обещал, впервые он позвонил в понедельник после обеда. Голос его был так близок и внятен, что Маделин с трудом верилось в то, что он говорит с ней из другой страны. Он рассказал ей о перелете и о встрече с менеджером в Риме. Сказал, что сильно скучает, но о большем предпочитает не говорить, когда между ними столько миль.
Маделин не стала ничего говорить Диане об отъезде Николаса, и если она и заметила кольцо на пальце матери, то виду не подала. Однако в газете отлучке Николаса была посвящена довольно большая статья, и Маделин прекрасно понимала, что вряд ли Диана не заметила ее.
В субботу к ним зашел Эдриан поинтересоваться об их обычном ужине в выходной. Маделин очень хотелось отказаться, но все же она нашла в себе силы ответить:
– Да, конечно, если хочешь.
Эдриан нахмурился:
– Ты все еще встречаешься с этим проклятым итальянцем?
Поскольку Маделин и не подозревала о его осведомленности о ее свиданиях с Николасом, она сильно удивилась, и он поспешил пояснить:
– О, вчера я встретил юную Диану, и она сказала мне, что ты собираешься куда-то с этим Витали.
Маделин вспыхнула:
– Вряд ли. Он сейчас в Риме.
– В Риме? Вернулся туда так скоро?
– Он там по делам, – ответила Маделин, сосредоточенно разглядывая свои руки, чтобы не встречаться с ним взглядом.
– Что ж, прекрасно. – Эдриан повернулся к двери. – Я буду в обычное время.
– Хорошо. – Маделин подняла глаза. – И, Эдриан… – Он остановился, его несколько удивил тон ее голоса. – Я не хочу повторения этой беседы и не хочу лекций. Если мы отправимся ужинать, давай не будем заводить разговоров о… о мистере Витали.
– Ладно, – равнодушно согласился Эдриан, но было заметно, что он борется с собой – ему явно хотелось что-то сказать. – А… а как воспринимает все это Диана? – не выдержал он.
– Разве она тебе не сказала? – ледяным голосом осведомилась Маделин.
– Она не слишком охотно разговаривала, – неловко признал Эдриан.
– Плохо. Но она и не пыталась пообщаться с Николасом.
– Из чего я делаю вывод, что он ей понравился, – сухо заметил Эдриан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19